Часть четвертая. Глава 40

Сделали три десятка таких гильз, пока хватит. А переснаряжать эти патроны очень легко. Приспособа нужна только для смены капсюля, все остальное можно сделать деревянным навойником — куском палки. И давление выстрела настолько низкое, что гильза не деформируется. Но на всякий случай сделали калибровочное кольцо из закаленной стали. Переснаряжать будут наши, конечно. Не только потому, что у многих гуанчей пальцы "деревянные", производство патронов никому передать нельзя, в обозримом будущем.

Сын менсея, Марсель да Бенеаро, тоже порывается и с копьем на абордаж, и из ружья стрелять. Из ружья стрельнуть ему дали, пальцы у него тоже неплохо слушаются. Все-таки в элитной семье рос, занимались в детстве с ним. Но насчет участия в боях я ему постоянно мозги промываю. Что в настоящих армиях самый главный командир в самую гущу боя не кидается. Потому как если его убьют, даже случайно, поражение неминуемо. Марсель вроде даже понимать стал, но все равно — "не раздобыть надежной славы, покуда кровь не пролилась". В какой-то мере он прав, надо компромисс продумать. Но рисковать им тоже нельзя, это выход на князя Бенеаро.

Подобрали ему броник из старых наших, те которые только спереди защищают. Марсель спиной к врагу точно не повернется. Изнутри в броник подшили пробковый слой, обеспечили положительную плавучесть, на всякий случай. И амортизационный слой заодно получился.

И оружие ему надо придумать. Ну копье нарядное мы ему уже сделали. Наконечник полированный, покрытый гальваническим кадмием. Он тверже цинка и цвет необычный. Древко пропитали мовеином, чтобы тоже не как у всех. Но ведь он с этим копьем в бой кинется. Надо его занять чем-то, чтобы он со своего корабля на вражеский не прыгал. Револьвер дать? Будет стрелять по врагам издалека. Но револьвер сложно гуанчам перезаряжать, даже ловким. Патроны мелкие, еще барабан откидывать. Дробовик ему давать тоже нельзя, он там и своих и чужих положит. Сделать пистолет однозарядный под такой же патрон? Слишком мощный, никакой богатырь такой пистолет не удержит.

Тут оружейники на помощь пришли. На волне проекта "оружие для персидских купцов", они много чего насочиняли. Приносят пистолет, все как надо — переломка, однозарядный. А патрон такой уже использовали в очередном "персидском" ружье. Обрезанная винтовочная гильза, калибр одиннадцать миллиметров. Только на донце, в проточку, узкая бронзовая шайба напрессована. Гильза стала рантовой, для переломок так удобнее. И гильз таких сколько угодно можно сделать — отбраковка винтовочных, если дульце треснуло.

Пуля круглая, ствол гладкий. На двадцать метров пуля летит довольно точно, а на семьдесят — куда попало, нарезов нет. Самое то, когда корабли борт к борту стоят. Ходить вдоль фальшборта и врагов отстреливать. Ну и однозарядность, дольше будет заряжать, вроде как делом занят. И должен убить кого из врагов — вот и слава, вот и участие.

Марсель так обрадовался пистолету, что согласился на такой сценарий. Попробовал стрелять, перезарядка у него получается, тут и патрон крупный, и ствол открывается удобно. Ну а попадать постепенно научиться.

Но мы его сразу ограничили, сказали, что патроны очень дорогие, и можем для тренировки выдавать только по пять штук в день. Пусть ценит. Нам важен процесс, а не результат. Но Марсель от этого еще больше возгордился. Хотя и дал стрельнуть по разу Диего и еще одному бывалому воину из своих. Вот тот явно будет реальным лидером в бою. Иерархия вырисовывается.

Кобуру перешили из револьверной, подсумок для патронов из винтовочного. Выдали портупею, мундир новый, армейский. Без погонов вида нет. Сделали погоны цвета "бледного мовеина", как бы пурпура. Золотом большая буква "Т" вышита. Вот теперь настоящий полковник. Такого можно и отцу-князю показывать.

Но подготовка еще идет. Паруса запасные еще шьют, блоки, лебедки делают. Якоря отлили. Там океан, без хорошего якоря у островов совсем никак. Наши матросы пытаются сделать матросов из гуанчей. Кое-какой прогресс уже есть, некоторые простые действия уже освоили, все нашим легче будет.

Два стрелка с дробовиками начали попадать в ростовую мишень деревянными пулями с пятнадцати метров. Только метятся не вкладываясь, по стволу. Ну для дробовика и на такое расстояние, это нормально. В этом тоже есть свои плюсы, стрелок лучше контролирует окружающую обстановку, обзор перед выстрелом у него лучше.

Для этих стрелков еще одно упражнение придумали — ставим сразу перед ними несколько ростовых мишеней, толпу нападающих изображают. Стрелок должен выстрелить в среднего, чтобы картечью накрыло больше врагов.

Сделали два варианта патронов, картечь восемь миллиметров — шестнадцать штук, и девять миллиметров — двенадцать штук в патроне. В обоих случаях около пятидесяти грамм свинца. Перед абордажем первый патрон крупной картечи, чтобы стрелять еще со своего борта, она дальше летит. А потом уже пошла "мелкая".Тренируются.

Для тренировки пробовали брать на абордаж нашу шхуну. В два этапа — сначала только сближение и притягивание, без штурма. Это больше наши моряки тренировались, управление каравеллой отрабатывали. Не так просто на паруснике правильно подойти к другому паруснику. Особенно если тот не хочет. Приходится действовать резче, кранцы надо сделать толще, а то борта жалко.

На втором этапе гуанчи прыгали с борта на борт, но шхуна стояла пустая. Еще поубивают кого. А просто спарринги на палках они меж собой уже устраивали. До настоящего боя далеко, но хоть какая-то тренировка. Нужна проверка реальным боем, да и гуанчи рвуться. Поход скоро.

А мы с Антипом занялись анилиновой химией. На первом этапе решили получить ацетанилид. Его можно было бы получить просто реакцией анилина и концентрированной уксусной кислоты, но меня смутил довольно грязный анилин. Мы все таки лекарство делаем, есть метод синтеза при котором можно удалить примеси. Сам анилин плохо растворим в воде, смешали его с раствором соляной кислоты — получился раствор солянокислого анилина, он хорошо растворим. Но раствор получился "красивый", стала видна вся муть примесей. Насыпали толченого древесного угля, стали болтать колбу. Примеси стали углем поглощаться, а солянокислый анилин из раствора углем не поглощается.

Профильтровали раствор, уголь с примесями остался в фильтре, получили чистый раствор. До этого получили ацетат натрия — всем известная реакция соды и уксусной кислоты. Надо только профильтровать и выпарить раствор. Ацетат натрия добавили в немного нагретый раствор солянокислого анилина, помешиваем. Теперь добавили еще концентрированной уксусной кислоты, у Антипа была целая эпопея с ее получением. Но это было давно, сейчас мы с ее помощью получаем ацетат целлюлозы, пластик, используемый в нашей электронной промышленности.

Добавили концентрированную уксусную кислоту и долго мешаем. Потом пошли в "холодильник", комнату, в которую поступает холодная вода из детандера. Вода ледяная, градуса два-три. Поставили колбу в воду и пошел выпадать осадок — вот ацетанилид. А ведь он уже сам по себе лекарство — жаропонижающее — антифебрин. Тоже с неприятными побочными свойствами, и в двадцать первом веке для лечения людей уже не используется. Но в ветеринарии используют, так что довольно эффективное средство.

А жаропонижающее иногда спасает жизнь. Повышение температуры тела — естественная реакция организма на инфекцию. Но бывает, что температура повышается слишком сильно и слишком надолго. Тогда она наносит больше вреда, нежели сам возбудитель, против которого она направлена. Начинают отказывать органы человека, нарушается работа мозга — возникает бред. Можно человека охлаждать, но организм будет пытаться поднять температуру, тратя последние силы. Вот в таких случаях жаропонижающее жизненно необходимо. И вот оно у нас уже есть — антифебрин.

Но мы идем еще дальше. Для следующей реакции нужна хлорсульфоновая кислота. Ее получили реакцией триоксида серы и паров соляной кислоты. Триоксид серы получаем сжиганием смеси серы и селитры, так что кислота получилась не очень чистая. Но она хорошо растворяется в воде и сама кипит при температуре 155С. С помощью фильтрования и перегонки в колонне очистили и получили прозрачную жидкость. Кислота эта весьма токсична, так что все в вытяжном шкафу делаем.

В хлорсульфоновую кислоту сыпем ацетанилид. Реакция в холодной бане, чтобы температура раствора сильно не поднималась. Теперь ждать пока выпадет осадок. Но это еще только промежуточный продукт ацетиламинобензолсульфамид. Дальше используются довольно чистые вещества, уже легче. Добавляем серную кислоту, нагреваем до 120С — ух, пошел уксус испаряться, значит все правильно. Все прореагировало, плавно остужаем. Добавили нашатыря для нейтрализации, пошел осадок. Профильтровать, промыть. Все, вот он — сульфаниламид. Медики его белым стрептоцидом называют. Можно не только инфицированные раны лечить, но и ангину, цистит, инфекции слизистых. Чувствую, наши медики им будут лечить все подряд, ведь других эффективных противомикробных лекарств больше нет.

Вот, два лекарства за один процесс, да каких! Сколько проблем решится, сколько жизней будет спасено. Раневая инфекция — бич всех войн. Вроде и рана небольшая, но пошло заражение — и шансов выжить очень мало. Ампутация и прижигание иногда помогают, но живот не ампутируешь, а от болевого шока при прижигании порой умирают быстрее чем от сепсиса. Пойду лекцию врачам читать, да и испытать новой лекарство надо. Так, у меня врачи по всем городам раскиданы. Надо методичку писать, а то и на курсы повышения квалификации вызывать.

Еще бы свой антибиотик, тогда бы совсем замечательно было. Надо выделить человека, пусть начинает экспериментировать с плесенью.

В поход отправляются каравелла "Caballo" и корвет "Юпитер". На "Зевсе" обнаружили износ поршневой группы машины, и как следствие, снижение мощности и экономичности. Экономичность очень нужна для этого похода, расстояния очень большие, а с собой корвет может взять не так много угля. И пополнить в дороге будет негде. Нет, конечно, угля хватит до Тенерифе и обратно, но сколько придется действовать корвету на Канарах — неизвестно. Да и просто — радиограмму послать, тоже пары разводить надо.

Есть еще вариант использования дополнительного топлива — дров. По рассказам Марселя и Диего, остров у них лесистый. Лес разнообразный и почти не тронутый. Попробуй свали дерево каменным топором или костяной пилой. С тонкими бревнами еще как-то справляются, а толстые — только если очень надо. Толстые бревна пережигают, причем в несколько этапов — жгут, потом соскабливают обугленную часть, потом опять жгут. Но зато с нашими стальными пилами и топорами — все дрова наши. Возьмем инструмент с запасом, может местные будут для нас дрова заготавливать.

Еще возьмем товаров для обмена, в первую очередь стальное оружие. Штамп для увеличенных наконечников для копий сделали, две сотни наконечников уже готовы, с собой берут. Еще сотня крупных простых ножей, с лезвием двадцать пять сантиметров. Еще на подарки — "бусы и зеркала", в том числе и буквально. Еще подали идею, что там все ходят в шкурах и кожах. А для шитья кож железных инструментов у них нет, тоже надо захватить. Набрали игл для шитья кож, пришлось даже срочно еще делать. Ушко должно быть большое, под дратву, острие трехгранное. Самой дратвы набрали. Десяток ножей сапожных — "косяков", шила еще.

Мы же хотим на Тенерифе набирать еще гуанчей в абордажные команды, для них надо все предусмотреть. Два десятка копей готовы, остальные везем в виде наконечников. Щиты на одну команду сделали. Еще шесть дробовиков готово, не знаем, сколько там будет способных их освоить. Патронов для них всего пятьдесят, но перезаряжать будут наши на корвете, должно хватить, картечи и пороха взяли много.

Форму для них пошили, сорок комплектов. Только не из тонкой парусины, как для наших матросов, а из толстой. Они к шкурам привыкшие, и на тренировках одежда не выдерживает, рвется и протирается. Вот толстая парусина для них в самый раз. Тем более нити конопляной у нас полно.

Продовольствие в этот поход собирали с новшествами. Для моряков мы обычно бараньи ноги вялим по своему любимому рецепту. Климат тут влажный и теплый, но на недели три хватает, потом портится начинает. Но мы же консервирование осваиваем! Вялят только ноги, а у овцы много еще других запчастей — все в тушенку пошло. Заготовили полтора десятка пятикилограммовых банок, баранины и курятины. Будет чем скрасить стол, когда "хамон" закончится, а рыба надоест. Да и не всегда рыба эта ловится, хотя в море ее полно, не то что в двадцать первом веке.

Картошку берут тоже только на первое время. Тепло и влажно — начинает быстро прорастать. Так что основная провизия — запасы круп, муки, сухарей. Про витамины не забывают, про главный способ борьбы с корбутом все наши моряки знают. И периодически меня вопросом одолевают — " а в этом фрукте, сколько того битамина?".

Фруктов с собой берут, специально привозят не только для моряков, но и для всех жителей острова. Но фрукты портятся быстро, да и большого разнообразия в этом мире не выращивают. Закупаем много цитрона, не то лимон, не то апельсин дикий. Кожура желто-оранжевая, в зеленых пятнах, плод немного вытянутый. Кислый, никакой сладости. Но каждого заставляю по кусочку в день съедать, привыкли уже. Но они портятся в дороге, и пока решения я не нашел.

Англичане в свое время, узнав, что цитрусовые помогают от цинги, поставили это на промышленную основу, как они любят. Чтобы лимоны не портились, решили перегонять их сразу на сок, а сок уже лучше хранится. Но сок получали горячим способом, да еще в медной посуде. От такого воздействия витамин С разрушался. И моряков всю дорогу лечили кислым, но бесполезным соком. Опять начались массовые случаи цинги на флоте.

Я пока попробовал другие варианты. У нас было несколько стеклянных банок для консервирования, но мясо в них мы не стали закатывать, банки слишком дорогие получались. Но две банки на корвет взяли. В одной цитроны залиты медом, в другой — спиртом с водой. Думаю, витамин немного дольше так продержится.

Но моряки знают и другой надежный способ. Если закончились все свежие фрукты, надо есть пророщенное зерно. Только есть надо когда росток только проклюнулся, когда он с половину зернышка, вот тогда самые витамины. А потом уже трава идет. Да, так больше возни, и не так вкусно, как цитроны. Но это спасение от цинги.

На каравеллу поставили ламповую батарейную радиостанцию. Ну она компактная, снять и поставить легко, стационарная там только антенна. Батарея — серебряно-цинковый аккумулятор, для такого дела не пожалели. Заряжать батарею будут на корвете. Мы не ожидаем, что такая радиостанция свяжется с Лампедузой, это только для связи с корветом.

Еремей собрался ехать на Тенерифе. Долго с ним этот вопрос обсуждали. Он говорил, что тот остров для нас важен, и хорошо провести переговоры сможет только он. Но я возразил, что у нас там будут очень хорошие позиции на переговорах, и большие дипломатические таланты там не нужны. И едет один из заместителей Еремея, тоже неплохой переговорщик. И чтобы получить эти хорошие позиции, надо захватить хотя бы один вражеский корабль предварительно. Так что этот поход — не самое лучшее занятие для целого канцлера. И Еремею лучше заняться делами здесь, в Средиземном море.