Император Единства

В-третьих, завершившийся Съезд аграриев и подписанный "Манифест о земле" не мог не вызвать мощное землетрясение во всей государственной машине, слишком большие интересы были вовлечены в процесс, слишком многим был не по душе принятый закон, как, впрочем, и я сам. А опыт минувшего полугодия четко доказывал, что как-только этих деятелей оставить в покое, как только дать им возможность расслабиться и перестать нервно прислушаться к звукам подъехавшего к подъезду черного автомобиля с суровыми ребятами в синих мундирах, так сразу начинаются заговоры и прочие непотребства. Так что пусть "воронок" ездит. А чиновники пусть вздрагивают.

В-четвертых, мне надо было подготовиться к весне будущего года. И Империя должна встретить пандемию во всеоружии, а все структуры госаппарата, включая Церкви, должны работать как часы, сразу подпрыгивая с места, получив приказ, а не выясняя что да как, и что из этого можно не выполнять, и где их личный интерес в каждом конкретном полученном приказе.

В-пятых, опыт попыток переселения в Сибирь при Николае Втором показывал, как легко все дело может быть сорвано и разрушено по причине бюрократизма, косности, неповоротливого механизма государственного управления, несогласованности министерств и ведомств. Я такого себе позволить не мог, ведь мне предстояло провести массовое переселение куда больших масштабов и в Ромею, и в самой России. А все это требовало четкого выполнения плана, хорошо организованного снабжения всем необходимым и безупречной работы министерств. Ведь помимо, так сказать, простого механического вопроса с доставкой на новые места жительства миллионов людей, нужно их снабдить всем необходимым, включая с массой специалистов и консультантов из местных, которые имеют опыт жизни в этих местностях, опыт хозяйствования, и могущих все эти знания передать прибывающим. Поэтому мы и искали сейчас в Восточной Фракии и в лагерях спасения у Проливов такого рода полезных людей, которые поступали к нам на госслужбу за бочку варенья и корзину печенья. И не только в Ромее искали. Та же Сибирь, к примеру, тоже должна быть освоена.

В-шестых, я планировал начать бурную индустриализацию во всех смыслах этого слова. И я был против того, чтобы неэффективных госаппарат мешал этому святому делу.

В-седьмых, я планировал вновь покинуть Москву, а опыт прошлого раза показал, что многие посчитали, что раз Царь далеко, так можно и расслабиться. Так что пора всех вернуть в сознание и привести в чувство. Тем более что механизм надо отладить так, чтобы он эффективно работал и без моего присутствия.

— Война еще не окончена, господа! Мы должны помнить о том, что технически наши противники более развиты, чем мы, а наши союзники слишком заняты своими делами, чтобы нам помогать. Лишь полная и тотальная мобилизация всех сил государства и общества дадут нам возможность победить в Великой войне. И лишь четкая и слаженная работа всего государственного механизма. За работу, господа!

Что ж, черный "воронок" выехал на улицы и в этой истории. И поездит он куда дольше, чем это случилось в памятную "Ночь длинных молний", когда промышленников и фабрикантов грозовой ночью хватали по всей Москве и везли в Высочайший Следственный Комитет "для дачи пояснений" по поводу организации манифестаций в Первопрестольной.

Тогда мне удалось привести господ в чувство. Можем повторить!

* * *

РОССИЙСКОЕ ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО (РОСТА). 26 августа (8 сентября) 1917 года.

Сегодня, ИХ ИМПЕРАТОРСКИЕ ВЕЛИЧЕСТВА ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ВСЕРОССИЙСКИЙ МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ и ГОСУДАРЫНЯ ИМПЕРАТРИЦА ВСЕРОССИЙСКАЯ МАРИЯ ВИКТОРОВНА почтили своим Высочайшим присутствием торжественный молебен в честь чествования празднества Сретения Владимирской иконы Пресвятой Богородицы — самой древней и одной из самых чтимых чудотворных икон Русской Православной Церкви.

Почитая так же Псково-Печерскую икону Божией Матери "Умиление", ЕЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЫНЯ ИМПЕРАТРИЦА ВСЕРОССИЙСКАЯ МАРИЯ ВИКТОРОВНА Высочайше повелела возвести в городе Пскове Храм Явления Пресвятой Богородицы в ознаменование божественного благословения, сошедшего на Псков и всю Россию и пожертвовала суммы из собственных средств, на возведение храма и восстановление прочих православных церквей города, пострадавших в результате взрывов на артиллерийских складах Северного фронта 14-15 августа сего 1917 года.

Собравшиеся на божественную литургию и прочие гости Кремля, поздравили ЕЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДУДАРЫНЮ ИМПЕРАТРИЦУ ВСЕРОССИЙСКУЮ МАРИЮ ВИКТОРОВНУ с именинами и пожелали Е.И.В. и всей Августейшей семье здравствования и всяческого благополучия во славу России и на благо всех верных русских подданных.

* * *

МОСКВА. КРЕМЛЬ. ДОМ ИМПЕРИИ. 26 августа (8 сентября) 1917 года.

"Государь!

Нижайше прошу Ваше Императорское Величество дать Высочайшее дозволение на зачисление в число учащихся Звездного лицея моего племянника, Михаила Мостовского, на основании того, что мой брат полковник Василий Петрович Мостовский погиб под Двинском, оставив безутешную вдову Ольгу Кирилловну с сыном в весьма стесненных денежных обстоятельствах.

Я уже переслал семье брата некоторые суммы из своих средств, но ходатайствую о предоставлении возможности мальчику получить воспитание и образование, достойное новой элиты нашей благословенной Империи.

Кроме того, насколько мне известно, Ольга Кирилловна рвется записаться на фронт и мечтает попасть в авиацию.

Покорный слуга Вашего Императорского Величества,

Генерал Свиты граф Александр Петрович Мостовский,

Имперский Комиссар,

Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Империи во Франции".

Выдыхаю и поднимаю взгляд на Машу. Ее глаза веют опасностью. Понимаю, насколько вся эта тема ей неприятна. И будь на ее месте другая женщина, то грандиозный скандал был бы мне гарантирован. Впрочем, будь на ее месте другая женщина, то я бы ей и не говорил об этом. Тем более на именины.

Токсикоз и гормональная перестройка организма могут выкинуть любые чудеса, и реакция могла быть совершенно непредсказуемой. Но, таков был наш уговор изначально, и изначально Маша требовала от меня "расчета по прошлым долгам". И грехам.

Императрица одарила ненавидящим взглядом стоявший на столике стакан воды и лишь после этого посмотрела мне в глаза. И я видел, как в ее зрачках постепенно угасало пламя гнева, загоняемое вглубь железной волей.

— Ты не можешь отказать. Это твой сын, даже если он сам не знает об этом.

Она помолчала, взвешивая слова. Наконец, она выдохнула:

— Я хочу увидеться с ней.

Непонимающе смотрю на нее.

— Но, прости... Зачем???

Маша качает головой.

— Я хоть и русская, но я итальянка. А итальянцы очень темпераментные люди. И очень ревнивые. И я не хочу строить фантазии и терзать тебя необоснованными глупыми подозрениями...

Жена запнулась, но затем сказала с каким-то удивлением:

— Впрочем, этот месяц изменил многое во мне. И дело тут не в беременности. Точнее, не только в ней. Все, что произошло, мой перелет на дирижабле вокруг всей Европы в Москву, наша безумная свадьба в Марфино, коронация, дворец Меллас в Крыму, победа над османами, грандиозная битва при Моонзунде, мой головокружительный полет в Псков, Псковское Чудо, благословенный ливень, Петроград, Кронштадт, вновь Москва, все эти тысячи и тысячи паломников на всех станциях нашего пути, те тысячи падающих на колени в Пскове — все это изменило меня. Я больше не та романтическая барышня, какой была еще пару месяцев назад, беззаботно гуляя по залам Квиринальского дворца. Корона Империи — очень тяжелое украшение. Гораздо тяжелее той роскошной диадемы, которую ты подарил мне в Риме на мой день рождения. И я знаю, что твоя корона значительно тяжелее моей. И я... Я хочу снять хотя бы часть груза с твоей души. Давай встретимся с госпожой Мостовской вместе.

— Хорошо, я назначу ей Высочайшую аудиенцию.

Маша качает головой.

— Она знает. Ты знаешь. Я знаю. К чему все это? Давай расставим все точки над "i".

— Каким образом?

— Как погиб полковник Мостовский? Ты наверняка ведь навел все справки.

Киваю.

— Разумеется, мне представили полный отчет об обстоятельствах его гибели. Геройская смерть во время прикрытия выхода из окружения основных сил 38-й дивизии.

— Его героическая смерть достойна титула?

— Ну...

Я задумался. В конце концов, я мог пожаловать титул кому угодно безо всяких на то объяснений и парламентских дебатов, но, с другой стороны, в раздаче титулов направо и налево нет ничего хорошего, поскольку происходит девальвация титулов как таковых. Да и не хотелось бы дать почву для размышлений, отчего и почему дали титул за довольно рядовой, хотя и достаточно героический подвиг. Впрочем, наверняка все припишут "волосатой лапе" его брата — Имперского Комиссара графа Мостовского. Что тоже, в общем, не совсем в кассу, но...

— Ну, я мог бы пожаловать титул, скажем, того же барона.

— Что ж, титул невелик, но было бы неправильно, чтобы твой сын не носил хотя бы его.

Мотаю головой.

— Солнце мое, это-то тут причем?

— Притом. Это твой сын. Кровь Императора священна.

* * *

ОТ РОССИЙСКОГО ИНФОРМБЮРО. Сводка за 26 августа (8 сентября) 1917 года.

На Балканах русская 4-я Особая бригада под командованием генерал-майора Максима Леонтьева овладела важнейшей военно-морской базой Австро-Венгерского флота городом Катарро. Все находящиеся в гавани боевые корабли и вспомогательные суда противника взяты под контроль русскими призовыми командами.

Напомним, что на базе Катарро был поднят мятеж, поднятый командами кораблей эскадры, которые отказались исполнять приказ о выходе в море для сражения с итальянским Адриатическим флотом. В той битве эскадрой под командованием адмирала Луиджи Амедео принца Савойского была одержана победа над австро-венгерским флотом под командованием контр-адмирала Хорти. Итальянцам тогда удалось потопить австро-венгерские линкоры "Сент-Иштван" и "Принц Ойген", броненосцы "Радецкий" и "Зриньи", броненосный крейсер "Санкт-Георг", множество более легких кораблей и судов противника.

Из Парижа сообщают об отводе на отдых подразделений прославленного 6-го Особого ЕЕ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Лейб-Гвардии Парижского полка, внесшего неоценимый вклад в защиту этого города.

Сегодня во французском Бресте высадилась 2-я дивизия Экспедиционного корпуса США в Европе. Это первая дивизия ЭК США, которая смогла добраться до европейского континента.

Напомним, что 1-я дивизия Экспедиционного корпуса США погибла в полном составе при торпедировании американского лайнера "Левиафан" германской подводной лодкой 9 июля 1917 года во время перехода через Атлантику войск США, отправляемых на Западный (французский) фронт.

Союзные итальянские войска взяли под контроль австро-венгерский порт Риека.

Продолжаются варварские бомбардировки Британии силами германской дальней авиации. За истекшие сутки немцы нанесли удары по таким городам, как Лондон, Портсмут, Манчестер, Кардифф. Ответной бомбардировки британской авиации подвергся германский город Дюссельдорф.

* * *

ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. ИУДЕЯ. ОКРЕСТНОСТИ ИЕРУСАЛИМА. 26 августа (8 сентября) 1917 года.

Полковник Каппель напряженно смотрел в бинокль, наблюдая за тем, как беспечно движется по прожаренной солнцем каменистой пустыне небольшой отряд казаков, охранявших длинную вереницу крытых повозок.

Идея есаула Булавина была рискованной и могла сработать только в случае, если противник не был осведомлен о действиях Особого конно-пулеметного полка в этом районе. Конечно, все было шито белыми нитками и при наличии у противника адекватного командования, вся затея обернулась бы весьма неприятными последствиями.

Была одна надежда — надежда на то, что горячие и слабо дисциплинированные османские аскеры, не станут слишком задумываться над тем, почему какие-то повозки запряжены тройкой лошадей каждая. Впрочем, Булавин именно на это обстоятельство и напирал, указывая на то, что, во-первых, османы подумают, что повозки везут что-то тяжелое, а, во-вторых, сами лошади могут вызвать повышенный интерес. Ну, а куцая охрана из казаков, будет сочтена несерьезной, при столь лакомой добыче.

Как бы то ни было, но отряд двигался, а авангард противника уже появился в поле видимости.

Каппель махнул рукой и вновь припал к биноклю, наблюдая за приближением противника. Прикрытые каменистыми холмами эскадроны изготовились к бою, а артиллерийские и минометные батареи ждали лишь сигнала к открытию огня.

— Господин полковник!

— Вижу, Паскевич, вижу.

Действительно, еще несколько мгновений назад замерший в нерешительности конный авангард противника, вдруг разразился воплями и рванул вперед на полном скаку.

Штабс-капитан Паскевич вопросительно посмотрел на командира, но тот лишь покачал головой.

— Рано.

Было видно, как отряд Булавина начал поворот, выстраиваясь в линию, параллельную атакующей лаве противника, которого, судя по всему этот маневр нисколько не насторожил. Расстояние стремительно сокращалось, но Каппеля беспокоила реакция основной группы войск противника. От того, двинутся ли они вперед или останутся в стороне, зависел исход боя, ведь играть в догонялки с мобильной конной дивизией их измотанному длинным маршем полку будет весьма затруднительно, а значит, аскеры вполне могут прорваться к Иерусалиму, поставив под вопрос весь смысл экспедиции.

Тут многое, если не все, зависело от решения сумрачного германского гения венесуэльского происхождения генерала Мендеса. И от того, насколько он может держать в узде свое дикое воинство.

Наступал критический момент всей битвы, поскольку расстояние между авангардом осман и отрядом Булавина стремительно сокращалось и изображать жертву они долго не могли.

Выстроившись в линию по фронту, повозки на полном ходу катили по пустыне, стараясь оторваться от преследователей, которые почуяв легкую добычу с криками и пиками наперевес, мчались вперед, не обращая внимание ни на что вокруг.

— Господин полковник! Купились!

— Молодец, Булавин!

В бинокль было видно, как за линией авангарда несется вперед и основная масса османской конницы.

Расстояние сокращалось и Каппель мог лишь представлять, что творилось в душах бойцов из отряда Булавина, которые были значительно ближе к противнику. Скакать и видеть, как неумолимо сокращается дистанция, как все больше шансов просто не успеть открыть эффективный огонь. Но они тянули до последнего, вытягивая основные силы осман, под действие огневых сил полка.

— Приготовится!

Владимир Оскарович поднял руку.

— На позиции!

На холмах началось движение и эскадроны тачанок выезжали из-под прикрытия местности и разворачивались для прямого удара, охватывая полукольцом поле боя и давая возможность пулеметчикам бить перекрестным огнем с флангов.

И вот отряд Булавина пересек отмеченную крашеными камнями линию. Из недр повозок показались тупые рыла "Максимов".