Пламя сердца твоего

Вернувшийся Конрад принялся за дело. Я же пока взялась исследовать план школы, очерченный явно схематически.

Учебных корпусов всего было четыре. Вместе с холлом посередине они располагались этакой аркой перед въездом в школу. Получается, я прошла через общий холл и попала в здание администрации за ним, а уже оттуда через заднюю дверь пересекла свободную площадку и попала в общежитие для студентов. Странно, но общежитий было два. Так и подписывались "Љ1" и "Љ2". Причем я сейчас находилась во втором.

Удивление же мое вызвано было внешним видом зданий. Если эта общага даже с виду сверкала кучей окон, как большой муравейник, то общага под номером один была больше похожа на особняк и выглядела соответствующе. Может быть, про нее говорил Каваллоне, когда возмущался условиями, в которых меня поселили. Больше смахивает на американскую систему студенчества, где была общага для всех и кампус для избранных участников братства или сестринства. Да, я интересовалась этой темой и смотрела несколько фильмов на английском для повышения владения языком. Но не о том речь. Мне стоит больше узнать о номере один и элите, что там проживает. Вполне вероятно, что там находятся наследники семей или иные не последние личности. Тогда их легко будет обнаружить в толпе.

На карте также присутствовал и "Корпус учителей", которые, видимо, также проживали в школе круглосуточно. Их общежитие находилось ровно посередине площади школы, и не мудрено: слева располагались общежития и корпуса, а вот справа — полигон, корпус для физической подготовки и оружейная. Рядом с полигоном и корпусом учителей благоразумно приютился скромный квадрат лазарета. А довольно обширный полигон с учебными корпусами разделял большой зеленый прямоугольник — видимо, парк или лужайка для отдыха.

Конрад уже споро закончил с уборкой маленькой комнатки и взялся раскладывать вещи. Я открыла расписание, удостоверившись в том, что еще идут занятия. Мой учебный день начинался с завтрашнего дня, сегодня я могу разве что осмотреть территорию школы.

Ох, чуть не забыла! Надо домой позвонить, Нане сообщить, что уже добралась. Она наверняка волнуется. Ей-то сообщили, как по официальной версии оформили мою временную поездку за границу — поездка к отцу на пару недель. И все равно, что в школе было прислано опять же отцом извещение о моем переводе в школу для трудных подростков. Это извещение не пошло дальше дисциплинарного комитета, который, собственно, и уладил все вопросы с администрацией.

Есть подозрения, что Емитсу собирался отрезать меня от Намимори окончательно. Едва бы о переводе в школу для трудных подростков поползли слухи, в маленьком Намимори я бы стала изгоем... Могла бы стать. Учитывая мою нынешнюю репутацию, сложно предугадать итог. Но рисковать не хотелось.

В принципе, я и так насобирала достаточно для такой школы прегрешений, но в глазах взрослой общественности оставалась отличницей и спортсменкой, притом главой студсовета. Наверное. Ведь были и опоздания, и заваленные промежуточные тесты, и нарушения дисциплины. Но так или иначе, это не было клеймом на мне, каким могла бы стать эта школа.

Ну, а если бы стало... По такому сценарию мне и в Намимори бы стало жить в тягость, и в мафию бы после школы мафиози, по плану Емитсу, уже бы не хотелось. Вот и был один итог — пришедший на помощь папаня.

Не знаю, реально ли это был его план или я переоцениваю его способности, но опять же — сама себе я не собиралась усложнять жизнь.

Что на самом деле думала об этом Нана, я не знала. На людях она провожала меня с улыбкой, хотя и с легким беспокойством, и настойчиво просила позвонить, как только доберусь до места.

— Алло, — сказала я, не собирающаяся переучиваться на "моси-моси", как только гудки прервались. — Я на месте.

— Все в порядке? — услышала я голос Наны, быстро заволновавшийся. Следом она, видимо, прикрыла трубку, так как голос стал приглушенным: — Это Акира-чан звонит.

Послышались возгласы детей: "Акира! Акира!". Они что-то там лепетали, желая что-то передать.

— Ага, — улыбнулась я.

Толком ни о чем мы не говорили. Нана спрашивала, ела ли я уже, как у меня погода и самочувствие. Дети тоже желали поговорить о всякой ерунде, несомненно для них важной.

Тсуна, как сказала Нана, еще в больнице и только недавно пришел в себя, но домой его пока не отпускают. О Такеши или Рёхее я не спрашивала — и так знала, что их состояние стабильно, но это не значит, что долечиваться не надо.

Когда я закончила разговор и положила трубку, Конрад уже закончил с работой и осматривал единственным глазом комнату, видимо, на предмет того, чего б еще сделать. Но тут дверь приоткрылась. Подвинув Мураками, заглядывавшего в щель, внутрь зашел плечистый Фуюки, сверкая мышцами в одной футболке. На удивление в помещении было тепло, хотя в Италии вообще оказалось теплей, чем у нас. Может быть, мы были где-то ближе к южной части острова — это мне никто не сообщил.

— Савада-сан, мы уже расположились, — доложился Фуюки.

— Хорошо, — кивнула я, продолжая поглаживать тихо заурчавшего Баюна. — Сегодня отдыхаем, смотрим территорию и знакомимся с соседями.

Мураками хотел было что-то спросить или сказать, как снова без стука открылась дверь. Внутрь зашел Каваллоне, с которым вновь была его охрана, отчего в помещении стало еще на троих человек больше. В маленькой комнатке стало тесновато, потому Фуюки с Мураками отошли к другой стене, повернувшись с ожиданием лицом к Каваллоне. Подчиненные Дино сверлили парней подозрительными взглядами. Это, наверное, культура общения такая: сверлить всех взглядом, как будто у тебя стащили любимую банку варенья.

— Кира-чан, — начал Дино, выглядевший по возвращении недовольным. Он покосился на кота, но не стал спрашивать, откуда тот здесь взялся. — К сожалению, переубедить директора и переселить тебя не удалось. Не нравится мне вообще вся эта ситуация и то, что твой отец отправил тебя в эту школу... Понятно еще меня в пятнадцать отправили сюда учиться, но что тебе тут делать, совершенно не ясно. Спорить с его решениями я не могу, но должен предупредить тебя об опасностях, подстерегающих в этой школе.

Я наконец с интересом взглянула на него, желая услышать больше информации. Со Скуало перемолвиться как-то не удалось — всему виной то, что я не хотела случайно пересечься с его боссом и спешила сделать ноги.

— Во-первых, опасности подстерегают уже в душе. По традиции, за право первым посетить душевые происходит драка. Часто ученики, разбившись на группы, устраивают побоище. За завтраком считается хорошим тоном перекинуть чужую тарелку с едой. Я уже молчу о том, что вовсю процветает дедовщина! — Дино от обилия эмоций повысил голос до панических ноток. — Про занятия на полигоне вообще не хочу и начинать!

Парни смотрели на него не то чтобы скептически, но с какой-то тяжестью во взгляде.

— Да ладно тебе, я думаю, отец знал, куда меня отправлял, — улыбнулась я, и Дино тут же повелся.

— Я еще с ним поговорю! — воскликнул он, сведя светлые брови к переносице и как будто разозлившись даже. — Ты только подожди пару дней, Акира!

* * *

В классе царила тишина. Учитель рассказывал об Аппенинах, ученики кто смотрел в окно, а кто что-то черкал в тетради. Один из учеников, смотрящий скучающим взглядом в окно, вдруг встрепенулся и, развернувшись на стуле, негромко позвал:

— Конте. Эй, Конте.

Парень на задней парте сидел вольготно, закинув ноги прямо на парту. Он лениво приоткрыл один глаз, но двое ребят по обе стороны недобро зыркнули на нарушителя спокойствия.

— Послушай, Конте, — быстро заговорил тот снова. — Не дон Каваллоне ли там за окном?

Конте открыл оба глаза и лениво, с достоинством, повернул голову к окну. Двое его друзей, которые сидели по обе стороны от него, проявили любопытство более явно, хотя все, кто услышал это, а это добрая половина класса, прильнули к стеклам.

— Это дон Каваллоне! — воскликнул кто-то первым.

— И правда, Каваллоне — блондин, с кучей подчиненных, — вторил ему другой.

— Погоди, а кто это с ним?

Названный Конте, сбросив ноги со стола, поднялся одним движением. Перед ним расступились, позволяя свободно пройти высокому парню с его свитой. Тот остановился, разглядывая вид с корпуса во двор перед школой, где высыпали из машин многочисленные люди семьи Каваллоне... и самого дона, скрывшегося за входными дверями.

— Оба вулкана до сих пор считаются активными, и извержение может произойти в любой момент, — продолжал лекцию учитель, стоя за кафедрой. Перемещения студентов его не особенно взволновали. — На сегодняшний день Везувий...

Глава 2

Волосы на макушке шевелились едва ощутимо под чьим-то теплым дыханием. Мой нос был зарыт в ткань, которая, как я подозреваю, была чьей-то теплой футболкой. Футболка мерно вздымалась в такт шевелящимся волосам и очень знакомо пахла...

Кажется, тот мой запрет спать в моей комнате в Намимори на Италию не распространялся...

Я пока не шевелилась, пребывая в некой сонливости. Вокруг было тихо и спокойно. Снизу негромко похрапывал Конрад. Мукуро же посапывал еле слышно и, похоже, пока не проснулся. Показатель, между прочим. У него тоже есть инстинкты, которые не позволяют ему спать, когда рядом может находиться опасность. Учитывая чутье Тумана, с легкостью улавливающего тонкие материи... А вот я проснулась раньше будильника, похоже, из-за смены часовых поясов. Удивительно, что вообще спала спокойно... Хотя, рядом со мной же мой Туман — это все объясняет.

Но вчера было такое кино...

Прежде всего стоит сказать, что душевые в общежитии оказались в единственном числе. А так как тут жили ранее одни особи мужского пола — без исключений, — проблем не возникало.

И вот, спускаюсь я такая по лестнице вместе с Мураками, из-за которого задержалась, в душ. Полотенце через плечо, шлепанцы шлепают, Мураками продолжает расспрашивать подробности про завтрашние планы. Мне надоедает объяснять, что будем смотреть по ситуации, от меня он ничего вразумительного не услышит, поэтому я отмахиваюсь и прислушиваюсь к шуму, который слышно снизу.

Но когда я спустилась на первый этаж, шум к тому времени стих. Вдоль стеночки стояли, опираясь на нее же, или сидели на полу за неимением стульев разнообразные парни возрастом навскидку от пятнадцати до восемнадцати. Так как многие были в одних штанах, мне открылся отличный вид не только на с завидным однообразием накачанные мышцами торсы, но и на ссадины, с таким же однообразием покрывавшие их.

На автомате делаю еще несколько шагов вперед, пока не вступаю в вязкую кровяную жижу. Не мудрено — у некоторых были разбиты носы, губы или брови.

И все такие стоят и на меня, отчетливо почувствовавшую себя не в своей весовой категории, смотрят. Взгляды сначала слегка удивленные появлением чего-то подобного в таком месте, затем у кого-то снисходительные, у кого-то даже похабные. Мураками едва заметно застыл, видимо, не рискуя подходить. Может, побоялся небольшой толпы из чуть больше двадцати человек, а может, поостерегся попасться мне под горячую руку...

Но тут выскочил из толпы ближе к противоположным дверям Конрад с широкой улыбкой:

— Ей, босс! — он даже поднял руку, чтобы я точно его заметила, если вдруг не услышала ор, отскочивший от потолка длинного и просторного коридора. — Мы тебя заждались!

Лица стоящих вдоль стеночки парней поскучнели. Они разом и как-то дружно скосили взгляды на слегка растрепанного рыжего также в одних брюках. Который почему-то тоже имел ссадину над бровью.

— Босс, — прогудел с акцентом Фуюки, массивная и также наполовину обнаженная фигура которого даже слегка терялась, сливаясь в общей массе тел.

Вот у Фуюки повреждений на вид не было, кроме костяшек пальцев рук.

Я неспешно прошлепала по коридору мимо едва стоящих и едва сумевших подняться подростков, не особо обращая на них внимания, но отслеживая движения, что было совсем не трудно. Больше меня интересовали Конрад с Фуюки, которые сторожили вход в душевую. С обнаженными торсами. Это что, неофициальная форма одежды в общежитии? В любом случае, не собираюсь ее придерживаться.

Рыжий приветливо приоткрыл дверь:

— Заходи, босс, мы тут подождем. Никто тебя не побеспокоит.

Я кивнула и решила на месте не расспрашивать.

Изнутри общая душевая выглядела страшно. В смысле, тут был стандартный набор шести душевых кабинок, но в наличии имелась такая грязь, такая плесень, куча волос и чего-то еще, малопонятного, что хотелось просто сжечь все вокруг... Чисто для дезинфекции. И это учитывая даже то, что я вроде как первая пришла.

Выходит, Каваллоне не зря переживал — моя психика едва такое выдерживала. Но все же, я быстро ополоснулась, параллельно отвлекаясь на мысли о том, что могла бы и сама расправиться с этой небольшой толпой, но Конрад, видимо, как и обещал, взял решение всех проблем на себя. Еще и Фуюки к делу подключил. Думаю, мне стоит расслабиться и позволить ему сделать это. Рыжему точно будет приятно.

У меня зачесался нос, и я им пошевелила, пытаясь унять желание его почесать. От чего Мукуро, видать, проснулся. Он слегка пошевелился, глубоко вдохнул воздуха, заставив волосы на моей макушке снова зашевелиться, затем расслабился и потянулся, как большой кот. Перевернулся на спину, оказавшись у края узкой кровати. Я подняла голову встретившись с его лукавым взглядом. Он щурился и слегка улыбался мягкой, приятной улыбкой, кажущейся такой же умиротворенной и расслабленной.

— Доброе утро, — тихо и с какой-то сладкой патокой в голосе произнес Мукуро.

Неожиданно снизу что-то гулко и резко ударило, заставив кровать, казалось, подскочить на месте, и меня заодно с ней. Раздались чертыханья вполголоса сквозь сжатые зубы.

Конрад практически свалился с кровати, и его голова тут же оказалась вровень с верхним ярусом, откуда он прекрасно разглядел и меня, и Рокудо, закинувшего руки за голову. Что примечательно — левой рукой рыжий держался за голову, которой, видимо, и стукнулся.

— Ей, ты-то тут какого хрена, разноглазый?! — широко раскрыв рот, заорал он и, недолго думая, потянул за футболку Мукуро вниз. — Живо слез с кровати босса!

Свалившись вниз, Мукуро как-то все же сгруппировался, но недовольно протянул:

— Оя-оя, зачем же так кричать с самого утра?

— Ей, я тебя спрашиваю, какого хрена ты в кровать к боссу залез?! — зашипел гораздо тише рыжий, взяв за отворот футболки иллюзиониста и процедив ему это в лицо.

Что примечательно, мне подобные вопросы никто не задавал. Мукуро же оставался таким же расслабленным и умиротворенным, как будто еще не проснулся.

— Кто успел, тот и съел, — ответил Мукуро, не скрывая на этот раз ухмылки. — Если хотел тоже, то место уже занято.

Рыжий поперхнулся на вдохе.

Сказано это было по-итальянски и там еще что-то было про муку**... Но примерный смысл я поняла.

Свесив ноги с кровати, зевнула.

— И вообще, за месяц, что я уже так делаю, ничего страшного не случилось, — с невинным выражением лица сказал Мукуро.

— Да ты вообще совесть потерял! — возмутился рыжий такой наглости. — Пользуешься добротой босса!