Гарри Поттер и проклятье солнца и луны

— Эмм, ну да, наверное, — протянул Гарри, понимая, что был неправ.

— На будущее, если хочешь, чтобы что-то было сделано качественно, сделай это сам.

— Хорошо Сириус. Сейчас кто-нибудь точно хватиться, что нас долго нет — пойдем, что ли, дом мне покажешь. А поговорить мы сможем в любой момент.

Несмотря на запущенность и грязь, особняк, несомненно, производил впечатление. Он был не просто старым — он был древним, в нем чувствовалось присутствие магии накопленной за все столетия, что он простоял. По лицу Сириуса можно было многое прочитать — и о том, как дом напоминал ему о своих непростых отношениях с семьей, и о том, что он никогда не хотел сюда возвращаться. Но стоило Гарри начать задавать вопросы или разглядывать какой-нибудь предмет искусства, которых в доме было чуть больше чем много, лицо Сириуса смягчалось: вот он, частичка Джеймса — друга, который погиб не зря; частичка его настоящей семьи.

В целом ему понравился дом, а если им удастся как следует вычистить его и убрать в подвал кое-какие темные артефакты, что было не так просто — чего стоил один портрет матушки Сириуса, вопящий в прихожей! — то, пожалуй, в нем было бы приятно находится. Благо, что особняк вмещал всех — на одних Уизли приходился почти весь второй этаж, между прочим! А чердак был такого размера, что там проживал Клювокрыл — он порой на несколько дней улетал на волю, в поля, где мог чувствовать себя свободным и не томиться в четырех стенах.

Конечно, Гермиона прочитала немало книг о магии древних домов, и, несомненно, знала, что на каждом старом родовом поместье наложено столько заклинаний, что оно способно было пережить даже магловский ядерный взрыв. Но Гарри, конечно, не был Гермионой, поэтому у него по-детски захватывало дух, когда они проходили по коридорам, стены которых буквально дышали магией. Заходя в просторный зал — столовую, как пояснил Сириус — у него перед глазами пронеслись многочисленные семейства, статно восседающие на стульях с высокими спинками и роскошной обивкой, потускневшей за долгое время. Но не успел он насладиться возникнувшим зрелищем, как Сириус за шкирку вытащил его оттуда, кивнув на комод в углу. Он совсем не вязался со светлой и даже достаточно приятной обстановкой в комнате — черный, грязный, местами в плесени. Стоило Гарри стукнуться локтем о дверь, как комод жутко затрясся, задрожал, издавая странное шипение, и столовая словно наполнилась шепотом и гулом. Он завораживал, затягивал, и если бы Сириус не вытащил его оттуда, то он бы вероятно так и остался слушать странные звуки, что-то так отдаленно напоминающие — казалось, что еще чуть-чуть и уже можно будет понять, что шепчут из комода.

— Вероятно, одна из любимиц моей матушки. Пока не приедет Аластор, мы не решаемся туда соваться — мало ли, может это обычный полтергейст или боггарт, но кто может знать наверняка? — пояснил Сириус, захлопывая дверь и уводя Гарри подальше от комнаты. Шипение за дверью усилилось и сразу утихло.

Пройдя мимо нескольких дверей, где уже успели обосноваться члены Ордена, они остановились около самой последней в этом коридоре. Сириус толкнул дверь ногой, жестом приглашая Гарри войти. Едва он осмотрел комнату, то понял нарочито пренебрежительное отношение к ней крестного — это, по всей видимости, было что-то типа кабинета главы дома. Массивный письменный стол около окна, слева — длинный сервант, заполненный всевозможными темными вещицами, начиная от проклятых бокалов из потемневшего серебра, медалей, диадем, книг и заканчивая странной арфой черного цвета, струны которой поблескивали, несмотря на пыль.

"Должно быть, отрубает пальцы, стоит к ней прикоснуться" — Гарри передернуло от того, что проносилось в его голове, когда он смотрел на все эти предметы — а он не сомневался, что каждый из них предназначен для чего-то подобного. Отвернувшись от неприятного зрелища, он охнул: он увидел огромный гобелен во всю ширину стены. Он был немыслимо старым, ткань выцвела, а местами ее проели докси. Но золотая нить была достаточно яркой, чтобы можно было прочесть: "БЛАГОРОДНЕЙШЕЕ И ДРЕВНЕЙШЕЕ СЕМЕЙСТВО БЛЭКОВ", а чуть ниже девиз: "Чистота крови навек". Гобелен представлял собой семейное древо — его ветви переплетались, расширялись и угасали.

Сириус рассказывал Гарри про историю своей семьи, при этом всячески костеря помешанных на чистоте крови родственников. Обратив внимание на то, что Гарри слушает его в пол уха, он спросил:

— О чем ты задумался?

— Слушай, у меня тут появилась... одна мысль, — в глазах Гарри появился безумный огонек, — а что если... прийти в министерство и... попросить пророчество? Ведь оно обо мне, так ведь? Значит, его мне отдадут?

— Так-то оно так, — задумчиво протянул Блэк, — но вот только министерство сейчас не слишком тебя жалует...

Глава 3. Учитель.

— В каком смысле, Сириус? — недоумевающее спросил Гарри.

— А ты что, не читал Пророк этим летом? — изумился Сириус.

— Нуу, — задумчиво протянул Поттер, — я просматривал только первую полосу, ведь если бы были новости про Волан-де-Морте, их бы опубликовали именно там.

— Мдаа, — удрученно сказал Блэк. Видимо, он никак не ожидал подобного поворота событий. — Видишь ли, в чем дело, Министерство, как ты понимаешь, отрицает возрождение Темного Лорда. Соответственно и тех, кто говорит обратное: тебя и Дамблдора, считают если не лжецами, то сумасшедшими.

— Что? — округлил глаза Поттер.

— Именно так. Твое имя сейчас вроде дежурной шутки. Если произошла невероятная история, пишут: "Байка достойная Гарри Поттера", а если пишут о чьем-то достижении, то добавляют что-то вроде: "надеемся, у него не появится шрама на лбу и нам не придется на него молиться".

— Но я не просил! Я не хотел! Неужели они думают я бы не поменя...

— Я знаю, Гарри, — мягко перебил его крестный. — Но сейчас ты не в лучшем свете, вряд ли тебе стоит соваться в министерство магии. Сомневаюсь, что тебе помогут.

— Но как же нам тогда быть?

— Возможно, я смогу поговорить с несколькими старыми знакомыми, — задумался Блэк, видимо перебирая в памяти имена, — может что-то у нас и выйдет, а, в конце концов, можно проникнуть в Отдел Тайн и украсть его.

— Сириус! — возмутился Гарри.

— Да ладно тебе, — примиряющее сказал Блэк, я же пошутил.

Судя по блеску в его глазах, в этой шутке была изрядная доля истины.

— Думаю нам пора идти, а то Молли поднимет шум, — хмыкнул Сириус, — пойдем, покажу тебе твою комнату.

Комната оказалась слегка мрачноватой, но в целом понравилась Поттеру. Как и вся жилая часть особняка, комната была уже вычищена от различных темных артефактов типа книг, страницы которых были пропитаны редким ядом, пыли, трупиков докси, душащих галстуков и прочей нечисти. Стены были темно-зелеными — проснись Гарри ночью, он наверняка бы подумал, что находится в подземельях Слизерина — и пустыми, за исключением одной картины, вернее, картинной рамы — портрет пустовал.

Стены находили завершение в сером стеганом потолке, в самом центре которого висела старинная черная люстра, свечи на которой зажглись сразу, как столько они открыли дверь. Но впрочем, света хватало и так — напротив кровати было достаточно большое окно. К слову, о кровати: навряд ли она предполагала то, что на ней будет спать в одиночестве пятнадцатилетний худосочный паренек. Нет, скорее в ней поместились бы как минимум 4 взрослых человека внушительного роста. Если бы Гарри откинул покрывало и смел десяток подушечек самого разного размера с гербом Блэков, то он бы отметил, что поместились бы они на молочного цвета простынях, расписанных теми же изумрудными гербами. Завершал картину темно-серый ковер на полу и узкий шкаф в углу, да комод у стены возле кровати — казалось, что он был старше самого дома. На нем стояло не менее антикварное зеркало в позолоченной раме — пожалуй, единственное яркое пятно в комнате, не считая розовой футболки, так неожиданно скрывавшейся под черным пиджаком у Сириуса.

— Раз ты живешь со мной, это и твой дом тоже, поэтому у тебя должна быть отдельная комната, — улыбнулся Сириус.

— Спасибо, — ответил ему Поттер.

— Кикимер! — позвал Блэк.

— Чего изволит хозяин? — спросил скрипучим голосом домовик и уже тише добавил, — неблагодарный сын, разбил своим поступком сердце матери.

— Да не было у нее никакого сердца, — хмыкнул Сириус, — старуха только злобой и была жива. Принеси сюда вещи Гарри. — Только сейчас эльф обратил внимание на еще одного человека в комнате:

— Великий Гарри Поттер избавил нас от Темного Лорда, и теперь будет жить в благородном доме Блэк! — обрадовался Кикимер, — старый Кикимер рад послужить молодому господину.

— Ничего себе, — потрясенно сказал Сириус, — он и раньше был странный, но чтобы так...

Гарри только ошалело смотрел на то место, где с громким хлопком исчез домовик. Нет, он помнил причуды Добби, но думал, что чуднее эльфа уже не найдет.

— Кстати, Гарри, — сказал Сириус, — у меня тут появилась одна идейка, ты же помнишь, как тяжело дался тебе Турнир Трех Волшебников, — дождавшись кивка Гарри, он продолжил, — так вот, что если нанять тебе учителя на лето? Заодно решается и проблема с использованием магии на каникулах. Моя однокурсница работает в министерстве и как раз занимается подобными вопросами. Как ты на это смотришь?

— Я даже и не знаю, — Гарри задумался. С одной стороны перспектива использовать магию на каникулах очень манила, но при этом учиться летом... — а кто будет меня учить?

— Ну это вроде как фикция, чтобы магию вне школы использовать, так многие чистокровные делают, вообще я думал сам поднатаскать тебя в боевой магии, если ты не против, — хмыкнул Сириус, — мы с Джеймсом были неплохими аврорами в свое время, — он слегка погрустнел, как и всегда, вспоминая своего лучшего друга.

"Учиться у Сириуса? Конечно, я согласен!" — подумал Гарри.

— Я согласен. — Сказал он уже вслух.

— Вот и прекрасно, заодно и узнаю насчет пророчества, — с этими словами, благо время было еще только послеобеденное, Сириус аппарировал прочь.

— Мда, — тихо сказал Гарри, ни к кому не обращаясь, да и не к кому было, в комнате он был один.

— Кхм.

Гарри обернулся в поисках источника этого звука. Нет, дверь была закрыта и никто не стол у него за спиной. И нет, в шкафу навряд ли кто-то поместился бы. Тут его взгляд упал на портрет. Да. Несомненно, он уже наблюдал подобное в Хогвартсе и первый раз жутко перепугался, когда на него крикнула пустая рама.

— Гарри! Гарри! — раздались где-то внизу голоса Рона и Гермионы.

— Вот все и возвращается на круги своя, — улыбнулся Гарри, и, оторвавшись от созерцания грязно-синего фона, поспешил вниз к своим друзьям.

— Вот ты где! — воскликнула Гермиона, бросившись обнимать Поттера, едва тот спустился на нижний этаж.

— Воздух, — сипло сказал Гарри.

— Прости, — слегка смутилась девушка, отпустив его.

— Да ничего, — хмыкнул Гарри, — здорово, дружище, — пожал он руку Рону.

— Как тебе жилось у маглов? — поинтересовался Рон, пока они шли в его комнату.

— Вполне нормально, — ответил Гарри, — если не считать того, что я сидел там как идиот без капли информации! — он не хотел срываться на друзьях, но все-таки не сдержался.

Рон и Гермиона мгновенно потупили взгляды.

— Гарри, мы, правда, хотели написать тебе, — они уже вошли в комнату и Рон захлопнул дверь, — но профессор Дамблдор строго-настрого нам запретил...

— Да знаю я, — нетерпеливо перебил ее Поттер, махнув рукой, — но с каких пор вас останавливают запреты Дамблдора?

— О чем ты? — спросил Рон, его вид выражал крайнюю степень растерянности.

— Дайте-ка подумать, — Гарри изобразил издевательски задумчивую мину, — например, Дамблдор всегда запрещает ходить в Запретный Лес, он запрещал ходить в коридор с Пушком, он запрещал нам ходить по школе, в том время как там ползал василиск. Он запрещал нам выходить из замка, когда сбежал Сириус, он много чего запрещал и ни я, ни вы никогда не слушали его, — Гарри отчетливо выделил голосом слово "никогда", — так какого хрена вы послушали его именно тогда, когда мне нужна была эта информация?

— Гарри, нам правда очень жаль, — сказала Гермиона, казалось, она вот-вот заплачет, Рон же смущенно потупил взгляд, — мы правда хотели, но Дамблдор сказал, что сов могут перехватить, поэтому я подумала...

— Ты выросла в мире маглов, что говорить о тебе, если даже Рон, воспитывавшийся в семье магов, додумался позвонить мне по телефону, что тебе мешало?

— Но Гарри, я...

— Ладно, — перебил ее Гарри, подняв руку, — я здесь и это главное, но имейте в виду, я бы не хотел, чтобы такое повторилось.

Рон и Гермиона кивнули, не задумываясь.

— А теперь рассказывайте, чем вы тут занимаетесь? — поинтересовался Поттер.

— В основном уборкой, — уныло ответил Рон, с его лица можно было писать картину великой скорби, — в этом доме вот уже много лет никто не живет, да ты и сам видел, насколько все запущено.

— Видел, — хмыкнул Гарри, — неужели вы ничего не узнали, наводя здесь чистоту?

— Немногое, — вздохнул Рон, — нас не пускают на собрания Ордена, мы все узнаем урывками, но более-менее общее представление у нас имеется.

— Вот значит как, — хмыкнул Гарри, — значит, особой разницы нет — что я у маглов был за домового эльфа, что вы здесь.

— Гарри! — возмутилась Гермиона.

— Я пошутил, — хмыкнул он. Общение с Сириусом, хоть пока и недолгое, уже заражало его весельем: страшно подумать, что будет дальше.

— Почему ты не интересуешься, что мы узнали? — сощурившись, спросила Гермиона.

Гарри замялся.

— Нууу вы же сами сказали, что полной картины у вас нет, поэтому...

— Сириус что-то рассказал тебе? — поинтересовалась она.

Гарри задумался. Конечно, ему хотелось все рассказать друзьям, но он твердо решил, что маленькая месть не повредит. Тем более, что рано или поздно они все равно все узнают.

— Да.

— И ты молчал? — воскликнул Рон, — рассказывай!

— Ээ, нет, — хмыкнул Гарри, — я обещал молчать, к тому же вам стоит узнать, что такое сидеть без капли информации.

— Но Гарри! — возмутился Рон. — Нас не пускают на собрания.

— Рон, не моя вина, что твои родители не посчитали нужным что-либо рассказать тебе. Тем более Сириус не рассказал мне ничего жизненно важного, — слегка приврал Гарри, ни к чему обременять друзей такой информацией.

С громким хлопком посреди комнаты появились близнецы, Гермиона взвизгнула.

— Сколько можно уже? Так и до инфаркта недалеко!

— Прости, Гермиона! Но к чему нам ходить пешком, когда можно аппарировать?

Не найдя от возмущения, что можно возразить, Гермиона замолчала, дыша так, словно пробежала несколько километров.

— Итак, Гарри, выплескиваешь...

— Свое негодование...

— На нашем непутевом братце...

— И Гермионе?

— Нет, друзья мои, вернее... не совсем так, — ухмыльнулся Гарри.

— Что ты...

— Имеешь в виду?

— Я имею в виду то, что мне незачем выплескивать негодование по той причине, что я совершенно спокоен. Значит, сдали экзамен на аппарацию?