Проклятое княжество

— Надеюсь, ты понимаешь ворёнок, что смерть твоя будет очень непростой? — прорычал он мне в лицо и огляделся по сторонам, словно думая, куда бы меня швырнуть.

Да что это, мать его, такое?! Почему каждый перекачанный урод сначала пытается действовать с позиции силы! Ярость накрыла меня с головой. Да, я понимал, что шансов у меня не больше чем у муравья против лесного пожара, что легкое движение пальцами бога сломает мне шею, и еще я очень не хотел отправляться на перерождение, но сделать с собой ничего не мог. Вцепившись в душившую меня руку, я пробил обеими ногами в грудь держащего меня на весу Ингвара. Пояс, не выдержав лопается, мензурки рассыпаются по земле, а я чувствительно приземляюсь на пятую точку. Рывком вскакиваю на ноги, меч со свистом покидает ножны:

— Ты можешь убить меня урод, — мой голос похож на шипение змеи, щит брошен в левую руку, острие меча смотрит в сторону бога. — Ты можешь убивать меня, сколько хочешь, но тогда тебе никогда не видать диадему твоей жены. И я не воренок, — обращайся ко мне "Господин маг"!

Неуловимое движение и я вновь сбит на землю, меч отлетает в сторону очков жизни не больше тридцати процентов. Превозмогая нечеловеческую боль, я с трудом поднимаюсь на ноги и снова выставляю перед собой щит.

Внимание! Вы повторно обратили на себя внимание Высшего существа. Бог Воинов Ингвар относится к Вам с заинтересованностью.

— У волчонка прорезались зубы? — голос бога сочится иронией, голубые глаза смотрят на меня оценивающим взглядом. Ты так же похож на мага как Лиид на уличную потаскуху, — усмехается он. При этих словах, стоящая позади него темная эльфийка с косым шрамом на правой щеке вооруженная парными исходящими зеленой дымкой саблями, скептически смотрит на меня, будто прикидывая, насколько она похожа на гулящую девку и, видимо, оставшись довольной сравнением, презрительно морщит нос и отворачивается. — Хотя и на вора ты тоже не очень-то похож. Так что ты там говорил про диадему?

Ингвар кивнул женщине хуману, и та, легким движением кисти, полностью восстановила мое здоровье. "Что-то я никогда не слышал о воинах-лекарях", — тяжелый двуручный меч, лежащий на ее плече, ни разу не был похож на жреческий посох. Прохладная освежающая волна смыла боль, которая прошла вместе с яростью.

— Твой родственник сказал мне позвать тебя, чтобы ты помог мне дойти до хранилища, — буркнул я и, не обращая внимания на заинтересованные взгляды спутников Ингвара, подобрал с земли меч и рассыпавшиеся мензурки. — Он же дал мне реагенты для вызова и сказал, что эта диадема тебе нужна. — Скептически оглядев свой пояс, прочность которого упала до нуля, сунул его следом за мензурками в сумку и поднял взгляд на бога.

— И ты можешь увидеть то, что скрыто за печатью Безымянного? Ты видишь хранилище?

— Вон оно висит над ущельем, — я кивнул в сторону висящей в воздухе коробки, — не знаю, смогу ли я в него войти, но Лик был в этом уверен.

— Какой еще Лик?

— Тот, что передал мне реагенты для твоего вызова.

— Узнаю своего хитрожопого братца, привыкшего загребать жар чужими руками, — усмехнулся черноволосый. — Хотя, если он уверен, то, скорее всего, так оно и есть.

Вам доступно задание: "Возвращение диадемы"

Награда: опыт, неизвестно.

— Так вы доведете меня до края утеса? — приняв задание спросил я.

— Да, — кивнул Ингвар, — Дорогу мы знаем — не первый раз здесь. Не думал, что придется сюда еще раз вернуться. Ну что ж, — завершим начатое, — в руках бога вновь появился искрящийся молниями молот, — держись Улиссы, — бросил он мне через плечо — и, кивнув своим спутникам, направился в сторону разрушенной цитадели.

Мне почему-то казалось, что боги в этом мире должны выглядеть несколько иначе. Ведь, по сути, сильнее богов в игре никого быть не может. Но, когда ты видишь высшую сущность, которая ничем не отличается от обычного человека, у тебя наступает некоторый разрыв шаблона. Да большинство рейдовых боссов в игре, которые в разы слабее ушедшего вперед Бога Воинов достигают просто невероятных размеров! Хотя, скорее всего, у каждого бога тоже есть какая-нибудь особая форма, в которой он превращается во что-нибудь страшное и огромное.

Спутники Ингвара тем временем разошлись немного в стороны и, как на загонной охоте, двинулись следом за командиром. Идущая последней высокая светловолосая женщина, с атлетичной фигурой и пронзительными голубыми глазами, подмигнула мне и сделала приглашающий жест. "Пойдем Красавчик, — держись немного позади меня и тебя никто тут не обидит", — улыбнувшись, произнесла она неожиданно приятным для такой комплекции голосом.

Легкие порывы ветра шевелили короткий плащ впереди идущей Улиссы, и я некоторое время созерцал ее ягодицы, на которых тяжелая кольчужная юбка, усиленная металлическими пластинами выглядела легкими летними шортиками. Тяжелый двуручный меч на плече Улиссы выглядел донельзя уместным, двигалась она с грацией крупной опасной кошки, так что я невольно залюбовался идущей впереди меня воительницей. Казалось бы — убери этот массивный двуруч с ее плеча, и её образ окажется незаконченным. Я невольно представил себе стоящую перед зеркалом молодую женщину, подбирающую себе именно тот меч, который бы соответствовал дизайну её доспеха и улыбнулся. Ну да, кому-то сумочки под цвет обуви, кому-то железки — о вкусах не спорят.

Тем временем, впереди раздались глухие рубящие удары — воины вступили в бой. Хотя боем это можно было назвать с большой натяжкой — умертвия складывались с двух трех ударов, зачастую не успевая даже ответить. Какая-то странная здесь акустика. Ингвар со своими спутниками рубили умертвий, метрах в пятидесяти впереди, а звук был такой, будто это происходило прямо перед нами. Быть может, в этом виноват покрывающий землю метровым покровом туман? Улисса в бой не лезла, она даже не стала надевать шлем, лишь иногда со скучающим видом посматривала по сторонам. "Это сколько же экспы пропадает", — думал я, глядя как спутники Ингвара уничтожают триста восьмидесятых умертвий. Лут был для меня так же недоступен, как и опыт, — я попробовал коснуться валяющейся посредине дороги груды костей, но был культурно послан по известному маршруту выскочившим системным сообщением.

— Это вы разрушили укрепление? — задал я вопрос своей провожатой, кивнув в сторону руин, до которых оставалось уже не больше трехсот метров.

— Да, — кивнула моя спутница, — жаль только, что самому ублюдку удалось смыться. Беловолосый гаденыш в последнее время настроил против себя практически всех. Тут делов-то — двадцать катапульт и две недели обстрела. Это с основной его крепостью пришлось бы повозиться... — эх, найти бы ее еще, — со вздохом закончила она, и я некоторое время шел молча, стараясь представить себе катапульты, которые могли сотворить такие вот разрушения.

Луна тем временем скрылась за облаками, стало заметно холоднее. В разрушенные ворота никто заходить не стал — воины просто двинулись вдоль остатков стен направо.

— А ты счастливчик, — нарушила затянувшееся молчание Улисса, — я очень удивилась тому, что Ингвар тебя не убил. Догадайся, кто украл корону у его жены и передал ее Виллу?

Ну, что-то подобное я предполагал, поэтому не очень-то и удивился. У богов свои отношения и в большинстве случаев лучше держаться от них подальше.

Дальний край разлома терялся в сером тумане. Вот она цель, — всего в трехстах метрах от меня, но эти метры мне придется пройти по узкой, сотканной из непонятной субстанции дорожке над пропастью, дно которой скрывает непроглядный мрак. Откуда-то из глубин исполинской трещины поднимался теплый воздух, который приносил с собой запахи гари и пепла. Луна окончательно скрылась за тучами и теперь подсвеченная голубым свечением и вытянувшаяся под небольшим уклоном вверх, тропка, казалась еще более нереальной.

Я всегда боялся высоты. Однажды давно, лет в двенадцать я поспорил с товарищем, что прыгну в бассейн с десятиметровой вышки. Свидетелем спора была одна девчонка, которая в тот момент мне просто безумно нравилась, — поэтому, я просто не мог позволить себе проиграть. Смелыми часто считают тех, кто не хочет в чужих глазах выглядеть трусом. Тогда, двадцать лет назад, я понял одно: Самое главное — сделать первый шаг. И все равно, — стоишь ты на вышке или на краю пропасти, — всего один шаг навстречу своему страху. Я снял шлем, оглянулся на внимательно наблюдающих за мной спутников, подмигнул Улиссе и шагнул на дорожку, сотканную из голубого тумана.

Не больше трех минут мне понадобилось для того, чтобы добраться до хранилища. Кубическое помещение, висевшее в воздухе, не имело ни окон, ни дверей. Я протянул руку и коснулся серой стены, сделанной из странного материала, похожего на пластик. И как, черт возьми, мне забраться внутрь?. Я снял перчатку с правой руки и почесал затылок. "Должен же быть какой-то выход!" — я попытался постучать по стене, но моя рука неожиданно провалилась внутрь, ровно до того места где мое предплечье прикрывал стальной наруч. Всё ясно! Доспехи принадлежат этому миру, а я всего лишь обычный баг. Значит, нужно просто раздеться и зайти внутрь. Я посмотрел на разверзшуюся под ногами темную пропасть и тяжело вздохнул. Если что — падать мне придется долго, да и экипировки будет жаль. Ладно, — все равно вариантов у меня нет. Если тропа держит меня, значит, выдержит и мои вещи. Я снял сумку, и осторожно придерживая ее, положил на дорожку. Разделся, сложил доспехи с одеждой в инвентарь, немного подумав, кинул следом набедренную повязку и, ежась на ветру от холода, шагнул внутрь хранилища.

Комната, подсвечиваемая изнутри мягким, исходящим от стен зеленым светом. Светящаяся полоса по центру на полу — с нее мне лучше не сходить, если не хочу экспрессом попасть на кладбище Урканты. Искомое я заметил сразу — Диадема Лоэтии и Звезда Хиттары лежали на полке у правой стены комнаты среди других вещей, назначения которых я понять не мог: Обрывок шкуры с начертанным на нем каким-то странным символом, похожим на китайский иероглиф, причем краской для рисования, скорее всего, послужила чья-то кровь, моток шпагата на костяной катушке, странная фиолетовая фосфоресцирующая жидкость в прозрачной колбе, кусок светлого металла с вырезанными на нем мелкими письменами, сломанный нож с деревянной рукояткой и пожелтевший череп небольшого неизвестного мне животного. Зачем нужны эти предметы я не понимал — осторожно брал их в руки по одному и внимательно всматривался в свойства — и ничего — никаких квестов я не получил, а названия всех этих предметов были от меня скрыты. Интуиция просто орала мне, что в хранилище бога мучительной смерти просто не может быть обычного мусора. Проблема заключалась в том, что с собой я мог взять только один предмет — этот мир работает по игровым правилам и я, увы, не могу собрать все вещи в охапку, а моя сумка осталась снаружи.

В комнате ощутимо поднялась температура: "Черт, пора отсюда валить", — я схватил быстро Звезду Хитары, крупный рубин на серебряной цепи — обычный квестовый предмет без характеристик и надел себе на шею, диадему Лоэтии — незамкнутый, украшенный огромным изумрудом и кучей мелких камней, обруч, мельком взглянув на ее свойства:

Диадема Лоэтии

Часть доспеха Лоэтии Благословенной

Однако! Еще одна атомная бомба в руках у обезьяны. Шестисотый уровень это что-то невероятное, интересно, а сама богиня какого уровня? Дышать стало совсем невмоготу, свечение стен сменилось с зеленого на желтый: "И здесь светофоров понаставили", — мелькнуло у меня в голове, и я, почти не раздумывая, схватил левой свободной рукой кусок металла с письменами и... провалился в черноту.....

В небе висит полная луна, ветер скрипит покореженными ставнями, гоняет по брусчатке кусочки материи, обрывки бумаг, принося с собой запахи плесени и разложения.... Сижу, в центре небольшой квадратной площади, прислонившись спиной к потрескавшемуся постаменту какой-то статуи, от которой сейчас остались только обломки ног. Очнулся я пять минут назад, на мне незнакомый доспех в руке темный клинок. Меню персонажа неактивно, поэтому ни свои параметры, ни параметры экипировки посмотреть не могу. В сумке нубская фляга с водой и четыре сухаря — на поясе пусто, там вообще нет ни одного кармашка. Местность называется "Петля искажений" уровень локации 66-67 — хорошо хоть не триста семидесятый...

Город вокруг мертв: полуразрушенные покосившиеся деревянные дома зияют провалами выбитых окон, ржавые фонарные столбы напоминают сгорбленных стариков, брусчатка местами выбита, вывороченные камни лежат тут же. У дома напротив валяются остатки прогнившего фургона. От площади, в четыре стороны ведут неширокие улицы заполненные паками нежити: скелеты, зомби, гули, вурдалаки — кого тут только нет.

"И чего интересно мне тут делать?" — я поднимаюсь на ноги, спина затекла, да и вообще хватит сидеть. Застудить, конечно, ничего не застужу, но и выхода из этой задницы не найду. "Эх, и ведь чувствовал, что выйдет мне с этими божественными заданиями какая-нибудь хрень, но чего теперь скулить, нужно радоваться, что хоть какая-то экипировка есть, да и вообще пора хоть осмотреться", — подумал я, пожал плечами и отправился к остаткам фургона. Когда до гнилого остова оставалось метра два, из-под него в разные стороны выскочили три здоровые крысы, заставив меня от неожиданности вздрогнуть. В самом фургоне лежал наполовину обглоданный, сгнивший труп коровы. Откуда она вообще тут взялась, нахрена забралась в этот фургон и почему до сих пор не превратилась в скелет, я не знаю, и узнавать, тоже как-то не тянет. Кроме коровы в фургоне валялся ржавый плотницкий топор разбитая бутылка и два дырявых гнилых мешка с какой-то темной массой внутри. Морщась от вони, я обошел повозку и аккуратно, держа наготове клинок и выставив перед собой щит, зашел в темный проем входной двери ближайшего двухэтажного дома. Разруха. На первом этаже валяются опрокинутые шкафы и стулья, осколки глиняной посуды, у заваленного кирпичами камина стоит прислоненная к стене гнутая чугунная кочерга. Поднявшись наверх по скрипучей винтовой лестнице, я спугнул десяток квартировавших тут летучих мышей, металлической подошвой раздавил какую-то отвратительную многоножку и понял, что искать тут собственно нечего. Обстановка напоминала декорации какого-то дешевого фильма ужасов — такие любили снимать в прошлом веке. Какой-нибудь древний дом на краю леса, с головами разных животных на стенах, оплавленными свечами в подсвечниках и пентаграммой на полу. Еще в этом доме по сюжету просто обязательно должны быть части какой-нибудь детской куклы и наполненный нечистью подвал. Кукла здесь была целиком — желтый глиняный уродец, одетый в истлевшую ткань сидел в глубине второго этажа, спиной прислонившись к стене. Я хмыкнул, покачал головой, но подвал искать не стал — мне и на улицах нечисти хватит. Обидно, что меню недоступно — со мной только те навыки, которые были на активной панели, так что зачаровать оружие я, к сожалению, не смогу, а это потеря почти пятнадцати процентов урона.