Муравейник 2. Ок 6 Пр.

— Ну?

— Подковы гну! Кто Адропова менять будет и самое главное — когда. Ты, Олежа, и пацаны твои мне не чужие, а вот государство меня уже и весь народ поимело не раз. И ещё раз я им такую возможность не дам сотворить. Так, что или пусть платят, слуги народа, или пусть мучаются неизвестностью. Мля, конец двадцатого века и детям жрать нечего было. Довели, мля, страну до карточек. Перестройщики хреновы, — вспоминая прошлое, которое для нас ещё не наступило, Саныч не на шутку разозлился и готов был высказаться по полной программе, матеря, обвиняя и приговаривая одновременно к расплате за ещё не случившееся будущее. Видать здорово нашим потомкам там досталось, если не верят даже соотечественникам, думает Зуб и извиняется за не совершённые поступки руководства.

— Саныч — мы запрос пошлём немедленно, но ты хоть примерно скажи — когда можем рассчитывать на вашу птичку?

— А вот как с золотом расчёт получим так и полетим, — не уступил ни миллиметра своей позиции по арендной плате за полёты над Тейей артельщик. Пришлось надавить на Москву и выложить ультиматум старателей с их бизнес-планом. Столица ответила положительно. На следующий день Света вместо боеприпасов, инструментов и материалов таскала через проход объёмные кули с американской валютой, которые поднимали потом на выступ с помощью лебёдки. Ещё день бригада считала и проверяла полученные деньги. С учетом отсутствия инфляции и цены доллара к рублю в шестьдесят три копейки, на борту Рукушки уютно расположилось почти девяносто миллионов настоящих зелёных долларов наличными баксами, в пачках.

— Начальник, когда летим? — напомнил Зуб, после того, как "ракушечники" обрадовали всех, что баксы всамделишные и в этот раз их никто не собирался дурить. Хотя может и собирался, но не решился.

— Вообще-то был ещё договор про счета в банке и паспорта америкосские, — не уступал ни пяди от своего, кровного советского прошлого Сан Саныч.

— Саныч, ты понимаешь, что баксы можно привезти из запаса, а паспорта и счета они за бугром делаются им прикрытие надо оперативное. А это, извини, время. Обмен сделали, золото купили, деньги передали — отработай. Если вы через всю эклиптику гнали на Тейю, то тебе над планетой летать — шелуха. И потом нам обоим спокойнее будет знать, что вокруг, как минимум — безопасно, — теперь разгорячился Зуб, которого достала непривычная ещё для советского офицера повышенная "шкурность" требований гостей из будущего.

— Лады. Завтра по утру и полетаем. План прикинь — куда вначале двинем.

— Что тут прикидывать? Первым делом над горой подняться повыше и вокруг оглядеться. После видно будет куда перво наперво, а что и обождать может. Согласен?

— Принято. Только учти, Ракушка не резиновая — двоих возьму и всё. И без оружия. Я проверю. Ты меня знаешь Олежа, — грозит работой с металлоискателем бригадир.

— Тогда я и мой разведчик. А старшина на хозяйстве. По рукам, бизнесмен? — колет таки Зуб Сан Саныча за любовь к иностранной валюте

— Я посмотрю, что вы через пятнадцать лет запоёте про бизнесменов, — не остаётся в долгу артельщик. И уточняет параметры, — Взлёт после восхода солнца. Это в шесть. Всё — по рукам. До завтра капитан, — напоминает про новое звание, шоб пограничник не принимал близко к сердцу отпор данный на деловую хватку старателя.

— Сладких снов, Сан Саныч, — доброжелательно желает офицер. Внизу и вверху занялись подготовкой к завтрашнему полёту

* * *

* * *

* * *

**

Маркин не смог скрыть своего удивления гигантским, по меркам Крепости, размером тарелки старателей. Он даже не обращает внимания на манипуляции Сан Саныча с магнитометром вокруг его организма, рассматривая корабль с запрокинутой вверх головой. Сан Саныч млеет от такого внимания к его имуществу и спрашивает, ухмыляясь довольно.

— Что, нравится? — разведчик реагирует, сразу перестроившись на капиталистическую схему работы с объектом.

— Сан Саныч, я тебя официально от имени руководства спрашиваю: " Сколько ты за неё хочешь?" — артельщик от прямоты майора обескураживается на секунду, но заметку в голове оставляет. Ответ не задерживает.

— У вас столько нету. Но мы подумаем над этим предложением, — обнадёживает Маркина и указывает рукой на спущенный металлический трап. Маркин старается запомнить каждую мелочь, двигаясь по сходням внутрь "Ракушки". Он даже пытается включить видеокамеру, что прихватил с собой, но бдительный бригадир тут же пресекает неуёмное любопытство контрразведчика.

— Слава, выключи игрушку, а то разобью в гневе и отменю полёт. Договорились же? — упрекает офицера старатель за нарушение принятых обязательств, — в кабине обзор будешь снимать, а пока — нечего батареи на заклёпки и лестницы садить, — примирительно заявляет командир корабля.

В рубке управления огромные плоские экраны кругового визуального обзора, что установили при подготовке к полёту Серёга и Семёныч — включены и показывают картинки во всю ширь тач-мониторов. Сан Cаныч распределяет народ быстро и со знанием дела.

— Каждый контролирует свой экран. Я — вперёд. Зуб — ты влево и назад. Семёныч — вправо и назад. Слава — твой низ под "Ракушкой". Серёга следит за локатором и ведёт корабль. Серёга — запись включи, не забудь! Вопросы есть? — вопросов нет. Пощупать хочется огромные и невесомые экраны, но офицеры сдерживают это своё желание.

— Саныч, на камеру работать можно? На вперёдсмотрящий? — тут Серёга открывает защитные панели и в рубку, через бронестекло заглядывает настоящее солнце. От неожиданности офицеры немного тревожатся, но рассматривают ухмыляющиеся физиономии старателей, и понимают, что те просто хвастаются изделием и чудесами будущих технологий. Камеру не только включили на треноге, но и подсоединили к электросети, чтоб не снижать заряд батареи. Обзор в кабине Ракушке — круговой. Зачем надо смотреть в экраны непонятно. Но объяснение и на это есть.

— Если надо приблизить изображение — ударь вот так дважды пальцем по месту, что заинтересовало и камера автоматически увеличит изображение, и переведёт фокус на точку запроса. Поняли? — судя по выражениям наших лиц надо потренироваться, — сами попробуйте. Если надо перспективу — соберите двумя руками или пальцами экран в точку и картинка — уменьшится, — наглядно продемонстрировал возможности телевизоров Саныч. Офицеры осторожно пробуют чудеса двадцать первого века и одобрительно кивают, признавая верховенство старателей в техническом оснащении.

— Саныч, что ж ты её не продал там у себя? Вам бы на правнуков хватило бы с твоими ухватками к торговле? — не удержался от вопроса Маркин, намекая на цену аппарата в мире главенства капитала и товарооборота.

— Ага, продашь, как же. Там, на Земле, твои коллеги тоже считать научились. Взять подешевле, и продать подороже. А лучше нас грохнуть, забрать и монополию сотворить, как Билл Гейтс или его последователь Джопс, — специально исковеркал фамилию основателя "Эппл" и радетеля Айфонов бригадир, напоминая разведчику об основном принципе конкуренции — отсутствии джентльменов.

— Я смотрю, вас там тоже американцы достали? — забросил удочку в океан информации, что бушевал воспоминаниями в голове Сан Саныча опытный последователь Артузова.

— Ты не отвлекайся, — утихомирил служебный порыв майора Сан Саныч, — У вас всё впереди: и развал Союза, и черный вторник с пятницей, и Боря с Чечнёй, и "Курск" с "Чернобылем", и Медведев с Путиным, — "обнадёжил" любопытство офицера и "закрыл" тему бригадир артели имени товарища Лагранжа, — Серый поднимай ласточку, — нежно обозвал корабль командир и отдал приказ капитану-лётчику. У Ракушки что-то загудело внутри и глубине корпуса, а затем она легко и медленно оторвалась от площадки, на которой стояла прежде. Вертикальная скорость подъёма постепенно увеличилась и вскоре на экранах запестрела незнакомая до этого местность. Позади горы — на север сначала бушевал зелёной листвой лес, переходящий в степь, а далее перспектива терялась в линии горизонта. Слева и справа гора соединялась с другими возвышенностями в горную тройную цепь. На юге речка уходила, петляя в лесных дебрях и принимая в себя мелкие речушки с соседних вершин. На востоке толком разглядеть что-то не получалось из-за солнца слепящего и наблюдателей и камеры. Фронтальные объективы автоматически прикрылись лепестками диафрагм, улучшая яркость до читабельной. Самое интересное открылось с верхотуры пяти тысяч метров на западе. По видимому, гора находилась в точке двух уклонов тектонической плиты и ещё один ручей, стекавший с ледника на вершине, направлял свои воды не на юг, а на запад. Вот там, в далёком западном направлении и извивалось нечто огромное, длинное и высокое, пересекая видимый горизонт от края до края.

— Это что там за змея по лесу раскинулась? — оценил схожесть строения с обводами гигантского пресмыкающегося Серёга.

— Щас, погоди, давай вокруг осмотримся, — не спешит бригадир, направляя присутствующих на внимательный осмотр прилегающей к горе местности. Маркин с удовлетворением отмечает, что с севера гора всё же неприступна, но никаких признаков Туркмении за возвышенностью нет, что ещё раз подтверждает правоту старателей о Тейе и места, откуда они прилетели. Зубов осторожно бьёт дважды указательным пальцем по точке на непонятной "змее" среди лесного разнообразия изображения. Увеличение срабатывает, конкретизирует кусок объекта приближения, и команда Ракушки понимает, что вначале они полетят на разведку именно в этом направлении. На экране видеокамеры отчетливо упирается зубцами в небо фрагмент Великой Китайской Стены, за которым мерцает призывной синевой морская гладь горизонта, окаймлённая горами.

— Море! Мужики! — объявляет видимое на картинке Серёга, — Ну что, Саныч? Рулить туда, или как? — Саныч медлит с ответом, быстро смотрит на каждого стоящего в рубке у своего кресла. Команда согласна с Серёгой. Самое интересное там, на западе. Маркин отрицательно вертит головой, его больше интересуют окрестности вокруг крепости и стойбище Урагхбека с пленным командиром американской группы, что уничтожили кочевники. Но большинство не на его стороне.

— Давай к морю. Только выше возьми. Вдруг что, чтоб не достали, — бережётся от неизвестного артельщик. Все в рубке чувствуют, как тарелка начинает набирать скорость и на экранах плывёт и движется изображение окружающей местности, — всем сесть, и пристегнуться, — командует командир корабля. Зрелище впереди стоит любого ограничения свободы. Корабль зависает над стеной и теперь точно можно определить, что сооружение дугой отделяет огромный кусок континента, упираясь своими окончаниями в море. А посреди выделенного пространства, вершиной и центром инженерного излишества сверкает волнами и песком пляжа огромная бухта с коротким перпендикуляром поперёк синего торжества океанской воды, что врезалась в сушу.

— Это что это за торчок среди волн? — правильная геометрия предмета говорит, что явление отнюдь не природное, на островок не похоже. И за него сразу цепляется глаз даже не опытного наблюдателя. Саныч бьёт пальцами по экрану четырежды, приближая искомый объект.

— Мля, да это ж подводная лодка! — первым прозревает Серёга. В ответ на возглас пилота Ракушки на лодке начинается непонятная суета. Приблизившись к берегу ещё, в рубке отмечают и движение в полосе пляжа, на которой точно выделяются рукотворные хижины и наблюдательная вышка. Маленькие фигурки целенаправленно двигаются по понятным только им траекториям. Представление заканчивается тем, что все люди, так или иначе, исчезают из поля зрения Ракушки, спрятавшись в укрытиях или за деревьями близкого к побережью леса. На вышке часовой вертит какую-то черную железяку, вполне адекватно и агрессивно направляя ствол в сторону тарелки с исследователями. На подводной лодке вспыхивает облачко порохового выброса. И тут же на экране радара перед Серегой возникает новая точка, а на пульте загорается красная тревожная лампочка сообщения о ракетной атаке. Пилот, не долго думая, жмёт кнопку и включает автоматическую защиту. Аппарат делает резкое ускорение, пытается уклониться. Одновременно сотовые трубы выдвигаются из чрева корабля и сосредотачивают силу излучения по двигающейся в сторону тарелки ракете. Взрыв боевой части ПЗРК рвёт воздух перед наблюдателями в пятистах метрах перед бронестеклом рубки управления.

— Ни куя себе приём! Серый, уходи выше! Чем они по нам звезданули? — в скоротечном бою средств ПВО субмарины и Ракушки наступает пауза. Вторую ракету запустить по нам с лодки не желают. Экономят боезапас. Или ждут более удобного приближения неопознанной цели.

— Саныч, они по радио трендят чего-то. Сканер отловил передачу! — докладывает Серый, и уводит тарелку выше, зависая над злобной целью, — Жаль бомб нет. Щас бы как швырнули бы! — жалеет создатель Ракушки, что нечем адекватно залепить в обратку и обижаясь на агрессивный приём аборигенов.

— Сеня! Врубай трансляцию и пиши, что там происходит! — офицеры чувствуют себя неуютно в сложившейся ситуации. Вроде и их профиль, а помочь невозможно — сиди не отсвечивай. "Мля хоть бы парашюты дали" — мелькает здравая мысль у Зубова. Развить её мешают происходящие далее события. Семён выводит звук на динамики. В динамиках орут по-китайски и по-русски. Это заинтересовывает всех. Китайский никто не знает, зато носителей великого и могучего в рубке достаточно — все.

— Пусть прыгаю в море немедленно! — орёт громкоговоритель, — Да пох мне их сети и снасти! Срочное погружение! Отстрел якоря! Курс на выход из бухты! — после случайно попавших в эфир слов неизвестного начальника вокруг лодки вскипает синева морской воды, а с корпуса прыгают в море человеческие фигурки. Шустрый катерок подбирает пловцов, пока субмарина начинает медленно набирать ход, по дуге уходя в сторону выхода из бухты. На поверхности воды остаются лишь обрывки сетей и четыре поплавка оборванных в бегстве от Ракушки плавучих якоря, что держали цистерну подводного монстра на плаву. Сканер ловит следующую передачу.

— Я берег — никому не высовываться. Пусть подойдут ближе. Включайте станцию наведения, — рубит команды кто-то несомненно, собираясь разобраться с тарелкой по-свойски. Саныч берёт в руки микрофон и с сомнением смотрит на экран нижней полусферы. Самое время проявить дипломатические способности удачливого бизнесмена.

— Эй, там внизу. Ещё раз стрельнёте мля по моей ласточке — сварю, её-моё, заживо вместе с лодкой и деревней. Ты что, командир, своих не признал?

— Свои дома сидят! Кто такой? Почему вторгся без разрешения в воздушное пространство военно-морской базы Северного Флота! — взрычал динамик низкими басами и откровенной угрозой.

— Какого флота? — ещё раз глянул на призывную теплоту песка под пальмами пляжа на берегу бухты Сан Саныч, проверяя себя и собеседника.

— Российского! А ну, — сел на пляж и вышел с поднятыми руками! А то, как вмажу сейчас комплексом, будешь потом всевышнему вопросы задавать! — приказал голос военизированного невидимки.

— Саныч, активное облучение радаром. Могут ракету пустить! По диапазону С-400 береговой обороны ВМБ.

— Уйти сможем?