Апостолы Каина (пролог, главы 1-2)

Священники уже стояли близко друг к другу, когда Неошрак оказался впереди Макканар и ударил Правого (который стоял слева) в голову ногой. Тут же Неошрак пяткой той же ноги заехал Левому в лицо. Никто не понял, почему нога Нео отскочила от головы Правого как от пружины, позволив ему сохранить скорость удара. Макканар же очутился на полу в самой низкой из возможных стоек — практически на четвереньках. Из этой позиции он провёл удар ногой в живот Правого, который уже падал, а потом мощной подсечкой подрубил ноги Левого. Неошрак ушёл назад колесом, Макканар откатился — и вот уже двое вампиров стояли, как ни в чём не бывало, над поверженными противниками.

— Ух ты! — воскликнули некоторые из учеников, но сразу замолчали под суровым взглядом тренера.

— А со мной ты сам биться будешь, или девчонку свою поставишь? — спросил "святой отец".

— А ты хочешь со мной подраться? — обрадовалась Ирина, — конечно у тебя будет меньше шансов...

Священник едва заметно усмехнулся — вампирша выглядела довольно хрупкой и неспортивной. Кэнреол это заметил.

— Ира! А ведь он думает, что ты слабенькая и немощная! Покажи-ка что-нибудь вон на том мешке.

— С удовольствием, Паша, — глаза Лихарвель хищно заблестели.

Девушка не спеша направилась к боксёрскому мешку. Хорошо, что не груша — та крепится на двух упругих шнурах, а мешок весит на одном. Эффект будет получше. Ирина взмахнула руками, и, выкрикнув что-то нечленораздельное, ударила правой рукой, полностью вложившись в удар. Мешок отнесло в сторону. Он отлетел назад и вверх, натянул державшую его цепь и сорвался с креплений. Пол дрогнул, когда мешок с жутким шумом упал на него.

Ученики удивлённо загалдели, не обращая внимания на грозный взгляд священника. Потребовался громкий окрик, чтобы ученики замолчали. Тренер понимал, что если он хочет сохранить секцию, то он должен принять вызов наглого бойца из школы "Вороны заката". Причём священник осознавал, что если этот парень будет биться даже хуже, чем те двое, даже если он окажется слабее, чем эта девушка, и то у него почти нет шансов выиграть бой. Он будет лежать на полу, утирая кровь с разбитого лица, скрипеть зубами, перенося боль, а ученики будут расспрашивать "Воронов", как им записаться в их секцию. Но не принять бой будет ещё большим позором. И потому священник произнёс:

— Ну что ж, теперь начнём наш бой?

— Начнём, святоша, — Кэнреол встал в боевую стойку, — обойдёмся без ваших показушных ритуалов и молитв?

И всё же священник прочитал про себя короткую молитву, и только потом напал на Павла.

Серию ударов руками и ногами Павел отбил одной рукой. Как вы догадались, что левой? Конечно, он мог бы обойтись вообще без блоков, нанеся несколько ударов за одну секунду, но к чему лишний раз раскрываться перед людьми? Коротким движением Павел ударил тренера в солнечное сплетение, а затем нанёс удар под рёбра, в печень. Тренер обхватил руками живот и стал падать вперёд, стукнувшись головой о вовремя подставленное колено Павла. Причём подставленное с очень большой скоростью.

— Со счётом три — ноль, команда "Вороны заката" одержала победу! — весело сказала Лихарвель, — пошли ребята, у нас ещё дел до фига.

— Нет, вы только вспомните, как эти мальчишки на нас бросались: "Возьмите меня! Возьмите меня!" — Неошрак покачал головой, — Никто даже не подошёл к тому священнику.

— Люди, что с них взять, причём дети, — ответила Лихарвель.

— Вот именно что дети, — Кэнреол сжал кулаки, — с каждым поколением люди становятся только хуже. Эти священники хоть как-то пытались воспитать в их нормальные чувства и мораль.

— Да какое нам дело до людей? — Макканар пренебрежительно махнул рукой.

— Если люди будут меняться, они могут дойти до такого состояния, что раскроют нас.

На эту реплику Павла никто не ответил. Вампиры спустились по ступеням крыльца школы и направились к газели. У автомобиля стоял Лэнхарок и вертел на пальцах свои пистолеты.

— Вот вы где! — закричал он, — Давайте быстрее! Тема с кожанками прокатила!

— Да ладно! — Павел не поверил своим ушам, — По коням!

Кэнреол забрался в на водительское кресло, Лихарвель уселась на соседнем сидении, ворчащий Лэнхарок вместе с Бруджа полез в салон.

— Лэн, рассказывай, не томи! — сказала Лихарвель.

— Заказчики. Модели просят на два размера больше, чем им нужно. Двадцать шутк.

— Сколько?! — воскликнул Кэнреол, — Подкрепление нужно!

— Спокойно, Кэн! Двадцать курток, а заказчиков может быть и меньше. Не все же они придут за товаром.

— Может быть и все, — возразил Кэнреол, — как же тогда они узнали что куртки слишком большие, если не видели всех покупателей?

— О! — Лэнхарок поднял палец, — у них был список с размерами, и они сказали: "только учтите, что нам надо на два размера больше чем тут написано".

— Тогда понятно. И всё равно — есть риск.

— Народ! Мы же рискнём, а?

Народ был за то, чтобы рискнуть. Кэнреол и сам был не прочь кинуться в неизвестность, но статус командира отряда истребителей (чисто формальный) накладывал некоторые обязательства. Например, стоять в очереди в арсенал за боеприпасами, в "столовку" за кровью и сывороткой. А ещё — получать задания. Ну и самую малость — заботиться о сохранении и безопасности отряда, что довольно проблематично, учитывая возраст бойцов и самого командира. И было ещё кое-что. Кэнреол боялся признаться в этом сам себе, но он во всех нестандартных ситуациях искал интриги Хармаса. Когда Павел расправился с Охотником Алексеем, Заркорон предупредил, что Хармас составил новый гороскоп Павла и нашёл новые способы устранить конкурента. На этой почве у Павла и развилась паранойя, подогретая раздвоением личности. Павел усилием воли отогнал мысли о происках главы Малкавиана и вдавил педаль газа до упора.

— Народ! Обеспечьте мне свободную дорогу! Путь неблизкий!

Добраться на другой конец города за минимальный срок — семечки даже для команды молодых вампиров.

Автомобиль затормозил во дворе иного этажного дома. В таких домах живут обязательно есть средних размеров магазины, бутики, крошечные агентства и прочая шушера. Всё это находится на первых этажах с одной стороны дома и никак не связано с подъездами, через которые ходят простые жильцы. Но вампиров в данный момент интересовал магазин другого рода. Вход в него был как раз со двора, так как находилось "предприятие" в подвале дома.

Можно было назвать этот магазинчик и бутиком, но для этого надо было быть совсем ненормальным — там продавали кожаные куртки и штаны, как для рокеров, так и для байкеров. Также был большой ассортимент плащей. Именно туда и направились вампиры, доставая оружие. Причиной этого визита была, как ни странно, мода. Охотники в последнее время стали носить просторные кожанки, чтобы скрыть святую броню от людей. Ванрель ещё две недели назад предложила взять под контроль такие вот магазины рокерского прикида, особенно маленькие и мало кому известные. Все точки охватить не удалось бы при всём желании, поэтому пришлось подкинуть эту идею руководству. Вроде бы предложение рассмотрели и даже признали стоящим, но единственный результат, о котором знали вампиры — их отрядили следить именно за этим магазинчиком. Сделать из людей послушных информаторов — дело двадцати минут.

Сейчас вампиры не могли связаться с людьми, которых Ванрель и Лихарвель обработали, но это было и не нужно — святая сила еле ощутимо излучалась из подвала. Вампиры, вышедшие из Газели и столпившиеся перед ней в боевых костюмах и с пистолетами наготове, отлично чувствовали потоки смертельной энергии.

— Давайте так. Хэньшер идёт в середине и готовит какое-нибудь заклятие помощнее, — Кэнреол остановился у дверей, — Лэнхарок — рядом, обеспечь огневую поддержку. Впереди — я и Лиха. Потом — по обстоятельствам.

— Хорошо, — кивнул Неошрак, — вот только там не развернуться будет — коридоры узкие. Может это и к лучшему, конечно, зажмём их там как крыс... Но лучше бы простор...

— Уйдут они по этому простору и не поморщатся, а вот отсюда им не уйти. Так что заходим и...

Что должно быть потом, Кэнреол не успел сказать. Чувство опасности пронзило сознание. Острая боль заставила выгнуться в какой-то странной позе — и таким образом спасла Павла от освящённого креста. Снаряд со звоном влепился в массивную металлическую дверь подвала и отскочил куда-то далеко. Павел отскочил от двери, выхватывая пистолеты и стреляя в том направлении, откуда прилетел крест. Остальные вампиры уже стреляли. Туча пуль на крови изрешетила машину, стоявшую недалеко от подвала. Грязная "девятка" взорвалась через несколько секунд — одна из пуль дошла до бензобака. Но за мгновение до взрыва дверь машины распахнулась, и из салона выскочил мужчина, покатился по земле и скрылся за скамейкой. И почему на поле боя всегда оказываются различные укрытия?

Охотник был уже под действием вампирской крови, что помогло ему спастись от взрыва, а вдобавок и от взрывной волны — он легко прыгнул в сторону, а толкнувший его в спину воздух перенёс его на другую сторону двора. Там как назло оказалась бетонная загородка с мусорными ящиками. Охотник благополучно спрятался там.

— И как нам его достать, господа каиниты? — поинтересовалась Лихарвель.

— Гранаты никто с собой не взял, конечно? — спросил Лэнхарок.

— В машине лежат, я сейчас возьму, — ответил Хэньшер, находившийся к машине ближе всех, всего в пятнадцати метрах.

— Сидеть! Там же территория простреливается!

— А что делать? Пулями бетон пробивать? Это тебе не железо!

На поле боя наступило небольшое затишье. Охотник не высовывался из-за загородки, вампиры, решив не тратить пули, шёпотом обсуждали положение. Автомобиль Охотников тихо догорал. Фоновой музыкой с натяжкой можно было назвать завывание сигнализаций соседних машин и крики, доносящиеся из окон домов.

Кэнреол вытащил хлыст и весь собрался.

— Ну я ему сейчас...

— Пашка, стой! Ты куда?! — Лихарвель метнулась к Павлу, пытаясь остановить его.

Ей не хватило нескольких долей секунды. Мелочь, но для вампира это может быть очень долго. Павел прыгнул в сторону мусорных ящиков. Прыжок на пол сотни метров — семечки... Охотник прекрасно чувствовал вампиров — он надавил на курок своего "Крестоносца" даже раньше, чем Павел оказался в его поле зрения.

Хлыст Малкавиана взметнулся в воздухе, и крест отлетел в сторону. Металл хлыста, разгораясь, устремился к шее Охотника... и скользнул по броне, высекая сноп искр — Охотник успел подставить защищённое серебром плечо. На приземлившегося Павла нацелилось дуло "Крестоносца". Почти в упор. "Совсем весело..." — успел подумать Павел.

Раздался выстрел, и тело тяжело упало на землю. С дыркой между глаз очень тяжело остаться в живых, особенно если — ты человек, пусть даже и Охотник. Павел выпрямился, вертя на пальце левой руки один из своих пистолетов. "Правая рука — Хлыст, левая — пистолет". Техника боя Павла подразумевала неукоснительное исполнение этого правила.

— Минус один! — крикнул Павел и вышел из-за "мусорки".

— Командир, ну ты даешь! — Неошрак покачал головой, — зачем такой риск?

Вампиры подошли к загородке, и Лихарвель бросилась Павлу на шею.

— Да живой я, успокойся, — пробурчал Павел.

Остальные вампиры неодобрительно смотрели на Павла. Конечно, риск — благородное дело, но безрассудный риск — это для идиотов. Павел и сам был недоволен собой. Его терзал очень интересный вопрос: "А на кой я это сделал?" Ответа на него Павел найти не мог.

Командир отряда Б-32 мог похвастаться тем, что был осторожен и осмотрителен. Всегда. Вот только за последнюю неделю уже пять раз что-то толкало его делать безрассудные поступки. Четыре раза он смог сдержаться, да и ситуация была не такой опасной. А вот сейчас... Он даже не осознал, что делает что-то опасное, пока не увидел взгляды вампиров. Неужели раздвоение личности перешло в новую стадию? Двойные мыли остались позади — настало время действий? Очень бы не хотелось.

Всё это Павел осмыслил, уже встав перед железной дверью, ведущий в подвал. Дверь была закрыта. Вампиры обменялись понимающими взглядами. Только глухой не услышал бы взрыв машины и звуки выстрелов. Охотники глухими не были и успели надёжно запереть дверь, пока вампиры разбирались с оставшимся в машине бойцом.

— Давайте так, — Макканар направил клинки на петли двери, — мы с Нео вырежем петли, Хэньшер отшвырнёт дверь подальше, остальные вваливаются туда...

— И получают тучу крестов в брюхо, — перебила Ванрель, — вы посмотрите поглубже!

Вампиры быстро перешли на третью ступень Взгляда Ночи. Теперь они смогли разглядеть сквозь толстые стены ауры людей, находившихся там. Охотников было десять человек. Восемь из них стояли внизу лестницы, спускавшейся сразу от двери и, судя по всему, держали вход на прицеле. Ещё двое Охотников находились в глубине магазина вместе с двумя продавцами.

— И как это они поместились в одной машине? — удивлённо спросил Хэньшер.

— Да, Хэнь, не ездил ты в "Запорожце" с семью попутчиками, — усмехнулся Неошрак.

— Наверняка у них не одна машина, — Кэнреол ещё раз осмотрел подвал, — что будем делать?

— Давайте я всё-таки за гранатами схожу, — предложил Хэньшер.

— Сходи, Гена, сходи. Надо ещё решить, как нам эти гранаты внутрь закинуть. За сколько мы дверь можем снести?

Макканар что-то подсчитал в уме.

— Не настолько быстро, чтобы они не успели нажать на курки или спрятаться от гранат, — решил он, наконец, — Отвлечь бы их чем-нибудь...

— О! Конечно! — Кэнреол просиял, — как это я сразу не додумался! Лиха, помоги. Ярость!

Павел и Ирина взялись за руки и начали подготавливать одно из "фирменных" заклятий Малкавиана — Ауру Ярости. Контроль и подчинение людей — удел Вентру, а Психи предпочитали просто захлёстывать людей эмоциями.

— Три — два — один... Пуск! — скомандовал Павел.

Заряд энергии легко прошёл сквозь преграды и устремился к продавцам — направлять такие заклятия на Охотников — пустая трата времени. Основная сила заклятия пришлась только на одного из продавцов, второму достались остатки энергии. Но много ли надо напуганным, ничего не понимающим людям, которые наверняка решили, что их взяли в заложники, и что магазинчик уже взял в кольцо спецназ. В сущности, Истребители действительно были спецназом Камарильи. Одним словом, аура отлично подействовала на обоих людей.

— Долго нам так ещё сидеть? — недовольно заворчал один из Охотников, держащий дверь на пределе.

— Сколько надо, столько и будем, — отрезал старший отряда.

— Андрюху наверняка убили, — сказал другой Охотник, — Жалко, нормальный мужик был...

— Он отдал жизнь за нас. Если бы не он, нас бы давно положили.

— Мы помянем его, если выберемся, — сказал первый Охотник.

— Не "если", а "когда". Когда выберемся, — ответил старший.