Ходок 3

— Ты чего-то стал много пиздеть, — ровным тоном отозвался Шэф, глядя куда-то вдаль, а потом перевел взгляд на Дениса и несколько секунд пристально смотрел ему в глаза, но так и не заставил того опустить взор, — ярость, накопившаяся в мешке внизу живота, требовала выхода.

— Привыкай! — с глумливой усмешкой бросил Денис, не опуская взгляд, что в животном мире являлось актом агрессии и вызова!

... забавно, я так мечтал, чтобы Шэф поскорее забрал меня из обители...

... а теперь представить не могу, как буду жить без занятий с ш'Тартаком...

... и боев с этими краснопоясными козлами...

... нет, ну надо же — этот ур-род без меня обойтись не может...

... танк ему нужен... зар-раза!.. тоже мне, — Гудериан хренов!..

И как тут же выяснилось, — в человеческом тоже.

Никакого движения со стороны любимого руководителя Денис заметить не успел, но в левом ухе у него будто что-то взорвалось, и застывшее лицо Шэфа, с гневно горящими глазами, он лицезрел уже снизу вверх, — с пола кареты.

— Убью щенок!

Надо честно признать, что прежний Денис, при виде такого Шэфа, в лучшем случае обосрался, а в худшем и представить сложно, что бы с ним произошло, но то, — прежний, а нынешний просто еще больше разозлился, причем не столько на верховного главнокомандующего, оторвавшего его от любимой титьки, сколько на себя! Причем на себя в первую очередь, — за то, что так легко позволил себе очутиться на полу!

— А вот хрен тебе в обе руки! — как бешенный заорал Денис, вскакивая на ноги, — кто тебе в шкире танком будет работать!? Кто будет бинарные боеприпасы таскать!? Пушкин!? — при этом он нанес... — вернее, попытался нанести Шэфу резкий удар тыльной стороной кулака (для тех, кто понимает — уракен), очень эффективный удар при бое в замкнутом пространстве, хлесткий такой!

Легкость, с которой Шэф блокировал нападение, немного остудила его горячую голову, да и ярость, подспудно копившаяся с момента, когда дорогой руководитель объявил об уходе из Ордена наконец-то выплеснулась. Новость об уходе на Сету на сознательном уровне никакого неприятия в душе Дениса не вызвала, чего нельзя было сказать о подсознании, — подсознательно Денис все равно хотел продолжения банкета, с тамадой ш'Тартаком во главе стола, а уж в чем мнение сознания и подсознания совпадало целиком и полностью, так это в вопросе о походе в столицу какой-то-там-нахрен-империи, для защиты интересов Шэфовских дружков, — дышло им в глотку! Но, в любом случае, после этой эмоциональной разрядки, Денис был готов вполне адекватно воспринимать дальнейшие слова главкома:

— Брэк! — скомандовал Шэф, с брезгливой гримасой отшвыривая Дениса на диван. Он немного помолчал, а затем продолжил, — ну что ж... раз пошла такая пьянка... да, — ты мне нужен... не спорю. — Денис бросил на него подозрительный взгляд, — что-то дорогой руководитель больно легко признавал этот факт, — не к добру... — Но!.. В крайнем случае я без тебя обойдусь... а вот ты без меня... — нет. — Он дал время угрюмо молчавшему Денису обдумать свои слова, а затем продолжил. — В принципе, ты можешь уйти прямо сейчас, я даже дам тебе какую-нибудь одежду... конечно, ни шкиры, ни дырокола ты не получишь... да-а и еще, не строй иллюзий, — в Орден тебя не возьмут, никто тебя учить не будет, — я благотворительностью не занимаюсь, и как ты понял, — мое слово здесь кое-что да значит... Но ты не пропадешь... думаю ты сможешь пристроиться в дружину какого-нибудь барона, или даже графа, — Пчела с красным поясом на Маргеланде с голоду не умрет, и... если тебя устраивает перспектива до конца жизни остаться в средневековьи с его срачем, вонью, отсутствием антибиотиков и прочее, прочее, прочее, — то флаг тебе в руки и барабан на шею! — Шэф помолчал и нанес завершающий удар. — Кроме того, ты наверно забыл, — но у нас договор... и если ты помнишь, я заплатил за твои ноги на Тетрархе... порядочный человек, перед уходом, по крайней мере, отдает долги...

В карете наступило продолжительное молчание, в процессе которого Денису стало так стыдно, что покраснели уши. Стыдно ему было за все: и за то, что сорвался, как истеричная дамочка; и за то, что так легко получил взбучку от любимого руководителя, — как нашкодившего котенка натыкали носом в лужу; и за то, что позволил себе предстать в глазах верховного главнокомандующего, а самое главное! — в своих собственных, человеком непорядочным, не отдающим долгов, а таких Денис всегда презирал и сторонился, и вот на тебе... — сам очутился в их сплоченных рядах! На его счастье, видеть себя со стороны он не мог, а если бы смог, то настроения это зрелище ему бы не добавило, — уши у него стали одного цвета — то, по которому вдарил Шэф и второе, — незатронутое.

— Я знаю дверь на Сету, — буркнул Денис, продолжая обреченно хорохориться... А что ему оставалось делать? Бросаться на грудь главкома, "размазывая сопли и слезы по небритым мордасам", с воплем: — Шэф!.. Шэф!.. Прости меня ду-у-у-р-ру-у гре-е-е-е-шну-ю-ю-ю-ю!?..

Он был удручен и занят собственными переживаниями, а если бы и мог знать что творится в этот момент в душе командора, то не был бы удивлен, — Шэф был в бешенстве! Но! — Если бы Денис смог проникнуть в мысли главкома глубже, то здесь бы его поджидал большой сюрприз, — ярость верховного главнокомандующего была направлена не на Дениса, как можно было ожидать, а на него самого! Мудрый руководитель был полностью солидарен с тезисом то ли Черчилля, то ли еще кого из политиков: "Ошибка — хуже преступления!" Так вот, — он совершил ошибку! Он не заметил, не обратил внимания, не придал значения, что за время его отсутствия Денис изменился, и повел себя с новым Денисом, как со старым и это было ошибкой... Надо было немедленно исправлять ситуацию и спускать дело на тормозах... — иначе можно было заиметь в будущем огромный геморрой в виде ножа в спину... — причем как в прямом, так и в переносном смысле. Но и это было не самое главное, — самое главное было в том, что Денис был нужен Шэфу, он был уникален, его нельзя было заменить никем, — этого любого фиолетового или Мастера войны можно заменить, а Дениса никем не заменишь, — терять его было нельзя! Нельзя было допустить превращения Дениса во врага, и что совсем плохо, — скрытого врага, с камнем за пазухой. А значит, для начала, нельзя было допустить потери лица Денисом. Нельзя было допустить чтобы он затаил в сердце обиду, которая обязательно вырвется наружу, рано или поздно, в самый неподходящий момент, — предают только свои...

— Ну-у... ладно... во-первых, как ты до нее доберешься? Через Орден тебя не пустят, а другой дороги я не знаю... Но... допустим... допустим, — поднял ладони Шэф, видя, что Денис собрался вступить в полемику, — допустим ты прошел на Сету, а дальше что? Застрять там... — он усмехнулся, — не знаю... не знаю... может тебе и понравилось бы, но я бы не хотел.

... врет небось... а может и нет... хрен поймешь...

... дурак я... дурак... зря я устроил этот цирк...

... еще аукнется мне это небось...

Я бы еще понял, если бы ты решил сбежать в развитом мире, вроде Тетрарха... да и то, — везде свои заморочки... Короче, — без меня, ты навсегда остаешься в том мире, в котором захочешь уйти!

— И ты меня не убьешь? — дерзко ухмыльнулся Денис, пряча страх, который оказывается никуда не делся, — просто жил теперь в душе намного глубже и добраться до него стало гораздо сложнее... Пряча не от Шэфа конечно, — того обмануть было бы трудновато... а от самого себя.

— Зачем? — улыбнулся в ответ любимый руководитель, — ты сам себя накажешь. Ты каждую секунду с замиранием сердца будешь ждать, когда я приду за тобой.

— Чтобы убить?

— Совсем плохой?.. — главком выразительно покрутил пальцем у виска... — чтобы забрать...

Понимая что дискуссия безнадежно проиграна, Денис все же продолжал ее с безнадежным упрямством пайщиков МММ. Правда теперь с его стороны она приобрела несколько детсадовский оттенок, типа: "а мой брат омоновец, у него автомат есть, — он твоего брата одной левой!"

— А может я там встречу девушку своей мечты, нарожаю кучу детей, стану богатым и влиятельным господином и буду счастлив!

— Дэн... ты уже отравлен, — мудрый руководитель был спокоен и терпелив, как будто разговаривал с неразумным ребенком... а может так оно и было?.. — ты уже знаешь, что есть другие миры, что их много, что по ним можно ходить... Представь... что сегодняшний программер-фанат, — который три дэ игры пишет... или поисковых роботов... или еще какой софт хитрый... объекты использует... не знаю там... — классы абстрактные... который спит и ест за компом, которому этот самый комп заменяет любимую девушку и все остальное, оказывается в году, скажем так... шестидесятом, — семидесятом, в эпоху "Минск-32" с его перфокартами, перфолентами и памятью на ферритовых кольцах... а он-то знает что есть на свете широкополосный Интернет, цветные дисплеи высокого разрешения, терабайтные винчестеры и гигагерцовые процессоры! Будет он там счастлив, таскаясь с колодой перфокарт и расписывая в машинных кодах всякие сортировки-слияния?.. — любимый руководитель улыбнулся и сам же ответил на свой вопрос: — тоскливо ему будет...

— Шэф, а почему у тебя мушкетерская униформа? — винясь и пряча глаза спросил Денис после продолжительного молчания — ему было неловко за свой бунт, бессмысленный и беспощадный. А с другой стороны, какой еще может быть бунт у русского человека? — только такой.

— Бывая на Маргеланде, — тоже извиняясь откликнулся Шэф, — а я здесь часто бываю... приходится иногда работать под прикрытием, — тогда вместо Мастера войны появляется обедневший аристократ, — шальт Атос. Шальт — это титул такой, означает одного из младших безземельных сыновей, — здесь лен не дробят, — все старшему сыну. Атос — тоже не случайно, графически это выглядит, как: "а'Тос", приставка "а'" означает, что ее носитель — аристократ, так же, как приставка "ш'" определяет фиолетовую Пчелу или же Мастера войны. Поэтому, — ты а'Рамис, а не твой любимый д'Артаньян...

— А почему форму мушкетерскую выбрал?

— А какую еще? — удивился Шэф, — ты кроме гвардейской... ну-у... той — черной... еще какую-нибудь знаешь? Я — нет.

— И я нет... — признался Денис.

— Я давным-давно заказал несколько комплектов у лучших портных и сапожников Дарлана... эскизы с Земли притащил. Нужен был какой-то имидж, и чтобы не изобретать велосипед... — он улыбнулся, — ... еще повезло, что у нас рост и фигура одинаковые.

Денис хотел было спросить: "А если бы были НЕ одинаковые, — ты бы меня оставил учится?", но вместо этого сказал:

— А выглядит, как новая...

— Простейшее заклятие нетленности.

— Понятно...

Скажем честно, что если Денис сразу успокоился, — недолгая, но крайне интенсивная стажировка в Ордене Пчелы начисто избавила его от главного, можно сказать, — определяющего свойства русской интеллигенции, — рефлексии по каждому поводу, и он попросту выкинул произошедшую ссору из головы, — мол поцапались и поцапались, — с кем не бывает! — дело житейское, а по ушам так вообще чуть не каждый день прилетало на тренировках, да бывало и не по разу, то Шэф долго не мог вернуться к обычному, безмятежному состоянию духа, — он все искал ответ на сакраментальный вопрос: "Как такое вообще могло произойти!? Как!? — я вас спрашиваю?.." И в конце концов, тщательно проанализировав сложившуюся ситуацию, пришел к выводу, который полностью очищенный от ненормативной лексики выглядел так: "Да-а-а-а... похоже я, как в дурацком анекдоте, вместо щеночка гладкошерстной таксы прикупил пакистанскую крысу... причем бешенную!"

— Глава

В голове, циклически и непрерывно, как змея, проглотившая свой хвост, крутилось:

Опя-я-ть скри-и-и-пит

по-о-тертое-е-е седло-о-о-о

и ве-е-тер хо-о-о-лодит

былую-ю-ю рану-у!

Песня отражала самую суть происходящих событий: и седо скрипело и рана присутствовала, — в смысле потертость. Причем, что в некоторой степени удивительно, никакого продолжения куплета: "Куда вас сударь к черту занесло", ну и так далее по тексту, в голове не звучало, только скрип и рана. Эта бесконечная, как песнь заслуженного акына, строка, потихоньку пилящая мозг Дениса, была следствием слов, сказанных Шэфом перед началом путешествия в Дарлан: "Совместим приятное с полезным".

Смысла фразы Денис так и не понял, ни в тот момент, когда она была произнесена, ни позже — и если обучение искусству верховой езды, пусть с некоторой натяжкой и можно было отнести к полезному, то ничего приятного в конном переходе Денис не обнаружил: стертая задница, едкий конский пот, риск свернуть себе шею после падения с приличной высоты, причем на достаточно высокой скорости, возможность остаться без глаза, а то и без обоих, если ветка стегнет особенно неудачно... — нет, нет, и еще раз нет, — и не уговаривайте, — ничего приятного!

Но, в искусстве верховой езды кроме непосредственно езды, простите за тавтологию, присутствовали и иные, душу выворачивающие процессы, а именно: выводка лошади, разгоряченной после целого дня скачки, чистка ее, мытье, расседлывание, — это вечером, а утром, естественно, — оседлывание. Причем, если расседлать свою спокойную, покладистую кобылку, по кличке Марша, Денису удавалось с первого раза, — кто бы сомневался?! — то с седланием возникали, мягко говоря, проблемы.

Сначала нужно было ее почистить. И когда она уже блестела начищенными боками, а Денис шел за седлом, Марша начинала бить копытами так, что грязь летела во все стороны, заново покрывая ее спину и бока. Приходилось начинать все сначала. Дальше, — вроде бы простая задача надеть уздечку превращалась в увлекательную игру "а ну-ка догони, или достань". Только он подносил уздечку, наглая скотина задирала морду. Денис вынимал яблоко или сухарик, морда опускалась. Он подносил уздечку, морда тут же поднималась в недостижимую высь.

Денису пришло в голову, что любимый руководитель его коварно обманул, представив Маршу, как приличную лошадь, в то время как она являлась тайным агентом Ада, только прикинувшимся обычной кобылкой. Скрывать свою точку зрения он не стал, доведя ее до сведенья руководства. В ответ руководство только похихикало, заявив, что спокойнее Марши может быть только чучело из зоологического музея.

Причем, предметно доказать Шэфу очевидную зловредность адского коня было невозможно: как только главком подходил, Марша подставляла ему голову и чуть ли не сама одевала проклятую уздечку. К огромному сожалению Дениса, на этом цирк не заканчивался, — дальше нужно было седлать это дитя порока, и вредная скотина тут же надувалась как воздушный шар, так что подпруга даже не сходилась на животе...