| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Мы с Братом-Кондратом!
Однако, делали это так, что в редакции газет приходило всё больше и больше писем — поддерживающих "Потомственного рабочего".
Наконец, "сверху" грозно прикрикнули и этот неконструктивный срач стих сам собой.
Однако, "осадочек" то остался!
* * *
"Продолжение, как говорится, следует" ...
Впрочем, продолжение этой истории с "охотой на Королевскую жабу", пожалуй, лучше всего надо начать издалёка — с истории отмены "сухого закона" в СССР. С истории с "Рыковкой" — 20-ти градусной водкой, так названой народом в честь второго по счёту главы Советского правительства.
Увы, но распивание горячительных напитков оставалось любимой формой досуга граждан новой России в эпоху НЭПа... Калдырили безбожно абсолютно все — коммунисты и беспартийные, военные и гражданские, пролетарии и нэпманы, милиционеры и преступники, чекисты и их потенциальные жертвы, мужчины и женщины, взрослые и дети.
Народные традиции, недостатка образования и воспитания, тяжелые условия жизни и отсутствие достойной культурной замены — то да сё...
И никакой "грибной порошок" здесь кардинальным образом не поможет!
Впрочем, о этой народной привычке, как и о вреде злоупотребления спиртным — написано со времён Герострата достаточно много, повторяться не буду.
Царское правительство в год объявления войны Германии, не придумав ничего лучшего, объявило "бой" и пьянству — введя "сухой закон", доставшийся по наследству Советской власти. Меньше пить не стали, но только теперь "пьяные" денежки — испокон веков пополняющие вечно дырявый русский государственный бюджет, стали пополнять спрятанные в надёжном месте "земельные" банки производителей и распространителей самогона и других суррогатных видов спиртных напитков.
В принципе, большевики в этом деле были солидарны с Самодержавием и тоже были категорично против спаивания населения!
Однако, у лидеров страны просто голова шла кругом, когда сухая беспристрастная статистика, вываливала им цифры о предполагаемом количестве зерна — перегоняемого в самогон и предоставляла данные о доподлинной сумме выручки доморощенных "бутлегеров". Поэтому, Советская Власть от провозглашённых ею принципов трезвости — медленно, с тяжёлыми "арьергардными боями" — но уверенно и последовательно отступала.
Обладая достоверной инфой на этот счёт из своего "послезнания", я Ксавера вовремя, на мой взгляд, предупредил об резком повороте кремлёвской политики в отношении спиртного, он подсуетившись — заранее взял в аренду несколько бездействующих "винокуренных" заводов, вовремя подшаманил их...
А вот дальше, что-то пошло не так!
Государство, в сентябре 1924 года стало выпускать двадцатиградусный спиртной напиток, под официальным брэндом "Русская горькая" — в народе прозванной "Рыковкой", по имени Председателя правительства. Самогонщики, не будь дураки — в ответ на покушение на свои доходы нанесли двойной удар: снизив цену на подпольное бухло, они — увеличили его крепость до пятидесяти градусов.
Государство, отчаянно сражаясь за кошелёк собственного народа, довело крепость "Рыковки" до тридцати градусов ответило увеличением крепости "Русской горькой" до тридцати градусов... Торговцы самогоном перешли в контрнаступление — снизив цены до нерентабельных для неповоротливой госторговли. Та, ответило выпуском 40-градусной водкой. Тогда, частники стали скупать казённую выпивку и перепродавать её... Спекулянтов стали ловить устраивая облавы...
Ожидания и реалии в первый раз за всё время нашего сотрудничества с Ксавером не совпали. Полученная прибыль едва покрыла убытки.
Ну, что ж... Не всё коту масленица!
* * *
Думаю всё испортили, сцуко, сами большевики, точнее "ленинские гвардейцы" — своей болтовнёй!
В октябре 1924 года, печатные СМИ Советского Союза информировали читателей об многих событиях происходящих в стране и извне её.
О кончине великого русского поэта Валерия Брюсова и не менее великого французского писателя Анатоля Франса и, об столетнем юбилее московского Малого театра.
Об возвращении под советский контроль острова Врангеля и об установлении дипломатических отношений с Францией, после её дипломатического признания СССР.
О ходе предвыборной компании в Англии и антисоветской пропагандисткой компании в ней, после вброса фейка об так называемом "Письме Зиновьева".
О войне Испании против рифских племён в Марокко, решивших вдруг стать незалежными и о конфликте Великобритании с Турцией, из-за богатого нефтью Иракского Курдистана.
О Второй сессии ЦИКа СССР, принявшей среди прочих закон о союзном гражданстве, Таможенный устав и, утвердившей основы советского уголовного законодательства и о Шестом съезде советских профсоюзов.
О соглашении, подписанном в Мукдене советским полпредом Караханом и диктатором Маньчжурии Чжан Цзолинем — возвратившим Москве все законные права на Китайскую Восточную железную дорогу (КВЖД)...
О национальном размежевании в Средней Азии и создании на территории Туркестанской АССР, Бухарской и Хорезмской народных республик — Туркменской и Узбекской союзных республик, автономной Таджикской, Кара-Колпакской и Кара-Киргизской автономных областей...
О проходящем с 16 по 20 октября пленуме ЦК ВКП(б), советские СМИ тоже писали, но почему-то — лишь в начале ноября, значительно позже. И ещё одна стрррранность: опубликовав лишь три главных доклада — Каменева, Болотова и Сокольникова, кремлёвские властители допустили утечку очень важной информации. Последний из этой троицы — имеющий должность Наркома финансов, рассказывая о новом бюджете страны — проговорился "в прямом эфире" о намерении государства возобновить выпуск и продажу крепких спиртных напитков.
Для меня этого было совершенно неожиданно: в моём "послезнании" инфы по этому поводу нет !
Вот и думай теперь: то ли я уже так изменил "реальную" историю — что уже пошли нестыковки, то ли я "вовремя" не позаботился об более тщательном изучении временного периода — куда попал.
Так, кабы заранее знать...
Кроме убытков для нас с Ксавером — в виде недополученной прибыли, эта маленькая (случайная, ли?) оговорка, как камешек с горы — породила, без всякого преувеличения, лавину судьбоносных событий для страны.
До сих пор ещё Наркомвоенмор Лев Троцкий, ни с того ни с чего развязал дискуссию на тему — в которой из-за своего происхождения, разбирался не лучше — чем в племенном свиноводстве: о предельно допустимой крепости водки.
Возможно, совершенно искренне настаивая на продолжении борьбы с алкоголизмом, он заранее совершенно не подготовился. Не подсуетился получить данные о самогоноварении (причём, даже в районах с преобладанием мусульман!), не узнал разницу между себестоимостью водки и её возможной розничной цены и, даже мысленно не прикинул потенциально огромные поступления в бюджет благодаря акцизу — 30 копеек с градуса, а сверх того 1 рубль 14 копеек с литра.
Одним словом, проявив полную неосведомлённость в том вопросе — в который встрял и, поэтому — заранее поставил себя рак...
В положение девочки для еб...
Извиняюсь: мальчика для битья!
Причём Троцкий, тщетно пытаясь доказать свою правоту, позволил себе вопиющую бестактность — ссылаясь на мнение на этот счёт Ленина, уже без малого год как покойного.
Это была непростительная для профессионального политика ошибка!
Враждебное "Льву революции" большинство в ЦК, поигравшись с ним как сытый кот с полузадушенной мышью — порвало его как матёрый пёс старую грелку.
Ему бы смириться, затаиться и начать буквально "с нуля" — вновь шаг за шагом собирать своё политическое влияние, дожидаясь удобного случая для реванша...
Ан, нет: Лев Давыдович решил встать в позу гордого горного оленя у ручья!
Обидевшись на продемонстрированную ему единодушную мощь большинства, забыв о прежних своих увлечениях такими вопросами: как промышленность, партийная демократия, профсоюзы, роль Госплана — Троцкий ударился в историю. И нет чтоб что-нибудь про Киргиз-хана и его татаро-монгол (монголо-татар) — там можно врать безнаказанно ибо живых свидетелей не осталось, он ударился именно в новейшую историю — которая была буквально вчера и, про которую все ещё отчётливо помнят.
Вышедшую вскоре после Октябрьского пленума (она была начата и написана ранее и, возможно к "обиде" автора — не имеет никакого отношения, но так уж пришлось!) автобиографическую книгу Льва Давыдовича "Уроки Октября", можно пересказать одной фразой: "Вы все пида...расы и, лишь я один — Михаил Боярский!".
Троцкий, как будто обезумев, создавав собственную версию недавних исторических событий — до неприличия выпятил свою (действительно значительную, но всё же далеко не решающую) роль в Октябрьской революции (перевороте). Других её участников, не исключая Ленина — он вдоволь обвалял в грязи, а кое-кого вообще опустил ниже плинтуса — даже не упомянув в своём историческом опусе. Например: Сталина, Дзержинского и Бубнова — Начальника Политуправления РККА. Досталось "на орехи" даже главному партийному печатному органу — газете "Правда".
Такое в политике не прощается никогда!
Сложно понять на что он рассчитывал — затевая такие, заранее обречённые на фиаско движняки. Но после этого "демарша", политического будущего у Троцкого — не стало от слова "совсем". Далее мы с вами будем наблюдать, лишь вонь разлагающего политического трупа и, удар по темечку сталинским ледорубом — послужит всего лишь сигналом к погребению его тщательно обглоданного личинками мух безжизненного скелета.
Реакция последовала незамедлительно и была она на редкость свирепой!
Сигналом к началу сезона охоты на "Льва революции" послужила опубликованная в "Правде" статья "Как не нужно писать историю Октября", под редакцией Коли Балаболкина — Николая Бухарина, то бишь.
Затем по всей стране, в резолюциях принимавшихся партийными организациями — об Троцкого последовательно и методично вытирали ноги — размазывая его, как жидкое коровье дерьмо — автомобильными шинами по асфальту. "Mauvais ton" был так очевиден, что даже горячим сторонникам Троцкого — было не "comme il faut" впрягаться за него и, не то что бы дискуссии — ни одного слова в его поддержку не было сказано.
Сам же Лев Давыдович, после "вброса дрожжей в канализацию" — по своему обыкновению отмалчивался и отсиживался и, наконец устав от безделья — уехал в отпуск на Кавказ.
* * *
Ещё одна странность в этом деле: Надежда Крупская — тоже "отмалчивалась".
Хотя, по моему глубокому убеждению: ей, как вдове Вождя — следовало самой первой дать отпор поползновению на его светлую память . Ведь, в сём историческом опусе Троцкого — её покойный муж выставлен растерявшимся в самый решающий момент недоумком.
Однако, молчит проклятая — как попаданец в царя в бессмертной комедии "Иван Васильевич меняет профессию"!
К чему бы это? Интересно, интересно... Вельми интересно и достаточно многообещающе для кой-каких моих задумок.
Как общеизвестно, эта ни разу не рожавшая и даже не воспитывавшая приёмных детей женщина, с жабьим лицом, возомнит из себя звезду советской педагогики и административным ресурсом — затравит в конце концов действительно выдающегося педагога, Антона Макаренко. Тот, ныне возглавляет "Ульяновскую Воспитательно-трудовую колонию (ВТК) для несовершеннолетних им. Кулибина".
Хотя, с Макаренко у меня — чисто деловые отношения. Дружеских — из-за разности характеров, видать — так и не получилось, к сожалению... Но уже выпускающий основную продукцию "Завод контрольно-измерительных инструментов им. Кулибина" при колонии — это моё родное детище и, я его в обиду не дам. Там, у меня кроме всего прочего, по проекту — намечается изготовление топливной аппаратуры для дизельных моторов и, я таких "крупских" — сотнями и тысячами передавлю, как тиранозавр-рэкс бабочек Брэдбери.
Она, разбирающаяся в военном деле — не более, чем свыня в квантовой физике, зарубила на корню мою реформу РККА!
Поэтому, я очень обрадовался вовремя подвернувшейся "оказии", спуская с цепи своих "псов информационной войны":
— ВЗЯТЬ, ВЗЯТЬ!!! АТУ ЕЁ!!!
И всеми мне доступными к тому времени средствами, начал кампанию травли этой во всех отношениях неприятной для меня особы — чтоб её чёрт побрал. Начал с вполне легальных писем "трудящихся" в газетах: "А чего это Надежда Константиновна молчит? Может, она заодно с Троцким?!".
Читая свои собственные статьи в газетах, я в охотничьем азарте потирал руки, приговаривая...:
— ЖАБУ БЕЙ, ГЛОТКУ РЕЖЬ!!!
...И поймав какой-то кураж сочинял новые "вбросы" — продолжая травлю Крупской анонимными письмами "Могучей кучки" к членам Советского правительства, типа:
"Товарищ Чичерин! А правда что Вы — пидараст, как про то Надежда Константиновна всем рассказывает? Типа, любите и "по-гречески" в попу чпокнуться и "по-французски" с заглотом отсосать... Может, познакомимся для так сказать — совместного приятного времяпровождения?".
Не забыл написать непосредственному начальнику — Наркому просвещения Луначарскому, женатому в третий раз на балерине на 27 лет его младше:
"Анатолий Васильевич! По словам Надежды Константиновны у Вас "не стоит" и, чтоб ублажить по-женски Надежду Надеждину-Бруштейн — Вы ныряете ей в "лохматку" и сосёте, извиняюсь за выражение — клитор.
Если это так, у меня есть для Вас верное — ещё дедовское средство... Ибо негоже старому революционеру, одним и тем же языком вонючую пиз...ду лизать и детей учить — рассказывая им про светлое коммунистическое будущее.
Не по-большевистски это!".
И наконец, прямыми доносами в ОГПУ от неких свидетелей:
"Крупская, прелюбодейским образом сожительствуя с этим жидом — ему в угоду отравила поганками нашего дорогого Владимира Ильича! Сам видел, как она в лесу собирала грибы в две корзинки: на одной написано — "Для любимого Лёвушки", на другой — "Для этого плешивого импотента". Срочно принимайте-предпринимайте соответствующие меры, товарищи чекисты — пока наш возмущённый народ, не предпринял эти меры уже в отношении вас!".
Та, было опомнилась к середине декабря — крайне нервно и бессвязно "квакнув" что-то нехорошее в адрес Льва Давыдовича, да было уже поздно: общественное мнение про неё — уже прочно сложилось.
Довольно неприятная и назойливая особа — эта "педагогша", вам скажу и, "смертных" грешков перед членами Политбюро — у неё и без того хватало. В частности, Крупскую не без основания подозревали в фабрикации писем (уже парализованного и потерявшего дар речи) супруга к соратникам, якобы "надиктованных" тем ей в редкие минуты своей адекватности.
А кто видел?!
Казалось бы никаких видимых последствий, да?
Но как человек 21 века, я прекрасно знал про всякие "бритвы Оккамы" и "окна Овертона" и, поэтому — только счастливо улыбался в вагоне поезда, следующего из Москвы в Нижний Новгород — слыша как одна баба в соседнем купе говорит другой:
— А ты знаешь, что Акулька отравила Ленина?
— Тьфу, подумаешь новость...
* * *
Вскоре после наступления нового — 1925 года, Политбюро ЦК ВКП(б) назначило срок созыва очередного пленума ЦК, а 18 декабря — озвучило и первый пункт повестки дня: "О выступлении Троцкого". Пока тот лечился от безделья в солнечном Сухуме, его бывшие соратники спорили-рядились как обойтись с бессменным членом Политбюро, с одним из организаторов Октябрьской революции (переворота), с героем Гражданской войны и, главное — с вторым человеком в партии после Ленина.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
