— А что не вылечишь?
— Не успел. Кстати здесь можно?
— В хостеле нет. Добраться до комнаты помочь?
— Да. Пить хочу и есть.
Охранник недовольно посмотрел на дежурного. Они подхватили меня подмышки и быстро донесли. Пищ-автомат откликнулся и сразу выдал мне дежурное блюдо — какое-то жидкое пюре.
— Пока здесь отдыхай. Шериф с тобой поговорит. — Попрощался со мной охранник.
Наконец-то я поел и попил. Оказалось сытно. Утилизатора в комнате не нашлось и я оставил тарелку у входа. Я лёг и расслабился, снова начала кружиться голова, ныть ступни. Было мне нехорошо, и я уснул — как умер.
* * *
Шериф появился через день, когда я более-менее начал приходить в себя. Всё это время я проспал, иногда просыпаясь на еду и душ. Он быстро выспросил меня об обстоятельствах моего здесь появления.
— Значит ты хочешь подать заявление на капитана Тодда?
— Да.
— Заявление для нашей станции я принял. Если он здесь покажется, я с ним побеседую. Ты хочешь подключить Аратан?
— Да.
— Если заплатишь 10 тысяч кредитов, я в Аратан твоё заявление перешлю. А чтобы что-то действительно начало делаться тебе нужно заплатить 50 тысяч. А счёта у тебя нет. Так?
— Да.
— Сейчас попробую объяснить. Вот кого я вижу перед собой? Наркомана после передоза, который решил завязать. Говоришь, что баронет? Так баронетов таких в Аратане, поверь мне, не мало. И среди наркоманов тоже. Если бы у тебя были свободные кредиты или доступный счёт, твоя версия была бы выигрышной — у наркоманов денег не бывает. Наркоманам такое порой привидится, что хоть стой, хоть падай. Проверить твою версию можно, но это стоит денег. Теперь по представленным тобой доказательствам. Как капитан, Тодд допросить тебя право имел. Серьёзных повреждений он тебе не нанёс, под протокол тебе заявил, что высадит тебя на станции. И высадил. Меддроид делал инъекции в его отсутствие. Это ни о чём не говорит, но он сможет утверждать, что это ты перепрограммировал меддроида — и заявит, что доступ у тебя был. Если он не дурак, то все следы он уже подчистил. Опровергнуть просто так ты это не сможешь. Любые претензии по поводу полного доступа к нейросети он будет отметать, отговариваясь чем-нибудь и заявляя, что "никаких вредных тебе действий не планировал". Он тебя высадил на станцию в отстойник для наркоманов потому, что ты "злоупотреблял тяжёлыми наркотиками". Оплатил тебе хостел и курс синьки. "Так что всё — отстаньте от меня". Заявление твоё не пропадёт, если он где ещё проколется, оно роль сыграет, но не здесь и не сейчас. Напомни мне о себе лет через десять, или хотя бы через пять, если доживёшь, конечно. Тогда я посмотрю, что я смогу сделать. Всё понял?
— Да. — Ответил я.
— Теперь что я могу для тебя сделать сейчас. Могу посадить на корабль — уберёшься из отстойника. В отстойнике наркотиков слишком много, здесь наркоманы, даже бывшие, долго не живут. Долетишь до нормального места, работать устроишься, может и в самом деле завяжешь. Устраивает?
— Да.
— Лады. Отдыхай и жди. — Местный шериф встал с пола, забрал так и лежащий в углу инъектор и уже из дверей уточнил: — Или оставить?
— Нет.
— Боишься, что сорвёшься?
— Нет.
— Хорошо. Отдыхай.
* * *
Пару дней я ел и спал, меня кидало то в жар, то в холод, я смывал с себя пот и покрывался им снова. Потом меня на тележке довезли до корабля, на корабле загрузили в медкапсулу. Из медкапсулы я вышел своими ногами и, в хорошо вычищенном комбезе, покинул корабль. Капитан буркнул мне на прощание, что всегда рад помочь и чтобы я не дурил, а жил человеческой жизнью. Погранец меня зарегистрировал и отправил в центр перемещённых лиц.
3.4. Алатез.
В центре перемещённых лиц меня первым делом отправили знакомиться с историей и обычаями баронства Алатез.
Баронство — на границе обжитого Содружеством космоса между объёмами Авара и Галифата. В баронстве большая планета и её крупный спутник, я сейчас на спутнике. Интересно устроено вращение системы. Ось большой планеты в плоскости эклиптики (эклиптикой здесь называют плоскость вращения обжитой планеты вокруг звезды), можно сказать, что планета вращается "лёжа на боку". Ага, примерно как у нас Уран. Поэтому на полюсах бывает летний день, в полдень звезда стоит прямо в зените. И полгода зимняя ночь. Днём жарко, ночью — жутко холодно. Вся планета — большой океан с редкими островами. Ядро у планеты раскалённое и океан замерзает только ночью-зимой сверху у полюсов. Спутник значительно меньше Луны, гравитация на спутнике — одна двадцатая от земной. Вращается в плоскости эклиптики, дальше, чем Луна от Земли, но внутри сферы Хилла, так что его вращение устойчиво. Как и на Луне есть масконы, поэтому вращается всё время одной стороной к планете. Вся поверхность на спутнике до высоких широт застроена в несколько слоёв. В просторечьи планету называют Планета, Первый или Главный, а спутник — Спутник или Второй.
В прошедшее тысячелетие система неоднократно переходила из рук в руки. Захватывавшие её аварцы всех жителей не успевших сбежать и выживших после захвата обращали в рабство. Галифатцы без особой выдумки просто убивали, оставляя в живых только красивых женщин. Сейчас местное население, за исключением жалких долей процента, — выходцы из Галифата и придерживаются галифатских традиций.
У галифатцев оливковая кожа разных оттенков, чёрные или тёмные волосы, большие носы, большие рты и миндалевидные глаза. В целом мужчины крупные и плотные около двух метров, женщины сантиметров на двадцать меньше.
Согласно галифатским традициям, мужчина в семье главный и его женщины живут в его тени. "У женщины ума, как у курицы перьев. Поэтому нужно приглядывать за теми, у кого не хватает ума, женщины могут причинить много несчастья и себе, и близким." — Очень популярная у галифатцев присказка. Вообще, переводить пословицы не так просто. Вот, например, в пословице "большой кошке — большая крыса", вроде понятно о чём речь. А вот представляю я курицу и вижу у неё много перьев. И как-то не стыкуется у меня первая часть поговорки со второй.
"Каждая фертильная женщина имеет право на мужчину и потому обязана выйти замуж" — мощный пассаж. А вот жениться может только "достойный и состоятельный" мужчина, и жён может брать сколько хочет и может. Каждой из жён нужно обеспечить достойное и равное с другими жёнами содержание, при женитьбе мужчина вносит на "пенсионный" счёт жены определённую сумму. Первой — сравнительно небольшую в сто тысяч кредитов. Если женится во второй раз — то доводит пенсионный счёт первой до трёхсот тысяч и такую же сумму вносит на счёт второй. При третьей женитьбе соответственно у всех трех жён должно оказаться по пятьсот тысяч. Этакая арифметическая прогрессия. Соответственно и на содержание каждой из жён с каждой новой женитьбой он должен выделять больше средств, и вносить на "пенсионный" счёт ежегодно бОльшую сумму.
После смерти женщины её пенсионный счёт наследуют сыновья, но могут использовать его только для выплаты "женского залога"...
С мужской стороны развод максимально упрощён: мужу достаточно сообщить жене, что она ему больше не нужна, и она должна его покинуть. Но: забрав с собой подарки мужа и с пенсионным счётом. Кроме того бывший супруг должен выделить ей "небольшое, но достойное" содержание, пока она снова не выйдет замуж. Жена тоже может развестись с мужем, но она должна доказать, что супруг не выполняет своих обязанностей по её содержанию. Разведённые женщины возвращаются в дом к своим родственникам — родителям, братьям, дядьям — или снова выходят замуж (новому мужу при этом приходится меньше тратиться). Вдовы наследуют мужу и, если их дети выросли, могут жить самостоятельно.
Женщины сидят дома, занимаются детьми и ходят в гости к своим родственникам. О как интересно! Оказывается главные в матримональных делах — женщины. Ходят в гости они не просто так, а чтобы организовать брак своих сыновей, дочерей, племянников, племянниц, троюродных, ... пятиюродных... Более того! Мужчина не может жениться без одобрения брака его матерью! Женщины в баронстве прекрасны и добродетельны, поэтому, чтобы случайно не разбить сердце какому-нибудь мужчине, на улицах они носят плотные накидки, скрывающие их от посторонних глаз и, особенно, лица. Незамужние женщины могут одеться и более свободно. Недостойных, уличённых в прелюбодеянии, на планете зашивают в мешок и топят в море-океане, при возможности в одном мешке с любовником, а на спутнике выставляют без скафандра на вакуум и потом запихивают в утилизатор.
Дети и подростки в баронстве обучаются в школах, обучение раздельное: мальчики ходят в училища для мальчиков, а девочки, соответственно, в школы для девочек. Кто бы сомневался!
В рекламных материалах постоянно упоминалось, что жители баронства обладают очень высокой культурой и дружелюбны к иностранцам. Впрочем, иностранцы должны соблюдать определённые правила.
Строго не рекомендуется беседовать с мужчинами об их жёнах!
Иностранцам рекомендуется питаться в отдельных закрытых помещениях, чтобы не позориться в глазах окружающих не соблюдением строгого застольного этикета. Едят, кстати, галифатцы руками:
"Зря аратанцы хвастают своим умением есть с помощью палочек". — Вещал в пропагандистском ролике стильно одетый в национальные одежды молодой галифатец. — "Этому любой дурак научится максимум за месяц. Я и сам прекрасно управляюсь ими, и знаю, как следует держать себя за аратанским столом. Но за свои двадцать восемь лет мне так и не удалось научиться есть с такой элегантностью, как это делают мои отец и дядя. С помощью лишь трех пальцев они могут съесть любое из бесчисленных галифатских блюд..."
Подданные баронства в Галифате считаются "своими", и, соответственно подданные Галифата — своими в баронстве. Они обладают полными правами. Очень похоже, что формально независимое, баронство является марионеточным.
Ещё из интересного — на Алатезе-Главном есть действующее сооружение древних и псионы всего Содружества толпами стремятся в него попасть. Они стремятся пообщаться с виртуальным хранителем этого сооружения — некоторые счастливчики таким образом умудряются поднять свой пси-уровень. Для подданных баронства и уравненных с ними в правах, включая "полезных" жителей баронства, ценник на посещение символический. Для аратанцев дороже — от десяти тысяч кредитов за посещение. Круче всего для аварцев — от пятидесяти тысяч за один день визита.
* * *
Подошла моя очередь и я попал на приём к медикам центра. Медискин быстро вынес мне свой вердикт — здоровье в красной зоне. Медик, пожилой представительный галифатец, просмотрел заполненную искином медкарту и начал читать мне лекцию о вреде употребления наркотиков и их влиянии на здоровье и психику разумных. Когда через пару минут я открыл было рот, то нарвался на резкую отповедь:
— Помолчи! Говорить мне с тобой некогда! И мне за это не заплатят. Мне платят за то, что я тебе читаю стандартную лекцию. Потому, что то же самое в исполнении искина ты, как и все другие, пропустишь мимо ушей! На чём я остановился?
— На том, что передозировка нарушила систему обратных связей...
— Хорошо. Значит слушаешь. — Продолжил медик уже смягчившимся тоном. — Так вот, обратные связи постепенно восстановятся. Пока они не восстановились, нейросеть тебе будет помогать. Но до конца она не справляется. Так что сбои время от времени будут. Лучше всего их просто перетерпеть, купируя в медкапсуле только острые приступы. Если продолжишь синячить, приступы пройдут, но потом станет только хуже. Понял?
— Да.
— Вопросы есть?
— Как ускорить восстановление?
— Физические упражнения, но в меру, без чрезмерных нагрузок. Попробуй баню. У меня отмечено, что псион. Так?
— Да.
— Медитации тоже могут оказаться полезны. Вообще, веди регулярный образ жизни. Интеллектуальную нагрузку тоже себе давай. Разумеется без перегрузок. Ещё, тебе галифатский выучить нужно, если в баронстве задержаться планируешь. Ментограммами языки учил?
— Да.
— Какие?
— Общий, аварский, аратанский.
— Многовато. Я тебе рекомендую к заливке только базовый уровень. Остальное так выучишь. Заодно и голову загрузишь.
— Базы учить можно?
— Можно, но не слишком много. И без ускорения.
— Понял. Спасибо.
— Свободен!
После доктора меня принял дежурный менеджер центра. Он завершил мою регистрацию и выдал мне дешёвый считыватель с языковой базой внутри. На нейросеть мне пришло указание на место для сна, направления в бюро по трудоустройству и на курсы адаптации к галифатскому обществу. Разобраться с работой я должен был в течение недели. Взмахнув рукой, он выпроводил меня. Я кивнул и ушёл. За всё время мы с ним не сказали друг-другу ни слова.
Местом для сна оказалась такая же сотовая гостиница, как в доме на Маленсе. Комендант выделил мне свободную ячейку, дал свой контакт и разрешил беспокоить "в случае возникновения проблем". Ячейка приняла меня в своё нутро. Через одиннадцать часов она меня разбудит и выпнет, если я не покину её раньше. Устроившись поудобнее, я запустил загрузку галифатского языка.
Я думал, что одиннадцать часов — это много, но они пролетели незаметно, и ячейка меня разбудила. Дотащился до умывалки. Умывалка была пуста. Считыватель я положил в ячейку для вещей, закинул комбез в стиралку на быструю чистку и залез в душ. Контрастный душ меня освежил, но пришлось запускать его три раза. В душевой гравитатора не было и вода, вытекая, падала медленно. Прикольно. Когда я вылез, в душевой оказалось два хихикающих придурка. Галифатцы. Оливковокожие и на голову выше меня.
— Эй, Аратанец, ты там не уснул? Хи-хи-хи.
— Нет.
— Ха-ха-ха. А мы думали утонул.
— Хи-хи-хи.
Голоса у них странные. Какие-то слишком тонкие для таких размеров.
— Аратанец! Шмыги хочешь?
— Нет.
— Хи-хи-хи. Не хочет!
— Ха-ха-ха. Не признаётся, что хочет!
— А кредиты у тебя есть?
— Нет.
— Хи-хи-хи. У него кредитов нет!
— Ха-ха-ха. Говорит, что нет!
— Смотри, кто-то половую тряпку решил постирать! Хи-хи-хи.
— Половые тряпки стирать не нужно!
— Хи-хи-хи! Точно! Не нужно!
— А он стирает! Ха-ха-ха!
— Постирал! Хи-хи-хи!
Стиралка выполнила программу и открылась. Хихикалка двумя пальцами вытащил мой комбез.
— Такой половой тряпке место в утилизаторе! Хи-хи-хи.
— Точно! В утилизаторе! Ха-ха-ха.
— Э! Вы чего! — Опомнился я.
— Стыдно такое дерьмо носить! Хи-хи-хи! Стыдно! — Говорил хихикалка, запихивая мой комбез в утилизатор.
— Обращайся к нам, как положено! А положено говорить "Господин!". Понял, малявка?
Хахакалка сместился ко мне и, лениво замахнувшись, решил меня ударить. Я стоял перед ним голый, босыми ногами на полу, прикрывая руками своё хозяйство. Его кулак медленно двигался к моей голове, а я наконец-то очнулся и разозлился. Ушёл с траектории удара, сократил дистанцию и стандартно пробил его, как в тренажёре. Ударил я не сильно, но Хахакалке хватило — он, растеряв весь свой задор, начал падать. Я медленно двинулся к Хихикалке. Медленно не потому, что медлил, а просто при малой гравитации голышом быстро не походишь. Хихикалка пятился, выставив руки и как бы закрываясь ими от меня. Я его догнал, ухватил за руку, дёрнул на себя, удачно боднул его лбом.
