Третья часть "Книга-2 Проходимцы"

— И это значит? — Уловив паузу, тут же поинтересовался Говоров младший.

— Нужно отыскать посредника для этой работы. В дальнейшем, самые "проблемные" и "эксклюзивные" запчасти и детали, до налаживания полного их производства, будем заказывать в 90-х. Так же нужно продолжить эвакуацию заводов из 90-х и 2000-х. Причем эвакуировать оборудование нужно не только из бывшего СССР, но и со всех остальных стран.

— Как оплачивать?

— В каждой отдельно взятой ситуации по-разному. С частниками — автомобилями и деньгами. С остальными — через посредников. Для этого выйти на рынок продажи золота и прочих коллекционеров-антикваров. — Совершенно серьезно ответил Александр Николаевич. Сделал небольшую паузу:

— Кроме МиГов, в СССР нужно передать и несколько экземпляров Ф-86 "Сайбр".

— Ну, тогда и бомбардировщик Ил-28 поискать.

На аэродром под Куйбышевым (Самара), взлетно-посадочная полоса с твёрдым сборно металлическим, листовым покрытием, прибыла группа лётчиков и более внушительная группа авиационных техников. Все были отобраны на "Арзамаских курсах переподготовки", где сразу, после инструктажей и подписания кучи документов "о неразглашении", их переучивали на "экспериментальные, перспективные реактивные самолёты". Жили, питались и занимались — по совершенно иной, экспериментальной программе. Учились по отдельной, усиленной программе — капитально и основательно, до автоматизма оттачивая движения и действия. Но всё "Арзамаское учение" было теория, сюда же, под Куйбышев, их доставили "на практику", для непосредственного ознакомления с техникой и демонстрации всего, что усвоили и знают.

Аэродром. Три вида самолётов. "МиГ-15" в версии УТИ, схожий с ним "Су-9"(Ф-86 "Сайбр") и бомбардировщик "Ил-28".

Первыми к работе с самолётами приступили специалисты обслуживания. Группы РСНО (прибористы), оружейники, двигателисты и всё это под руководством "сильно ругающегося" майора, начальника ТЭЧ отряда и старлеев — старших техников конкретного самолёта, возле которых "крутились" механики-сержанты. Предварительная подготовка. На следующий день, согласно плана "предполётной подготовки", всё повторили "по-новой". Перед вылетом, лётчики-истребители "облачились" в противоперегрузочные костюмы, "в нужный момент" сжимающие икры ног, живот, предплечье рук. В это время сержанты-техники начали "гонять" двигатели. Ну как "гоняли" — сзади, метрах в пяти-семи — отбойные, двухметровые, наклонные плиты, чтобы воздушный поток из сопла "не копал на аэродроме ямы". Если таковое "усовершенствование" отсутствует — самолёт как можно ближе к краю, чтобы воздух выдувался за пределы взлётной полосы. Таким "счастьем" страдают самолёты чей двигатель расположен низко, в данном случаи, оба вида истребителей. На бомбере же, Ил-28, в простонародье называемом "Гончая", более неприхотливом, можно взлетать "с грунта"... В общем, процесс пошёл. Вскорости техники, по кое-где найденной маркировке, определили, что "Сушка" на самом деле, по происхождению американец, а вот МиГ и Ил — это уже наши, советские. Так же установили, что вся авионика и прочие приборы локации и связи на всех самолётах — наши, "арзамасцы".

Провели первые учебные бои между МиГами и Сушками (Ф-86 "Сайбр").

Со счётом 5:2 выиграли МиГи.

Выяснили, что "Сушка" уступает МиГу в скорости набора высоты и по "потолку". У МиГа — более прочная и продуманная конструкция. Шесть — 12.7 мм пулеметов у "Су" (Ф-86 "Сайбр"), по "залпу и наносимому урону" оказались слабее, чем 2-е 20 мм и одна 37 мм пушки у МиГа. Выяснилось, что "Су" при более мощном двигателе, но за счет того, что тяжелее — уступает МиГу по скорости. Горизонтальная скорость у обоих — примерно одинаковая, но "Су" по горизонтальному манёвру обходит МиГа, но уступает по вертикальному, поэтому "пилоты-мигари" работали по "немецкому" способу ведения боя и выигрывали даже при количественном превосходстве "Сушек".

В общем, при невыгодной позиции, хитрые "мигари", используя преимущество в скорости и вертикальном манёвре, занимая более выгодное положение, начинали бой на своих условиях, не ввязываясь в "горизонтальный", навязывая "вертикальный" бой.

Обкатали и Ил-28, который оказался непростой целью для обоих видов истребителя. Четыре 23 мм пушки, две впереди, две в хвосте с хорошими углами обстрела. Справиться с реактивным бомбером, истребителям было довольно-таки сложно. Атакуя передние полусферы или "хвост", на большущей скорости сближения, когда уменьшается время и без того "недалёкого" прицеливания, а с учетом "не попасть" под защитные НР-23, задача очень непростая, почти смертельная. К тому же сам бомбер оказался высокоманёвренным и часто использовал "эффект торможения" и уход на "предельно малые высоты".

Как бы там ни было, пилоты реактивными самолётами были очень довольны. Оба истребителя с "огромным запасом" превосходили любого "немца", а бомбера, Ил-28 ни один "люфтваффе" не мог даже догнать.

Уфимский моторный завод Љ28. Всё началось с того, что особисту, сержанту ГБ завода, Юлаеву Булату Ильмановичу присвоили звание — лейтенант ГБ. В тот же день у него появилось сразу три подчинённых. Утром, следующего дня, он явился к Владимиру Яковлевичу Климову, учёному в области авиационного моторостроения, по совместительству руководителю завода Љ28, и поставил того в известность, что у него имеется приказ, согласно которого, на территории завода ему обязаны выделить место для сооружения ангара. Место естественно определили и тут началось... Откуда-то, на огромных машинах привезли человек 100, а может и все 200 китайцев, которыми, в виде инженеров и прорабов руководили пленные немцы, за которыми присматривали три ГБиста во главе с Юлаевым. Китайцы работали как муравьи в три смены и уже, дней через 10 ангар был готов. В это же время, эта или другая бригада, все строители мало того, что на одно лицо, еще и одеты в одинаковые, синие спецовки и оранжевые каски, в городе быстро сооружено с десяток трёхквартирных домиков-красавцев.

Следующим этапом — установка в новом ангаре всевозможных станков и прочего оборудования, а домики в городе, как раз для специалистов, умеющих на нём работать, и сооружали. Кстати почти все спецы были из, успевших повоевать и получить ранение, фронтовиков. Одним словом, многие были на протезах. Очень хороших таких протезах, сразу, если не знаешь и не определишь.

После была торжественная передача цеха-ангара заводу Љ28 и в этот же день, Владимир Яковлевич Климов получил задание на создание двигателя ВК-1Ф с центробежным компрессором и форсажной камерой для реактивных самолётов. Пока изучали документы, думали с чего начать и как приступить — прибыли неприметные люди в гражданской одежде. Владимир Яковлевич Климов до этого был наслышан о необычайной расторопности Лаврентий Павловича Берии и работниках иностранного отдела, но, чтобы самому сталкиваться — так впервой. Ему доставили документацию. Много, но не всю. Так же передали два работающих образца двигателя ВК-1Ф, который они, как бы только должны создать. Всё это с указанием "в кротчайшие сроки воспроизвести методом обратной инженерии" и запустить в производство советский аналог, для чего использовать новый цех и имеющееся в нем уникальное оборудование.

Аналогичное задание, получил и Архип Михайлович Люлька, который в то время работал при Челябинском танковом. Точнее, танковый завод использовался как производственная база, на самом же деле он, совместно с М.И. Гудковым, начальником ОКБ-301, работали над проектом самолёта с воздушно реактивным двигателем (ВРД)— Гу-ВРД, но не судьба.

В пригороде Челябинска, откуда-то взявшиеся китайские бригады под руководством немецких инженеров и охраной из НКВД, быстро соорудили небольшую "жилую улицу" для персонала и три ангара с самым современным оборудованием. Туда-то и перебралось ОКБ-301, уже там ознакомились с совершенно секретной, добытой специалистами иностранного отдела документацией и самим двигателем J47-GE-27, который они и должны скопировать и воспроизвести. В прочем документация, хоть и была не вся, но в основном, к тому же в наличии были сами двигатели и хорошее оборудование с прекрасными специалистами.

Так же, согласно срочно дополненного и утверждённого плана самолётостроения на 1942 год, приказом МАП ОКБ Микояна, Сухого и Ильюшина поручалось разработать реактивный самолёт, два истребителя и бомбардировщик с определёнными техническими характеристиками. Дополнительные, специфические станки, оборудование, почти полную документацию и уже готовые летающие образцы самолётов, а также пилоты и техники, знающие и умеющие их обслуживать — прилагались.

Глупых вопросов типа "что" и "где" никто не задавал, а вот "когда" — в декабре 1942 года первые прототипы должны были быть предъявлены на государственные испытания.

В общем, все работали на благо Великой Родины и были абсолютно уверены в успехе.

* * *

125

Верховный курил трубку и неспешно "вышагивал" по кабинету:

— Лаврентий, как получилось, что дивизия Ротмистрова,— остановился перед Берией, глядя на него в упор слегка прищурив глаза, протянул руку с люлькой в его сторону, как бы указывая, что вопрос именно к нему, интересовался Вождь народов,— сформированная из бывших наших военнопленных, стала так хорошо воевать. Ты выяснил причину успеха подготовки у товарища Пронина и недоработки, упущения в наших учебных центрах?

— Да, товарищ Сталин. Выяснил.

— Каковы результаты?

— Подготовка в основных чертах одинаковая и проводится по очень схожей методике.

— В чём же, по твоему мнению причина?

— Люди, побывавшие в плену, более агрессивно настроены в отношении оккупантов. Пронин же даёт им ещё один шанс с правом реабилитации. Они более старательно и ответственно относятся к исполнению своего долга перед Родиной.

— Ты полагаешь, что это основная причина?

— Да товарищ Сталин,— небольшая пауза. — К тому же на базе осназ у товарища Пронина созданы лучшие условия.

Сталин, в очередной раз, пристально взглянул на Берию, тот ещё сильнее выпрямился, продолжил:

— Питание, условия проживания, экипировка и воюют они более мобильно, на самой передовой технике.

— И всего одной дивизией уничтожают весь южный немецкий фланг.

— Наступающая, усиленная дивизия полковника Ротмистрова по танкам и прочему вооружению — равна всей немецкой 1-й танковой армии. — Небольшая пауза. — По имеющимся у нас документам, у Клейста по полному штату, 450 танков. Чуть более 70% всевозможные "чехи", остальные двоечки — тройки и совсем мало короткоствольных четвёрок.

Сталин, продолжая на него смотреть, кивнул. Берия, из папки, достав листок-справку, взглянув на неё мельком, убедившись, что это именно тот документ, что требуется, протянул Верховному, сам же продолжил "по памяти":

— Танковая дивизия полковника Ротмистрова — дивизией называется лишь номинально. По факту, входящие в неё подразделения все усиленные.

Сталин молчал и пристально смотрел на Берию. Тот заволновался, и чтобы это скрыть продолжил говорить:

— Усиленная рота 15 танков, 45 — усиленный батальон, 135 — усиленный полк, 405 усиленная танковая дивизия. Плюс два усиленных полка на т-62, это еще 270 танков. Общая численность — 675 единиц т-55 и т-62. Тоже с артиллерией. Средства ПВО частично на самоходном шасси. ЗСУ "Шилка" против низколетящих самолетов на скоростях до 500 — подходит идеально. По отзывам, очень хорошо защищают колонну от вражеских налётов во время движения.

Верховный продолжал молча слушать:

— Кроме того в дивизии полковника Ротмистрова много специальных броневиков, БТРов и БРДМов. С пехотой было туго, но с приданием в усиление двух "крымских" армий, группа "Ротмистрова", по вооружению и численности личного состава, стала равна противостоящему ей противнику. К тому же воевали в основном со всевозможными немецкими сателлитами. Венгры, румыны, потом итальянцы и совсем малочисленные или слабо вооруженные немецкие части. У всех врагов и техника похуже и моральное состояние войск слабее.

— Это мне известно,— перебил его Сталин. — Что дальше.

— У Таганрога находились итальянцы, две немецкие горные, до 10 тысяч личного состава в каждой. Это лёгкие дивизии в основном с трофейным, французским вооружением, для которых и т-34 великая проблема. К тому же удар в "тыл", а резервов почти нет.

— Почему же немецкое командование не задействовало свою авиацию?

— Румынские авиационные части, блокировавшие Крым, были внезапно захвачены нашими наступающими войсками. Лучшее ПВО — наши танки на взлётной полосе противника.

Сталин вновь, понимающе кивнул:

— У них, что больше нет авиационных частей?

— Есть, но все задействованы в операции "Фредерикус" и "Блау". — Небольшая пауза. — К тому моменту нами туда были переброшены две реактивные эскадрильи, которые очень хорошо подчистили небо от птенцов Геринга.

— Какие типы реактивных самолётов задействовали?

— В основном "Су-9"(Ф-86 "Сайбр"), их у нас 30 штук. Эпизодически МиГ-15. Их у нас всего шесть и все в двухместной версии УТИ. Так же в боях испытали бомбардировщик "Ил-28". Этих самолётов совсем мало, всего четыре.

— Каковы результаты?

— Отзывы самые положительные.

Верховный удовлетворённо кивнул, но сказал о другом:

— Информацию о столь значительных успехах наших войск на Юге нужно довести до народа. Люди должны знать, что Красная армия громит врага. Все должны быть уверены, что победа будет за нами. Лаврентий, организуй выступления по радио и статьи в газетах.

— Да товарищ Сталин.

— Так и сообщите. Войска, под командованием генерал-лейтенанта Ротмистрова, на Южном направлении окружили и уничтожили противника.

— Товарищ Сталин, Ротмистров — полковник, очередное воинское звание генерал-майор.

— А Генерал-лейтенант звучит лучше.

* * *

126

Весна 42 года. Гитлер настойчиво требует от своих японских союзников начать наступление на Индию, но все безрезультатно. Фюрер даже пригласил японского посла Осиму в "Волчье логово" ("Вольфсшанце" — ставка в лесу Гёрлиц, Восточная Пруссия), где говорил о скором взятии Кавказа, "нефтяных районах Баку" и свободном пути на Персию.

— Тогда Германия и Япония, гигантским обхватом подчинят себе весь, стонущий под английским гнётом, Ближний Восток...

Предложение, с точки зрения Фюрера, было очень заманчивым, но японец всё время уклонялся от ответа. Когда же его "прижимали" — отделывался вежливыми, но твёрдыми отказами. Гитлер не знал, что уже в то время Токио подумывало о переговорах с Западом. Именно в это время, император вызвал к себе премьер-министра, он же министр Сухопутных войск, бывший начальник контрразведки, а позже начальник штаба Квантунской армии, генерала Хидэки Тодзио, которому дал указание "не упускать любой возможности для прекращения войны". На следующий день, Тодзио пригласил к себе германского посла Ойгена Отто, которому предложил вступить в тайные переговоры с Англией и США. Он, ради этого, даже выразил готовность прибыть в Берлин, в виде личного представителя императора... ну, если Гитлер пришлёт за ним дальний бомбардировщик. Фюреру, данное предложение не понравилось. Никто не знает, какие потрясения в этот момент он пережил, что думал и какие "волшебные слова, на немецком", про себя произнёс... В общем, под благовидным предлогом, Фюрер, вежливо, почти не срываясь, японскому премьеру отказал.