Шанс 4. Фрагмент

Помятый, но радостный Ухналь встречал нас прямо на перроне.

— Все в порядке? — первым делом поинтересовался я.

— Нормалек! Товар в камерах хранения. Хоть ментовских патрулей на вокзале было полно, но сбросили груз нормально. Правда, примелькался я на вокзале — в ментовку загребли, — улыбается.

— Праздничные дни. Усиленный режим службы, — понимающе кивнул. — И что в милиции?

Удивленно взглянув на меня, Юрка поделился:

— Нормальные менты оказались. Я сказал, что денег на билет нет — должны привезти. Вот и жду. У меня ведь все нормально было — паспорт на руках и багажа нет. Они даже бутербродами поделились и чай налили, но предупредили, чтобы завтра, то есть сегодня уже, меня на вокзале не было.

Первым с вокзала позвонил Соломонычу. Будто предчувствуя имен не называл.

— Здравствуйте! Мы приехали....

— Э-э.... Здравствуйте, но вы вероятно ошиблись номером..., — услышал в трубке знакомый голос и пауза.

— Вы соберитесь, подумайте и правильно наберите номер еще раз, — посоветовал мне и отключился.

Опешив, повесил трубку я. "Что случилось? Почему он не признал меня? Что хотел сообщить своим советом?" — панически забилась мысль. "Соберитесь, подумайте..., еще раз...", — вспоминаю. Может он хотел сказать, чтобы я перезвонил Аде Антоновне, директору антикварного магазина? Набрал второй номер магазина, но занято. Повторил снова и снова.

— Алло. Слушаю вас, — наконец услышал знакомый женский голос директора.

— Здравствуйте, — осторожно произнес в трубку.

— Извините, у меня технический перерыв. Совсем голова не соображает. Вот выпью кофе, и мы с вами поговорим. Можете позже позвонить..., — сообщила непонятно и отключилась.

"Компаньоны не хотят меня светить и серьезные разговоры по телефону вести опасаются", — догадался. "Кофе, кофе.... Она возила меня в какое-то кафе, чтобы переждать время до встречи с Аркадьевичем!" — сообразил. Вот только адрес и название кафе я не помню.

— Что-то непонятное происходит, — повернулся к ребятам. — По-моему, Соломоныч "под колпаком". Надо ехать в одно кафе. Кто со мной? Это рискованно, — пояснил.

— Могу и я, — сразу вызвался Стас.

— Нет, хватит тебе одного уголовного дела. Юр, поедешь со мной? — повернулся к Ухналю.

— Могу. Тем более менты у меня знакомые уже есть, — пошутил, но глаза смотрели настороженно.

— Тогда ждите нас здесь на вокзале, а мы пошли такси ловить. Времени нет, — пояснил друзьям.

Выйдя с вокзала, увидели привычную колонну такси и впереди очередь пассажиров с чемоданами и детьми. Уже привычно свернул в конец колонны машин.

— Тройной счетчик в Центр, — обратился к группе таксистов, собравшихся в кружок и не обращающих внимание на очередь.

— Мавзолей спешите посетить? — пошутил один из них, но заметив наши напряженные лица, предложил:

— Перейдите улицу и в районе той остановки (мотнул головой) ждите.

— Куда в Центр? — спросил, когда мы залезли в машину.

— Кафе небольшое. Отдельное здание с большими окнами. Был один раз. Ехали несколько кварталов переулками от Арбата, — вспомнил вслух. — Названия и адреса не помню, помогите, — попросил.

— Ну вы даете! — покачал таксист головой. — Ладно, за тройной счетчик найдем.

— Вы пока не уезжайте, может еще придется ехать куда. Простой тоже оплачу, — пообещал, рассчитываясь за совершенную поездку. — Только отъедьте в сторонку, — попросил водителя.

— Пройдись несколько раз возле кафе и запомни всех прохожих и пассажиров в автомобилях. Возможно за встречей будут наблюдать, а я пойду внутрь. Потом сообщишь о всех подозрительных лицах, — проинструктировал вполголоса Ухналя, покинув такси.

Войдя в помещение, увидел за одним из столиков Соломоныча. Он сидел лицом к выходу и заметив меня, махнул приглашающе рукой.

— Здравствуй Сережа. Я был уверен, что догадаешься сюда приехать, — заговорил, кисло улыбнувшись.

— Здравствуйте, Евгений Соломонович. Случилось чего? Зачем такая конспирация?

— Пока ничего не случилось, но может....

Помолчав, начал рассказывать:

— Все началось после встречи с твоими знакомыми из той среды.... Порой думаю, что пусть бы сын отсидел, засранец. Может и не было всего этого.... Возможно..., вероятнее всего, твой знакомый и ни при чем, но у них тоже разные люди есть. Короче, после нашего общения в магазин пошли всякие комиссии с проверками, от ОБХСС до .... Я сразу почувствовал, что мной заинтересовались. Вернее, не только мной, а моими контактами и связями.

Дело в том, что твой знакомый предложил занятие с иконами и прочими старинными безделушками на более обширном уровне, а другие люди из той среды — предложили другое. Торговать самородным золотом и камушками. Я же не мальчик и понимаю, чем это может грозить лично мне и моим каналам. Пока я приторговываю никому не нужными досками, никому не интересен. Этими досками забиты все музейные запасники, а там действительно есть серьезные предметы, которые с готовностью купил бы любой коллекционер. А тут явно ворованное золото и камни. Я попытался отказаться, поясняя что не имею возможности и людей гнать эту контрабанду за границу, но разве меня послушали? Посчитали, что нашли жирного бобра-барыгу и вцепились. Еще и шага не сделал, как заинтересовал государство. Думаю, на время отойти от торговли — может отстанут? Им то удобно. Передадут товар анонимно, а основной риск ложится на меня и .... А в случае удачной реализации они только получат деньги. Думаю, отойти от дел, но вряд ли они оставят меня в покое.

Я почему хотел с тобой встретиться? Может поговоришь со своим знакомым? Его бизнес ведь тоже пострадает. Вероятно, он сможет разрулить ситуацию? — просяще заглянул в глаза.

Понятно — влип Соломоныч, а я ведь в свое время его предупреждал о последствиях связей с криминалом, — задумался. Конечно, я могу поговорить с Юрием Васильевичем, но вдруг и он в деле с золотом и камнями? К тому же — какой вес у него в столичной среде у Воров? Если его бизнес страдает от действий других, то может и вступится или хотя бы задаст вопросы мешающим, но послушают ли его? А может это совпадение? Жирным карасем со связями могли заинтересоваться криминальные круги и без вмешательства Князя за сына Соломоныча?

— Как вы думаете — за вами следят? — поинтересовался у собеседника.

— Не знаю, но могут, если не те, так другие....

— Хорошо. Я поговорю, но не обещаю, что все наладится, — легко пообещал испуганному мужчине, так как не знал еще, как поступлю.

"Надо будет плотно подумать", — решил.

— Что с нашими иконами? — вернулся к теме, интересующей меня с ребятами.

— Я же сказал, что пока этим заниматься не буду. Вероятно, даже уволюсь и уеду.... Лучше быть бедным, но на свободе жить!

— Ребята в прошлый раз доставили большую партию, а получили...? — вернул его к теме.

— А, да...! Там не было ничего интересного, — вильнул взглядом, — я...., вот тут..., — суетливо полез во внутренний карман элегантного пиджака.

— Это только тебе..., за помощь, — протянул банковскую пачку четвертаков.

— Евгений Соломонович? — укоризненно покачал головой я, как в сцене с Семеном Семеновичем Горбунковым из "Бриллиантовой руки".

— А..., да, — смутился он, спрятал пачку и испуганно огляделся.

Насколько комично и непривычно Соломоныч выглядел сегодня! Или талантливо играл. Куда девалась его вальяжность, значимость и деловитость?

— Я вам помогу, но помогите, и вы нам. Мы сегодня доставили опять партию икон. Куда их девать? Не везти же обратно? — улыбнулся я примиряюще.

Соломоныч медленно кивнул головой, глядя на меня и задумался. Потом поднялся и пробормотал:

— Подожди, мне надо позвонить, — пошел к стойке.

Вернувшись, набросал на салфетке адрес и двинул листок мне.

— Там вас будут ждать, но не гарантирую, что заплатят так, как я, — и смутился, вероятно, вспомнив последнюю сделку.

— Мне пора? — заискивающе взглянул в глаза. — Как я узнаю о результатах?

— На днях позвоню ТОМУ человеку, о результатах перезвоню вам, — пообещал, поднимаясь.

В дверях кафе принял от Соломоныча пачку денег и извинившись, вернулся в помещение.

— Можно сделать два звонка? — спросил у бармена.

Тот молча без суеты поставил телефонный аппарат с длинным шнуром передо мной.

Я отошел на край барной стойки и первому позвонил Иосифу Аркадьевичу. К счастью тот оказался дома. Болел.

— Ну, наконец-то. Явился. Тебя уже заждались, — закхекал старческим смешком и закашлялся. — Прости. Болею. Эти концерты доконают, — пожаловался. — Тебя, когда ждать?

— Кто меня заждался? — осторожно спросил.

После недавнего разговора я уже стал опасаться плохих новостей и накатило раздражение. Простая, казалось, поездка принесла новые проблемы и сложности.

— Много таких, — опять закхекал собеседник. — Музыканты и прочие..., — пояснил.

— Разберусь с делами и приеду, — пообещал ему.

— Какие еще дела? — возмутился администратор. — Здесь, у меня дела, а все остальное может подождать!

— Приеду, ждите, — повторил и положил трубку.

Второй звонок сделал фарцовщикам. Назвался и подождал сообщение о новом телефоне. Опять переехали конспираторы! Виктору сообщил о сегодняшнем визите и узнал их новый адрес. У ребят были планы на покупки и у меня — обувь Гулиной семье и сапоги для мамы. Может себе и тете Свете куплю чего-нибудь? "Еще Ленке из Ленинграда обещал", — вспомнил. Женщины обожают новую обувь. У моей мамы все обувные шкафы были забиты, несмотря на тесноту в бараке.

Выйдя на улицу, вздохнул и огляделся. Прохожих не было, а три припаркованные в переулке машины стояли пустыми. "Лучше перебздеть, чем недобздеть!" — подумал и повернул в сторону такси.

— Никого подозрительного не заметил, — зашептал Ухналь у таксомотора. — Твой собеседник сел в красную "шестерку" и уехал. За ним никто не поехал.

— Откуда узнал про собеседника? — поинтересовался.

— С улицы весь зал просматривается, — прояснил.

— У вас смена до какого часа? — поинтересовался у водилы, садясь в машину.

— До восемнадцати, — кивнул на бирку, прикрепленную к панели с именем отчеством и фамилией, адресом и телефонами АТП и режимом работы таксиста. — А что? — удивился.

— Нам надо до одиннадцати, — пояснил я.

— По-прежнему, три счетчика? — уточнил.

— Можем и четыре, если вопросы не будете задавать. У нас все законно, — заинтересовал.

— Куда едем? — спросил таксист, повернув ключ, запуская двигатель.

— Туда, откуда взял — на Савеловский. Загружаться будем.

На вокзале сообщил ребятам:

— Быстро грузимся. Старое место прикрыто временно. Поедем к новому покупателю или может сами справитесь, без меня?

— Что случилось? — обеспокоился Леднев.

— Нет уж. Поедем с нами. У тебя лучше получится разговаривать и торговаться, — предложил Стас.

— Вот вам за предыдущую партию, — достал пачку двадцатипятирублевок, не считая отделил часть и большую протянул Стасу. — Думаю, так будет справедливо, — заявил опешившим ребятам.

— Здорово! — прокомментировал Ухналь. — А то наши недовольны той ценой, — пояснил.

— Еще неизвестно, сколько за эту партию получим? — пробормотал я.

До нового адреса пришлось далеко ехать в сторону Домодедово. Не доезжая, свернули на неприметную асфальтированную дорогу и проехав лесной массив выехали к дачному поселку. За высокими заборами среди деревьев — сосен, елей, берез располагались жилые строения. Как этот поселок разительно отличался от родительского садово-дачного кооператива без заборов с домиками-курятниками, построенными своими руками из того, что нашли хозяева, одноэтажными и выстроенными, как по линейке? Центральная улица этого поселка была также асфальтирована. На входе стоял домик администрации или охраны и шлагбаум, который был поднят.

Остановившись у нужного адреса, вышли из машины.

— Не знаю, что нас ждет, но предлагаю не вмешиваться в беседу и даже эмоций не проявлять, — предупредил всех. — Если есть пожелания или предложения, прошу высказаться сейчас, — предложил, но все промолчали.

Осмотревшись, рядом с массивными воротами заметил калитку со звонком и коробочкой домофона.

"Что и кто меня ждет за этим забором?" — подумал и нажал кнопку.

— Кто? — искаженный плохим динамиком или микрофоном каркнул мужской голос.

— От Никонова, — ответил в коробочку.

— Сколько вас? — поинтересовались.

"Видеокамеру надо ставить, если боитесь", — со раздражением подумал, — "денег хватит, наверняка, но подобных девайсов вроде нет в это время даже для подпольных миллионеров".

— Четверо, — сообщил.

— Заходи один, — скомандовал голос и щелкнул замок калитки.

Взглянув на ребят, вошел в калитку и огляделся. От калитки через просторный двор вела пешеходная дорожка к деревянному двухэтажному особнячку с балкончиком, башенками и мезонином. Сама дорожка и автомобильная площадка слева от ворот выложена плиткой. Все пространство до дома занимал травяной газон, припорошенный снегом, голыми плодовыми деревьями и цветочными клумбами с многолетними цветами.

"Красиво живут, богато", — отметил мысленно, — "но куда идти?"

Из-за дома появился согнутый временем старичок с метлой, одетый в фуфайку и валенках с калошами. На голове у него была несуразная шапка. Это чудо направилось ко мне, шаркая ногами.

"Хозяин или дворник?" — удивился появившемуся персонажу.

— С чем пожаловал, мил-человек? — тонким тенорком спросил меня дедок слегка улыбаясь.

— Я от Никонова, — повторил.

— А чего Женька сам не берет, а направляет ко мне? — остро взглянул из-под кустистых бровей и вновь превратился в безобидного старичка.

— Понятия не имею, — мне не хотелось откровенничать с неизвестным, притворяющимся немощным стариком.

В развороте фуфайки заметил ворот глаженной чистой рубахи, и старческая немощь была слишком нарочитой. Голос в динамике был искажен, но был не старческий, если он не умело искажал его.

— Много привез? — опять остро взглянул.

"Натуру не спрячешь", — мелькнула мысль, а ответил коротко:

— Много.

— Пусть занесут в беседку, — ткнул метлой в сторону, откуда пришел, — и уходят. Да скажи, чтобы газоны не топтали.

В голосе послышались командные нотки.

"Хрен тебе! Пора зубы показать", — решил.

— Ребята занимались организацией сбора товара и заинтересованы в результатах нашей беседы, — пояснил миролюбиво. — Вам опасаться нечего.

Некоторое время старик посверлил меня взглядом и, махнув рукой пошаркал обратно чего-то бормоча.

Я повернулся к калитке, которая оказалась вновь закрыта и заперта. "Даже не слышал!" — мысленно удивился.

— Заносим! — предложил ребятам. — По траве не ходить, деревья не ломать и цветы не нюхать! — добавил громко, чтобы услышал хозяин и понял, что не держу себя в руках и раздражаюсь по пустякам. "Соберись!" — приказал себе.

Взял пару свертков и первым пошел за дом, показывая, что у нас равноправие.

Хозяин остановился в дверях застекленной просторной беседки и внимательно оглядывал каждого, проходившего мимо. Закрыл дверь за последним, прошел к столу. Внутри было тепло от кирпичной печки, камина или мангала, стоящего у стены. "Удобно принимать гостей, которых нежелательно вести в дом и уютно", — оглядел помещение и печь с тлеющими углями в открытой нише.