Тем не менее, это так, — упрямо повторил он, — А еще я знаю, что я снова хочу видеть небо с одной луной. А, в общем, после твоего рассказа, все становится ясно. Мне теперь понятно, кто друг, кто враг. Пусть твой мир, принцесса, на грани гибели, но я тебя не покину. А, пока, нам надо идти на север.

Весь день двигались они по лесным тропам, опасаясь выходить на широкие дороги. За каждым кустом, принцесса ожидала засаду. Но Леней, напротив, был спокоен,

Лес наш друг, — объяснял он девушке, — Он за нас. Ни один кочевник не посмеет лезть в самую чащу. Они леса боятся. Вот в чистом поле с ними сладить трудно. Там они у себя дома.

Странно, — еще раз удивилась девушка, — Ты так говоришь о лесе, как будто он живое существо. А я всегда считала, что лес — это просто много деревьев.

И была не права. Похоже, что новая религия глубоко пустила в вас корни. Вы забыли то, что всегда знали ваши предки. Каждое дерево имеет свою душу. И весь лес живой, и в нем столько живых существ и добрых и злых, что ты не можешь даже себе представить. Вы просто отвернулись от них, и в результате, они отвернулись от вас. Вот, почему вы проигрываете кочевникам. Вы перестали верить в своих богов, и те, в свою очередь, перестали вам помогать. Если вы вспомните их, то на вашей земле, победить вас не сможет никто.

Глава 3.

Три недели пробирались они по лесным тропинкам, не рискуя выходить на открытые места и проезжие дороги. Располагаясь на ночь, где-нибудь на поляне и разжигая костер, который горел всю ночь, защищая их от диких зверей. Наконец, на четвертую неделю пути, они вышли к большой, полноводной реке, которая величаво катила свои воды с юга на север.

Это река Илим, — указала на нее принцесса, — На той стороне Бергундия. Слава богу, мы добрались.

Пока еще нет. — Леней посмотрел на широкую водную гладь, — Мы еще на этом берегу реки.

Это не страшно, где-нибудь неподалеку должна быть паромная переправа, —

и они двинулись вдоль берега реки, по-прежнему скрываясь под сенью деревьев. Наконец, до них донесся отдаленный людской говор и скрип телег, и за поворотом показалась переправа, которая представляла из себя дорогу, выходящую на пирс, у которого стоял паром, сколоченный из двух рядов толстых бревен. Со своего места они видели, как к переправе собираются люди, ждущие парома, как подъезжают повозки, груженые продуктами. Вдруг в толпе возникло оживление, все мужики стали поворачиваться в сторону леса и снимать шапки. Леней тоже посмотрел в ту сторону. Из леса выехали с десяток всадников в богатых одеждах. У одного из них в руке была пика, на конце которой развивался красно-желтый вымпел. Ариэла радостно вскрикнула,

Это наши, Леней, это наши!

Она выбежала из-за кустов и направилась в их сторону. Леней направился следом, недоверчиво вглядываясь в "наших" и стараясь держаться поближе к девушке. Вскоре всадники их заметили. От их отряда отделились трое и поскакали навстречу путникам. Не доезжая до них метров двадцати, всадники узнали принцессу, спрыгнули с коней и подошли, ведя коней на поводу. Затем все они опустились на одно колено. Наконец, они поднялись с коленей, и старший из всадников, высокий, красивый и видно, что знатный молодой человек, воскликнул,

Какая неожиданная встреча, Ваше Высочество! Я сначала глазам своим не поверил, когда Вы вышли из леса без свиты, в сопровождении всего лишь одного человека, — при этих словах, он с интересом взглянул на Ленея. — Как могло произойти, что Вы, Ваше Высочество, оказались в такое время, так далеко от дома, с такой малочисленной охраной? Признаться, слухи, которые доходят до нас из вашей страны, столь тревожны, что я уже не ожидал увидеть Вас в добром здравии.

Ах, милый герцог Летревиль, — погрустнела принцесса, вспомнив о своих людях, — Охрана у меня была, но, к сожалению, ее всю перебили в лесу. И если бы не помощь доблестного Ленея, то я бы уже была в плену у Тимурбека.

При этих словах принцессы, все воины напряглись и схватились за оружие.

Могу ли я просить Вас, герцог, дать мне прибежище, хотя бы на время?

Милая принцесса, — поклонился ей герцог, — Служить Вам — мой долг и приятнейшая обязанность. Я почту за великую честь, если Вы останетесь в моем замке, на любое время, на которое пожелаете.

Он повернулся к своим людям и отдал короткий приказ. Тотчас два человека из его свиты спешились и подвели коней принцессе и Ленею. Затем они помогли ей сесть в седло, а сами прыгнули на коней, позади своих товарищей. Леней, не мешкая, бросился в седло, и всадники тронулись в сторону переправы. Конечно, на паром, подошедший к пирсу, погрузились только они. Остальной люд остался на берегу, поджидать следующего рейса, но Леней, наблюдавший за реакцией людей, не заметил даже тени намека на недовольство с их стороны. Видно было, что народу тут, даже в голову не могло прийти, что можно ехать на одном пароме с господами. Путники спешились и привязали лошадей к перилам парома. Команда парома состояла из четырех человек. Двое из них наматывали трос на барабан, а двое других, управлялись с шестами, не давая реке сносить плот вниз по течению. Руководил ими степенный мужик с черной бородой и хитрыми глазами. Посмотрев на то, как выбиваются из сил два дюжих молодца на барабане, Леней подошел к хозяину и спросил,

— Слышь, хозяин, а почему ты не используешь лебедку?

Тот недоуменно посмотрел на Ленея,

Не понимаю вас господин, о какой такой лебедке вы изволите

говорить?

Об обычной, — в свою очередь удивился Леней. — Лебедка, это приспособление, которое позволяет наматывать трос на барабан, не тратя много сил.

Как так? — опять не понял его мужик, — Уж не шутите ли вы барин? Как это можно тянуть тяжелый плот, не тратя много сил? — И он посмотрел на барина, ожидая, что может быть тот сейчас рассмеется и хлопнет его рукой по плечу, мол, вот какой ты дурак, шутки не понял. Но вместо этого, странный барин поманил его к барабану и стал объяснять,

Ты возьми ручку, приделай ее к вот такому зубчатому колесу,

и он начертил пальцем на настиле плота форму этого колеса,

насади это колесо на вал, а на сам барабан приделай еще

одно зубчатое колесо, размером намного больше, чем первое,

но размеры зубьев должны быть одинаковыми. Колеса

установи так, чтобы они входили в зацепление друг с другом,

и тогда один человек сможет спокойно одной рукой двигать

твой паром.

Откуда же вы о такой чудной штуке знаете, барин? —

простодушно удивился мужик.

"В самом деле, откуда"? — Подумал Леней, а вслух сказал, — Я много путешествовал, и эту штуку видел в заморских странах.

Аа-а, — протянул уважительно чернобородый мужик, — Тогда, оно конечно, за морем чудес, наверное, много.

Много, — подтвердил Леней, — А лебедку ты все-таки сделай, не пожалеешь.

Берег медленно приближался. На нем также толпились желающие воспользоваться паромом для переправы. Вот плот подошел к пристани. Молодцы, управлявшиеся с шестами, спрыгнули на пирс и быстро пришвартовали плот, привязав его канатами к столбам, врытым в землю. Прощаясь с хозяином, Леней еще раз напомнил ему, чтобы он сделал лебедку.

Сделаю, барин, — ответил чернобородый, — А уж если выйдет все, как вы говорите, то с меня причитается.

На том и расстались. Отряд выстроился в колонну по два и двинулся по проезжей дороге, ведущей к замку герцога Летревиля.

Лес, между тем, кончился, и перед всадниками открылась равнина, то здесь, то там покрытая крестьянскими полями, а впереди раскинулся городок, состоявший в основном из деревянных домов. Но между ними, местами высились каменные строения, принадлежавшие зажиточным горожанам. А над городом на холме высился рыцарский замок, окруженный крепостной стеной. Именно к нему и устремили своих коней всадники. Со стен замка их, вероятно, заметили, потому что оттуда раздались звуки труб, и над башней замка взвилось знамя. Когда же копыта коней застучали по камням мостовой, встречать их вышли многие обитатели замка. Окруженные любопытствующей толпой, всадники спешились и направились внутрь замка.

Подозвав к себе молодого человека, лет восемнадцати, герцог сказал ему,

Джон, прошу вас, позаботьтесь о нашем госте. Именно ему мы обязаны свободой, а может быть, жизнью принцессы.

Почту за честь служить такому доблестному воину, — с поклоном ответил юноша и, повернувшись к Ленею, предложил, — Не угодно ли вам, сударь, с дороги помыться и переодеться к ужину?

Благодарю вас, любезный молодой человек, с большим удовольствием, — ответил ему Леней и, раскланявшись с герцогом, отправился вслед за Джоном.

Умывальня представляла из себя комнату с каменными

полами, стенами и потолком. В маленькие оконца пробивался неяркий свет. В углу лежал железный лист, на который, по приказу Джона, дворовые люди притащили раскаленные камни. Тут же стояли два огромных чана с водой. В эти чаны тут же стали бросать такие же раскаленные камни. В результате чего, вода в них быстро нагрелась. На камни, расположенные на железном листе в углу комнаты, тоже стали лить воду. От этого комната сразу наполнилась паром. Двое слуг подвели Ленея к чану и показали ему, что надо в него залезть, что он с удовольствием и сделал. Когда он оттуда вынырнул, его намылили с головы до пяток и натерли специальными мочалками, после чего снова окунули в воду и пригласили на деревянную полку, стоявшую у стены комнаты. Там Ленея уложили и прошлись по его телу березовыми вениками. Затем окатили из ведра холодной водой и снова положили на полку. Когда, наконец, слуги прекратили свои экзекуции, Леней был еле жив от пара. Казалось, тело его сейчас растечется по полке, как кисель. Но его снова окатили холодной водой, и он почувствовал себя бодрым. Под конец его растерли полотенцем и переодели в свежее белье.

"Ну вот, теперь я выгляжу настоящим барином, а то в прежних обносках с чужого плеча, я наверняка казался окружающим непонятно кем, и обращались со мной, как с барином, только из-за моего меча и из-за того, что я был рядом с принцессой", — подумал Леней, — "Хотя, кто знает? Может быть, я, на самом деле, какой-нибудь принц, а может быть и безродный искатель приключений".

Он вышел в предбанник, нацепил свои ножны и сунул за пояс свой кинжал. Джон ждал его, и, увидав Ленея, заулыбался.

Позвольте быть вашим провожатым в замке, господин Леней,

произнес он с дружеской улыбкой.

Я был бы вам очень благодарен за это. Кстати, Джон, прошу вас не обращаться ко мне со слова господин. Я прошу вас видеть во мне просто своего друга, ибо скажу честно, я потерял память, и сам не знаю, кто я такой? Поэтому примите меня такого, каков я есть.

О! Сударь, — горячо воскликнул юноша, — Для меня это огромная честь. После того, что рассказала о вас принцесса, невозможно сомневаться в том, что вы благородный человек и великий воин.

Ну что вы, Джон! Ничего благородного нет в том, чтобы помочь женщине, за которой гонятся бандиты. Это просто долг любого мужчины. И уж, конечно, вы, на моем месте, поступили бы так же.

Вы очень добры ко мне, Леней, а ваша скромность лишний раз подчеркивает ваше благородство. Но давайте, я провожу вас в вашу опочивальню, где вы можете отдохнуть и подготовиться к пиру, который наш господин дает в честь принцессы Ариэлы.

Они двинулись по коридору, который тускло освещался редкими факелами.

"Вот света у них маловато", — подумал Леней, — "Могли бы провести электричество", — и сам испугался. — "Какое электричество? Куда его провести"? Что-то голова его стала выкидывать все новые шутки. Нет, положительно, пора было отдохнуть.

А Джон все вел его по каким-то переходам, поднимался по винтовым лестницам, и, под конец, Леней полностью потерял представление о том, где же он находится? Наконец, они подошли к крепкой деревянной двери, с железным кольцом вместо ручки, открыв которую, Леней увидел небольшую комнату с камином, кроватью и окном, в которое было видно синее небо. Пообещав зайти за ним к обеду и раскланявшись, Джон оставил Ленея одного. Только теперь Леней почувствовал, насколько он устал за этот день. Не раздеваясь, только отстегнув меч и положив кинжал под подушку, он запер изнутри дверь, упал на кровать и тут же заснул.

Глава 4

В ночной тишине раздался топот конских копыт.

— Кто едет? — Закричал часовой на дальнем посту.

— Атил к хану, — ответил из темноты голос.

Назови пароль!

Время близится! — отозвался, назвавшийся Атилом.

Проезжай, — сказал часовой, и из темноты выехал запыленный всадник на скакуне, покрытом пеной.

Ты один? — удивился часовой, — А где же твои воины?

Убиты, — ответил Аттил и погнал своего коня, шатавшегося от усталости, к шатрам, расположенным на холме.

Ну, ну, — покачал головой стражник, — Не думаю, что и сам ты останешься с головой, вернувшись к хану с такими новостями.

А Атил, между тем, с самыми скверными предчувствиями подъезжал к шатру Тимурбека.

Едва хану доложили о прибытии гонца, как тот велел его привести. Войдя в шатер, гонец сразу упал на колени, поклонился до земли и пребывал в таком положении до тех пор, пока хан не приказал ему отвечать на вопросы.

Итак, где принцесса, и где твои товарищи, несчастный? — Проговорил Тимурбек.

Великий хан, — промолвил гонец, и было видно, как пот катится с его лба, оставляя на пыльном лице мокрые дорожки,

Мы уже схватили принцессу и перебили ее людей, когда из леса неожиданно выскочил воин, который набросился на нас как дьявол. Меч в его руке плясал как молния, и не успели мы оглянуться, как все наши люди были убиты. Остались только Амик да я. Когда Амик сказал незнакомцу, что мы выполняем волю Тимурбека, тот воин только засмеялся в ответ и сказал, что теперь он знает имя своего врага. Всем известно, что Амик был хорошим воином, так вот, когда Амик бросился на чужака с мечом в руках, тот даже не стал с ним драться. Нет, он просто отмахнулся от него, как от комара и пошел ко мне. А Амик вдруг упал. И тогда я понял, что если погибну в этом бою, то ты, о! Повелитель, не будешь знать, какой враг у тебя появился.

И он замолчал, ожидая своей участи. Тимурбек побелел от гнева и воскликнул,

Они погибли как воины, в бою, а ты бежал, как трус.

Он выхватил из ножен кривую саблю и взмахнул ею. Голова Атила с глухим стуком упала на пол. При этом глаза его смотрели на свое тело, но успел ли он увидеть себя безголовым? Кто знает...

Тем временем Тимурбек как лев ходил по своему шатру. Его душила злоба. Мало того, что не удалось захватить принцессу, так еще появился какой-то, судя по всему, неплохой воин, который назвал его, Тимурбека, своим врагом. Но дело даже не в этом. Мало ли на свете мастеров меча? Все равно, равного ему, великому Тимурбеку, нет. Просто он, Тимурбек, допустил слабость, поддался порыву и своей рукой убил единственного свидетеля, который мог указать на того, кто виновен в этой неудаче. Хан бросил злобный взгляд на своих подданных, которые столпились у входа и боялись поднять на него глаза, чувствуя, что могут в такой момент попасть под горячую руку.