Её дар заключается в том, что она способна подчинить практически любого человека, заставить выполнять все её пожелания. Пока ей для этого приходиться использовать мимику, жестикуляцию, а еще лучше прикосновения, но в перспективе хватит и одного взгляда.

Ну-ну, удачи тебе, деточка.

Шансов зомбировать меня у нее нет. Ее магия, как я сейчас уловил, воздействует не столько на разум, сколько на мозг. А он у меня сейчас используется, только для расшифровки сигналов от органов чувств. Вся память, все мои мысли спрятаны непосредственно в душе. Пришлось потрудиться, чтобы такое провернуть, но оно того стоит. Есть, правда и существенный минус в таком состоянии — сейчас мои возможности сильно ограниченны, и действовать это будет от силы еще неделю, потом потребуется передышка. Зато пока можно не опасаться, что меня подзеркалят — так вроде здесь называют способ чтения мыслей.

Старания Наты, как и ожидалось, пропали даром и, когда она уже собралась перейти к иным способам, из кабинета Арея выглянула Улита и позвала нас троих под светлые очи будущего начальства.

Ну не совсем светлые.

Точнее совсем не светлые.

Массивный мужик лет 45 на первый взгляд. Широкая челюсть, шрам, пересекающий нос и половину лица. Черные жесткие волосы с седыми прядями и такой же расцветки борода. Глаза настолько темные, что непонятно, где заканчивается зрачок и начинается радужка.

В далеком прошлом страж света, в настоящее — барон мрака и его лучший мечник.

Сильная личность, такому перечить по мелочам не захочешь.

Он сверлил нашу притихшую троицу мрачным взглядом. Нате и Чимоданову от этого явно стало неуютно, хотя они это и старались скрыть. Ну, а я стоял на вытяжку, как на утреннем построении в армии и сверлил Арея предельно честным, но абсолютно бессмысленным взглядом. А уж когда он, судя по легкой щекотки у меня в голове, решил прочитать мои мысли и не обнаружил там ничего... Короче смотреть он на меня стал как-то странно. Нет, не удивленно, а как-то враждебно.

И чего это они со светлой так на меня взъелись?

Вон Улита нормально реагирует, наматывает, высунув от усердия кончик языка, какой-то мраморной статуи на голову тюрбан из скотча. Статуи, что примечательно, это совсем не нравиться. Морщится, но сделать ничего не может — рук-то нету.

Первый раз вижу псевдоживые скульптуры. С разумными артефактами сталкиваться доводилось, а вот с подобным нет.

— Вы здесь не потому, что этого захотел я, — спустя пару минут, вдоволь на нас насмотревшись, начал Арей, — Вы здесь потому, что никакое другое место не вместит вашего темного дара. Темный дар — это тот же зверь. Если не кормить зверя, он разорвет хозяина.

Говорил он при этом как-то устало, со скрытым раздражением. Ему явно не доставляет большого удовольствия распинаться перед подростками. Он бы мог и просто приказать, а тех, кто ослушается, порубить в фарш.

Но, увы ему, нельзя.

— Но! До сих пор не разорвал, — назидательно заявил Петруччо.

Если верить книгам, его дар — возможность создавать гомункулов, от маленьких пластилиновых человечков, до многометровых стальных големов. Последних он еще не пробовал оживлять, но что-то мне подсказывает, что это лишь вопрос времени.

Арей задумчиво провел пальцем по старому шраму.

— Некогда охотники, если им случалось найти в логове крошечных тигрят, приносили их домой и играли с ними, как с котятами. Но однажды тигрята вырастали, запахи ночи начинали тревожить их, и горе тому охотнику, который не успевал это вовремя заметить... С сегодняшнего дня вы трое — ученики мрака.

Последняя фраза ключевая. Все, что было до этого лишь мишура. И Арей не спрашивает, он утверждает. Те, кто откажется, с высокой долей вероятности умрут.

Мне он нравиться все больше и больше.

— А что нам это даст? — это уже Ната.

Самый правильный вопрос в такой ситуации.

— Ваши способности еще очень далеки от совершенства. Мы можем сделать вас сильнее. Отточить ваш дар до бритвенной остроты, превратить его в разящий клинок, перед которым не устоит не один враг, — мечник мрака слегка хлопнул ладонью по столу, — Мы с Улитой научим вас всему, что знаем. Других учителей при необходимости пришлет Лигул. Хотя лично я презираю такую необходимость. С завтрашнего дня для вас пятерых — Чимоданова, Вихровой, Мошкина, а также для Дафны и Мефодия, которые порядком обленились, начинается новая жизнь. Заметьте, я не жду ни первого числа, ни понедельника, ни очередного новолуния. Работать, равно как и умирать, надо экспромтом, не подыскивая для этого красивых дней.

Даже формального соглашения от нас не стал добиваться — сразу видно не какой-нибудь кабинетный работник, а воин, привыкший решать проблемы несколько иным способом, нежели дипломатия.

— Но! А Мефодий?.. Или как там зовут этого типчика? Он-то чего-нибудь может? — опять вылез Петруччо. И что ему неймется?

— Подчеркиваешь? — язвительно передразнил Мефодий.

— Подчеркиваю! — сухо кивнул Чимоданов.

— Он тоже кое на что способен, ты уж поверь, хотя он и порядочный лентяй... — прервал зарождающуюся перепалку Арей, — К примеру, у него есть меч, которым можно зарубить любого из бессмертных...

Ну-ну, знаю я, на что ты намекаешь, вот только я немного по другой части, так что нечего на меня так смотреть.

Хм, если верить последовательности, то сейчас моя очередь задавать вопросы. Ну ладно.

— А печеньки нам будут?

Что? Нет, я не самоубийца, просто мне уже надоела гнетущая атмосфера в этом кабинете.

О, как на меня посмотрели. Большинство с изумлением. А вот у Арея взгляд стал таким добрым и всепрощающим.... Как у быка на красную тряпку.

Ну-ну, я пережил тот день, когда моя жена — архимаг огня — застукала меня в постели с любовницей. Так что теперь существуют мало вещей способных меня напугать.

— Ладно, понял, обойдусь, — я примирительно поднял руки, пока меня не убили.

Страж мрака еще с минуту посверлил меня убийственным взглядом, но все-таки ничего не сказал. И не сделал, что гораздо важнее.

— Дальнейший инструктаж проведет Улита. Комнаты для вас уже приготовлены. Ничего особенного, но любой настоящий антиквар позволил бы отрубить себе любую руку на выбор, лишь бы один раз побывать там, — как-то странно ухмыльнулся Арей, — О родителях не беспокойтесь. Им ваше отсутствие покажется естественным. Даже более того: они будут польщены. Глумович целый вечер капал медом в телефонную трубку. Он это умеет, особенно, если показать ему один маленький пергамент, — сказал Арей.

— Подчеркиваю: с моей мамой этот номер не пройдет. Она из этого... как его там... Слоновича душу вынет! — заявил Чимоданов.

Мечник мрака почти весело усмехнулся. Правда, на его физиономии это смотрелось жутковато.

— К сожалению, вынуть из Глумовича душу невозможно по причине чисто технического характера... Улита, покажи новым ученикам их комнаты. Даф, на сегодня ты свободна! Отправляйся к Зозо... Мефодий, ты мне нужен! Останься!

Мы вернулись обратно в приемную. Мамзелькина уже успела испариться в неизвестном направлении. Видимо перекур у старушки закончился и теперь она снова носиться по свету, собирая урожай душ.

Я окинул взглядом приемную московской резиденции мрака. Большое помещение, отделанное в темном мрачном стиле, с водопадом в виде женщины льющей вино из кувшина, по центру. Прикрытый мягким бордовым ковром мраморный пол и несколько картин на стенах с изображением каких-то стражей. Жилой вид обстановке придают только уютные мягкие диванчики вдоль стен и кадка с большим фикусом в углу.

Я подошел к заваленному бумагами столу Улиты, который стоял справа от фонтана и задумчиво провел по краю чернильницы. Вместо чернил на пальце осталась капля темно-красной жидкости.

— Кровь? — спросил я, вопросительно посмотрев на секретаршу Арея.

— Ну а ты что думал? Мы контора серьезная, те бумаги, с которыми обычно работаем, ничем другим подписывать нельзя, — с какой-то даже гордостью ответила она.

— Вот, как? И чем же кровь отличается от обычных чернил?

— Надо же, какие вопросы, — фыркнула Улита, — Непривычный народ обычно пугается. А почему кровь... она несет в себе остаток сил, крохотный, конечно, но на заверку магических договоров хватает.

— Даже так, — я заставил каплю сползти с пальца обратно в чернильницу, — И откуда вы её берете. Не свою же цедите, верно.

Улита хихикнула.

— Нет, я конечно девушка живая и полнокровная, но все-таки не до такой степени. Да и вообще, уколов боюсь, — она отбросила прядь волос за спину, — Так что её нам завозят из центров переливания. Там много наших помощников работает.

— Ладно, — она захлопнула большую канцелярскую книгу, в которую до этого что-то писала, и помахала рукой о чем-то увлеченно спорящим Петруччо и Вихровой, — Пошлите, покажу, где вы теперь будете жить. Эй! Народ, меня вообще слышно? Не зевайте, а то ночевать здесь на полу заставлю!

И эта не в меру энергичная особа повела нас на второй этаж.

Лестницы, кстати, никакой не было. Зато, была почти двухметровая в диаметре руна, нацарапанная прямо на полу. Что бы попасть наверх, нужно встать в её центр и произнести фразу из трех слов на каком-то смутно знакомом языке. Вроде латынь, как она переводится, я не знаю, но на всякий случай запомнил. Не всегда же нас Улита туда-сюда водить будет.

Хотя, лучше бы простую лестницу сделали, честное слово.

Кроткая вспышка и вот уже я стою в небольшой зале, из которой ведет четыре двери. Моя комната оказалось первой слева.

Мда, веселенькая обстановка. Обшарпанные стены при достаточно приличной, но на редкость разномастной мебели. Тяжелое кресло с обивкой из красного бархата, комод у стены, очень похожий на старинные секретеры 17-18 веков, которые можно увидеть где-нибудь в музеях и вполне современная кровать светлых тонов.

Ремонт, срочно!

Из соседней комнаты донесся негодующий вопль. Ната? Что это с ней?

Я выглянул из комнаты. Напротив точно в такой же позе застыл Чимоданов.

— Что это она? — мотнул головой на приоткрытую дверь в комнату Вихровой.

— Понятия не имею, — пожал он плечами.

Мы подкрались и осторожно заглянули в узкую щелку между дверью и косяком. Чего опасался Петруччо, не знаю, но лично я на своем опыте уяснил, что заглядывать к девушкам в комнату крайне опасно, вполне можно поймать головой что-нибудь тяжелое. Нет, возможно после этого тебя пожалеют и приласкают, но рисковать все равно не хочется.

Ната стояла над своей кроватью и возмущенно рассматривала два внушительных кровавых пятна на простынях.

— Это что такое? — крикнула она в нашу сторону.

— А что ты ожидала? — раздался насмешливый голос Улиты за спиной, — В резиденции мрака случайных вещей быть не может. Все они связанны с какой-нибудь нехорошей историей. На твоей кроватке, к примеру, один ревнивый муж зарезал свою женушку. Что самое интересное она была верна ему аки тургеневская девушка, но, как известно, ревность логике не поддается.

— Да мне плевать, кто на ней кого зарезал, — возмущению Наты не было предела, — Меня больше интересует, почему простыни грязные. Я не собираюсь на таком спать.

Гы, конкретная девочка. Я её почти люблю.

— Правда, — ведьма состроила удивленное личико, — Видимо эти придурки опять не доглядели. Но ты не волнуйся, к вечеру все исправят, уж я-то их заставлю.

Спустя десять минут мы уже вышли из резиденции и теперь готовились разойтись. Нас отпустили по домам собрать все необходимые вещи, при этом намекнув, что к вечеру мы обязаны вернуться сюда и отговорки типа 'мамочка не пустила' не принимаются.

— Ната, ты не против, если я тебя провожу? А то вдруг нехорошие личности попробуют обидеть такую милую девушку.

Не то что бы я всерьез увлекся Вихровой, хотя человек она надо признать довольно интересный, но легкий флирт никогда никому не мешал.

— Милая девушка и сама сможет справиться с нехорошими личностями, так что твое сопровождение ей не понадобиться. Да и вообще я девушка приличная, кому попало провожать себя, не позволяю.

И хитро стрельнув глазками, развернулась и пошла в направлении к метро.

Вот же язвочка!

— Чемодан, друг мой любезный, меня бросила любовь всей моей жизни, может, хоть ты меня утешишь? — с нотками отчаяния произнес я.

И получив крепкий подзатыльник, остался один на улице.

— Мда, вот так всегда, — тихо пробормотал я и, развернувшись, потопал на остановку.

Глава 4.

Со сбором вещей справился быстро, просто минут за десять покидав все необходимое в спортивную сумку. Пришлось так же зайти на чай к пожилой соседке и уговорить её забрать к себе пса, пока не вернуться родители. Старушка согласилась, хотя взамен прочитала мне получасовую лекцию на тему дурного воспитания современной молодежи. Мол, во времена её молодости все были очень правильными и послушными и не вели себя так вызывающе. При этом она сурово посматривала на меня, давая понять, о чьем вызывающем поведении она говорит.

Вот, блин, и ведь все лишь один раз забыл с ней поздороваться и теперь приходиться мучиться.

В общем, сидел с виноватым видом, изредка поддакивал и не забывал уминать пирожки с вареньем. Вкусные кстати.

Расстались мы довольные друг-другом: она тем, что успешно провела воспитательную беседу и теперь я снова стану 'хорошим мальчиком' (ну-ну), а я тем, что и песика смог пристроить, и перекусить сумел.

К семи часам я уже вернулся в резиденцию мрака и теперь доставал окружающих на вопросы 'где, как и почему'. А так как в пределе видимости была только Улита, то отдуваться приходилось ей. Правда, спустя пол часа она достала рапиру и со зверским выражением лица пообещала, что если я не заткнусь, она вырежет мне язык.

Эх, и ведь всего лишь пару вопросов задал. Ну, пусть будет, пару десятков.

Но как бы то ни было, кое-что узнать о жизни стражей мрака я успел. На данный момент мне надо пытаться вытянуть как можно больше информации из любых источников. Во-первых, что бы и самому лучше разбираться в ситуации, все-таки полузабытых книг для этого явно не достаточно. Ну а во-вторых, меньше шансов, что я спалюсь на какой-нибудь мелочи, о которой я узнать просто не мог. Все-таки за нами будут присматривать, и, как я подозреваю не только Арей и Улита.

Так, раз ведьма отказывается отвечать на мои вопросы надо найти другой источник информации. Хм, только вот в резиденции сейчас никого кроме Улиты и Арея, нет. Точнее, где-то должен быть еще и Мефодий, но что-то я его не вижу. Проблема.

Хоть бы Мамзелькина, что ли заглянула, она вроде старушка адекватная и знает наверняка, по больше иных стражей. Но, увы, работает Смерть не покладая рук — души в Эдем и Тартар отправляет. Хоть она конечно и не Хелен, сотен миров под рукой не имеет, но все равно бездельничать ей не приходиться.

Хотя Смерть тут, надо признать необычная.

Ведь, кто такая Хелен? Или точнее, что она такое? Стихия, ставшая настолько могущественной, что обрела разум? Возможно, хотя и утверждать однозначно нельзя. Даже то, какой я её вижу, это не более чем плод моего воображения. Уверен, что если начну считать что Смерть — это скелет с косой и в черном плаще, то именно такой она мне и явиться в последние минуты жизни. Имя, правда, она назвала сама, в нашу вторую встречу, но и тут, возможно, что я просто сам пожелал его услышать именно таким. Все-таки понять логику существ такого уровня почти невозможно. Единственное, в чем я уверен твердо — большинство душ после смерти тела уходят вместе с Хелен. Нет, в некоторых мирах, есть боги, и часть душ достается им... но лишь ничтожная часть.