Машке стало понятно, почему местные щеголяют в замшевых одеждах. Она вдруг представила, сколько миллионов стейков и отбивных пробегает мимо и в животе забурчало. Опять засосало под ложечкой.

"Что за фигня, недавно же поела!"

Оглянувшись, она с радостью поняла, что лес закончился и впереди такая большая долина, что ее края не видно, настоящая степь!

"Лес и горы-все это не для меня!"

Устав стоять, она вернулась на свое место рядом с сыновьями плодовитого дяди Федора.

"Вот мужик стоящий и детей наделал и цивилизацию в дикие места принес. Прямо Прометей хренов!"

В конце концов, быки прошли, и паровоз рывком сдвинулся с места. Лязгнуло железо и зубы у Машки.

Еще через несколько километров пути впереди показалась кромка леса и рядом крепость как фильмах про дикий запад: деревянный частокол и вышки по углам.

Поезд сбавил ход и плелся еле-еле. В частоколе распахнулись ворота, и поезд въехал в крепость. Встречали его наверно всем населением. Сотни две народу, все в кожаных одеждах. Черноволосые и смуглые, худощавые аборигены особых эмоций не проявляли. Ну, поезд, ну приехал и чего ж, в обморок падать? Многочисленные деревянные домики лепились к внутренним стенам крепости. Двухэтажный бревенчатый дом с узкими окнами, располагался рядом с железной дорогой. "Гостиница? Станция?"

Подергав, какие то рычаги, Федор покинул паровоз, следом спрыгнул Николай. Машка обнаружила, что осталась на платформе одна и взгляды всех местных прикованы только к ней.

-Эй, ты как?

Колян уже был здесь.

-У Эй есть имя, между прочим!

-Ну, извини, все нормально, Маша?

-Вроде бы. Чего они на меня уставились? Что я им-цирк уродцев?

-Наверно белой женщины никогда не видели. Лестницу принести?

-Неси... — махнула рукой Машка.

Под восхищенными взорами миреков белая женщина с огромной задницей, пятясь, спускалась по лестнице с платформы очень долго, чтобы все успели полюбоваться ее роскошным телом...

Николай сидел на лавке у стола в чистой рубахе и замшевых штанах. После бани и веников, которыми попотчевал Федор, было легко и радостно. Казалось, достаточно подпрыгнуть и улетишь в небо! Хмель весь вымыло еще в первый заход в парилку.

По комнате суетились жены дяди Федора, уставляя глиняными блюдами с едой весь стол. Горячее, парящее еще мясо в разных видах, зелень непривычного вида и что-то вроде вареных овощей. Раздав ценные указания, в комнату вошел чисто вымытый и розовый Федор, тоже в чистой одежде.

Сел рядом с Николаем.

-Твою бабу девки тоже в баню отвели, только вот рубаху чистую для нее не нашли. Таких размеров здесь не бывает. Роскошная женщина, тебе повезло!

-Повезло?!

-Когда у женщины есть за что подержаться-это кайф! На земле моя баба была тоже здорова! Ползешь по ней и думаешь: не уж-то это все мое?!

-С чего ты взял, что она моя жена?

-Так кольца то на пальцах обручальные! Сразу в глаза бросаются!

-А-а.

-Не привык еще? Молодожен, сразу видно. Был бы ты неженатый, я тебе пару девок на ночь бы прислал, а так одна твоя Машка троих заменит.

Ну что, пока твоя не подошла, примем по одной?

-Примем! — согласился Николай, смущенный тем, что в глазах Федора оказался мужем Машки.

"Вот не надо нам такого счастья!"

Разубеждать Федора, значит рассказывать про все: про зеленых человечков и их вождя Варну, про дракона — оборотня и про колдуна, что обитает где-то рядом.

Может тот колдун в друзьях у Федора? Неприятная вещь получится.

Выпили и закусили самогонку копченым салом, что таяло во рту.

Федор наложил в миску кучу мяса и придвинул Николаю.

-Давай, зема, налетай! У меня на тебя планы большие! Обустроим вас по первому классу. Будешь моим замом. Чем хочешь заняться: лесом, рудой или охотой?

Чуть погодя и к золотишку подключу. Есть место в дальнем краю-золотой песок намываю. Но одному мне везде не успеть. Пацаны, когда еще вырастут, а хочется все охватить и побыстрее!

-Федор, а ты никогда не хотел вернуться домой?

Федор расхохотался, хлопнул парня по плечу.

-Зачем? Зачем, дорогой мой человек?! К бабе и теще? Чего я там забыл? Здесь я живу как князь! Девки любые! Мяса вволю! За золото мне торгаши с юга всякие диковины притащут! Опять же ни одна баба рот не откроет чтобы меня пилить: не пей, где зарплата, почему премии нет, поедем к маме? Здесь я как в раю, зема! Давай еще по одной!

"Слесарь стал князем, ага! Сбылась мечта идиота..."

Когда намытая и распаренная в бане Машка пришла в горницу, задрапированная в единый кусок ткани, как индийская женщина, дядя Федор и Николай уже изрядно приняли. Языки заплетались. Мужики обнимались и клялись в вечной дружбе.

-О, наша красавица! — завопил Федор. — Проходи, проходи, заждались тебя!

-Ага. Заждались. — Мотнул пьяно головой Колян.

-Спасибо за баню, хозяин. — Степенно ответствовала красавица.

-Для дорогих гостей мы чего хочешь, устроим! Да мы, эх!-Федор стукнул себя кулаком в грудь.

Машка села напротив, от пьяных мужиков подальше, придвинула к себе миску с аппетитными кусками мяса.

-Выпей с нами, Маша, душевно тебя прошу!

Неугомонный Федор уже волок кувшин с самогонкой вокруг стола.

Налил глиняную кружку до краев.

-Ты извини, мы с твои мужиком уже приняли, ну ничего лишнего...Извини, ага?

-Извиняю! — буркнула Машка, вцепляясь зубами в сочный кусок мяса. Сок потек в горло, и девушка просто захлебнулась слюной.

Федор еще чего-то бубнил, нависая и дыша в ухо перегаром, но Машка сейчас бы не заметила даже динозавра-она кушала.

Такого вкусного шашлыка она никогда в жизни не едала!

Когда Машка насытилась и уже могла реагировать на окружающую действительность, то обнаружила что Федора нет, а Колян уронив голову на руку, спит сидя.

Окинув взглядом мясное изобилие на столе, Машка вздохнула с сожалением. Больше в нее не влезет. Отхлебнула немного самогонки и тут же выплюнула на пол. Фу, гадость!

В лесу хорошо пошла, а сейчас совсем никак. Девушка зевнула. Пора спать.

В двух плошках на столе горели с треском фитили, едва разгоняя темь по углам.

"Да, настоящая деревня, это ваше индейское Простоквашино!"

Появились молчаливые местные тетки, стройные как модели и гибкие как кошки.

-Привет. Где тут можно прикорнуть? Ну, поспать лечь? Андестенд?

Тетки переглянулись.

-Большая женщина хочет спать?

-Еще слово про "большую женщину" и надаю по шее! — обозлилась Машка.

Тетки больше не болтали, а отвели ее по лестнице наверх в уютную спальню. На полу, на стенах и на кровати — везде лежали и висели лохматые шкуры и попахивало как в мастерской скорняка.

Впрочем, на деревянной кровати оказалась мягкая перина и большая, приятная наощупь подушка.

Машка рухнула на кровать и раскинула руки.

"Наконец-то покой и нормальная кровать!"

Плошку с фитилем девушка поставила на пол с другой стороны кровати, чтоб огонек не лез в глаза. Не успела она закрыть глаза, как послышались тяжелые шаги, невнятное бормотание и в ее спальню ввалился дядя Федор с обмякшим Николаем подмышкой.

-Держи своего благоверного.

-Кого?

-Молодожена своего, держи.

-А?

Машка замерла с открытым от удивления ртом, а коварный дядя Федор сгрузил сомлевшего парня ей под бок и отошел к двери, любуясь картиной.

-Ну, прям голубки! Спокойной, значитца, ночи вам!

11.

Проснулся Николай со всеми признаками похмельного синдрома. Хотелось пить, хотелось отлить, голова раскалывалась на части, а во рту погано.

Встать нет сил и здоровья, но встать надо...Стоная и держась за голову и остро жалея себя, несчастного, парень спустился осторожно по лестнице на первый этаж.

Похожая на куклу в небрежной упаковке, Машка, обмотавшись как попало куском материи, разглядывала свою одежду. Вчера ее выстирали, но не отгладили. Может утюгов тут и нет в природе?

-Живой, алкаш?

-Почему алкаш? О-о-о...

-Потому что пить не умеешь!

Сраженный женской логикой, Николай выбрался на улицу.

-С добрым днем, зема!

-Взаимно...

Дядя Федор здоровый и бодрый возился на паровозе с чем-то вроде масленки. Если бывают масленки размером с ведро...

-Мне бы того...

-Отлить? Запросто-там за углом у ограды чуланчик стоит.

Когда Николай доплелся обратно его уже ждала кружка самогонки и здоровенный бутерброд с ветчиной.

-Пора похмелиться, зема.

От вида самогонки и тем более бутерброда Николая замутило так стремительно, что он едва успел убраться за угол. Федор почесал затылок, прислушиваясь к утробным звукам. Поманил ближайшую к нему женщину.

-Эк, его выворачивает, болезного...Соня, тут опохмел не поможет. Неси из погреба холодного молочка.

Всем своим женам дядя Федор без сомнений выдал новые, русские имена. Мирекские женщины восприняли это крещение без малейших эмоций. Бледного, трясущегося Николая Федор усадил в тени у паровоза и почти насильно влил в него литр холодного молока.

-Ну, как?

-Тошно...

Николай закрыл глаза и приложился головой к холодной железяке.

-Ни чо, щас полегчает. Малотренированный ты товарищ. Ну, не боись, все наладим.

Из дома вышла Машка с ворохом одежды на руках. Широким шагом устремилась к Федору.

-Как спала на новом месте, красавица?

-Спала хорошо, спасибо, только посмотри, что твои лахудры уделали!

-Чего уделали? Постирали твою одежу и все. Плохо постирали?

-Хорошо. Но она мне стала велика! Штаны с бедер падают, а майка на размер больше стала! Как я в этом буду ходить?!

-Нет проблем, все ушьем по фигуре.

-У тебя тут и швейная машина есть?! — растерялась Машка.

-Маша, машинки пока нет, но есть две девчонки-шьют лучше всякой машинки!

Сонечка, ласточка, проводи Машу, пусть все сделают как надо.

-Иголки и нитки сам производишь? — спросил Николай, провожая взглядом задумчивую Машку.

-Ясен пень — не сам. Торгаши за золото чего хочешь привезут. Только вот мне кажется постирушка не причем тут. Загонял ты девку по лесам и горам, вот она и сбросила пяток кило. Но ей не повредило.

-Чего-то я не заметил.

"Похудеть за три дня, нажираясь до отвала — ни черта она не похудела!"

-Зря, за такой женщиной пригляд нужен. Ну что, оклемался?

-Вроде...Спасибо.

-Ни чо, поедем сейчас с ветерком к моим родичам.

-К кому?

-К мирекам в деревню. Они мне мяса свежего обязались приготовить, да и копченого тож, заодно покажу свою металлургию.

Одежду Машке подогнали, как следует, девчонки умелые оказались. Успокоенная и проголодавшаяся, она вышла на обширный двор простоквашинской крепости и не обнаружила паровоза.

Оказалось, что неугомонный дядя Федор укатил куда-то вместе с Николаем.

Женщины покормили ее. Машка заскучала. Понаблюдала за местными с крылечка и махнула рукой. В крепости все чем-то занимались, никто не загорал на солнышке. Суетились как муравьи или как китайские челноки на рынке в Люблино.

Из привезенных вчера бревен шустро складывали еще один домик. Топоры стучали без остановки. В крепости работали не только дети ,было не мало и вполне взрослых мужчин.

С дальнего конца крепости доносился звон по железу.

Девушка поднялась в спальню и уснула прямо в одежде. Предыдущей ночью спалось плохо. В тишине скрипели ступени лестницы ...От горящего в плошке фитиля по стенам колыхались жутковатые тени....Храпел под боком пьяный Колян, чтоб его....

Днем спать никто не мешал. Снилась ей, что она идет по родной улице, ладная, веселая, упакованная вся в Гуччи и Версаче, а следом все шепчут. "Кто эта красотка? Ким Кардашьян?"

12.

До деревни миреков ехали несколько часов и все по равнине. Шпалы с рельсами лежали на земле без всякой насыпи.

Поворотного круга на железной дороге дяди Федора не имелось и к мирекам ехали задом наперед, зато обзору не мешала бочка парового котла.

-Они, миреки то, в своих фигвамах всегда мерзли, а я их научил избы рубить. Живут теперь как люди. За самогонку готовы мои ноги целовать ,но я им много не даю, сопьются сволочи....

Поселение миреков, примерно в сотню неказистых изб крытых дерном стояла вдоль речки, но на безопасном расстоянии. Федор пояснил, что по весне, когда снег в горах тает дружно или после дождей эта мелкая каменистая речушка мгновенно превращается в бурлящий поток. Миреки встретил поезд большой толпой. Впереди, в меховой шапке пузатый, важный старик-вождь.

Федор пообнимался с вождем, пожал руки доброй сотне мужчин.

-А это мой друг-Николай. Знакомлю с хозяйством. Молодой, крепкий, ого-го какой охотник!

Миреки вежливо улыбались, не открывая ртов и смотрели на Николая как на пустое место. Споро выгрузили с платформы запечатанные кувшины и какие-то железяки. Загрузили вяленое и копченое мясо и еще пару цельных бычьих туш.

Туши Федор прикрыл шкурами от солнца, попрощался с аборигенами и отправились в обратный путь. Примерно в километре от деревни миреков Николай увидел ответвление пути в сторону гор. Как сразу не заметил? Федор остановил паровоз и квадратным, грубым ломом переключил примыкание рельсов. Забрался на паровоз, двинул рычаг. Паровоз пошел вперед на малом ходу. Можно было разговаривать не особо напрягая горло.

-Это вместо стрелки у меня!

-Круто!

-Ты чего смурной? По бабе соскучился? Дело молодое!

-Я про другое. Что-то миреки на меня совсем не смотрели.

-Не обижайся. Дикари они и в Африке дикари! Они пока в деле мужика не увидят-уважать не будут.

-В каком таком деле?

-В мужском деле!

Я вот как дракона прогнал из верхней долины, меня зауважали всерьез.

-Дракона?

-Не веришь? А они верят.

Дракон— поганец, у миреков овец на верхних пастбищах воровал. Теперь не ворует.

"Федор и есть тот колдун, которого испугалась драконица?! Обалдеть!"

-Как же ты дракона осилил?

-Зарядил патроны картечью пополам с серебром рубленым, подстерег на пастбище овечьем, да и врезал из двух стволов в брюхо. Закувыркался он как подбитый вертолет, чуть не грохнулся и улетел на фиг. Больше не видели. Сдох наверно где-то.

-Почему серебром?

-Все поганые твари и оборотни серебра боятся.

-А пещера дракона?

-В пещеру я не полез. Скалы крутые, а я чего-альпинист что ли?

Пацаны вырастут мои, пошарят в пещерке сами. Мне на это баловство времени нет.

-А вдруг там сокровища?

-Все может быть... — Федор почесал затылок. — Об этом я как-то не подумал. А ты вот, сразу смекнул. Молоток!

13.

В узкой долине на берегу еще одной горной речки располагалась металлургическая база свободной территории Простоквашино. Здесь также была конечная станция железной дороги. Метрах в ста, выше по ущелью на речке стояла деревянная плотина, усиленная валунами. На плотине вертелось мельничное колесо.

Поберегу речки, стояли грубоватые примитивные домны. Воняло дымом, горелым железом и чем-то кислым, словно неподалеку набрызгали уксусом.

Крепкие, голые по пояс и грязные как кочегары мужики везли на тачках по мосткам наверх уголь и руду. Рудный карьер имелся неподалеку. Часть склона горы была вскрыта и там копошились люди с кирками. Человек двести не меньше работало и совсем не похожие на миреков-рослые, загорелые, бородатые.