Хроники Обетованного. Пути и маски

* * *

Равнина, выжженная солнцем - золотистый песок до самого горизонта и жар, от которого хочется пить. Альен брёл по этому песку, и он жёг босые подошвы, а позади тянулась цепочка следов: он шёл давно. Шёл к белым вратам, за которыми ревело пламя...

"Мы ждём тебя, Повелитель Хаоса".

Дивные голоса, звенящие лучше любой музыки — и лучезарно-прекрасные, высокие создания со звёздами вместо глаз... Ослеплённый белизной их одежд, Альен едва не заплакал. Вот она, опора и спасение, вот надежда для всех. Как он может быть повелителем хоть чего-нибудь, когда извечные Хозяева — Они?..

"Мы ждём тебя, Повелитель Хаоса. Ты откроешь Врата до конца, и тогда мы будем свободны. И тогда Обетованное вновь станет нашим".

Конечно — конечно, всё что угодно... Альен глубоко вдохнул — раскалённый воздух резанул лёгкие — и побежал, еле касаясь ногами земли. Он успеет, он должен успеть...

И вдруг — тишина. Шорох крыльев, повсюду светлые перья — и рыдания, полуптичьи-полулюдские, томительно долгие, хватающие за душу... Ту, что рыдала, Альен не видел — лишь слышал голос:

"Прошу тебя, нет. Ты должен закрыть Врата — закрыть навсегда! Всё погибнет, если откроешь! Всё живое, всё любящее и ненавидящее. Будет лишь магия и холодная власть без сердца, и холодная красота посреди пустот".

— Так кого же мне слушать? Кого? — в отчаянии повторял Альен, крича в небеса — но они молчали. И в них, точно в синей раме, водоворотом крутились маски — одна за другой: отец с матерью, Нитлот и Ниамор, Дарет и Мора — и Фиенни, Фиенни, Фиенни...

— Милорд, проснитесь! Пожалуйста, милорд!..

Альен открыл глаза и откашлялся, хватая ртом воздух. Очертания потолка расплывались. Он чувствовал себя так, будто долго пролежал с тяжёлой каменной плитой на груди, а потом сбросил её.

— Это был сон, милорд, просто сон, — бормотал по-дорелийски жалобный голос где-то справа. — Вы так кричали, вот я и... Может, Вам воды принести?

Альен рывком сел и увидел лохматого смуглого парнишку — того самого вора. Он стоял на коленях у его кровати и мелко дрожал, сжимаясь в комок. Дверь была приоткрыта. Альен поднял руку, и она со щелчком захлопнулась; воришка вздрогнул.

— Как Вы вошли? — спросил Альен, стараясь изгнать из голоса любые признаки волнения. Пора проучить глыбой льда этого наглеца — причём необязательно в переносном смысле...

Он выбрался из кровати, набросил рубашку и первым делом коснулся невидимой крошечной пентаграммы на ящике стола, где хранил диадему. Та светилась ровным зелёным светом — значит, украшение на месте.

— Дверь была открыта, — голос мальчишки дрожал, как и он сам: зрелище было жалкое. — Простите, милорд... Не хотел беспокоить.

На обращение "милорд" Альен недовольно дёрнул плечом — до кого-то долго доходит... Потом, успокоившись, щелчком мизинца зажёг свечу: пока он спал, на улице стемнело. Эти ти'аргские зимы... В Минши их, наверное, будет ему даже не хватать.

Дорелиец наблюдал за ним широко распахнутыми мышиными глазками — совсем как тогда, пару дней назад... Альен поморщился, но кивнул на стул.

— Садитесь, раз уж пришли. Вообще-то у меня нет привычки оставлять дверь открытой.

— Но я не лгу, — заверил парень, бочком перебираясь на стул и исподтишка оглядывая комнату. — Вы ужасно кричали, я думал, Вам плохо...

— Спасибо за заботу, — прервал Альен, — но, думаю, не стоило. Хозяин сказал, что Вы пытались узнать моё имя.

Мальчишка, к его удивлению, покрылся багровыми пятнами.

— Зелёная Шляпа? Да не слушайте его, он вечно сочиняет... Мне просто к слову пришлось, а он раздул...

— Он странный, — задумчиво заметил Альен, представив юркие костлявые пальцы и рыжие патлы, виднеющиеся из-под старой шапки. Некстати вспомнилось, что много лет назад, когда они останавливались здесь с отцом, хозяин выглядел точно так же. Абсолютно. Словно не постарел ни на день.

— Это точно, — парень с явным облегчением поддержал тему. Он сидел на самом кончике стула так, словно сиденье сделано из гвоздей. — Я слышал, местные считают его колдуном... Ох, простите, милорд — волшебником. Никто не понимает, почему альсунгцы не тронули его двор, хотя разорили все окрестности.

— Откупился, — пожал плечами Альен, внимательно глядя на мальчишку сквозь пламя свечи. Что-то подсказывало ему, что их встреча неслучайна, и он аккуратно нащупывал почву для разговора. — Или у них просто не дошли руки... Вы давно с ним знакомы?

— Только те дни, что я здесь, — ответил дорелиец, и Альен отчётливо увидел: не лжёт. — Но я много слышал о нём... И он отлично рассказывает истории! Всё на свете знает, ну или почти.

"Он говорит то как придворный, то как простолюдин... И этот не энторский выговор... Необычно".

— Так Вы недавно приехали? — как бы мимоходом уточнил Альен, наливая себе и гостю вина из кувшина. Достать такое отличное кезоррианское в Ти'арге сейчас было крайне трудно, так что он сильно сомневался, что Зелёная Шляпа собрал свой погреб законным путём.

— Да не то чтобы... — парень взял кружку, неуверенно улыбаясь. — Но какое-то время жил в Хаэдране.

И очень даже понятно, что именно оборвало это "какое-то время"... Альен хмыкнул.

— Вы первый дорелиец, которого я встречаю в Ти'арге с начала войны. Захотелось приключений?

"Или бежишь от дорелийского суда? Законы там строгие, а к ворам особенно..."

Парень попытался рассмеяться, но вышел смешной сдавленный звук.

— Ну, можно и так сказать... — и вдруг выпалил: — Меня зовут Ривэн. Ривэн из Дьерна. Последние полгода я служил лорду Заэру в Энторе.

— Ривэн... И как дальше?

— Никак, — он усмехнулся. — Ривэн аи Сирота. У меня нет семьи.

Альен приподнял бровь и отпил вина, чтобы обдумать услышанное. Очень рискованное признание: мальчишка ведь не может не понимать, что в его власти поехать в Хаэдран и сдать его королеве Хелт на верную казнь... Причём с уликой. Значит, доверяет. Интересно, с какой стати?

— Звучит впечатляюще, — сказал он наконец. — Я слышал о лорде Заэру. Вы не похожи на рыцаря, значит...

— Я был его личным помощником... Секретарём, слугой. Кем угодно, — Ривэн снова нервно улыбнулся и нахмурился: кривые брови почти сошлись на переносице. — Он спас мне жизнь и вытащил с улицы. Я всем ему обязан.

Не лесть, а искренняя боль звучала в его словах. Альен не переставал изумляться.

Скорее всего, Когти. Наивный король Абиальд, помнится, думал, что о них не знают в Долине.

— Понимаю, — мягко сказал он. — Наверное, лорд направил Вас сюда для какого-нибудь особого... задания. Мы оба знаем, о какой организации говорим, так?

Ривэн грустно кивнул.

— Так. Я провалил это... задание. Позорно провалил. И теперь не знаю, что делать дальше.

— Полагаю, Вам лучше вернуться, — Альен сам не заметил, как голос стал звучать теплее, и мысленно над собой поиздевался. Роль заботливого советчика— это довольно забавно в данном случае. — Вероятно, и пары месяцев не пройдёт, как Альсунг ударит по Дорелии.

Глаза паренька испуганно расширились.

— Вы думаете? Но ведь... Академия взята. Они захватили Ти'арг, всё кончено...

"А вот тут ты привираешь. Не можешь думать так, если слышал речи Хелт или её подручных".

— Ничего не кончено. Вы разве ещё не поняли, что это не простой набег? Альсунг пойдёт дальше и дальше. Это не остановить, и Вам здесь не безопасно — если, конечно, не хотите присоединиться к северянам...

— Не хочу, — быстро заверил Ривэн. — Но вернуться правда не могу. Лорд не примет меня, а больше идти мне некуда.

— Но чем же я тогда могу помочь? Зачем Вы мне всё это говорите? — Альен решился действовать напрямик — и увидел, как дорелиец поник на стуле, не сводя с него взгляда затравленного зверька. А потом тяжело вздохнул и отставил вино.

— Потому что я же вижу, что Вы хотите знать... — он запнулся. — Хотите спросить, как я достал её, — кивнул на ящик стола — почти с ненавистью. — Что это важно для Вас. Я хотел рассказать Вам. А зачем... — покачал головой, по-детски прикусив губу. — Сам не знаю. Мне действительно некуда идти сейчас, милорд. У Вас бывает такое чувство? Что идти некуда?

"Да он уже пьян, — внезапно понял Альен. — Как я раньше не заметил?"

Впрочем, ему это скорее на руку. Главное — не спугнуть мальчишку, пока у того развязался язык. А по поводу чувства — что ж, этот Ривэн и представить не может, в какую рану случайно ткнул... И ему не обязательно знать.

— Расскажите, — попросил он вместо ответа. — Даю слово, что не выдам Вас.

Парень набрал полную грудь воздуха (от него и вправду несло элем, так что вино Альена лишь закрепило конструкцию) — и рассказал.

Альен слушал молча, настукивая пальцами сочинение какого-то старомодного музыканта из подопечных короля Тоальва. Обычно это помогало ему скрыть торжество. В рассказе Ривэна всё было, в общем-то, предсказуемо — кроме его бесстрашия на грани наглости... Ну, или наоборот — это как посмотреть.

Он всё-таки не такой заурядный, каким кажется сначала... Дослушав, Альен подлил парню ещё вина, и он осушил кружку в несколько глотков.

— Вы сказали, что один Ваш друг предал лорда, прилюдно присягнув на верность Хелт. Кто он?

— Менестрель. Он вообще-то из Кезорре... — Ривэн с брезгливым видом почесал щёку, размазав по ней грязь. — Линтьель Эсте. О нём не спрашивайте — редкостный подонок... Но я ничего толком не знаю. Были они знакомы, или что... И знать не хочу.

Линтьель Эсте, Кезорре... Запомнить. Учился в Долине в одно время с Хелт — что ж, почему бы и нет?.. Возможно, служит тем же господам за морем, властителям магии...

Альен вспомнил свой сон — и по новой взялся за вино.

— И ничего не остановило Вас, когда Вы коснулись диадемы? Не стало больно или жарко? Вы не забыли, зачем пришли?

"Либо Хелт совсем не поставила магической защиты — что вряд ли, — либо она не сработала, потому что рядом был тот воин из охраны... Она могла бы ограничить действие заклятий на некоторых избранных. Это разумно".

Разумно... Одно из любимых слов Фиенни. Даже думать о том, что эта тварь тоже училась у него, было отвратительно.

Ривэн покачал головой и икнул. Смутившись, прикрыл рукой рот.

— Простите, милорд... Нет, ничего такого. Только этот волк на стене — он такой жуткий, как живой, — он поёжился. — Смотрит будто насквозь... Больше ничего мне не мешало. Я и сам удивился, как легко всё получилось. Но теперь-то меня наверняка разыскивают... Так что я хотел...

— Попросить моей защиты? — подсказал Альен. — Боюсь, мне нечем Вам помочь, Ривэн. Я скоро отплываю из Ти'арга, и сам у Хелт не на хорошем счету. Но диадему я заберу с собой, и больше Вы её не увидите, не переживайте. Ещё раз предлагаю Вам плату...

— Нет, милорд! — Ривэн яростно замотал головой. — Мне не нужны деньги... — он помолчал, дико таращась в пространство: видимо, не поверил собственным словам. — Больше не нужны. Я хочу поступить к Вам на службу.

— Ко мне? — Альен чуть не расхохотался, но несимметричное лицо полуподростка напротив было совершенно серьёзно. Рыжеватое пламя свечи выхватывало его из темноты, точно набросок неумелого художника. — Но я не ищу слугу... И к тому же — ты даже имени моего не знаешь.

— Так скажите мне его, милорд! — парень встал, покачнувшись и, глядя на Альена с неизъяснимым выражением лица, бухнулся на колени. Скрип старых досок показался Альену таким оглушительным, что он стал опасаться ненужного интереса соседей. — Скажите, и я пойду ва зами... то есть, за Вами... Куда угодно. Сделаю всё, что скажете, хоть сапоги чистить буду... Я просто знаю, что так надо. Вы покидаете своё кор... королевство, когда тут альсунгцы... Это неспроста. И ваше зеркало... На поясе, я заметил. И тот гном с Вами... Вы делаете что-то важное!

Изрекши этот ряд умозаключений, Ривэн пьяно уставился на Альена — очевидно, ждал, что его сейчас ударят по плечам мечом плашмя, как приносящего клятву рыцаря. Странность ситуации грозила перейти все разумные рамки.

А ещё Альену порядком надоел вид коленопреклонённых людей — особенно после Кинбралана.

— Меня зовут Альен Тоури, — сказал он, протягивая дорелийцу руку, — и я никакой не лорд. По-моему, тебе надо поспать, Ривэн. А после мы поговорим.

* * *

Бадвагур вернулся на следующее утро — понурый, с дурными вестями. Он попал в метель (снег в этом году занёс Ти'арг — и здесь, в приморских землях — без всякого милосердия), устал и продрог, а ещё слез с лошади только с помощью Зелёной Шляпы. Как истинный агх, он по-прежнему не ладил с лошадьми, и Альен подозревал, что даже долгие путешествия этого не исправят.

— Совсем ничего, — со вздохом сообщил он, просушивая бороду у очага в общем зале. Рядом сохли и подбитые мехом сапоги, а сам агх сидел в старом кресле, не дотягиваясь пятками до пола. — Я поднял на ноги всю гавань. Сейчас из Хаэдрана уплывает столько твоих земляков, волшебник, что места на кораблях больше не продают. И торговцы артачатся — говорят, уже некуда товар складывать из-за переселенцев... Как бы эта Хелт не осталась править полупустым городом.

И Бадвагур, усмехнувшись, достал трубку. Альен не рассказывал ему ничего связного о прошлом Хелт, но от резчика явно не укрылось его отношение к ней.

— Она всех свободно выпускает? — недоверчиво спросил Альен. Он только что отнёс Зелёной Шляпе плату за ещё один день и теперь тоже грелся, протянув ноги к огню. — Даже мужчин, способных к бою?

— Вот чего не знаю, того не знаю, — пожал плечами агх. — Может, всех, кто им нужен, альсунгцы уже отобрали... Но попасть сейчас можно только на северные корабли. А как я понял, в Альсунге нам делать нечего.

— Нечего, — подтвердил Альен, глядя в огонь. Хоть в этом можно быть уверенным...

Они помолчали, думая, наверное, об одном и том же. В гостинице, как всегда, было не слишком шумно (Альена это радовало: не прерывался ход мыслей) — только Зелёная Шляпа носился от стойки в кухню и обратно да перешучивался с немногочисленными постояльцами. За окнами завывал ветер, и вывеска над входом неистово скрипела.

В очаге метались рыжие, ядовито-жёлтые, багровые всполохи — точно тысячи лиц или рук в диком танце. Альену подумалось, что огонь должны любить силы Хаоса: столько же в нём изменчивости и мощи, одновременно манящей и разрушительной. Интересно, как относятся к огню подвластные ему тени?..

Тени, которых ведь можно и попросить о помощи — ещё раз, всего однажды...

— Не стоит, — тихо сказал Бадвагур. Альен вздрогнул и посмотрел на него: в карих глазах агха смешались тревога и печаль. Он без особого энтузиазма раскуривал свою трубку.