Главнокомандующий 2

Разговаривать с теткой, или кем-нибудь из Координационного Совета на эту тему, я не хотел. Если по отдельности упоминания о семипалых и обо мне, они еще более-менее воспринимали. То когда мы сходились в одном предложении, у них там начинался нервный тик, и обострение паранойи.

И тут — такая удачная встреча с Герасимом... С глазу на глаз. Ведь раньше-то, мы общались только через Связь, или по Инфору.

При личном общении — уговорить я его мог на что угодно. И уговорил. Уже на следующее утро, кристалл с записями был у меня на столе, переданный особым роботом-курьером.

В общем-то — делать на земле больше было нечего — "Ковчег" был полностью подготовлен и загружен, вся возможная информация собрана. Осталось только попрощаться со всеми кто еще был дорог мне тут, на Земле, и отправляться в путь.

...Описывать сцены прощания не хочу. Дома — меня мягко говоря не поняли, хотя и отнеслись к моему решению вполне уважительно. Даже мать, кажется на несколько минут вышла из образа "предводительницы кукуева царства", и пообщалась со мной, Чё и Колькой, вполне по человечески. Сестры поревели немного, хотя мы уже и не были столь близки как в детстве. Суровая тетка Индира "благословила" меня на подвиги, и с видимым сожалением сообщила, что увидеться с дядей Пантелеймоном не получится. — У него совершенно особый режим, и врачи рекомендуют ему избегать любых волнений.

...Не знаю... В нашем мире так долго болеть... — Я всерьез насторожился и начал задавать вопросы, на которые тетка отвечать не захотела. И я подумал — наверное Пантелеймон Церенович обиделся на меня куда сильнее чем я думал, и просто не хочет видеть. ...Это было грустно.

С бывшими сослуживцами — прощание тоже вышло какое-то скомканное. — Может — потому что вспоминать былые времена нам не хотелось. А говорить о нынешних — они боялись, опасаясь ранить меня.

А может потому — что на встречу заявился Полуэкт, окончивший Академию в прошлом году, и уже дослужившийся до лейтенантских звездочек, отработав одну смену в патруле. Да еще и догадался притащить с собой Фариду и Светозару.

Эти "исследователи жизни", оттеснив остальных, быстро взяли меня в оборот, и начали тыкать скальпелями и зондами. И если первыми двумя владело любопытство, то Светозара кажется, была серьезно на меня обиженна — я выбрал Чё! ...Нет, не то чтобы у нее были на меня какие-то серьезные планы, но полагаю — проиграть даже в этой несерьезной гонке, ей было обидно.

В общем — посидели мы так, примерно минут сорок, а потом быстро-быстро разбежались "по своим делам".

...Хотя окно для переброса было назначено на полдень следующего дня. — Торчать на Земля я не стал. Мы, все четверо, (включая Кузю) поднялись на "Ковчег", и провели первую "настоящую" ночь, в нашем новом доме.

Глава ??

Я сидел на галерее-обсерватории, и задумчиво смотрел на проплывающую внизу планету.

Корсак — и правда был планетой холодной. Лето тут, на наиболее заселенном экваторе — было примерно как январь в Москве, а зима — как июль в Антарктиде. И тем не менее — планета была живая, на ней росли растения и была своя фауна... С парочкой представителей которой, я уже успел познакомиться. Ага — с теми самыми пресловутыми Гадами, благодаря которым Чё и Коля, так хорошо умели пользоваться бластерами.

Каюсь — первого своего Гада я прохлопал, и его пристрелила Чё. Второго — уже ухлопал самостоятельно, опередив даже новоявленных родственников, чем вызвал их немалое удивление. Впрочем — с моими тренированными рефлексами, а главное — хорошо выдрессированным мозгом, это было довольно просто. Надо было лишь дать себе правильные установки — коли видишь размазанное пятно на земле или в воздухе — стреляй!

И лишние "мозги" в бластере и предохранитель, мне совсем даже не мешали, что позволяло не палить контуры, на что я вполне резонно указывал Чё еще в самую первую нашу встречу. ...Впрочем — местные такую подготовку как я пройти не могли. Тут, говорят, тоже были специалисты, способные стрелы руками ловить. Но из-за отсутствия у местных соответствующей аппаратуры — учились этому трюку чуть ли не десятки лет, а не год-два — как я.

Да уж... Местные!

..До Корсака мы долетели довольно быстро. — Прыжок до ВТС — 188, а потом — два месяца полета на тридцатикратной световой.

Эти восемь недель промелькнули довольно быстро — надо было обживать наш новый дом, устранять выявившиеся недостатки. А главное — наводить порядок в "закромах", ведь, что там не говори, а хватали мы судорожно все что под руку попадется... Иногда даже не очень-то задумываясь зачем и почему, ибо Чё была уверенна что "все пригодиться".

Например оказалось, что на кладбище битых яхт за Сатурном, мы, помимо откровенного хлама, прихватили и штук шесть, вполне ремонтопригодных кораблей. — Опять же — по словам Чё, хотя я, как истинный гражданин человеческой общности, считал что этот хлам достоин только переплавки.

В ответ она мне сказала, что продав, (какое дикое слово), даже один из этих легких корабликов, предварительно переделав его в транспорт, вполне можно безбедно просуществовать на Корсаке чуть ли не десять лет. И потом долго возмущалась, какие же мы, граждане ЧО расточительные и безалаберные, а заодно ругала себя, что стащила мало этих самых яхт, ведь наверняка, если поискать...

М*да... И пришлось мне, в связи со всем этим, лезть глубоко в настройки ИИ ремонтного цеха, который упорно отказывался признавать яхты подлежащими ремонту, упирая на то что "переработка и замена — экономически выгодней", и объяснять ему — "Что есть такое слово — Надо!".

Заодно влез и настройки центрального ИИ... Благо — именно этому нас в Академии учили — объяснять искусственном интеллекту, чего хочет от него слабоумный слабый человечишка, почему-то считающий себя его хозяином. ...И если кто-то думает что это так просто, потому что современные ИИ невероятно умные — тот глубоко заблуждается. — Малейшая неточность, небрежность формулировок, непродуманность команд — и последствия могут быть, воистину — космических масштабов. Впрочем, я не об этом сейчас...

...В общем — после того как я туда влез — командовать кораблем мог только я, Чё, или Коля. А на любое несанкционированное проникновение — он выпускал отряды "крыс" и будил взвод Универсалов. — Мне правда, все это казалось несколько излишним, но после того как Чё сравнила "Ковчег" с грудой конфет в группе детского сада... только вот детишки будут сплошь с бластерами и даже без отдаленных представлений о сути Гуманистической теории, решил что лучше перестраховаться.

Что еще? — Разобраться с оружейными складами... По сути-то, тут мы особо ничего не меняли, ведь на транспортнике и так был достаточный арсенал как личного, так и ...я бы даже сказал — противопланетного оружия. Четыре ракеты "Прости Господи" в ШКК, и еще двенадцать — в арсеналах "Ковчега" — стандартная комплектация. — Даже вечно воинственная Чё поежилась, когда я объяснил ей что это такое, и каких дел может наворотить.

А объяснять еще пришлось много чего... даже учения проводить на случай аварии или эвакуации. Но это — крайний случай, а так — не говоря уж о Коле — даже Чё толком не умела пользоваться ни медицинским оборудованием, ни технологическими синтезаторами, да и с управлением роботами, у них тоже было не очень... К этому нужна привычка.

Кстати — Коля меня удивил. Удивил своим, каким-то не по-детски серьезным отношением ни только к обучению, но и к работе.

Только где-то к концу нашего полета, до меня дошло, что когда Мать нарезает ему объем работ, они оба воспринимают это ни как игру или обучение. — Она реально ставит перед ним задачу, и надеется... нет — уверенна, что он ее выполнит! — Для меня это было дико! Я-то сам, серьезно относиться к работе начал наверно только после Академии.

А еще — наши с ним взаимоотношения...

Поначалу, еще на земле — он меня дичился, и это было естественно. Потом — вроде перестал шарахаться, когда мы вместе постреляли в Академии. Потом — моя работа, срыв, дурацкие шатания... — мы опять отдалились. И вот — два месяца в закрытом от всего мира корабле.

Мы сблизились, особенно выполняя работу совместно. Он опять начал заваливать меня кучей вопросов, подчас уходящих довольно далеко от сферы технического устройства корабля. Я начал преподавать ему техники Драки и Гипнобоя, обучал пользоваться тренажерами спортзала и приборами корабля. Но...

Не знаю. — Своего отца я почти не помню. А дядя Пантелеймон... он именно и был для меня дядей — так что навыка взаимоотношений отца с сыном у меня не было. И тем не менее, мне казалось что мы должны быть с ним как-то ближе, ...сложно объяснить — большими приятелями возможно. Однако — Коля упорно держал между нами какую-то определенную дистанцию.

Я долго мучился и пытался сломать этот барьер, пока не оказался на Корсаке. Наблюдая за Чё, я вдруг понял, что этот барьер существует и между ней и ее родителями, и имя ему — Иерархия! На Корсаке — семья была классической пирамидой — где на вершине стояли старшие. — Они принимали решения и отдавали приказы, а младшие — подчинялись. Причем старшинство, как правило, определялось именно возрастом, а не талантами или заслугами, хотя и те и те, тоже ценились. Впрочем — говорить об этом можно очень долго.

И так, где-то за пару дней до окончания полета, двигатель Аль-Хуссейна начал гаситься, и вот — мы уже на орбите Корсака. Внизу лежит ледяная планета, на которой я хочу обрести свою новую судьбу. ...Коленки немножко подрагивают.

...И кажется не только у меня. Хотя вести переговоры можно было хоть с наручного коммуникатора — Чё почему-то пошла в боевую рубку, и потащила туда же меня. А там, естественно, уже светился сигнал вызова.

— Говорит космодром Корсак-один. Назовитесь... — Требовательно вещал чей-то голос, причем на волнах разных диапазонов, изрядно хрипя, будто бы сигнал шел не с планеты лежащей под нами, а с другого края галактики. Изображения при этом на экране не было, а только размазанные кривые полосы и точки.

— Межпланетный транспортник "Ковчег" Человеческая общность. — Ответила Чё, и добавила. — Капитан — Коля Кукуев. Говорит — первый помощник — Джи Юн Чё. Экипаж — Николай Джи-Юн-Кукуев — боцман, и Кузя Дракон — охранник.

— О как!!! — Удивленно ляпнул голос из динамиков, причем я как-то внезапно сообразил что он был женским. — Чё??? — Переспросил голос. — Это правда что ли ты?

— Да Марта — я.

— Ну-ка погоди, я тревогу отменю, и поболтаем. Если ты мне немедленно не расскажешь как умудрилась оседлать такую громадину, я тут просто лопну от любопытства, и тебя заставят убирать мои останки, а я сегодня маринованный хвост коровозавра слопала — вонищи будет...!!!

-...не, а я главное вижу такая громадина прет. Ну думаю — точно пришел копец, пришельцы пожаловали. И главное — вынырнули будто не откуда, и погасились мгновенно... Там правда двигатель Аль-Хуссейна? Ни фига ж ты себе куш отхватила! — В голосе явственно слышались нотки искренней зависти, и я вдруг вспомнил про детсадовскую группу и гору конфет.

...Чё и неизвестная мне Марта, болтали уже наверное минут пятнадцать, благо приемник "Ковчега" сумел настроиться на столь несовершенный передатчик, и общаться можно было без хрипов и треска. А я все это время, стоял как полный дурак рядом, и слушал как они сначала перемывали косточки мне, потом как-то резко разговор перекинулся на роды какой-то там Эльзы, перспективы на урожай арбузов, и про трагедию на перерабатывающем заводике дяди Гильермо... — нет, ничего ужасного, никто не погиб, но сепаратор накрылся, и завод теперь стоит, в то время как...

Причем моя Чё, (после того как она публично объявила меня своим мужем — полагаю, я имею право ее так называть?), выслушивала всю эту хрень с искренним интересом на лице — кажется это и правда ее всерьез волновало.

-...Короче — если бы ты не откликнулась, мы бы уже вам торпеду в бочину засадили. Атомную! И тю-тю твоя громадина!

— Ага! Размечталась. — Самодовольно ответил на это Чё, при этом... вдруг стала напоминать изготовившуюся к драке кошку. — Тут такая зенитная система, ...она твою торпеду отловила бы, чтобы после обеда ею в зубах поковыряться... и обратно бы выплюнула.

— Там еще и зенитная система есть? — Голос Марты звучал по-прежнему весело, но теперь в нем появились какие-то особенные нотки. Как впрочем, и в ответе Чё.

— Вообще-то — это военный транспортник. — Ответила она, и при этом, как-то немного злобно улыбнулась. — И на нем хватает всякого оружия... — самого новейшего, что есть у ЧО, вплоть до штурмовых кораблей. Им пол нашей системы вдребезги разнести — раз плюнуть!

— Я поняла... — Как-то слишком спокойно ответила Марта. А Чё посмотрела на меня, с таким торжеством в глазах, будто, как минимум чемпионат по Драке выиграла.

— Так что — продолжила Марта после паузы, уже вполне обычным голосом. — Вы собираетесь садиться?

— Корабль останется на орбите. — Отрезала Чё, все еще разгуливая вдоль пульта с взъерошенным загривком и победно задранным хвостом. — Спустимся на катере, и сразу пойдем к моим. ...Ты это — предупреждай там разных любопытных, что на "Ковчеге" останется один член экипажа... бывший сотрудник ВС. Да и автоматическая система охраны включена, и всех чужаков, что приблизятся к кораблю, она будет отстреливать. ...Ничего не поделаешь. — Лицемерно вздохнула Чё. — Военный корабль!

— Поняла. — Коротко ответила Марта, и отключилась.

— Хм... И что это было? — Поинтересовался я, потому что понял, что что-то сейчас произошло важное, а вот что именно — не мог даже догадаться.

— Не бери в голову. — Очень мило улыбнулась Чё, при этом мне показалось, что во рту у нее блеснули острые, залитые кровью клыки. — Я тебе потом как-нибудь объясню.

— А почему ты к своим не хочешь меня взять... Это я о том, что "останется член экипажа — бывший сотрудник ВС"...

— Хм... Дурень... — Расхохоталась Чё. — Это же я о Кузе говорила. Надеюсь — это отобьет у некоторых любопытных дураков желание обжечь свой чересчур длинный нос об охранную систему. ...Которую кстати, надо будет обязательно включить!

— А, ну ладно. — Немного успокоился я. — А к твоим на чем полетим?

Я действительно решил пока не "брать в голову", в смысле — не углубляться во все дебри взаимоотношений аборигенов, поскольку уж понял, что там все совсем не просто.

— Ты, кстати, с ними связаться не собираешься? — Внезапно очнулся я, сообразив что мы рискуем свалиться на новоявленную родню, незваными гостями, что учитывая привычку местных палить из бластеров, (Опять вспомнилась Новая Колумбия), может окончиться некоторым конфузом.

— Нет... Они и так все уже слышали. — Опять улыбнулась она этакой зловещей улыбочкой. — И не только они. У нас тут, знаешь ли — не так много новостей случается, так что станцию космопорта обычно слушает вся планета. ... А лететь — наверное лучше на одной из отремонтированных яхт — покажем товар лицом.

— Хм... А может — возьмем в сопровождение танк? — Внезапно даже для самого себя, предложил я. От подслушанного разговора, у меня все еще бегали мурашки по спине.