Гостеприимный мир Книга седьмая - Припарка мертвому

— Авистральский камнедуб! — гулко постучал гном по сероватой древесине перил небольшого мостика, через который мы переходили, — Тяжелый, зараза! Не горит! Из него тут всё построено! Хутору уж полвека, если не больше, а ни одна балка не просела! Бессы строили, для себя, на веки!

— А где они сейчас? — полюбопытствовал я, с уважением рассматривая неподатливую древесину.

— Да надоело им здесь сидеть, — гулко хмыкнул предвкушающий выпивку гном, — Снялись уж лет двенадцать как отсюда. Бродят где-то.

Коэн задумывал не много, ни мало, как нажраться вдрабадан, мотивируя свое желание тем, что дома ему отметить спокойно не дадут — кончились его свободные деньки. Кроме того, жить в гостях у чужого клана Закугге явно было не по душе, он рвался смыть неприятный осадок приятным алкоголем. Я сам против подобных желаний ничего против не имел — узнать еще одно место, где не пытаются заглянуть под плащ анонимности? Только за.

Согнувшись в три погибели и следуя за важно вышагивающим толстячком, я все сильнее поражался объему труда, вложенному бессмертными в это логовище. Строили действительно на века, причем с размахом, явно планируя со временем собрать под своим началом как бы не целую деревню. Из многочисленных коридоров неслись звуки жизни — бодро орал будущий шашлык, что-то ковали в несколько молотов, зычный голос страдальца с перепоя звал некую Ганну, посланную им за водицей. Жизнь здесь кипела, причем жизнь аккуратная, мирная, но сугубо нелегальная. Пока мы шли до местного кабака, мне трижды пришлось расходиться в узком месте с Бессами... и ни один из них не блистал чистотой Статуса.

Кабак тут был... всем кабакам кабак. Король питейных заведений с целым набором лавок и скамей под самые разные габариты. Посреди огромного общего зала было установлено аж три огненных ямы с вертелами, предназначенными для жарки крупного рогатого скота целиком. В уютной полутьме зала, освещенного немногочисленными магическими светильниками, прятались выпивающие бородатые рожи двух с половиной десятков смертных, не считая барменов и подавальщиц. Бессмертных в зале была всего парочка, но они настолько упоенно постигали недоступные остальным тайны глубокого алкогольного делирия, что среди живых и уж тем более здравомыслящих числиться уже не могли.

— А тебе не ссыкотно с такими рожами-то сидеть? — поинтересовался я у гнома.

— А? — перевел на меня мутный от предвкушения взгляд Коэн. Вникнув в суть вопроса, он барственно махнул рукой, — Никому из Закугги здесь ничего не грозит!

Не дав мне шанса на дальнейшие расспросы, Коэн с головой нырнул в горячо поддержанный приветствовавшими его смертными загул. Засев в темном углу с бочонком пива, я начал дегустировать многочисленные закуски, предоставляемые заведением, среди них основную роль играли грибы, блюда из подземного мха и салаты из растений, никогда не видевших свет. Это натолкнуло меня на мысль, что род моего "груза" специализируется на поставках продовольствия для таких полулегальных общин, но спустя несколько минут наблюдений за заливающимся алкоголем гномом я отмёл эту версию.

Поставщиков продовольствия местные бандюганы так тепло бы не приветствовали. А вот толстяка любили, хвалили и поднимали в его честь тосты совершенно добровольно и искренне. Так обычно поступают лишь с теми, кто либо вытаскивает тебя с того света, либо приносит золото. На врача Закугга не был похож совершенно.

...не то чтобы меня касались дела местных. Было скучновато просто сидеть, пить и курить трубку.

Убедившись, что самоуверенному гному ничего не угрожает, я встал, с мыслью освободить себе место под еще несколько кружек пива и... болезненно ударился мизинцем ноги о монолитную ножку скамьи. Эхо короткой, но душевной орочьей ругани пронеслось по почти пустому залу, заставив пару выпивох оторваться от их кружек и уважительно присвистнуть. Неистово начал зудеть хвост, уже несколько дней как плотно обернутый вокруг ноги в целях маскировки.

Смахнув непрошенную слезу, я ошалело моргнул, читая надпись Системы:

— Приём "Железная Рубашка" получил уровень.

— "Прием "Железная Рубашка" достиг 90го уровня! Эффективность увеличена в 2 раза. Затраты Ки снижены в 2 раза"

Кто-то бы с такой новости плясал бы от радости, но я почувствовал лишь досаду. Это же надо — я поддерживал "Железную Рубашку" так давно, что забыл о том, что она "включена"! Не удивительно, что сил едва хватило перелететь океан. А если бы нет?!

Зычный и удивительно знакомый голос не дал пуститься в самокопание:

— Это кто у нас тут так...ик... ругается?! Прямо как взрослый! Где этот...ик... мужчинка?! Я хочу его видеть!

Вышедшая, даже почти выпавшая из какой-то подсобки женщина целеустремленно зашагала ко мне, пользуясь помощью подворачивающейся ей под руки мебели. Высокая, атлетичного телосложения, зеленокожая... орчанка, пребывающая в состоянии энергичного алкогольного опьянения.

Знакомая мне орчанка.

Лица пьянствующих в зале мужиков приобрели кислое выражение. Парочка даже бросила в мою сторону сочувствующий взгляд. Да я и сам бы был не против сделать нечто подобное в сторону того, к кому бы направлялась данная фемина, но увы, это был именно я.

Дважды уже пересекался с этой мадам, оба раза пугая ее до мокрых штанов — и каждый раз за дело. В первый раз она терроризировала целую охотничью деревушку, не со зла, а просто убивая долгие зимние вечера. Второй раз встреча произошла на другом континенте, где девушке просто не повезло напороться на меня, пребывающего в не самом здоровом состоянии духа.

Третий... был сейчас. Даже цифровые боги, видимо, любят троицу.

Я вздохнул, вставая с места и распрямляясь в полный рост. Как это... некстати. Из под плаща анонимности эту гром-бабу, проводящую вечность в поисках "настоящего мужика", не испугаешь. Моя грустная мысль тут же нашла воплощение в реальности:

— С... скидывай свою тррряпку... и угости де... девушку пивом! — потребовала надвигающаяся как "Титаник" на айсберг мадемуазель. Оценив мои габариты, ужас кабаков почти облизнулась и почти эротично промычала, — Эхх... какой мушшына... Я тебя буду! Но сначала выпь...

Удар в лоб изгнал дух похотливого феминизма из зеленокожей вместе с недалеким разумом и сознанием. Я аккуратно уложил ставшее безобидным тело на одну из многочисленных пустующих лавок и повернулся к пораженно молчащим Коэн сотоварищи. У тех аж кружки не дошли до губ.

— Самозащита, — объяснил я свои действия мужскому населению таверны. Это даже мне показалось недостаточным, поэтому пришлось дополнить еще одним умным словом, — Превентивная.

Спустя минуту молчания один из выпивох повернулся к соседу и неверящим тоном его спросил:

— А что, так можно было что ли?!!

Глава 3 Смерть на пороге

— Располагайся, — барственный жест Коэна гостеприимно указал на ряд массивных, выточенных из сероватого камня стульев со спинками, — Чувствуй себя как дома!

Я занял один из монументальных стульев, вытянул ноги и начал рассматривать занятый нами зал. Знакомые виды...

Гном пропьянствовал пару дней. Я ему не мешал, зависнув в воздухе и размышляя о своих делах под разгневанные вопли очухавшейся орчанки. Последнюю, вскоре, очень убедительно попросили не шуметь и вообще идти куда-нибудь еще, что ей и пришлось сделать. Забрав его успешно полечившееся с похмелья тело, я за несколько часов долетел до горного участка, где с самого Начала располагался род Зокугга.

Обзор расположенных на поверхности владений рода заставил меня уронить челюсть. В узкой заснеженной долине располагалось более десятка монументальных каменных строений, чьи приземистые объемные помещения были предназначены лишь для одной цели — приема гостей-внешников. Об основной внутренней части гномьего гнезда в недрах одного из самых недружелюбных континентов мира можно было только догадываться.

Но времени мне на догадки Коэн оставил не так чтобы много. Быстро разобравшись с восторженно и возбужденно галдящими сородичами, приземистый толстяк скрылся из виду на пару часов, явно разбираясь с наиболее срочными делами, а потом вернулся ко мне, позвав следовать за собой. Наша недолгая прогулка закончилась в Малом Зале приемов — просторном и хорошо протопленном помещении, расположенном уже под землей. Немалая честь со стороны гномов, а уж для закутанного в плащ анонимности преступника...

— Слишком шикарно для одного рода, — поведал я гному свои сомнения, а чтобы он осознал, про что именно я говорю, пришлось сделать широкий жест, указывая на окружающее нас убранство. Это было правдой, вымощенные переходы, украшенные полированным камнем, многочисленные ответвления, серьезная наземная часть зданий — всё указывало на то, что тут даже не клан жил, а был целый гномий город, с правилами и Системой. Был, потому что Системы, призванной защищать законы государственных образований, тут не существовало.

— Тут жило несколько кланов, — махнул рукой новый владелец всех окрестных заводов и пароходов, важно приглаживая свою бородку, — Но недолго. После окончания строительства города у нас тут наступило время серьезных противоречий... которые порешал принятый нами Бесс-алхимик. С помощью ядовитого газа. Наверное, не стоило хозяевам держать его на голодном пайке.

— А вы как? — задал я закономерный вопрос, жуя весьма сочные моченые грибы, принесенные румяной и приветливой гномой.

— А мы в дозоре были. Всем родом, так сказать, — пакостно ухмыльнулся Коэн, тоже забрасывая в широкую бородатую пасть несколько хрустящих грибков. Прожевав, гном звучно отрыгнул и расщедрился на пояснения, — Говорю ж, серьезные противоречия были. А наш род без клана был, одинокий как дятел в жо... ну, понимаешь. Вот Закуггу и начали шатать, к себе переманивать. Да не пряниками совсем. Но мои предки дураками не были, поняли, кого первым делом под ножи пошлют... и послали уж сами. Всех.

— А потом вернулись на пепелище... точнее — кладбище, — догадался я о вполне уместном завершении местной драмы. Грибочки были чудо как хороши.

— Именно! — охотно кивнул глава рода, — Все проветрили, избавились от трупов. С тех пор живём-поживаем, с Бессами обращаемся бережно и аккуратно. Только вот дальше этого зала не пускаем, сам понимаешь.

— Ну, чего уж тут непонятного-то, — развел я руками. Ожидание затягивалось, гном совсем не спешил с расчетом, но ощущения, что меня попробуют обмануть, не было.

— Ну так вот, — сложил Коэн ручки на животе, — О чем это я? Мы тут, считай, с 30-го года живём. Как ты мог убедиться в том кабаке — отнюдь не отшельниками. Дела ведём, успешно причем, почитай, со всем континентом. Самые разные дела, в которых я тебе предлагаю принять самое разное участие. Оплачиваемое, разумеется.

— Щедро оплачиваемое? — гном не видел моей скептически вздернутой брови, но каким-то образом её ощутил.

— Лопату тебе выкуем, широкую, — пообещал он, ухмыляясь, — Деньги грести. Связей за пределами Колиса у Зокугги нет почти, зато тут мы даже с Империей этих настоящих человеков кое-что общее имеем, да.

Толстяк распелся соловьем, размеренно и убежденно повествуя о том, какой прекрасной их род может сделать жизнь Бессу, умеющему летать на таких скоростях. Доставка посылок или даже посланников, передача пакетов с информацией — Закугга очень даже нуждались в курьере вроде меня.

Взамен...

Буквально всё, что хотелось бы бессмертному. Нужные сведения, деньги, указания, в каких точках подземного мира и поверхности Колиса бродят интересные с точки зрения получаемого опыта чудовища и животные. Доступ пусть к крайне скудной, но сети преступников, оставшихся на Колисе. Не тех голодранцев, кто до сих пор ищет, чем поживиться в брошенных городах, и не тех сумасшедших, кто норовит рискнуть своей жизнью и рассудком в кишащем демонами Эйнуре... но нормальных уважаемых разумных, занимающихся своими делами.

Я глубоко вздохнул. Именно воздух в этой шикарной приемной зале был тем, что занимало большую часть моего внимания. Речи Коэна Закугги, вполне себе разумные, убедительные и приятные, зудели где-то на краю сознания, отвлеченного... воздухом.

Тяжелый, спёртый, влажный... наполненный острыми нотками аромата, который я уже успел проклясть не один десяток раз. Да, триаллис, мох, растущий под землей, исправно снабжал обитателей бессолнечных царств теплом и кислородом, потребляя для собственного размножения лишь влагу и эфир. Он был базисом подземного дыхания, неизбывным фундаментом, который никто из коренных подземников уже не замечал.

Здесь в преддверии гномьих владений, триаллис ударил по моему носу со всего размаху, заставив откликнуться свежие воспоминания. Задаться вопросом.

Простым.

Почему в владениях рода Закугги пахнет так же, как пах Лтакт? Огромный, тесный, невероятно оживленный мегаполис Внутреннего Мира?

Многорасовый город?

Автоматом хмыкая на посулы и рассказы гнома, я продолжал задумчиво принюхиваться. Никаких сомнений не было — в воздухе, насыщенном парами триаллиса, отчетливо мелькали нотки запахов, присущих людям, эльфам, полуросликам, оркам... Только в отличие от того же Лтакта, к этому сонму запахов так же примешивались самые разнообразные оттенки ароматов крови, пота, испражнений...

Страданий.

Для случайного гостя в этом зале царил бы просто тяжелый дух обжитого подземелья — триаллис печально славился своим острым, щекочущим ноздри и носоглотку эффектом.

Но для того, кто буквально только что выбрался из куда более глубоких подземелий, для того, кто почти привык... разобраться было легко.

Род Закугга определенно торговал рабами. Шансы на то, что добрые гномы, столь хорошо и тепло встречаемые в преступных сообществах, просто по доброте душевной прячут у себя беженцев-нелюдей, я посчитал смехотворными. Мой нос, морщащийся под капюшоном от запахов свежей и застарелой крови, определенно был согласен с доводами разума.

Только вот что мне делать с этими доводами?

Глубоко вдохнув еще раз не самую приятную смесь запахов, я решил спросить напрямую. Как в аптеке.

— Я чую дух других разумных, Коэн, — рубанул я правду-матку, не меняя своего расслабленного положения на стуле, — И, если у тебя дома не самый большой клуб садомазохизма на континенте, значит — вы занимаетесь рабами. Верно?

Гном помолчал пару минут, сверля меня неожиданно посерьезневшим взглядом.

— Ну если и так, то что с того? — наконец произнес он, — Я тебя спрашивал, как и к кому ты относишься. Ты ответил, что тебе все по барабану.

— Ну... — пришлось медленно тянуть, чтобы сформулировать фразу. Я пощелкал пальцами, — Понятно было бы, если бы вы людьми торговали. Враги там и всё такое. А других нечеловеков, да еще и на Колисе, за что так?

Гном издал горький смешок.

— Тебе повторить историю, в которой Закугга бросает родной дом, чтобы не быть уничтоженным соплеменниками? — осведомился он, тут же рявкнув, — Выживание — это не моча собачья, Бесс! Оглянись, вспомни, где мы! Колис! Чертов Колис! Континент, на котором не было ни шиша, кроме Вашрута и его столицы, Города Неудачников! Страны, государства — все они были лишь жалкими попрошайками под стенами Эйнура! Мы выживали как могли!