Даяна I.Неофит Мглы

Перейдя на бег, я двинулся в сторону нахождения леса или лесополосы. Там древком и разживёмся. Пока двигался, старался отслеживать обстановку вокруг себя, чтобы не вылететь прямо в лапы одному из местных обитателей, но с моим восприятием, это была слабая попытка просто внушить себе уверенность в том, что я держу всё под контролем. Нож я снова убрал в инвентарь, готовый в любую секунду его вынуть, искренне надеясь, что он понадобится для разделки пищи или чтобы выстрогать древко. Да и, насколько я предполагаю, характеристики лучше прокачивать на максимальной нагрузке и без прироста характеристик посредством экипировки и оружия.

Кроме скрипа снега под ногами, свиста ветра и моего дыхания звуков не было вообще. Я не заметил ни одной птицы, ни одних следов, ничего совсем. Это хорошо. Не хотелось бы мне снова встретиться с тем милым барсом, который поприветствовал меня и поздравил с первой игровой сессией.

'Получен урон холодом — -2 HP'.

'Получен урон холодом — -2 HP'.

'Получен урон холодом — -2 HP'.

'Сопротивление холоду улучшено +1'.

'Системки' приходят — персонаж качается. Бег начал приносить свои плоды, постепенно прогоняя холод. А вообще — сюрреалистичная картина: босой эльф чёрного цвета в белом наряде, очень напоминающем исподнее, несётся по снегу, аж волосы назад, будто за ним несётся пол-рынка с криком: 'Держи вора!'. Если бы этим 'угольком' был не я, то посмеялся бы от души. А так — не до смеха.

'Ваша выносливость увеличена +1'.

Перед лесом я немного притормозил и снова прислушался. Ни звука. Неужели я ошибся и населённый пункт совсем в другой стороне? Попробую углубиться в лес. Перепрыгивая упавшие стволы деревьев, огибая заросли кустарника, я упрямо продвигался вглубь переплетения деревьев. Впоследствии я и сам не мог объяснить себе, почему выбрал именно это направление, но сейчас мои 'заячьи петли' вывели меня на маленькую поляну, посреди которой находилась избушка, заросшая мхом, очень похожая на те, которые строят таёжники на зимовках. Сложена она была основательно, из довольно толстых брёвен, хоть и была не очень высокой. Я присмотрелся, и следов, кроме моих, вокруг не углядел. Следовательно, или здесь сутки никого не было, или никто оттуда не выходил. Подойдя к двери, я не увидел никаких запоров. Эту функцию выполнял внушительный колышек, с локоть длиной, который был забит в землю вплотную к закрытой двери. Его удалось вытащить, рывками и постоянно расшатывая из стороны в сторону.

Открыв дверь, я шагнул в избушку, пригнув голову и зажав в руке осколок из инвентаря. Первое, что бросилось в глаза — печь, сложенная из камня посреди небольшого пространства единственной комнаты. Сразу за дверью обнаружилась поленница заготовленных дров разной толщины и прислонённый к ней ржавый топор на длинной ручке. Живём! Около крошечного и единственного окна под потолком, сушились какие-то пучки трав, которые я так и не смог идентифицировать. Дверь оказалась довольно толстой, толщиной с мой кулак, хоть и закрывалась с жутким скрипом кованых несмазанных петель. Изнутри её можно было закрыть, накинув на специальные скобы толстый брус, что я немедленно и сделал.

Когда глаза окончательно привыкли к полумраку, я рассмотрел в углу кучу сосновых или еловых веток, уже пожелтевших и частично осыпавшихся. По всей видимости, это была лежанка. Была — да сплыла, так как я немедленно принялся потрошить её на мелкие веточки, собираясь начать растопку именно с высохшей хвои. Оставался вопрос: Как добыть огонь?

Пока я осматривался и разбирал лежанку, система сообщила мне ещё о единице к сопротивлению холоду и отняла десять единиц 'хитпоинтов'. Нужно срочно что-либо решать, иначе снова рискую бежать сюда от круга возрождения. А поскольку в комнате ощутимо сгущался мрак, то бежать мне в случае неудачи придётся по темноте. Совсем не факт, что я снова отыщу дорогу сюда.

Помнится, в детстве, видел по телевизору, как выживальщики добывали огонь трением, с помощью самодельного лука, дощечки и ровной палочки. Поскольку других вариантов у меня не было, я попытался отыскать подобие такой дощечки. После успешного поиска, став счастливым обладателем искомого, я начал думать, как мастерить лук и с чего делать тетиву.

'Холщовая рубашка новичка. Прочность — 97'.

Сняв рубаху, я попытался оторвать от её низа полоску ткани. Провозившись некоторое время, увидел выскочившее сообщение:

'Вы пытаетесь сломать "Холщовая рубашка новичка".

Сломать: Да/ Нет?'.

Ну конечно! У меня в руках осталась полоска ткани, которая приобрела почему-то грязный неряшливый окрас и резко 'постаревшая' рубашка, с виднеющимися дырами.

'Получено: "Старая рубаха новичка", "Полоска грязной ткани".

Желаете выбрать профессию "Старьёвщик"?'.

А система, похоже, с юмором. Ещё бы профессию 'Бомж' предложила, или 'Калика перехожий'. Нет, спасибо, жму отмену. Я не эту вакансию искал, так что обойдусь без такого счастья. Достав осколок, я постарался отрезать от веток кусок, по форме подходящий на роль лука. Как и в первый раз, система посопротивлялась и предложила мне профессию 'Дровосек', от которой я также отказался. Вырезая углубление в дощечке, уже машинально отмахнулся от 'Резчик по дереву'. Вот сейчас как всё брошу и как начну здесь зимовать, вырезая ложки из поленьев и выменивая их у снежных барсов на мясо и соль. И как заживу...

Смастерив лук и положив перед собой дощечку углублением вверх, я взял палочку и приготовился добывать огонь. Двигая луком от себя и назад к себе, старался прижимать палочку другой дощечкой сверху. Поначалу у меня ничего не выходило, а потом перед глазами появилось сообщение:

'Вы пытаетесь заточить самодельную стрелу, но вашего опыта мало для этого действия.

Изучить профессию "Оружейник"?'.

— Да какой к чертям 'Оружейник'? Огонь я добываю! Огонь! Гори — гори ясно, блин! — у меня потихоньку начали сдавать нервы.

— Что я делаю не так?

Желая проверить внезапно вспыхнувшую догадку и прекратив своё занятие, я, подойдя к поленнице, начал обдирать луб, предварительно содрав кору с одного поленца. Затем максимально измельчив, насыпал чуть-чуть в выемку на дощечке и продолжил двигать луком. Бинго!

'Вы желаете разжечь огонь: Да/ Нет?'.

— Да, милая, да! Мы очень желаете разжечь этот огонь, иначе сейчас разнесу здесь всё к чертям собачьим, или собачачьим! Давай уже зажигайся!

Я добавил немного лубка во вспыхнувший огонёк, и постепенно раздувая язычок пламени на дощечке, постарался перенести его вместе с ней в печь. Удивительно, но у меня всё получилось, и сухие остатки лежанки вспыхнули, радостно затрещав. Огонь постепенно разгорался, даря уверенность, что от холода я не загнусь. Ну вот и прекрасно. Выбрав наименее тонкие дрова, я сложил их около печи, чтобы подбрасывать вовремя и начал проводить в избушке уже тотальную ревизию на предмет полезных вещей.

После получаса безуспешных поисков я вынужден был констатировать, что здесь, кроме топора, брать совершенно нечего. Заглянув в каждую щель и простучав земляной пол ногой, вдруг что-то закопали и мягкая земля или другой звук укажут мне это место, понял, что ничего я здесь не найду.

Я тихонько снял запорный брус с двери и осторожно выглянул на улицу. Вроде тихо. Молнией метнулся к ближайшей ёлке, срезав пару больших разлапистых веток, и снова закрыл брус за собой. Новая лежанка готова, так что спать мой персонаж будет на уютном лапнике в тёплой избушке, а я в своей постели.

Подведём итоги: я нашёл укрытие, греюсь у огня в безопасности и с крышей над головой. То, что в процессе мне пришлось испортить рубаху, меня абсолютно не беспокоило. От холода она совсем не спасала, а мой внешний вид меня не беспокоил. Может, не стоило шокировать местную живность, но на её мнение мне тоже было плевать с высокого минарета. Переживут, как-нибудь. С остальными проблемами будем разбираться завтра. Хорошенько подкинув дров в печь и устроившись на еловых лапах поближе к печке, я закрыл глаза.

Глава 4

И снова назойливый дверной звонок. Звук появился сразу, доносясь даже через закрытую крышку капсулы. Откинув её и выбравшись из 'саркофага', я подошёл к входной двери, которую, к слову говоря, давно пора менять. Бросив взгляд сквозь глазок на лестничную площадку, я тихо чертыхнулся. Блин, как не вовремя.

— Катя, привет! А ты, какими судьбами? — делано радостно поинтересовался я у невысокой красивой брюнетки, которая сейчас яростно прожигала меня взглядом:

— Белевский, сколько можно тебе звонить? Я уже почти три минуты жму этот дурацкий звонок! — шипение моей, якобы девушки, которая имела на меня вполне матримониальные планы, звучало довольно угрожающе.

— Только не нужно говорить мне, что ты не слышал! Мёртвого поднять можно таким звонком!

— Кать, я реально не слышал. Понимаешь в чём дело... — говорил я уже ей в спину, ибо Катя успела разуться, и сейчас стояла и смотрела на капсулу.

Медленно повернув голову ко мне и сузив глаза, она ледяным тоном поинтересовалась:

— Это что? Теперь ты на виртуалку подсел? Значит, когда я предлагала в Турцию слетать, так у тебя ни времени, ни денег нет, а как купить эту хрень, так сразу и деньги появились и времени вагон? — последние слова она уже орала.

— Кать, успокойся, я тебе сейчас всё объясню! — фраза, которую я многократно слышал в американских фильмах, призванная успокаивать, сейчас возымела противоположный эффект.

— Успокоиться? Знаешь, что? Да пошёл ты! Правильно мне мама говорила. Я только трачу своё время с тобой, неудачником! — вихрем пройдясь к входной двери и успев обуться, она отчеканила:

— Забудь мой номер, Вова! Вообще забудь! Нет меня!

Грохнув напоследок моей многострадальной дверью, с гордо поднятой головой она удалилась. Этажом ниже прозвучало отчётливо: 'Козёл!'.

Блин, точно придётся дверь менять. Ещё пару раз так закрыть, и она сама выпадет.

Всё произошло, буквально в считаные мгновения. Я стоял, опешив, а в голове воздушным змеем реял один вопрос: 'Как люди могут делать настолько поспешные выводы?'. Даже не дала ничего объяснить. Интересно, а меня до этого выслушивали, или только делали вид?

Катины вечные обвинения и сравнения меня с её бывшими 'кандидатами в безбедное будущее', цитирование слов её обожаемой мамы, даже флегматика могли превратить в законченного неврастеника. Меня в этих отношениях напрягало всё, но объяснить сейчас, почему я их не прекратил, я не мог. Наверное, просто для галочки, или по причине того, что я не мог быть один. С одной стороны, она сейчас была инициатором нашего разрыва, и мне не пришлось это делать самому, судорожно выбирая слова. С другой же — как-то неправильно всё вышло.

'Ну умерла, так умерла', вспомнил я бородатый анекдот. Решив больше не забивать себе голову, но твёрдо пообещав себе разобраться с этим ворохом дел сердечных, я вспомнил, что неплохо бы и перекусить чего-нибудь. Перекусить? От меня только что ушла девушка, а я думаю, чтобы поесть. Это можно было назвать хладнокровием, если бы это не было растерянностью с моей стороны. Может я превращаюсь в циника?

Пустой холодильник порадовал меня давнишним куском сливочного масла и кастрюлей с остатками макарон. Блин, я уже и забыл, когда себе сам что-либо готовил. Это делала или Катя, появлявшаяся периодически у меня, либо я перехватывал где-то по дороге, пока мотался по собеседованиям. Значит, пришло время снова вспомнить свои кулинарные навыки. Без похода в магазин тут явно не обойтись.

Небольшой круглосуточный супермаркет находился в квартале от моего дома, поэтому потратив полчаса, можно прогуляться и основательно затариться продуктами. Взяв кошелёк, телефон и закрыв ключами многострадальную дверь, я спустился по лестнице на первый этаж. Двор встретил меня тёплыми сумерками. Люблю такую погоду, когда и не жарко, но и не холодно. Докучливые насекомые куда-то исчезают, хочется просто прогуливаться по городу и дышать полной грудью.

В этом дворе я вырос. Здесь прошло моё детство, юность и сейчас даже я отсюда никуда не планирую перебираться. Именно её я считаю своим настоящим домом. Эта однокомнатная квартира — единственное, что осталось мне от бабушки, если не считать несколько чёрно-белых снимков. По сути, бабушка, это единственный человек, который меня воспитывал, пока родители строили карьеру и зарабатывали деньги. Никогда не забуду, сколько было воплей со стороны родственников, когда они узнали, что бабушка составила завещание таким образом, что единовластным владельцем квартиры, после её смерти, оказался я. Единственным человеком, которого это известие оставило равнодушным, был дядя Женя, папин родной брат. Он тогда отвёл меня в сторонку и сказал:

— На всю эту возню не обращай внимания. Не стоят они того, так что не трать нервы. Не знаю, как у тебя там, в жизни повернётся, но, по возможности, не продавай квартиру. Она бы этого не хотела. На тебя ещё не раз будут давить эти стервятники, но ты не ведись. Им бы только урвать на халяву. Живи спокойно, никого не слушай и вспоминай мою маму.

Он крепко пожал мозолистой ладонью мою руку и добавил:

— Если нужна будет помощь какая-то — не стесняйся и набирай. Чем могу — помогу. Номер ты знаешь,— дядя Женя хлопнул меня по плечу. — Не дрейфь, малой! Прорвёмся!

Впоследствии я много раз вспоминал этот разговор. Всё было так, как он предрекал: мамина сестра, тётя Ира, визгливым голосом, то и дело, срываясь на фальцет, пыталась меня убедить, что бабушку все любили, что это невосполнимая утрата для всех, и что квартира должна быть продана, а деньги поделены между ближайшими родственниками. На этом все её логические умозаключения закончились, и она скатилась к банальным проклятиям на мою голову. Остальные родственники, слыша это, тогда промолчали, а кто-то ещё и поддакивал.

Мерзко вспоминать на самом деле. Я тогда упёрся рогом и сделал всем назло так, как советовал дядя Женя. На этом моё общение со своими родственниками закончилось. Я после этого не хотел видеть их, а они за спиной плевались жёлчью в меня. Услышанная фраза, что родственники — это навязанные друзья, оказалось не шуткой, как изначально, а самой что ни на есть горькой действительностью.

Погруженный в свои мысли, я и не заметил, как дошёл к супермаркету.

Гарконская пустошь. Посёлок Мирт.

-Боги, ты как твоя мать! Сколько раз я тебя предупреждал про опасности, которую таит в себе начинающаяся метель? — старый, но довольно крепкий мужчина, гневно сведя брови, отчитывал невысокую стройную девушку, которая, сейчас понуро опустив голову, сосредоточенно рассматривала носки своих охотничьих сапог с белоснежной опушкой.

— А ну не молчать мне здесь! Говорил, спрашиваю?