Хроники из другого мира - 9

— Тебе не идет медь.

— О, — я немного расстроилась.

— Золото тоже не идет, — добил он меня. Но тут же исправился: — Сделаю тебе что-то серебряное. Извини, работа с платиной пока не мой уровень. Но если хочешь, можем купить.

Самокритично. Хотя что я понимаю?

*

Мы наконец собрались с духом и вошли во двор. И тут же были оглушены детским визгом.

Рори вовсю носилась по дорожкам и газонам, убегая от Павлуся. Следом с перекошенным лицом из дома вылетела тетя Оля и мигом отловила обоих отпрысков.

— Хорошего вечера, — невнятно пробормотала я, заметив лицевое "украшение" на девочке.

Крупные накладные коронки выглядели довольно жутко и отталкивающе ввиду металлического вида и общего размера.

Как мелкая с ними живет? Как она ест!?

— Что произошло? — поинтересовался Аск, также беспардонно пялясь на кибернетическую часть Рори.

— Скол резца. Пульпа осталась цела, поэтому стоматолог предложил срастить родной зуб.

— А-а-а, — только и выдали мы с братом.

Не то чтобы процедура была столь редкой и невероятной, просто мы с Аском никогда раньше не сталкивались воочию с жертвами современной стоматологии. Прививка от кариеса да периодические осмотры — вот и весь контакт с зубными докторами.

*

Дети были успокоены, а мы наконец-то попали в дом, где вовсю суетились мама с Тоддом.

— Мы раньше положенного? — уточнил Аск.

Что-либо ответить она не успела.

— Тетя Тори! — я радостно кинулась к блондинке, которая заглянула в холл.

— Привет, Кнопка, — улыбнулась та и стиснула меня в ответных объятиях. — Какая ты красавица сегодня. А какие у тебя кольца.

— Авторские, — растопырила я пальцы. — Браслеты тоже. О! А этот кулон сделал Ясечка.

— Ей не идет медь, — кисло заметил брат.

— Все равно очень мило и неброско. Если бы Шура чаще носила украшения, я бы и не заметила наличия этих.

На что я хихикнула.

Кажется, это был толстый намек на то, что у меня мало драгоценностей. Что немного обидно, ведь Аск не раз предлагал зайти в ювелирку, но я постоянно отказывалась. Теперь точно буду упираться. Украшения, сделанные его руками, куда лучше.

— А мне нравится. Похоже на розовое золото — очень нежно. Еще и камушки яркие, — вставила я свои пять копеек.

— Ребят, вы можете пройти во двор. Все почти готово, — напомнила нам мама с кухни.

Тетя Тори повела нас с братом на улицу, по пути объясняя:

— Мы из-за Улима задержались на работе...

* * *

Леля довольно нервно отреагировала на близость дочери и старой подруги. Дело было не в неприязни. Она обожала Тори также, как и двадцать лет назад.

С запозданием женщина поняла, что это банальная ревность.

Раздражение при виде чужих детей, зависть к Оле, недоверие к мужу, а теперь еще и ревность собственного ребенка к самой близкой подруге. С нарастающим ужасом Леля осознавала, что пусть она добилась в жизни высот, о которых можно лишь мечтать, но как личность в последние годы деградировала все сильнее. Или же правильнее будет сказать: превращалась в противную старую каргу.

Она замерла с бокалом вина за общим столом, пытаясь осмыслить собственную жизнь.

— Лель, — Улим коснулся ее руки.

— А? — отреагировала женщина.

— Я тебя уже несколько раз звал. Все в порядке? — взволнованно поинтересовался тот.

Брюнетка неуверенно мотнула головой и задумалась на пару минут. Прежде чем негромко прошептать мужу на ухо:

— Тебе не кажется, что чего-то не хватает?

Мужчина нахмурился и обвел внимательным взглядом стол.

— Да, вроде, все есть.

— Я не о том. Имею в виду в жизни. Мне вдруг захотелось что-то изменить. Потому что такое чувство, словно я деградирую с этой работой. Может, сменить обстановку? Или начать новый проект? Что-то совершенно другое? Я не знаю... Но больше я не выдержу.

— Думаю, тут одно из двух, — скептично заметил Улим. — Или у тебя кризис среднего возраста, или стресс от переработок. Что тоже плохо. Может, возьмешь выходной и разгрузишься?

Совет был дельным, но женщина с ужасом вспомнила домашнюю обстановку в последние дни. Дети умудрялись шуметь, несмотря на интенсивную подготовку к экзаменам. Когда они находили время? Вот что оставалось для нее загадкой.

— Думаю, мне нужно в спа-салон или сауну, — монотонным голосом решила она.

— Для начала тебе нужно выспаться, — Улим склонился и мягко чмокнул супругу в щеку, параллельно отбирая у той бокал. — И хорошенько покушать. А то кое-кого я за обедом не застал.

— Опять вы спите, — с улыбкой заметила Тори.

— Что? — обернулся к ней мужчина.

Блондинка кивнула на Шуру:

— Ребенок в очередной раз пытается начать с вами беседу, а вы игнорируете.

* * *

Меня снова проигнорировали. Прямое обращение ничего не дало, а после повторного вопроса родители начали беседу друг с другом.

Наверное, они пригласили нас с Аском для галочки. Или же я совсем не понимала, зачем мы здесь.

Кстати, вечер был почти замечательный как и сама идея цивилизованного пикника во дворе. Стол из облагороженных паллет, мягкие подушки поверх пледа, освещение из желтых ламп и легкие закуски — все выглядело очень органично и комфортно. В очередной раз преклоняюсь перед маминой задумкой.

Но подкачала атмосфера.

Тетя Тори как всегда исполняла свои обязанности самого болтливого гостя. Хотя было ясно, что делала она это по инерции. Женщина привыкла носить маску дурашливости.

А-а-а! Почему она от этого вызывает лишь больше восхищения?

Ой! Она смотрит на меня. А я как дура уже полминуты пялюсь на нее.

В надежде, что яркий румянец будет не так заметен, я поспешила уткнуться взглядом в тарелку.

— Сандра, — обратилась ко мне мама.

На что я незамедлительно вскинулась.

Что опять ей не так!?

— Ты что-то хотела? — переспросила она.

Отец тоже смотрел на меня. Как и тетя Тори. И все за столом.

— Да... — я пыталась срочно вспомнить свой вопрос. — Как дела на работе?

— Хорошо.

— О. Это хорошо.

На этом наша беседа угасла.

Кажется, даже тетя Тори подвисла от столь емкого диалога.

*

*

Глава 314. Тело и душа.

— Кстати, а где все мелкие? — спросил у Ольхи Аск, чтобы нарушить повисшую за столом тишину.

— Павлусь смотрит мультики. Рори отказалась сидеть со всеми, чтобы не соблазняться твердой пищей. А Август наказан — готовится к экзаменам.

— За что!? — хохотнул парень.

— За сломанный зуб сестры.

— Сурово Вы с ним. Может, хоть на вечер пустите? Не одной же учебой заниматься?

— Тот и так прекрасно отлынивает. Если бы Август не отвлекался, то закрыл бы уже половину теории. А он в игрушки играет да в сети сидит, — уверенно отозвалась Ольха. — Господин считает, что заслужил свободу после двух теорий и практик с натяжечкой. Тоже мне жертва терроризма. Вот Сандра старается куда лучше. И наверняка начала готовиться заранее, в отличие от моего лодыря. Сколько ты экзаменов сдала, Солнышко?

— Эм... Все, — тихо отозвалась Шура.

— Уже? — не поверила услышанному женщина.

— Угу.

— Мы ведь недавно виделись в школе.

— Это была последняя теория, — девушка стушевалась еще сильнее.

— Да скажи им, — хихикнула Тори и подняла свой бокал. — За старшеклассницу!

— Торь, ты напутала. Сандра в средней школе, — с ленцой поправил подругу Улим.

— Ну и родители, — фыркнула блондинка. — Аск, хоть ты-то?

Парень сидел с поднятым бокалом. На заросшем густой щетиной лице играла косая ухмылка.

— За старшеклассницу, — прогнусавил он.

Шура продолжала скромно пялиться на собственные колени.

— Поздравляю, — искренне улыбнулась Ольха и немного злорадно добавила: — Август со стыда теперь сгорит.

— Может, позволим леди выпить вина, раз она теперь старшеклассница? — предложила Тори.

— Не стоит. Але по-прежнему двенадцать, — мягко отказал Аск на правах опекуна.

— Всего чуточку. Ты посмотри, какая она хмурая.

— Если она выпьет, то начнет язвить.

— Ха!.. Я б послушала, — усмехнулась блондинка. — Тем более, что вы так и не отпраздновали. Дай девушке повод для веселья, а то она совсем скисла.

— Ой, нет, — Шура помотала головой, вскидываясь на это предложение. — Я же говорила: мы с братом посидели за праздничным ужином. И мне правда не стоит принимать алкоголь.

— Ага. Сама готовила, сама отпраздновала. Знакомый способ отметить событие, — слишком понимающе вздохнула женщина и пригубила из своего бокала.

Рашей эта легкомысленная беседа сбила с толку. Начиная с того, что они были не осведомлены об ученическом статусе дочери, и заканчивая тем, что Тори успела узнать об этом раньше них. Да и в принципе та вела себя с Шурой куда фамильярнее, нежели раньше.

Улиму стало стыдно, а Леля неожиданно для самой себя рассердилась.

— Почему ты ничего не сказала? — спросила она у дочери.

— Мы не созванивались больше декады, — пожала плечами девушка.

— Могла бы сообщить.

— Зачем?

— Как это?.. Мы твои родители.

На этот аргументный аргумент Шура не нашлась с ответом, поэтому лишь поджала губы и снова уперлась взглядом в колени.

— Лель, — еле слышно позвал Улим и сжал запястье супруги, — что ты делаешь?

— Что я делаю?..

— Не начинай.

Леля хлопнула ртом и прикрыла лицо рукой.

Муж был прав. Ей стоило отдохнуть хотя бы день, а не взваливать на себя еще больше работы. Она чуть не начала очередной скандал, вместо того чтобы порадоваться за дочь. Теперь перед всеми было очень стыдно.

— Сейчас вернусь, — женщина вежливо улыбнулась и поспешно ушла в дом.

Ольха не удержалась от того, чтобы снисходительно приподнять брови.

Дабы не ляпнуть лишнего, сидящая рядом Тори молча подлила себе в бокал еще вина. Она уже выразила личное мнение Рашам в лицо, и, если смысл слов не дошел до них с первого раза, повторять было бессмысленно.

Аск привычно не вмешивался, ибо на личном опыте знал, что сделает лишь хуже.

— Сандра, — Улим обратился к дочери, так как та и не думала поднимать голову.

Девушка не отреагировала на его обращение.

— Может, хотя бы скажешь на сколько?

— Нет. Вас не устроит результат, а мне надоело выслушивать беспочвенные нотации, — резко ответила Шура.

— Да когда такое было?

— Когда сдала экстерном второй год ниже 90%, вы были недовольны. При том, что тогда я жила по твоей милости не дома. Одна. В холоде и без средств, — девушка резко встала с матерчатой подушки и после легкого прощального поклона гостям направилась на выход.

Пусть она не удержалась от ответной язвительности, ей не хотелось затевать новую ссору. Поэтому лучшим вариантом было поступить так же, как поступила ранее мать — уйти.

Но сделать этого не дал Аск, догнав и привычно подняв подопечную на руки.

— Ясень! — прорычала девушка, пытаясь вырваться.

— Не истери, — спокойно попросил тот. — Ты помнишь наш уговор?

После этих слов Шура замерла и перестала вырываться, послушно давая возможность вернуть себя на место.

— Прошу прощения за мой эмоциональный взрыв, — ровным тоном сказала она. Глаза были привычно опущены, а спина — неестественно ровной.

Тори хотела что-то ей сказать, но Аск успел раньше:

— 91,4% за три года, если тебя это действительно интересует, — ответил он отчиму.

Блондинка удивленно воззрилась на девочку. Та не сообщала ей о столь высоком результате, хотя гордиться было чем. А Оля не удержалась от присвиста.

— Это много, — подсказала она брату, так как тот продолжал задумчиво молчать.

— Думаю, Сандра могла лучше, если бы постаралась.

— Уль...

— Все в порядке, — отозвалась Шура. — Это лучшая похвала от отца. На большее он не способен.

Мужчина раздраженно поджал губы на это замечание. Ему не нравилось то, что дочь позволяла себе высказывать прилюдную критику в его адрес.

Проблема была не в том, что та ошибалась. К сожалению, это было не так. А в том, что не выказывала почтения собственным родителям. Раньше она была тихой и послушной девочкой.

— Давайте отметим? — предложила Тори. — Соберемся вместе где-то в приятном местечке. Все-таки не каждый год выпускной в средней школе.

— А мы что делаем? — уточнил Улим. — Можно сейчас отметить.

— Надеюсь, ты шутишь, — хохотнула блондинка. И с вытянутым лицом добавила: — Напомни больше никогда тебя ни с чем не поздравлять.

От этого диалога в вечернем дворике повисла неловкая тишина.

— Что я пропустила? — вернулась воодушевленная Леля.

По отсутствию макияжа и слегка растрепанной прическе было заметно, что она успела умыться.

— Да особо ничего, — с еле заметным оттенком язвительности хмыкнула Тори. — Продолжаем тут сидеть, потому что можем устроить просто праздник. Без повода.

— О... — неуверенно кивнула азиатка. — Может, пригласим хотя бы Августа посидеть с нами? А то он сидит в одиночестве.

— Он наказан, — безапелляционно отрезала Ольха. — В последние дни слишком разбаловался. В следующий раз будет думать головой прежде, чем творить очередную глупость.

Ей и без того было неловко жить у брата. Тем более что Раши всячески поддерживали ее семью.

— И больше ничего ему не покупайте, — не менее строго попросила она. — Рори тоже. Никаких сладостей, игрушек, контроллеров и планшетов. Наказала бы и ее напару с Ави, но она уже усвоила урок.

Треск был негромкий, но привлек внимание. Делая вид, что ничего не случилось, Шура плавно отложила обломки деревянной шпажки в сторону и потянулась за еще одной закуской с овощами и сыром.

Тихонько хмыкнув, Тори уткнулась в комм. Обычно она не позволяла себе такого за столом, предпочитая смещать всеобщее внимание в случае неловких ситуаций, но даже у нее сдали нервы.

— Ох, точно, — спохватилась Леля, обращаясь к дочери: — Ты мне что-то передавала.

Девушка продолжала равнодушно жевать кусок сыра вместе со шпажкой. Брат по-прежнему не отпускал ее, крепко удерживая за лодыжку. Поэтому, чтобы не ляпнуть лишнего, она предпочитала молчать.

Тем временем Леля снова убежала в дом, пытаясь вспомнить, где оставила большой пакет. Тот как назло все никак не желал находиться.

*

— Ты маме подарок прислала? — уточнил Улим.

— Угу, — задумчиво кивнула Шура, не вынимая еды изо рта.

— Обиделся, что тебя обделили? — подколола друга Тори, на миг отрывая взгляд от экрана.

— Да нет. Удивлен немного.

— Могу и тебе сделать, — негромко отозвалась девушка. — Не совсем подарок, но, полагаю, ты обрадуешься.

Без лишней спешки она порылась в сумочке, доставая кое-что маленькое. После чего выдернула ногу из захвата брата и подошла к отцу.

— Что это? — мужчина с подозрительным прищуром всмотрелся в протянутый кристалл. То, что это был емкостный накопитель памяти, он и сам понял, имея ввиду его содержимое.

— Марта.

Улим перевел вопросительный взгляд на лицо дочери.

Такого подарочка он не ожидал, считая, что данные были безвозвратно удалены. Даже успел смириться с потерей и осознать ошибку, тем более что действительно переступил грань.