Нечисть в чужом обличье

— Андрей Владиславович, вы думаете Беспоместный не соврал мне про трения между Кобо и Виктором Павловичем?

— А зачем это ему? Я уверен, что Антон Васильевич был искренен. Он не желает вреда своему "другу". И произнес то, что посчитал необходимым. Жаль, что о других компаньонах он ничего более не сказал.

— Я не смогла его разговорить...

— Это я уже понял. Ай да, Антон Васильевич! Значит он у нас знахарь?

— Так точно!

— Ну, что же... мы так и запишем. Будет проходить у нас по делу, как "знахарь".

— А мне, что делать, Андрей Владиславович?

— То же, что и раньше! Пытайтесь поддерживать с ним отношения, вплоть до интимных. Командировка же у вас бессрочная? Ну, или пока ваше Иркутское начальство срочно не отзовет. Я просто уверен, что Беспоместный вас заинтересовал не только, как ваше "задание"? При каждом упоминании о нем, вы невольно краснеете...

— Андре-ей Владиславович...

— Только не вздумайте в него влюбляться, товарищ лейтенант.

— Я... кхм... постараюсь...

— Никаких постараюсь. Это приказ.

— Есть, товарищ полковник!

— А на счет разговора с ним "по-человечески" ... что ж! Раз он просит, то мы пойдем ему на встречу.

— Я могу ему все рассказать? — с надеждой в голосе произнесла Гальперн.

— Не вы, товарищ лейтенант. Я сам с ним побеседую...

— Товарищ полковник, я могу связаться со своим Иркутским руководством, чтобы запросить поддержку и обеспечить ваше прикрытие...

— Думаете, что мои люди с этим не справятся?

— Нет, но...

— Не нужно, товарищ лейтенант. У меня есть свои каналы и возможности для организации скрытного и доверительного разговора...

... А Антон, возвращаясь субботним вечером домой, был немного задумчив. То, что им серьезно заинтересовались фээсбэшники, было уже не изменить. Его хорошо изучили и Злату ему подсунули очень профессионально... Честно говоря, он не держал на девушку зла. У нее своя работа — у него своя. Нестыковочка прекрасно справилась с заданием по стиранию видеозаписей. Да и ПИТа она поглотила без помех. Абсолютик, по совету Мавковой, периодически исчезал по ночам, навещая заброшенные дома по соседству. Даже визуально эта енотовидная сущность увеличилась в размерах. И Тоха понимал, что дух постепенно становится сильнее.

Воскресенье он провел в хозяйственных делах, а вечером с Дашей, как было обещано ранее, они сходили в кино. Потом просто прогулялись по вечернему Устимску, болтая на совершенно банальные темы. Зато придя утром в понедельник на работу, Тоха удивился, что его вызывает к себе Шарков. Вроде никаких косяков за собой он не ощущал.

В кабинете руководства, корме Тиддимана Браунивича находился незнакомый Антону мужчина. Шеф представил его, как своего старого знакомого, Андрея Владиславовича Серафимова, и пояснил, что он желает кое о чем побеседовать с Беспоместным. Мол, они давно друг друга знают, а Тиддиман надеется, что и Антон сможет завязать дружеские отношения. При этом он бросил многозначительный взгляд на своего подчиненного, но ничего более не произнес. После чего директор канала покинул свой кабинет, оставив Антона и мужчину наедине.

Внешность Серафимова была самой обычной. Судя по его чисто выбритому лицу, Тоха дал бы ему лет пятьдесят, максимум. Волосы с легким налетом седины, короткостриженые. Лицо самое обычное — вроде, как простой работяга. Причем черты лица практически незапоминающиеся. Отвернешься и уже сразу забыл, как выглядел этот мужчина. Единственная зацепка — это небольшой, еле-видимый шрам на правом виске. Одет неброско: в серый свитер, полностью закрывающий воротом шею и черные брюки. На левой руке из рукава выглядывали совершенно обычные механические часы. Тоха даже подумал, что они сделаны еще в СССР. Но по какой-то причине, да еще помня взгляд начальства, Антон предположил, что его собеседник не простой человек. Поэтому присаживаясь на соседний стул, он поздоровался и сразу же поинтересовался:

— Андрей Владиславович, а у вас какое звание? Наверное, полковник, не меньше?

— Вы совершенно правы, Антон Васильевич. Да, я полковник, возглавляю Устимское отделение ФСБ. Злата Даниэлевна передала мне вашу просьбу поговорить более откровенно, вот я и воспользовался старыми каналами, — и видя, что Антон хочет еще что-то спросить, подняв вверх руки, признался: — Я в курсе, кто такой на самом деле ваш шеф. Но об этом знает очень строго ограниченный круг моих сотрудников. Лейтенант Гальперн не входит в этот круг, так что при очередной встрече не проговоритесь.

— Андрей Владиславович, вы думаете у нас она будет? — попытался прощупать полковника Антон.

— А почему нет? — вполне откровенно удивился Серафимов. — Насколько мне известно, и вы ей, а она вам понравились. Так что не обязательно ваши дальнейшие отношения могут носить служебный характер. Злата — девушка свободная и в нерабочее время может встречаться с кем ей угодно. Возможно это будет не так часто, как ей бы хотелось, но ваше дело молодое, а я ей запретить не могу.

— Но можете порекомендовать? — решил подколоть собеседника Тоха.

— Могу, если это нужно в интересах дела. А дело у нас, можно сказать даже общее.

— Да? И какое?

— Вы, как знахарь, помогаете людям, излечивая болезни и боритесь с вредными сущностями. Наша работа практически аналогичная — мы тоже боремся за здоровье Родины, излечивая страну от злокачественных опухолей в виде террористов, агентов иностранных разведок и прочих опасных элементов и преступников, в том числе и в сфере экономики. Ну, про информационную безопасность, я думаю, не стоит вам упоминать? Вы, как работник СМИ — сами все это прекрасно понимаете.

— Допустим, — вроде как согласился Антон. — Но какие у нас с вами могут быть общие интересы? Я, как знахарь, работаю в частном, единичном порядке, вы в масштабах целый страны.

— Верно, но мы можем взаимовыгодно сотрудничать. Вы чем сможете — поможете нам, а мы со своей стороны можем оказать и вам кое-какую помощь, или силовую поддержку. Причем практически в любой точке планеты.

— Ого! Заманчиво! — прищурился Тоха. — Я, правда, не собирался улетать в другие страны...

— В страны — да, а в другой мир?

— В какой-такой другой мир, — стал валять дурака Антон, хотя прекрасно понял, о чем ему намекнул полковник.

— Ну, Антон Васильевич! Не нужно меня считать за полного идиота. Я прекрасно знаю откуда родом большинство сотрудников вашего канала. И заметьте — мы не мешаем им здесь жить и трудиться. Наоборот, кое кто из "темной" братии работает даже в аппарате президента. Со знахарями мы пока еще не сотрудничали, но все бывает впервые. А уж став знахарем и поддерживая отношения с темными, вы вряд ли откажетесь от посещения параллельного мира? Я бы, например, тоже не отказался. Кстати, а как вы сами поняли, что умеете лечить? Вас кто-то инициировал, или это так сказать природный дар?

Вопрос прозвучал вроде как небрежно, но Тоха прекрасно понял, что его прощупывают.

— Грубо, Андрей Владиславович. Я не готов делиться этой информацией. Хотя могу сделать так, что вы сами мне все расскажите.

— Я в курсе этой вашей способности, Антон Васильевич, но мне скрывать нечего. Я практически полностью откровенен, поэтому и пришел к вам, а не пригласил вас к себе в кабинет. А на счет моего вопроса — простите, старика. Поспешил немного, каюсь, — склонил он голову, пряча усмешку. — Но прежде чем мы придем к согласию или разбежимся, — вновь стал он серьезным, — позвольте мне немного прояснить ситуацию с вашим другом — Беспалым.

— Я весь во внимании.

— Хорошо. Итак, кто он по сути, как я пронимаю вы в курсе?

— Да.

— Отлично. Так вот я не хочу углубляться в его криминальное прошлое, тем более он законно отсидел положенный по суду срок. Но за последний год Виктор Павлович был замечен в связях с неким бизнесменом, которого очень узкий круг лиц знает под именем Коба Мегрелия. Этот человек, кроме официальной торговли природными ресурсами, на самом деле занимается очень опасными вещами: продажей оружия и наркотиков, работорговлей и сутенерством. Мало того, он через подставных лиц финансирует специальные лагеря, где готовят отряды террористов. Мы не можем пока..., поймать его "за руку", как и не можем следить за его перемещением. В России этот грузин практически не появляется, предпочитая делать темные дела за границей. Он имеет очень высоких покровителей, как в Интерполе, так и в Пентагоне с ЦРУ. Поэтому пока ему многое сходит с рук. Но через фирму, учредителем которой является этот Мегрелия, Виктор Павлович заключил контракт на поставку из России некоторых природных ископаемых. По бумагам — все это официально и законно, не придерешься. Но у нас есть подозрения и кое-какие факты, что на самом деле не все там так чисто. И вместе с официальным сырьем, за бугор утекают и драгметаллы. А взамен к нам идет оружие и наркота. А это, как вы сами понимаете, Антон Васильевич, мы не можем допустить.

— И вы считаете, что Виктор Павлович в курсе этих темных дел?

— Мы думаем, что да.

— Тогда зачем на Беспалого было совершено покушение? Причем обработали его родственника, как мстителя, чтобы замести следы основного заказчика?

— Антон Васильевич, вы считаете, что заказчиком был Мегрелия?

— Ну, может быть и не он лично, а кто-то из его партнёров?

— Но кто? Мы же не знаем точно. Может у вас есть какие-то предположения?

— Предположений нет, — задумался Тоха, вспоминая одну из последних встреч с авторитетом. — Ну..., есть одна фамилия, точнее это скорее прозвище — Горбач.

— Горбач? А это кто?

— Я не знаю, видел только его одутловатое лицо. И еще у него на голове было большое родимое пятно, как у Горбачёва.

— Понял, спасибо, я прикажу выяснить, что это за человек. А вы его откуда знаете?

— Видел в видениях. Коба с ним общался по скайпу, но я не слышал, о чем шел разговор, увы, — развел он руками, — я не всесилен. Виктор попросил узнать о грузине, я что мог увидел и ему рассказал.

— И как отреагировал Беспалый на ваш сеанс?

— Он поблагодарил меня и сказал, что ему многое стало понятно. Это все, что я знаю.

— Не густо, но уже кое-что! Благодарю вас, Антон Васильевич. Был рад с вами пообщаться, — протянул он Беспоместному свою руку для пожатия и Тоха мгновенно считал новые данные. ФИО он уже знал, но у этого человека оказалась и вторая фамилия, практически дворянская — Бестужев. Возраст 54 года. Множественные былые ранения и как следствие — проблемы от них. Возрастные болячки, Антон особо не учитывал, но о самой ближайшей проблеме, все же уведомил Серафимова.

— Товарищ полковник, на вашем месте, я бы уже завтра посетил врачей.

— Да, а что у меня не так? -удивленно поднял вверх брови Андрей Владиславович.

— У вас было серьезное повреждения правого коленного сустава. Я не видел, как вы ходите, но могу предположить, что вы заметно хромаете.

— Да, есть такое дело. Все хотел наведаться к докторам, но дел невпроворот.

— Боюсь, что сегодня-завтра, у вас связки окончательно могут порваться и вы надолго станете нетрудоспособным. Да и сам сустав у вас сильно изношен, впрочем, как и второй. Скорее всего это артроз. Как бы не пришлось их вам менять?

— Антон Васильевич, а вы можете оказать мне лечебную помощь? Я готов заплатить, сколько потребуется. Как я понимаю, проблема может произойти, даже когда я буду спускаться по лестнице?

— Боюсь, что так. Я еще не лечил колени, но уверен, что это не сложнее, чем работать с позвоночником. Минуточку, мне нужно проконсультироваться. Нестыковочка, — позвал он духа. — Посмотри у этого человека его колено. Сколько времени потребуется на излечение? Ага..., — выслушал он невидимого помощника. -Тогда свети мне суставы, после чего обратился к Серафимову: — Товарищ полковник, не могли бы вы оголить колени и развернуться?

— Что, прямо здесь?

— Да, прямо сейчас.

— Ну, хорошо.

Мужчина задрал штанины вверх демонстрируя свои ноги, на которых Тоха разглядел несколько шрамов.

— Эк вас жизнь потрепала, — пробормотал он, снимая с шеи амулет хунгана и выставляя на нем нужную комбинацию. После этого он встал перед пациентом на колени, проведя один раз ладонью по коленям пациента.

Полковник с небывалым интересом следил за манипуляциями знахаря, думая, что тот начнет бормотать непонятные слова и делать пасы руками. Но действия Беспоместного его озадачили. Тот ничего подобного не стал совершать. Он поднес медальон к колену и стал произносить вполне членораздельные команды:

— Свети... Так... вижу.... Да, понял уже. Сначала работаем с правым коленом, — после чего поднял голову на полковника и предупредил: — Может быть немного больно. Выдержите?

— Стерплю.

— Ну и хорошо. Приступаем... Разряд! — громко произнес он и Серафимов ощутил конкретный укол в колено. Он непроизвольно дернулся, но тут же взял себя в руки.

— Разряд, — вновь произнес знахарь, но теперь уже полковник был практически монолитом. Он терпеливо сносил уколы как на первом, так и на втором колене. А потом и конкретное жжение, когда Беспоместный произнес:

— Сейчас работаем с мышечной тканью. Укрепляем и сращиваем повреждённые связки, очищаем мениск и хрящевую ткань... Снимаю отеки...

Полковник невольно поежился.

— Что, больно? — не поднимая головы поинтересовался Антон.

— Да нет — щекотно!

— Это нормально. Мы уже почти закончили...

Тоха слышал, что дверь кабинета директора на мгновение приоткрылась, но тут же вновь ее затворили. Кто там заглядывал, Антон не интересовался. Он был полностью поглощен работой. И только когда сделал все, что планировал, он со стоном приподнялся и уселся в кресло, вытянув затекшие ноги.

— Все! Теперь вас колени не будут беспокоить.

— Что, правда? — Серафимов опустил штанины и встал на ноги. Ожидаемой ломоты не возникло. Да и сделав пару шагов, полковник не ощутил привычной уже боли в суставах.

— Черт! Мистика какая-то, но у меня ноги, как новые! Но почему-то есть очень хочется, хотя я недавно завтракал.

— Голод — это нормально, — согласился с ним Беспоместный. — Я не только вам давал свою энергию, но и брал строительные материалы из вашего организма. Так что это вполне естественная реакция на прошедшую операцию.

— Антон Васильевич, я премного вам благодарен! Так, может мне уже не стоит ходить к врачам?

— С ногами уже, нет, — слабо улыбнулся Тоха. — Но у вас и других, возрастных проблем полно. Так что на вашем месте, я бы все равно заглянул.

— Огромное вам спасибо! Сколько я вам должен?

— Андрей Владиславович, я уверен, что вы в курсе моих расценок и условий работы. Я никогда и никому не назначал конкретной цены. Люди сами со мной расплачивались так, как им не жалко было дать мне за работу. Не у всех были деньги, так что однажды мне предложили взять медом.

— Да, я в курсе про дочку Степного.

— Ну вот! Так что сами решайте. Можете Шаркову оставить, а он передаст мне. Товарищ полковник, у вас еще есть ко мне какие-то вопросы?

— Нет, Антон Васильевич. А у вас ко мне?