Для Олега, с его регистрацией личного АйДи на линзы, использование очков, тем более с обманкой, было незаконным поступком — за это грозил штраф и административное взыскание с падением социального рейтинга, но что еще хуже — несмываемое пятно в личном деле. Но парня сейчас это не сильно волновало — потому что, насколько я понял по эмоциям, делал он подобное далеко не в первый раз. И сейчас ему было очень важно узнать причину блокировки собственного аккаунта.
Все мысли парня буквально занимало возмущение — отец! погиб! при исполнении! В этом случае не должно быть блокировки личного АйДи и аккаунтов, и тем более, указания оставаться по месту регистрации и дожидаться социалов.
Совсем скоро Олег еще один раз услышал мелодичный сигнал, сообщивший о готовности девайса к работе. Все, теперь со включенной обманкой для всего информационного пространства он спал. Если целенаправленно искать будут, сильно не поможет, но кому он нужен сейчас, чтобы целенаправленно его АйДи отслеживать?
Завтра утром прибудет соцработник и проводит его в Южный квартал в приют или интернат — в зависимости от покрытия страховки. Ограниченная блокировка подразумевала домашний арест — и до утра у Олега было время для того, чтобы попробовать узнать, что же все-таки случилось и попробовать избежать отправки в гетто.
Совершив еще несколько манипуляций, Олег вновь активировал личный терминал, но теперь вошел в Сеть уже под левым аккаунтом, зарегистрированном на одного из жителей Южного гетто. Функционал у этой личной учетки был ограниченным, но доступ к новостям имелся.
На местных порталах все было пусто. Но так не бывает — когда погибают полицейские, и об этом нет никакой информации вообще. Олег открыл уже десяток вкладок, и вскоре нашел искомое — на русских сайтах. Затаив дыхание — с бьющимся сердцем, парень вчитался в одну из проходных, не вызвавших особого интереса у конфедератов новостей на желтом сайте:
ШОК! Наследник княжеского рода Юсуповых причастен к гибели пяти патрульных полицейских Волынского протектората!
Ранним утром четверга Высокий Град всколыхнула трагическая весть — во время патрулирования Центрального района уничтожены пять силовиков: трое полицейских и двое бойцов Охранного Корпуса. Но стоило только информации начать распространяться, как вступили в работу цензоры, и все имеющиеся о происшествии сведения исчезли из информационного поля. Несмотря на завесу тайны над происшествием, нашему изданию удалось добыть больше сведений.
В Градской Страже сообщили, что сотрудники полиции погибли от руки юного князя Юсупова, Андрея Яковлевича, который якобы возвращался в принадлежащий дипломатической миссии Российской Конфедерации особняк с приема у генерал-протектора Волынского протектората Станислава Каминского. Происходил вояж юного князя после полуночи, и, по мнению полицейских, аристократ вел себя подозрительно. Полицейские попытались применить силу и задержать наследника княжеского рода Юсуповых. Итог оказался печален — машина патрульных уничтожена и причинен значительный ущерб городской собственности. Сам его сиятельство от комментариев отказался, как и пресс-служба княжеского рода.
Есть основание предполагать, что в случившемся виновны сами так называемые правоохранители — во время патрулирования элитного района превысившие свои полномочия: проверенный источник в Градской страже сообщил нашему изданию под условием анонимности, что прорабатывается, в том числе, версия, что сотрудники правопорядка пытались ограбить принадлежащий дипмиссии особняк. Якобы, операция давно была ими спланирована, и лишь неожиданное появление его сиятельства Юсупова, который воспользовался гостевым домом, нарушило планы недобросовестных правоохранителей...
После того как Олег прочитал часть текста, случилось что-то странное и страшное.
Словно темные щупальца метнулись вокруг, окрашивая мир в серые цвета, а из утробы паренька раздалось самое настоящее рычание. Это не было безумием, хуже — скорее холодная всепоглощающая ярость. Усилием воли парень справился с собой, сжав кулаки так, что ногти впились под кожу.
Я не слишком представлял реалии этого мира. Но даже мне информация о том, что группа полицейских решилась ограбить особняк, в котором случайно оказался возвращающийся с приема князь, казалось натянутой, как сова на глобус. А посмотрев несколько размытых фотографий с места событий — превращенную в обуглившуюся железку патрульную машину на площади, я согласился с глотающим слезы парнем — вряд ли это было ограбление.
Вероятно, его сиятельство решил побузить на улице, а несколько холопов в форме сделали попытку его урезонить. Деньги у рода Юсуповых наверняка водятся — поэтому ущерб муниципалитета они покроют, как моральный, так и материальный. Думаю, что и начальнику Градской стражи, открестившемуся от своих сотрудников, тоже хватит.
Несколько минут потребовалось Олегу, чтобы прийти в себя. После этого я увидел еще один уровень интернета, по исполнению и наполнению весьма похожий на наш даркнет. Работал он также значительно медленнее, чем легальная сеть, но вскоре Олег нашел обсуждение произошедшего. Комментариев было достаточно, самых разных — но общая картина становилась понятна. "Псы" — как здесь называли полицейских, прибыли на вызов в ресторан, где немного побуянил юный наследник, рассорившийся со своей спутницей. Дело дошло до рукоприкладства, полицейские пытались попробовать решить дело миром. По словам очевидца, только один из них, когда вокруг заплясало огненное торнадо, успел достать оружие.
Олег жадно вчитывался в комментарии, пытаясь восстановить картину произошедшего. За это время, уже в который раз, в углу экрана появилось оповещение о сообщении. Я уловил краем мысли паренька — об этом аккаунте знали немногие, и опять же, немногие могли вообще ему сюда написать.
Стараясь сдержать слезы, парень несколько раз глубоко выдохнул, стараясь принять обычный вид. Собравшись с силами и натянув маску невозмутимости, он ответил на сообщение.
— И куда пропал? — проекция широкого и располагающею румяного лица появилась перед глазами.
Выражение лица у Степана всегда было чуть удивленным — что вкупе со сметанными щечками и чмокающим разрезом губ придавало ему вид добродушного и неуклюжего увальня. Вот только купиться на его внешность могли только те, кто совсем Степана не знал.
На вопрос друга-напарника Олег не ответил, просто пожал плечами. Говорить сейчас что-либо не хотелось. Даже Степе.
— Олега, тема есть, бабла срубить по легкому.
Парень снова промолчал. Лишь дернул вопросительно подбородком.
— Триста минимум, — продемонстрировал Степа широкую улыбку. Несмотря на ямочки на его пухлых щеках, выглядела она по-настоящему хищной.
— Каждому?
— Каждому.
— И как можно заработать триста кредитов по-легкому?
— Можно и больше, дружище. Гораздо больше. Ты вписываешься?
— Подробности?
— Надо жизнь показать двум инфантилам.
Олег лишь дежурно хмыкнул.
Триста кредитов — хорошие деньги. Но риск — когда наложено ограничение по перемещению, неоправданно велик. В то же время он и так уже ограничен, к тому же попал в прицел адаптантов — а это практически приговор. Надежда только одна: работающие в службе адаптации специалисты как привратники ада или рая — могут впустить, а могут и выпустить. Могут сломать жизнь, а могут поднять ее на недосягаемую — для обитателей социального дна, высоту. Нужны лишь деньги, и свободные от учета триста кредитов на руках лишними точно не будут. К тому же они могут помочь найти заинтересованного человека, который за долю в отцовских накоплениях попробует вытащить его счет из блокировки раньше, чем наступит совершеннолетие Олега. Шанс призрачный, но все же...
— Олега, ты чего завис? Ты в теме?
— Да.
— Через два часа, "На углу". Валеру не забудь.
Почему древний, кургузый Глок-17 отец называл Валерой, он никогда не говорил. Олег не спрашивал, чтобы лишний раз не привлекать внимание — пистолет он уже брал с собой несколько раз, и все время по просьбе Степы. Несколько раз брал без спроса, а вот на стрельбище, в том числе и с этим Глоком, они с отцом катались регулярно.
Пистолет спрятался в поясной кобуре, сдвинутой назад и скрытой широкой толстовкой, а нож уместился в ножнах на голени. Накинув капюшон, Олег вышел на улицу. Через полчаса он уже сидел в небольшом кафе "На углу", попивая чай. Забегаловка была расположена у самой границы Второго квартала и Южных. Здесь постоянно паслась колоритная публика — патрульные, таксисты, сутенеры, проводники.
Сейчас посетителей было чуть больше чем обычно. Только заметив это, Олег понял, что связано это с песенным конкурсом, на который в Высокий Град съехалось достаточно народа с материка — как называли здесь Европу первого мира. Поэтому, именно в эти несколько дней, возможности заработка вырастали в разы — кроме обычных, знающих маршруты с расценками посетителей, на Территорию съезжалось в поисках впечатлений стадо непуганых идиотов — как называл подобных пассажиров Степан.
Волынский протекторат представлял собой часть бывшей территории Польши, о принадлежности которой во время второго раздела, в начале восьмидесятых годов, не смогли договориться Речь Посполитая и Российская Конфедерация. Сам же прецедент протекторатов был создан раньше — при решении иммиграционного кризиса. И так как каждое государство в то время взяло на себя обязательства, то именно эта территория совместным решением польского и российского правительства была выведена из-под эгиды ООН и отдана корпорациям, силами которых иммиграционный кризис и преодолевался.
Будучи созданными по образу и подобию остальных протекторатов, Волынский протекторат и сам Высокий Град были очень популярны у особого рода туристов. Искушенных отдыхом жителей первого мира влекла возможность пожить пару дней без оглядки на социальный рейтинг. Несомненное преимущество Территории Восточных протекторатов, кроме отличающей их цивилизованности — здесь можно было приобрести все то, что в Европе покупать было нельзя без учета в рейтинге. Наличные деньги для обычных людей уже давно исчезли из обращения в первом мире, здесь же это не было препятствием — осуществить покупку помогали проводники.
— Здорово, — присел напротив парня за стол Мустафа.
Олег приветственно кивнул. Именно Мустафа сегодня будет расплачиваться по счетам там, где это можно сделать, а также договариваться об оплате там, где нельзя сделать это напрямую.
Мустафа жил на гарантированное пособие, что обязывало его проводить не менее восьми, но не более двенадцати часов в вирте ежедневно. Из-за гарантированного пособия и регистрации в Южных у него не было причин бояться за свой социальный рейтинг — ниже уже некуда, дальше только отказ от пособия и криминал. Зато именно в вирте он смог, не без помощи многочисленных родственников, устроиться на работу в Метелицу, поэтому у него был достаточно высокий рейтинг, чтобы появляться даже в Восточном квартале Высокого Града.
— Ты в курсе происходящего?
— Инфантилы, двое вроде, — сморщился Мустафа.
К жителям первого мира отношение на территориях протекторатов было своеобразное. Смесь ненависти и презрения — эти люди, чьим единственным достоинством было лишь место рождения, имели в жизни то, о чем любой негражданин мог только мечтать. Здоровье, красоту, социальное обеспечение, безусловный доход, позволяющий просто жить и наслаждаться жизнью. В то же время инфантилы находились словно в золотой клетке, будучи ограничены во многом социальным рейтингом. И появляясь на территориях, они словно погружались на глубину к акулам под защитой своей блестящей и дорогой клетки.
— Кто, откуда? — поинтересовался Олег.
— Двое, больше ничего не знаю, — покачал головой Мустафа.
— А больше и не надо, — Степа появился неожиданно. Удивительная его способность, учитывая, что сам он большой, широкий и громкий.
— Докладываю, други. Два белых гражданина, из Франции.
— Сраные лягушатники, — непроизвольно вырвалось у Мустафы.
— Хотят очень много всего посмотреть и попробовать, — даже не обратил внимания Степа, — начинаем предположительно с Ямы, дальше как пойдет. К шлюхам их точно ведем, также возможны прогулки под луной и прочие незабываемые приключения. Наши гости уже готовы выезжать из отеля, явку подтвердили, поэтому Мустафа — подряжай извозчика.
— Сколько?
— Часов шесть минимум, вполне вероятно, что на всю ночь. Доставка туда-обратно. На КПП желательно договориться — я сегодня только на "SE4" смогу, это другой конец географии. По деньгам таксисту — для начала полтинник. Дальше как сложится.
Кивнув, Мустафа поднялся и пошел к группке земляков в углу зала — искать машину. Настоящих таксистов, конечно, там не было — все городские службы такси эксплуатировали беспилотные автомобили, но в Южных очень редко можно было увидеть их стандартную желтую окраску. Один из максимально популярных и почти легальных способов заработка — после обмена кредитов на натуру, конечно, в Южных был частный извоз. Им и промышляла значительная часть обитателей, не обремененная обязательным виртом, идущим в связке с минимальным гарантированным пособием.
Олег проводил Мустафу взглядом и посмотрел на Степу. Тот встрепенулся.
— Сегодня ночь возможностей, Олега — если получится, с этих пассажиров можно срубить столько, что триста на рыло мелочью покажутся!
Глаза Степы горели энтузиазмом. В душе Олега, правда, отражения он не нашел — все его мысли заполняла черная тоска. Но парень, надо отдать ему должное, не показывал своих чувств и сосредоточился на деле.
— Ты их знаешь?
— Да, я одного из них уже водил два раза. Но без особых изысков — только у нас, в Восточном. Он распробовал, так что сегодня они заряжены по-полной, а с деньгами у них полный порядок.
— Нас только трое?
— Этого мало?
— Я для информации.
— У тебя отец дежурит сегодня?
— Нет.
— А как-то он может...
— Степа, нет. Не может.
Вышло резковато.
— Окай, окай, май ангри гай, — Степа внимательно посмотрел на Олега, но спрашивать ничего не стал. — Ладно, через Мустафу пробьем — зафиналить их по-любому надо бы.
"Зафиналить" — означало после расставания и расплаты подогнать возможность подзаработать и полиции — когда туристы провоцировались на мелкое правонарушение, и расставались с немалой суммой денег в обмен на отказ от составления протокола.
Олег на ремарку Степана кивнул, отвернувшись, стараясь выглядеть невозмутимо. Напарник на его состояние внимания больше не обращал, копаясь в сети и решая задачу по поиску сговорчивых патрульных, готовых прибыть на запах денег ближе к утру.
— Степ, зачем тебе все это? — мысли старающегося отвлечься Олега забрели в самом неожиданном направлении.
— Не понял?
Олег знал, что Степан стараниями отца поступил аж в императорскую гимназию в Петербурге, но после второго курса приехал в Волынский протекторат — место, где родился, как волонтер "Красного креста". Здесь и остался — обитая на территории уже почти два года.
