Сёши

Всё! Решено! Остаёмся здесь. От места сражения мы утопали уже прилично.

Хатаке валялся на том же месте, где я его оставил, и даже не пошевелился.

Вот же гадство! Я умею оказывать первую помощь, и присматривать за лежачим больным мне тоже доводилось, но что прикажете делать с парнем в отключке, посреди леса, имея из привычных лекарств бинты и холодную воду? Смогу я вообще его выходить? А вдруг он того?..

Не-не-не! Отставить пораженческие мысли!

В мультике Какаши — крепкий парень, кучу народу пережил, авось и от моего лечения не загнётся. Буду действовать постепенно, без суеты.

Устроив пациента в правильном положении, я прихватил шинобский ножик, бурлацкую лямку и почапал на озеро за травой для подстилки. Спать на твёрдом, когда рядом растет мягкое, было западло и, поработав косилкой, обратно вернулся гружёный, как "Беларусь". Нарезал несколько охапок сена, из тонких бамбучин срубил слеги и припёр всё в одну ходку. Добытое разложил тонким слоем на просушку, а в качестве отдыха решил разобрать добычу.

Первым делом распотрошил рюкзак. Окромя меня, захватчики натолкали в него каких-то тетрадей и свитков. Полистал — тарабарщина с картинками. Похоже на раритетные анатомические атласы времен великого Леонардо. Потом посмотрю, на досуге, а пока всю эту заумь на дно сидора.

Теперь подсумки. Тут полезного нашлось куда как побольше: зажигалки, напильники, точильные камни, двуручная пилка из хитро закрученной и надсеченной струны, стальная и медная проволока, фляжка, перочинные ножи, тонкий плетёный тросик, моток зелёной шёлковой лески, карманные часы с крышкой, лупа, ещё какие-то непонятные мне инструменты... В аптечке ожидаемо оказались бинты и салфетки, пилюльки и ампулы, иглы и нитки, пинцет, стеклянный шприц в жёстком держателе, непривычные расписные пластыри, длинный тонкий зонд и гибкая мягкая трубочка. Кроме этого собралось ещё немного оружия, какие-то мелкие бомбы или дымовые шашки (видел, как лихо их применяют в аниме), небольшие свитки и пара расписных бумажек.

Из одной сумки и многофункциональной обмотки я сделал заплечный мешок для мелочей. Спихал туда самое всё необходимое, на случай если приспичит удирать. Прикинул, за что хвататься следующим номером и с недоумением уставился на свои трясущиеся руки... Следующий выдох вышел каким-то рваным.

Чё за нафиг?

Колючая дрожь, прокатившаяся вверх по спине, мучительно запрокинула голову и сдавила виски. По глазам полоснуло горячим... Чёрт!

Кажется, жизнь в детском теле имеет свои особенности — стоило на минуту ослабить контроль и вот, пожалуйста — результат. Внутренности завернуло тугим комком, а судорожное дыхание разломало остатки спокойствия. Больно, блин! Закапавшие слезы показались таким невероятным облегчением, что я плюнул на всё и отчаянно захлюпал носом.

Мама. Мамочка моя!

Брат, ладно. У него своя семья, ребёнок. А мама? Что будет, когда она позвонит, придёт, увидит тело... Бли-ииин! Я же ни хрена не могу с этим сделать! Только сидеть тут и хлюпать.

Мамочка, прости меня!

Божечка, если ты есть! Пусть с моей мамой всё будет хорошо! А? Ладно, ведь?

Я же помню, как она от горя почернела, когда отец умер. А теперь что будет? Абзац, просто...

Мамуль, ты только не грусти. Я же жив... практически.

Блин! Хорошо, что брат есть и племянник Андрюшка. Внуков ведь бабушки любят...

И хорошо, что с любимой моей мы расстались ещё полгода назад. И хорошо, что у неё роман с новым парнем. Может, хоть она меньше расстроится. Янка моя, милая, родная...

Слышь, Янчик? Ты тоже не грусти.

О-оох... Что ж так хреново?..

Отпустило меня не сразу. Скопившееся напряжение выходило тяжко, слишком много приходилось сдерживаться в последние дни. Но мало-помалу лишняя вода внутри закончилась. Я добрёл до ручья, смыл слёзы, запил икоту.

Всё, собраться! У меня тяжёлый больной на руках — хорош сопли развешивать! Две минуты, чтобы успокоиться, и давай, работай, негр! Есть вопросы, которые надо разъяснить и побыстрее.

Глубокий вдох, глубокий выдох...

Так. Что я помню про человека без сознания?

Э-ээ... Придать физиологическое положение тела... Не кормить, не поить... Ослабить одежду... Звонить в неотложку.

Хрень! Не катит.

Ладно, а про человека в коме?

М-мм... Кормят через трубку в носу... Капельницы во все места... Катетер... Специальная кровать (видел по телику)... Электромассажёры.

Тоже фигня бесполезная.

Блин! С такими познаниями мой подопечный завернёт ласты и ни в какую Коноху я не попаду. Говорили родные: иди в медицинский — невропатологом станешь, как дядя Петя. Так ведь, нет! Пошёл на лесное хозяйство и ландшафтное строительство. Не хотелось тебе лягушек резать и в потрохах ковыряться? А теперь чего? Ёлку ему на могилке посадишь? Думай, дубина! Что-то ведь вертелось в голове полезное про разные степени комы и рефлексы?

Вспомнил и рванул к Какаши.

Пощупал руки-ноги, согнул и разогнул локоть. Ага, а мышцы-то в тонусе! Расслаблены, конечно, но не как кисель — сопротивление чувствуется. Возможно, некоторые рефлексы действуют. "Это очень хорошо, даже очень хорошо!" Я стащил с него маску ко всем чертям, потёр горло и пощёлкал по нему пальцем. Бледная кожа слабо дернулась под рукой. Ага! Сглотнул!

А если так? Набрал воздуха и сильно дунул в закрытые глаза.

Touchdown!

Прижмурился и попытался дёрнуть головой. Самую малость, но я заметил. Значит, паренёк не так уж далеко отъехал! Есть шанс, что он наберётся силёнок и выползет к свету. А раз глотает, то можно попробовать выкормить-выпоить его по капле, с ложки, как я поил своего деда после инсульта. Главное, разболтать еду пожиже.

На радостях устроил под корнями царское ложе из травы и балахона. Перетащив Хатаке на постель, слупил с него ботинки и ремни со снарягой. Обмотки тоже снял, грязные они были и потные — жуть! Потом постираю. Разгрузку сунул ему под голову. Укрыл вторым балахоном и попрыгал за едой.

Чудной всё-таки этот лес. Вся жизнь сосредоточена над головой. Сверху доносятся крики, свисты, шорохи, хлопанье крыльев... а внизу пусто и тихо. Похоже, из-за отсутствия внятного подлеска, который можно есть, тут нет крупных травоядных животных, типа копытных, и сопутствующих им хищников. Странно только, что внизу, в тени деревьев, и насекомых-то не особенно много. Пару раз меня куснули комары, но как-то лениво, без интереса.

На всякий случай, для самозащиты от борзого зверья, я взял себе кунай и пару мелких дымовых бомбочек. Точнее, я надеялся, что это именно бомбочки, а не оригинальные пищевые таблетки. На вид небольшие такие шарики, слепленные из чего-то, пахнущего спичечными головками, и к каждому клочком бумаги приклеена веревочная петелька. Исходя из дизайна, я полагал, что это дымовая бомба, а для её использования нужно дернуть петельку и бросить шарик во врага. Опытную проверку предположения отложил до ситуации, когда терять будет нечего. А то вдруг это особый ниндзевский динамит? Будет обидно подорваться только за-ради эксперимента.

Насчет своей способности раздобыть еду сомнений у меня не возникало. Уж если я в зимней тайге могу отыскать перекус, то и летом в тропиках что-нибудь промыслю. Для начала забрался в полуводные заросли и бестрепетно осквернил благородное оружие шиноби. Из большого куная получилась отменная копалка, так что я нарыл целую охапку корневищ сусака и лотоса. В воде, между стеблями растений, шныряли какие-то чёрные рыбки, но я решил пока не заморачиваться с рыбалкой. И так неплохо.

Сюрприз меня ждал, когда я вылез из воды. Пиявки! Блин, вообще не почувствовал, как эти сволочи присосались. Две большие, с палец, и одна мелкая, с ноготь. Прилипли и сосут. Вот пакость! А если они заразные?! Или ядовитые?! В аниме разок показывали ядовитых. Чёрт!

Я торопливо выудил из сумки зажигалку, чиркнул колёсиком и подождал, пока ветрозащитный колпачок нагреется. Тыкал в этих гадин раскаленным металлом и думал, что кое-кто — лох беспечный и развесистый. Здесь другой мир, а тупень-Паша скачет, как на пикнике.

Пока бегал к ручью, промывал и бинтовал ранки, изругал себя вдоль и поперёк. Решил, что в озеро пока не полезу, прогуляюсь по бережку. И не зря. Отыскал мушмулу и шелковицу. Мушмула, правда, уже осыпалась, а вот шелковица была в самый раз: длинненькие черные ягоды, совсем спелые.

Класс! Только во что собирать?

Пришлось искать и пилить на отдельные колена толстый бамбук. Повозился, но заимел три высокие посудины литра по полтора. Подумал и сделал ещё пару стаканчиков. Раз уж всё равно пилю. Под шелковицей расстелил свою футболку и натряс ягод. Горсточку в посуду, горсточку в рот... После рисовой баланды — самое то! Кто бы меня за уши оттащил. Напоследок выполоскал с песком найденную фляжку и стаскал добычу в лагерь.

Я сидел, прислонившись спиной к монументальному корню, и разглядывал маску-шарф Какаши. Помнится, у меня дома валялась похожая, только принты не такие и напечатаны были снаружи. У этой маски затейливый рисунок оказался нарисован с изнанки — квадрат с вписанными внутрь кракозябрами. Если прикинуть расположение, то выходило, что картинка должна располагаться аккурат напротив рта и носа. Занятно.

Я приложил разрисованную ткань к лицу и окружающее словно придвинулось. Сложный аромат леса расслоился на отдельные тонкие фракции: дерево, влажная почва, мох, вянущая трава... Ага, понятная фишка — усиление запахов. В такой маске вряд ли получится идти по следу, как собака, но запах дыма почуешь за километры.

Может, пойти и унюхать что-нибудь полезное? Грибы, например, или ягоды.

Не-е... лень. После обильной еды на меня напал расслабон и умиротворение. Хотелось любоваться природой, а не сайгачить по ней в поисках дикоросов. В корнях дерева я чувствовал себя защищенным и довольным жизнью.

Мне удалось не только налопаться самому, но и подкормить своего коматозного шиноби. Кусать и жевать он не мог, зато пить запросто. Похоже, в драке организм сильно обезвоживался, потому что глотал Хатаке с энтузиазмом, куда там моему деду. Я сделал что-то вроде морса из шелковицы и жиденькую болтушку из печёного лотоса. Поддерживая голову, следил, чтобы парень не поперхнулся, и лил ему на язык примерно по четверть чайной ложки за раз. Таким манером скормил пару стаканчиков супчика и споил примерно пол-литра морса. Пациент попался невредный: едой не плевался и не давился, только молчал всё время.

Ближе к вечеру я сплёл из подсохшей травы толстую занавеску для входа и подвесил её на проволоку, чтобы не сквозило. Ох, и длинный же получился денёк. Теперь бы придавить часиков эдак двенадцать, но не получится. Надо просыпаться, больного переворачивать с боку на бок, чтобы он себе чего-нибудь не отлежал. Сплошные хлопоты.

Пока возился, как-то резко стемнело. Только-только были светлые сумерки — хлоп! — и ночь непроглядная! Откуда ни возьмись, повылазили светящиеся насекомые. Яркие жёлтые огоньки хороводились вокруг деревьев, и мне сразу захотелось сделать из них лампочку. Вдруг ночью в туалет приспичит? Желудок у Паши не больше напёрстка, но сожрал-то он ого-го сколько.

В аптечке нашлось несколько стеклянных пузырьков подходящих для изготовления освещения. Таблетки я не выбросил (завернул в бумажку), а в банки наловил самых крупных секарашек. Сияли они волшебно — не светодиодный фонарик, конечно, но пару свечек заменяли. Сразу видно, что из иного мира, наши бы так не смогли.

Перед тем как лечь, я перевернул Какаши на другой бок. И отрубился.

А во сне пришли они.

Воспоминания близнецов. Серый туман с вкраплениями боли, световых вспышек, чужих голосов и странных ощущений...

Наверное, если бы дети оказались хоть каплю умнее, а их восприятие острее, я бы повредился мозгами. К счастью для меня, малыши тащили свою жизнь, не следя за временем, быстро и безболезненно забывая события и людей. Мутное, неоформленное существование.

Самое удивительное, что в сером тумане обнаружилось и кое-что ценное. Блуждающее эхо. Каждое слово, когда-либо произнесённое в той злополучной комнате, отражалось семнадцать раз и намертво впечатывалось в память. Каждый звук и интонация, каждый нюанс голоса и особенности речи. В сказанном я не понимал почти ничего, но помнил, как таблицу умножения.

Проснулся от страха и липкой дрожи. Показалось, что ещё немного и окончательно превращусь в одного из них. Прямо чувствовал, как растворяется сознание.

И трясло меня вполне натурально, только не от страха, а от холода. Я случайно сбросил полу плаща, которой укрывался, и скатился с подстилки. Неудивительно, с такими снами.

Но раз уж подскочил, проверю, как дрыхнет болезный. Блин! Тоже мёрзнет — весь скукожился. Руки и ноги застывшие. Вот и вся шинобская стойкость. Что ж с тобой такое случилось? А, Какаши?

Я, как сумел, растер ему кисти и ступни, подкатился под бок, закутал обоих в плащ и снова уснул.

Утром подорвался от истошного птичьего щебета. В нашей пещерке было темно, но снаружи уже посветлело. Пока орошал кусты, задумался о шиноби. Не пора ли подстилку менять? Воды-то я в него влил порядочно. Проверил. Нет, шиноби сухой, "пелёнки" не пачкал.

Это вообще нормально, что он так... тормозит? Мочевой пузырь — штука крепкая, но ведь не резиновая. Или он, как Андрюшка? Моего племянника лет до трёх усадить на горшок было совершенно нереально. Вот не хочу и всё тут! Зато, как только соберёмся гулять — штаны, непременно, мокрые.

Как раз на случай детских капризов невестка мне поведала пару народных хитростей. Испробую их на Хатаке. А если не помогут, сусак ему заварю.

После умывания и завтрака приступил к операции "Пи-пи". Думал столкнусь с ожесточённым сопротивлением, но с племянником было куда больше возни. Стоило немного пожурчать у Какаши над ухом, переливая воду из одной посудины в другую, и всё прошло как по маслу. Тренированный организм, фигли.

В отрубе Хатаке провалялся три дня. Я не беспокоился — видел, что парень с каждым днём набирается сил, и глубокое беспамятство потихоньку переходит в обычный сон. Бледная кожа немного порозовела, он начал понемногу ворочаться, да и ночами больше не мёрз.

Я спокойно перестирал наши шмотки, отмылся сам, оттёр пот и грязищу с шиноби.

Конечно, уход за больным не зашибись какое развлечение (кормить, мыть, растирать), но "доктор" и сам находился не в лучшей форме. Мне тоже требовалось время, чтобы уладить внутренний раздрай, отвлечься от переживаний и овладеть новым телом. Например, приноровиться к тому, что рост теперь не метр семьдесят семь, а максимум метр. Про вес и говорить смешно — ветром сносит. Вот сила и выносливость стали что надо! Сам себе завидую. В прошлой-то жизни я особыми достижениями не блистал — сердчишко было слабое, надорваться раз плюнуть.

Кроме освоения тела, упорядочивал доставшиеся воспоминания близнецов. Однажды наупорядочивался до такой степени, что прошлая жизнь стала казаться иллюзией, а существование в подземелье жутковатой реальностью. Когда поймал себя на том, что сижу и с тупым видом разглядываю собственные пальцы, понял — пора закругляться.