— Эээ, мы разговаривали, — почесал в затылке Наруто, — потом пошли спать, и мне приснилось, что Сакура... ммм, в общем, меня кто-то начал бить, и я проснулся!
— Бить! — сквозь силу расхохотался Джирайя. — Всего лишь пошлепал тебя по щекам!
— Утро уже, — зевнул Наруто, — а где все? Они отправились на миссию без нас? И почему Сакура лечит Гаару?
— Потому что тебя уже вылечила, сколько смогла, — туманно ответил Джирайя.
Наруто нахмурился и попробовал понять, что происходит. Явно что-то случилось ночью, но что? Попытки вспомнить, успеха не приносили, и Наруто прибег к испытанному способу.
— Эро-Сеннин! Эро-Сеннин! А что случилось ночью?
— На нас напал Орочимару, — вздохнул Джирайя.
Наруто немедленно вскочил и начал оглядываться.
— Он уже убежал, Наруто, — еще сильнее вздохнул Джирайя.
— Так это он ранил Гаару? — Наруто уже бежал к другу. — Негодяй! Мало ему Саске!!
Сакура вскинула голову, являя гневный и пылающий взор, и натолкнулась на взгляд Джирайи. Тот, за спиной Наруто, покачал головой, и ученица Цунаде вздохнула. Наруто же истолковал взгляд Сакуры по-своему.
— Орочимару поплатится за это! Я буду держать его, а ты, Сакура-чан, ударишь его своим сверхмощным ударом! А если не поможет, то ударишь его еще раз! Он за все ответит, и за Саске, и за Гаару! Как он, Сакура-чан?
— Пока еще без сознания, но вне опасности, — склонив голову, ответила Сакура.
— Отлично!! — вскричал Наруто. — А где все остальные? Преследуют Орочимару?
— Наруто, — Джирайя положил руку на плечо Узумаки. — они хоронят погибших товарищей. Также Орочимару похитил Карин и Гермиону, увы.
Наруто покачнулся, посмотрел на Джирайю, как будто не в силах осознать услышанное. Он беззвучно подвигал губами, потом произнес слегка дрожащим голосом.
— Эро-Сеннин
— Наруто, я никогда не шучу о серьезных вещах, — ответил Джирайя. — Орочимару похитил их и скрылся, и мы не знаем куда, не смогли найти следов.
Наруто прикусил нижнюю губу до крови и сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Зрачок в его глазах стал вертикальным, а сами глаза покраснели. Джирайя быстро сказал.
— Наруто! Сдерживай себя, не давай Лису вырваться, иначе погибнут и остальные!
Наруто, невидяще взглянув на Джирайю, моргнул и закрыл глаза. Постоял, открыл глаза, уже нормальные, и прорычал, почти выкрикнул.
— Мы должны их вернуть! Должны!
— Мы займемся этим после похорон и лечения Гаары, — предельно серьезно ответил Джирайя.
— Карин, — прошептал Наруто, продолжая сжимать кулаки. Затем проревел трубно, запрокинув голову, — ПРОКЛЯТЬЕ, НУ ПОЧЕМУ, ПОЧЕМУ??!
— Наруто, — протянул руку Джирайя.
— Оставьте меня! — выкрикнул Наруто и сорвался с места.
Не прошло и пяти секунд, как он скрылся в лесу, откуда немедленно донесся грохот, треск, рев и бессвязные выкрики.
— Эх, Наруто, — вздохнул Джирайя.
Сакура, уже практически закончившая лечить Гаару, посмотрела на Джирайю. Она напряженно обдумывала ситуацию, стараясь разобраться самостоятельно в мотивах и словах окружающих. Ужас от случившегося ночью был в какой-то момент вытеснен необходимостью лечить, и тогда Сакуре было не до обдумывания. Она лечила и лечила, стиснув зубы и вспоминая все, чему ее учили. Гордость смешивалась с усталостью, и Сакура даже не заметила, как наступило утро. Радость и удовлетворение от того, что она смогла, справилась, вылечила, не подвела наставницу, придали Сакуре второе дыхание.
Теперь она силилась понять, почему так повели себя Наруто и Джирайя, и чем больше Сакура вдумывалась, тем больше меркла ее радость, и снова начинал закрадываться ужас. Саске был как брат для Наруто, Орочимару похитил Саске. Карин была как сестра для Наруто, Орочимару похитил Карин. Гермиона была как старшая сестра для Наруто, Орочимару похитил Гермиону. Сопереживание и понимание обрушились на Сакуру волной, затопили ее, и она внезапно призналась самой себе, что в схожей ситуации вела бы себя как Наруто. О да, Сакура прекрасно представила, как металась бы в истерике, плакала, ревела, ломала бы деревья, и орала на весь лес, пытаясь выплеснуть горе.
Потерять родителей, жить в одиночестве, терпеть насмешки и презрение одноклассников, обзавестись близкими людьми и тут же их потерять?! Сакура ощутила, как у нее дрожат пальцы и не держат колени, на которых она стояла возле тела Гаары. Сакура быстро прервала Шосен дзюцу, лечащую технику, и несколько раз сжала кулаки, силясь обуздать дрожь. Затем она поняла, что дрожит все тело от представившегося ужаса ситуации, и чтобы избавиться, нужно выбросить мысли о Наруто из головы.
Но мысли, как назло, выбрасываться не желали, и Сакура с ужасом поймала себя на мысли, что ей хочется обнять и прижать к себе Наруто. Не из любви, нет, из жалости, но как все это объяснить Наруто? При этом привычный прием: разозлиться на Наруто и обозвать его "бака" не действовал, даже мысленно, ибо понимание и сопереживание никуда не ушли. Силясь выбраться из ловушки эмоций, Сакура ухватилась за первое, что попалось под руку: взгляд Джирайи, который продолжал стоять рядом и смотрел на Гаару.
— Он в порядке, — торопливо сказала Сакура. — Через несколько минут придет в себя, ну еще какое-то время будет испытывать слабость, но к вечеру это пройдет!
— Цунаде могла бы гордиться тобой, — внезапно сказал Джирайя. — В боевой обстановке ты действовала почти безупречно и справилась, не каждый может этим похвастаться в первом бою.
— В первом бою я стояла и дрожала, судорожно сжимая кунай, пока Саске и Наруто действовали и спасали нашего сенсея.
— Ах да, Какаши же рассказывал, — слабо улыбнулся Джирайя. — Извини, старый стал, запамятовал.
— Джирайя-сама, вы... вы специально сказали Наруто неправду? — в приступе отчаянной храбрости и откровенности, спросила Сакура, удивляясь сама себе. — Чтобы он... чтобы он... не переживал так сильно?
— Правда жестока и сурова, — вздохнул Джирайя, — и сейчас не тот момент, чтобы наносить новые раны Наруто. Потом, когда он успокоится, я расскажу ему, что случилось, когда он будет готов принять правду, если он будет готов ее принять. Спасибо, что поддержала, Сакура-чан.
— И вам спасибо, Джирайя-сама, — склонила голову Сакура.
Ей внезапно стало стыдно.
Она практически в глаза обвинила одного из саннинов, напарника Цунаде-сама, в преднамеренной лжи, хотя вроде бы и осознавала, что правда ранила бы Наруто еще сильнее. Также ей стало стыдно за свое поведение в отношении Наруто, за то, что она давала ему подзатыльники и называла "бака" в Академии. Сакура ощущала, как от стыда краснеют щеки и лицо, и поэтому склоняла голову, чтобы Джирайя не увидел.
— У меня будет к тебе еще просьба, Сакура-чан, — продолжил Джирайя. — Я не прошу тебя отвечать на чувства Наруто, но хотя бы не будь строга к нему в эти несколько дней. Парню и так нелегко, и твоя поддержка очень много для него значит.
— Да, Джирайя-сама, — Сакура склонилась еще, внезапно обнаружив, что почти упирается лбом в землю.
Лежавший рядом Гаара открыл глаза и глубоко вдохнул, закашлялся.
Пока Сакура проверяла состояние Гаары, появился Наруто, обрадованно выдохнувший при виде такой картины. Прежде чем он успел подойти к Гааре или что-то сказать, возле Джирайи появилась Чайка.
— Джирайя-сама, все готово, — сообщила куноичи в маске.
— Что готово? — тут же спросил Наруто.
— Все готово для похорон, Наруто, — пояснил Джирайя.
Лицо Наруто омрачилось, а потом он неуверенно спросил.
— Можно мне?
— Конечно. Идем.
Ласка, Бобер и Шершень лежали рядом, маски надвинуты на лица, руки вдоль тела. Лежаком им служило огромная деревянная поленница, готовая вспыхнуть погребальным костром. Остальные девять шиноби и куноичи стояли полукругом рядом, на этой огромной поляне, где трое их товарищей приняли последний бой. Девятеро расступились, пропуская Джирайю и Наруто в центр. Униформа АНБУ: серая броня, татуировки в виде стилизованного огня, маски на лицах, и сосредоточенная тишина.
Джирайя не стал произносить речей, а сразу сложил печати.
— Огромный огненный шар!
Огонь моментально разгорелся, затрещали дрова, запахло паленой плотью и волосами.
— Прощайте, вы выполнили свой долг, — сказал Джирайя.
— Эро-Сеннин, Эро-Сеннин, — зашептал Наруто, — а почему их не хоронят в Конохе?
— Потому что тела тех, кто состоял в АНБУ, всегда сжигают, чтобы секреты Деревни не достались врагу. У тех, кто выбрал служение Деревне, нет могил, только строки на мемориальных плитах, — внезапно сказала Чайка низким, почти мужским голосом.
— Да, Наруто, все так, — кивнул Джирайя. — Их все равно сожгли бы в Конохе, так как тела АНБУ содержат слишком много секретов.
— Понятно, — сосредоточенно ответил Наруто.
Огонь трещал, шиноби Дюжины, Джирайя и Наруто молча смотрели на тела товарищей, отдавая им последние почести. Джирайя краем глаза заметил, что Наруто безмолвно плачет, но не стал заострять на этом внимание.
После того, как костер практически догорел, Наруто, задумчивый и серьезный, затеял разговор с Джирайей.
— Орочимару напал на нас ночью, ранил Гаару, убил троих шиноби АНБУ и похитил Карин и Гермиону, — сказал Наруто. — Я должен был предотвратить все это, но не предотвратил.
— Наруто, ты
— Нет, Эро-Сеннин, это моя вина! — твердо ответил Наруто. — Я пригласил Гаару на эту миссию, и если бы не мое стремление спасти Саске, команда номер семь здесь бы не оказалась. Поэтому вина моя, и в следующий раз я в одиночку приду к Орочимару.
— В одиночку? — удивился Джирайя.
— Тогда никто не пострадает, кроме меня, — сказал Наруто. — Чтобы справиться с Орочимару, я должен стать сильнее, намного сильнее, чем сейчас. Шиноби не должны гибнуть из — за меня и моих ошибок!
— Наруто, ты слишком самокритичен, — осторожно сказал Джирайя. — Давай еще отойдем в сторону.
И они отошли еще, практически к самому краю поляны. Теперь от костра их отделяла полусотня метров, а дым и запах сносило ветром в противоположную сторону.
— Наруто, ты не можешь брать ответственность только на себя, — сказал Джирайя. — Миссию возглавляю я, и ошибки тоже мои.
— И мои тоже! — упрямо повторил Наруто. — Если бы здесь не было, если бы здесь были только взрослые, то Орочимару не смог бы никого похитить! Поэтому я должен стать сильнее, чтобы самому разобраться с Орочимару!
— Хорошо, Наруто, ты станешь сильнее, даю тебе слово, — кивнул Джирайя. — Мы завершим разгром убежищ Орочимару и, возможно, спасем похищенных. После этого, слово Джирайи, мы отправимся на гору Мьёбоку, и там ты станешь сильнее, если таково твое желание.
— Да, — кивнул Наруто. — Я должен стать сильнее и защитить всех, кто мне дорог. За кем бы ни пришел в следующий раз Орочимару, я должен остановить его и не дать навредить тем, кто мне дорог! Такого не должно быть и не будет!
— Наруто, ты совершаешь одну серьезную ошибку, — сказал Джирайя.
— Какую? — удивился Наруто.
— Пытаешься все сделать в одиночку. Отказываешь другим, даже друзьям и наставникам, в праве помогать тебе. Если ты будешь пытаться спасти и защитить всех в одиночку, то просто надорвешься и не поможешь никому, понимаешь? Невозможно защитить друзей, любимых, родственников, всех, кто тебе дорог, отказывая им в праве помочь тебе. В праве и возможности защитить тебя.
Наруто наморщил лоб и задумался.
— Все мы пришли сюда, чтобы помочь тебе спасти Саске, — продолжил Джирайя, — и, говоря о своей вине, Наруто, ты глубоко ошибаешься. Никто не обвиняет тебя ни в гибели, ни в похищении, потому что во всем этом виноват Орочимару. Поэтому когда ты станешь сильнее и придешь к Орочимару, будь уверен, я буду рядом с тобой. И не только я, потому что Орочимару многим причинил зло и страдания.
— Нэ, Эро-Сеннин, разве не ты говорил мне о круге ненависти? — внезапно выпалил Наруто. — Если я один уничтожу Орочимару, то возьму всю ненависть на себя!
— А если не уничтожишь, то породишь еще больше ненависти, потому что мы придем мстить за тебя, — ответил Джирайя, глядя прямо в глаза Наруто. — Ты дорог многим, и твоя смерть вызовет у них желание отомстить, такое же, как ты испытываешь сейчас в отношении Орочимару.
Наруто опять наморщил лоб, но быстро просветлел.
— Понял! — и тут же растерянно добавил. — Но как тогда быть?
— Не действовать в одиночку, не брать весь груз на себя, как я и сказал, Наруто. Мы вместе отправимся дальше по стране Звука, а потом вместе будем делать тебя сильнее. И потом вместе еще раз придем к Орочимару, если сейчас не добьемся успеха. Ты поддерживаешь друзей, друзья поддерживают тебя, и вместе вы защищаете Деревню и дорогих вам людей, каждый берет себе задачу по силам, вот так.
— И все равно у меня тяжело на сердце, Эро-Сеннин, — признался Наруто.
— Конечно! Так и должно быть! — воскликнул Джирайя. — Ты же переживаешь за своих друзей!
— Гаара! — воскликнул Наруто и убежал.
Проводив взглядом спину Наруто, Джирайя сморщился и сплюнул.
От необходимости врать было кисло и противно, хотелось выпить сакэ и посидеть с девочками, да так, чтобы утром ничего не помнить. Не слишком часто, но все же бывали в жизни Джирайи моменты, которые он хотел бы забыть, и сейчас был как раз такой момент. Что толку с того, что ты один из сильнейших шиноби в мире, если не к кому эту силу прилагать? Джирайя не обманывал сам себя: Орочимару они не найдут, пока тот сам этого не захочет.
И от этого становилось еще кислее и противнее.
Но в то же время, Джирайя просто не мог взять и сказать Наруто всю правду, потому что помнил, в каком состоянии был юный Узумаки после новости о Саске. Помнил, сколько усилий ему пришлось приложить, чтобы вытащить Наруто и понимал, что никак нельзя было сейчас говорить правду. Потом, когда они будут на горе Мьёбоку, когда время сгладит раны, когда Наруто освоит сенмод, тогда можно будет объяснить ситуацию. Но чтобы было это потом, сейчас нужно врать, и не давать Наруто скатиться.
Задача Конохой была поставлена предельно ясно: спасти Гермиону любой ценой, вплоть до переговоров с Орочимару и внесения выкупа. Но Коноха не могла помочь с разрешением вопроса, как объяснить Наруто, что Гермиону спасли, а Карин нет?
