— Ладно, — Пётр тяжело вздохнул и сел на лавку, что стояла у стены, — Пусть будет так. Речь Посполитая выплачивает деньги убитым и раненым в том объёме, что я озвучил. Деньги нужно привезти в Вершилово до Рождества. Мы сейчас покидаем Ригу. По беспошлинной торговле русских купцов обсуждайте в сейме, но если хоть один человек с вот таким Андреевским флагом будет недоволен, как с ним обошлись в Риге, то я начинаю войну. Не Российская империя, а я лично. Поверьте, это гораздо страшнее. Всё. Скачите деньги собирать, послезавтра занимайте Ригу.

Событие девятое

Князь Пётр Дмитриевич Пожарский дал себе слово больше в войнах не участвовать. Полная хрень получается. С учётом того, что ещё три недели минимум от Риги до дома добираться, да ещё ведь и в Москве придётся задержаться, политику партии царю объясняя. Так ведь, скорее всего, одним Государем-императором не отделаешься, и Дума захочет послушать про самоуправство "щенка", и патриарх Филарет опять со своими монастырями привяжется. Нет. Ничего против монастырей Пётр не имел, но дурацкая привычка окружать их дорогущими высоченными каменными стенами, вызывала из глубин сознания жадность. Понятно, что раньше монастыри были ещё и крепостями, но теперь на Россию никто не нападёт, ну, по крайней мере, до Волги точно не дойдёт. В итоге получится, что целый год дома не был.

Стоит ли Ливония того? Если генералу Афанасьеву память не изменяет вся Эстония чуть больше сорока тысяч квадратных километров. Но это вся. В Тарту или сейчас в Дерпте ляхи. Значит, минус половина территории, получается где-то двадцать тысяч квадратных километров. И самое печальное, что все три города, что он захватил, это далеко не Рига. Там есть река Западная Двина. Очень удобный маршрут. Что ж, придётся строить другой. Ни куда не деться, нужно будет возводить на болоте Ленинград. Там водный маршрут до Великого Новгорода и даже до Великих Лук, Ну, а там и Смоленск недалече. Придётся строить по этому маршруту "ямы", только на голубых дорогах. Ладно, до этого дожить надо. Сейчас домой.

Не получилось. На утро 15 августа был назначен выход полка и обоза с частью добычи домой, но вечером 14 прибежал с порта посыльный. Прибыл корабль из Франции, привёз сто семей гугенотов. Блин, это же сто телег. Пришлось два дня носиться всему полку по Риге и окрестным сёлам и хуторам и за огромные деньги скупать телеги. Благо хоть коней хватало. Только это ведь страшно подумать насколько скорость уменьшится. Теперь назначили торжественный выход из Риги на 17 августа. И опять не получилось. Причём не получилось, так не получилось. Рано утром в порт пришло сразу семь кораблей. И все с переселенцами в Вершилово. Привёл караван Якоб Ротшильд. Вот ведь "удача". И ведь не бросишь.

Ляхи вели себя ожидаемо. В город зайти 16 числа они побоялись. Разбили лагерь в нескольких километрах и "дисциплинировано" ждали, когда вершиловцы уберутся. Даже парламентёра побоялись прислать, поинтересоваться, что опять не так. Но оставлять Ротшильда с тонной платины, несколькими тоннами какао-бобов, произведениями искусства, и несколькими тысячами переселенцев было нельзя. Шляхта! Тормозов нет. Пока зубы есть будут кусаться.

Привёз Якоб почти двести семей морисков. Если считать в семье по шесть человек, то получится тысяча двести. Ещё еврей прихватил и своих. Ну, или почти своих. С кораблей сошли двадцать семь семей марранов. Это евреи, которых в Испании окрестили. Но сейчас Филипп решил и от них избавиться. Вот кто первый нацист, куда там Гитлеру. Кроме жителей Пиренейского полуострова Ротшильд привёз почти сотню семей рижан и других прибалтийских немцев. Они уплыли вместе с ним в Испанию, когда город шведы захватывали, и вот теперь вернулись. Просто молодец Якоб. Это ведь ещё около тысячи человек. Одно маленькое "но". Где теперь взять триста двадцать телег? И без того все в Риге и её окрестностях скупили.

Пётр бросился в порт. Речные судёнышки были. Хоть до Витебска можно часть людей доставить. Туда сразу и гонца отправил, пусть скупает телеги и лошадей. Но по Западной Двине тысячами лодьи не плавают. На зафрахтованных плавательных средствах едва треть уместится. Пришлось отправлять парламентёров к ляхам. "Продайте милостивые паны сто пятьдесят — двести телег. И мы уберёмся. А то не уберёмся". А что, продали. Вот как не терпится оказаться от русских подальше. Правильно, вся дорога на Митаву, куда отступали доблестные "лыцари", завалена горками и горищами польских трупов раздетых. Даже у человека с крепкими нервами появится желание оказаться от этого "ландшафтного дизайнера" подальше.

Одним словом, выехали только двадцатого августа. И за первый день проделали "целых" десять километров. Нахапанные телеги постоянно ломались. Люди постоянно хотели есть и пить. Полевые кухни не справлялись. Их просто не было рассчитано на добавку в три тысячи переселенцев. Опять вперёд полетели десятки, скупать по окрестным сёлам всё съестное. Так ещё ведь и умирали люди. Нужно было хоронить их.

На пятый день, когда более-менее организовали движение, Пётр оставил караван. Перед этим в Вершилово гонца отправил, пусть собирают хорошие телеги и выдвигаются к Смоленску, и все резервные полевые кухни прихватят. Сам же с двумя десятками Афанасия Бороды, десятком Бебезяка и польским десятком, помчался в Москву. До него дошёл слух, что царь ввязался в войну с Крымским ханством на стороне Османской империи. Ничего подобного Пётр из истории не помнил. Полная ерунда. Неужели Османы воевали с крымчаками, своими самыми верными вассалами и кормильцами. Ну, тут грех не поучаствовать. Тем более что и силы есть. Нет, не вершиловский полк. Казаки есть прикормленные и деньги есть. Непременно нужно поучаствовать. А ещё по дороге нужно посетить Силантия Коровина. Определиться нужно, сколько семей переселенцев можно оставить в смоленских вотчинах. Вершилово не готово к приёму такого числа, нужно хоть немного пристроить по дороге. А ещё нужно в Москве часть переселенцев по воде отправить, всё скорость увеличится, да и прокормить людей будет проще. А вообще, нужно выстраивать логистическую цепочку для желающих перебраться в Россию, судя по общению с Якобом Ротшильдом, из Испании, Алжира, Туниса и Марокко теперь пойдёт целый поток морисков, марранов и славян. С одной стороны замечательно, а с другой о людях нужно в пути заботиться. Что бы Ротшильд делал, если бы они не оказались в Риге, ушли бы на несколько дней раньше. Однозначно бы не справился. Где бы он в разорённом городе столько телег и лошадей нашёл? А продовольствие на три тысячи человек? Повезло бывшим испанским подданным и немцам.

Событие десятое

Томас Ман родился в Лондоне 17 июня 1571 году. Происходил он из старой семьи ремесленников и торговцев. Его дед был чеканщиком на лондонском монетном дворе, а отец торговал шёлком и бархатом. Рано потеряв отца, Томас Ман воспитывался в семье отчима, богатого купца и одного из основателей Ост-Индской торговой компании, возникшей в 1600 году. Пройдя обучение в лавке и конторе отчима, он начал, лет с восемнадцати, службу в Левантской компании, торговавшей со странами Средиземноморья, и несколько лет провёл в Италии, ездил в Турцию и страны Леванта — Сирию, Палестину, Ливан. Ман быстро разбогател и приобрёл солидную репутацию. С 1612 года Томас жил в Лондоне, где женился на дочери богатого дворянина. В 1615 году он впервые был избран в совет директоров Ост-Индской компании, и вскоре стал искуснейшим и активнейшим защитником её интересов в парламенте и в печати. Позже он отклонил предложение занять пост заместителя управляющего компанией и отказался от поездки в Индию в качестве инспектора факторий компании. Путешествие в Индию длилось не менее трех-четырех месяцев в один конец, и было сопряжено с немалыми опасностями: бури, болезни, пираты.

В 1622 году Ман, как один из самых видных людей и в Лондонском Сити, могущественном буржуазном сообществе, и в Вестминстере, вошёл в специальную государственную комиссию по торговле, которая представляла собой совет экспертов из Сити при короле. Он был влиятельным и активным членом этого совещательного органа.

В 1621 году выходит его трактат "Рассуждения о торговле Англии с Ост-Индией, содержащее ответ на различные возражения, которые обычно делаются против неё". В этой книге он доказывал, что, для того чтобы увеличить богатства страны, нужно следовать следующим рекомендациям: во-первых, добиваться положительного торгового баланса, "продавать иностранцам ежегодно на большую сумму, чем мы покупаем у них"; во-вторых, не копить деньги как сокровище, а использовать их в торговых операциях, расширять торговлю — "вывоз наших денег является средством увеличить наше богатство"; в-третьих, быть экономными в расходах, избегать расточительства, излишеств, порочной праздности. Ссылаясь на пример трудолюбивых голландцев — соседей англичан, Ман осуждает тех, кто, "предаваясь удовольствиям, и в последние годы, одуряя себя трубкой и бутылкой, и уподобляясь животным, посасывая дым и выпивая за здоровье, друг друга", утрачивает обычную доблесть, которую англичане "часто так хорошо проявляли и на море, и на суше". Ман считал также что, условием роста богатства нации служит не только выгода внешнеторговых связей с другими, но и развитие собственной промышленности, ремесленного и мануфактурного производства, судоходства, обработка собственных земель, вовлечение населения в производительный труд. Он высказывался за производство товаров из иностранного сырья. "Эти производства дадут работу множеству бедного народа и увеличат ежегодный вывоз товаров за границу". "Мы должны, — писал Ман, — стараться изготовить как можно больше своих собственных товаров". "Там, где население многочисленно и ремесла процветают, там торговля должна быть обширной и страна богатой".

Как давно всё это было. Уже два года Томас жил в Вершилово. Этот князь Пожарский без его подсказок воплотил всё это в жизнь. Более того, ехавший в Пурецкую волость поучить "диких русских варваров", англичанин понял, что учиться как раз нужно ему. Эх, если бы король Яков занимался делами страны хотя бы в половину от того, как это делает Пётр Дмитриевич. Но нет, пиры, фавориты, ненужная война с католиками. А ещё Томас отчётливо понял, что не хочет уезжать из Вершилово. Он всё откладывал и откладывал возвращение в Англию, пока это не стало проблемой. Речь Посполитая, Дания и Россия сцепились со Швецией. И теперь попасть в Англию морем из Риги стало невозможным. Оставался ещё путь через Архангельск. Но ведь в Ингерманландии тоже идёт война. Ехать через всю Европу до Кале было и вовсе самоубийством. Все немецкие земли охвачены войной католиков с протестантами.

Что ж, в Вершилово народ был уверен, что эта война со Швецией надолго не затянется. "Куда свеям с Петром Дмитриевичем тягаться, он их на ноль умножит" — ответил на вопрос Мана о продолжительности войны один из купцов, допущенных в Вершилово. Здесь жила его семья и воровать секреты производства фарфора или зеркал купец не собирался. Сам всё одно не наладишь такое производство, а так семья живёт в лучшем городе мира. Дети ходят в школу, играют в футбол и тренируются со стрельцами. Образование и доктора бесплатны. Так и какое образование. Томас видел учебники по математике за пятый и шестой класс школы и ничего в них не понял. Слишком сложно. Такому не учат ни в одном университете Европы. А на днях напечатали и учебник по математике за седьмой, последний, класс школы. Его Томас ещё не видел, но зато слышал разговор двух своих соотечественников Уильяма Отреда и Генри Бригса, те сетовали, что в Европе его даже не стоит издавать. Никто не поймёт. Слишком далеко ушли вершиловцы вперёд. Смешно. Ман слышал, что князь Пожарский пригласил математиков со всей Европы, чтобы они писали книги в Вершилово и продавали их в Европе. Так он хотел прославить свою страну. А теперь не получается. Россия сейчас на сотню лет обогнала вшивую вонючую Европу. Сейчас приезжающие из Европы профессора начинают учиться в школе с третьего класса. Доктора наук сидят за партами рядом с десятилетними девочками. Россию не надо прославлять. Пора кордоны ставить. Со всех стран едут учиться сюда. И не только наукам. В Европе, поди, и художников не осталось — все здесь.

А ещё недавно открыли новое учебное заведение — семинарию. О самом здание нужно отдельно целую книгу писать. Но здание не главное. Главное преподаватели. Папа Римский прислал целый десяток, патриарх Иерусалимский семь человек, патриарх Константинопольский четверых. Кроме того приехали преподаватели из Греции и Сербии. Россия отстаёт в образование священнослужителей. Хм, надолго ли. Скорее всего, произойдёт то же, что и с математиками. Все лучшие богословы будут здесь. А кто будет там?

Ехать в Англию, тем не менее, надо. Томас договорился с князем Пожарским о вхождении того капиталом в Ост-Индийскую компанию. Пётр Дмитриевич был согласен на любую сумму, хоть на миллион рублей. Ман представлял себе, как сразу десятки кораблей плывут в Индию. Сколько это принесёт прибыли. Ещё они с князем Пожарским и его соучредителями банка "Взаимопомощь" Бараком Бенционом и Якобом Буксбаумом договорились об открытии филиалов банка в Лондоне и Манчестере. Здесь уже Ост-Индийская компания входит своим капиталом в двадцать пять процентов.

Был ещё один вопрос, который они обсуждали. Пётр Дмитриевич предлагал организовать переселение католиков из Англии и Ирландии в Россию. Здесь, со слов князя, им никто не будет препятствовать соблюдать любые обряды. Ман не особенно горел желанием влезать в религиозные дрязги, но так как Пожарский согласился на все его предложения, то отказать ему в такой малости Томас не смог. Ему не жалко, пусть эти смутьяны живут в России.

Событие одиннадцатое

Лодья ходко шла подгоняемая десятком пар вёсел, ветром и течением реки. Кроме двадцати гребцов на лодье было ещё трое казаков, вогул, которого взяли толмачом, и Яков Никитич Шульга — младший сын мэра Миасса, Никиты Михайловича Шульги. Шли по реке уже полную седмицу. Река виляла сначала среди болот, но теперь, после того как Миасс влился в более многоводную Исеть, что с одного из местных языков переводится как "много рыбы", потекла спокойней. На последней стоянке вогул, что плыл с ними ушёл на охоту, но вскоре вернулся с чужаками, которые и рассказали, что река эта называется Исеть, и что скоро она вольётся в большую реку, которые местные называют Тобол.

Теперь Яков, сверившись с наброском, что прислал князь Пожарский весной, представлял, где они находятся. Осталось им вёрст сто пройти по Тоболу и потом свернуть в правый приток, который называется Тура, ну и ещё вёрст сто против течения и вот она Тюмень. Местные татары называют её Чинги-Тура. Тура на их языке означает город, поэтому и реку так назвали. Экспедиция должна приблизительно нарисовать карту тех мест, по которым плывут, ну, и самое главное, забрать в Тюмени старшего сына Шульги Ивана. В том, что получится увезти брата с собою, Яков не сомневался. Выкупят они его у тамошнего воеводы, не зря же везут почти кило самородков золотых, что намыли у истоков Миасса.