Дертский цикл. Истории. Память сгоревшего мира

— Не преследовать, не расходиться, — велела Итиэль. — Оружие перезарядить. Быть начеку.

Девушка сделала шаг вперёд и у неё внезапно подломились колени. Чудом она умудрилась не упасть, а осторожно сесть на землю. Её тошнило. В ушах стоял звон. Ладони под перчатками были мокрыми от пота, левое плечо пронзала острая боль, струйки крови стекали по руке к локтю. Линзы очков покрылись мелкими каплями влаги. И всё же Итиэль улыбнулась.

— Смертные, — прошептала она, откидываясь назад и упираясь ладонями в землю. — Ещё какие смертные.

Над крышами домов занималось багровое зарево — пожар в доме Маленье разошёлся вовсю.

* * *

— Кожа нежная, гладкая, как у девочки. И шрамов не видать старых, эти первые будут, — с ноткой сочувствия в голосе сказала доктор Белова, заканчивая последний шов на плече Итиэль. — Ты же вроде солдат?

— Я везучая, — слабо улыбнулась ей рыжая девушка. Она сидела на кушетке, пока врач возилась с её ранами. Стоило эльфийке оказаться в числе пациентов Беловой, как та сразу же перешла с ней на "ты". Итиэль не возражала. — Но шрамы у меня уже были, просто сошли. Вы должны знать, у эльфов раны без следов заживают.

— Думала, сказки, — хмыкнула женщина, бросая изогнутую иглу в блюдце с очищающим раствором. — Больно хорошо звучит.

— Чистая правда, — заверила её Вэлрия, устроившаяся на стуле возле печки. Доктор согрела для них чай, и от печки ещё веяло теплом. Старая эльфийка делала вид, будто сидит тут случайно, и вовсе не замёрзла ночью на крыше, но Итиэль слишком хорошо знала мать. — Если б шрамы оставались, я бы из них состояла целиком, с моей-то биографией. Ну, как моё чадо, не помрёт?

— Не сегодня, — с усмешкой пообещала Белова, отходя к умывальнику и ополаскивая руки. — Разве что в колодец свалится. Дырки в плече чистые, я их промыла как следует. Швы ровно легли. Заживут. Синяки ещё по всей спине, но тоже пройдут. Дело-то молодое. Молодое же? — Всё ещё усмехаясь, женщина вопросительно глянула на Итиэль.

— Молодое. — Рыжая девушка поправила очки и взяла с края кушетки свой китель. Его рукав выглядел плохо, но доставить запасной мундир эльфийка не собиралась, пока не закончатся приключения. Третьего костюма у неё не было.

— Сколько тебе лет-то?

— Двух сотен нет ещё. — Итиэль принялась одеваться, стараясь не тревожить раны сверх нужды. Царапины, но неприятные и в неудобном месте. Пусть заживают скорее.

— А на наши мерки это?...

— Семнадцать, — подала голос от печки Вэлрия. — Ей семнадцать, и ещё лет пятьдесят будет.

— Эх-х... — с явной завистью протянула доктор. — Ну, можете идти. Мне нашим пришибленным на голову заняться надо.

В ночной схватке лишь Итиэль получила ранения. Однако помощь требовалось не ей одной. Патрульный, чьего напарника убили твари, нашёлся утром под телегой для руды. Он сжался в комок и плакал, постоянно дрожа. Пока неясно было, насколько бедняга повредился в уме и вернётся ли в норму, но, за неимением в Шепчущих Холмах приюта, его отдали на попечение Беловой. Всего ночью погибло три человека — чета Маленье и ополченец. Одна девочка осталась сиротой. Её также передали доктору, и Итиэль подозревала, что другого опекуна девочке не потребуется. Тем не менее, горожане явно ощущали себя победителями — ведь и ночные гости не ушли без потерь. Тела убитых Итиэль чудовищ сгорели дотла вместе с домом, однако сопровождавшие девушку ополченцы бросились рассказывать о её подвигах, едва рассвело. Сейчас уже весь город должен был быть в курсе случившегося.

Эльфийки вместе вышли из госпиталя на залитую утренним светом улочку и направились к городской управе. Итиэль обнаружила, что на неё таращится ещё больше народу, чем обычно.

— А на меня никто не смотрит, — с деланной обидой пожаловалась Вэлрия. Она положила руку на здоровое плечо дочери. — Надо будет оставить им немного денег, когда будем требовать оплату. Чтоб хватило на памятник в твою честь. Хотя бы деревянный.

— Завидовать грех, мама, — серьёзно сказала рыжая девушка. — Ты за свою жизнь почестей довольно получила.

— Всегда хочется ещё... — Старшая эльфийка вздохнула. — Хотя вру, давно уже не хочется. Бери всё, маленькая. Пусть тебя любят.

— Кстати, о любви. — Итиэль вытащила из-за ремня коричневые перчатки и похлопала ими по ладони. Легонько скривилась от укола боли в плече. — Вы с мэром уж очень долго спускались с крыши... Минут двадцать, если не дольше.

— Не такая уж старая у тебя мать, а? — Вэлрия подмигнула дочери.

— Пользуешься тем, что люди не замечают наших признаков старости, — хмыкнула девушка, натягивая перчатки. — Карино ты ровесницей кажешься, а из тебя на самом деле уже песок сыплется...

Мэр ждал их не в кабинете, а прямо на крыльце управы. Он приветствовал эльфиек с улыбкой, а потом крепко пожал Итиэль руку. Сказал:

— Пока доктор вас латала, я собрал народ и толкнул речь. Парни, что были с вами ночью, тоже своё слово сказали. Люди... не то, чтоб воодушевились, но хоть головы подняли. Что дальше?

— Главное я узнала, — заявила Вэлрия, складывая руки на груди. — Твари умирают.

— Пуля в лоб, отсечение головы, сожжение, — перечислила Итиэль, повторяя позу матери. Плечом к плечу они, должно быть, смотрелись очень забавно. Карино, увы, не обратил на это внимания. — Достаточно вариантов.

— Мы согласны отправиться в шахту, чтобы продолжить расследование там, — подхватила старшая эльфийка. — Но нам надо подготовиться. И нужна... материальная помощь.

— Какая? — деловито спросил мэр. Он не насторожился, не начал заранее прикидывать убытки. Похоже, после всего случившегося градоначальник доверял эльфийкам безоговорочно. Ну, или сказались те лишние двадцать минут на крыше управы...

— Три двуствольных дробовика. Ножовка по металлу. Вязанка факелов, — перечислила Вэлрия.

— Получите.

— Выдвинемся завтра. Сегодня — отдых. Думаю, ночью нас никто не побеспокоит. — Старшая эльфийка шагнула вперёд и повернулась к Итиэль. — Иди пока в номер, приляг. Мы с мэром кое-что обсудим. У него в кабинете.

Рыжая девушка выразительно дёрнула ушами, но ничего не сказала матери. Она вежливо попрощалась с господином Карино и зашагала к отелю, размышляя, не стоит ли и ей поискать... кого-нибудь. Не Мартина точно. Вместо этого, едва дойдя до кровати, Итиэль рухнула на неё и уснула прямо в мундире и сапогах.

Проснулась она засветло, когда Вэлрия, вздрагивающая от усталости, но страшно довольная, ввалилась в комнату, громко хлопнув дверью. Уступив кровать матери, рыжая эльфийка спустилась вниз, чтобы заняться экипировкой. Весь остаток дня она вместе с Мартином уродовала три недорогих дробовика, превращая их в обрезы, и сортировала присланные мэром факелы, выбирая самые лучшие.

Хотя угроза на время миновала, горожане по привычке спешили укрыться в домах прежде, чем последние лучи закатного солнца погаснут на западе. Итиэль вернулась в номер после ужина и забралась под одеяло, чувствуя, как ноет всё тело.

Второй раз её разбудил стон. Девушка открыла глаза, сморгнула, не до конца понимая, где находится. Было темно, сквозь щель в ставнях бил узкий лучик белого лунного света. Стон раздался вновь, перейдя в сдавленный вскрик. Итиэль повернулась на бок, уже зная, что увидит. Вэлрия бормотала что-то во сне, на её лице страх сменялся отвращением. По щекам вдруг потекли слёзы.

— Опять началось, — одними губами прошептала Итиэль. Она осторожно обняла мать и замерла. Иногда это помогало, и кошмарный сон уходил. Но редко. Теперь стоило ждать, что скоро старая эльфийка проснётся и смущённо начнёт оправдываться, пытаясь быть остроумной. Итиэль же будет молча слушать её и кивать, не разжимая объятий. Если бы она могла сделать больше...

* * *

Провожать эльфиек собрался может и не весь город, но значительная его часть. Теперь Итиэль могла в полной мере оценить разношёрстность населения Шепчущих Холмов. Здесь были и темноволосые дертцы, и смуглые иолийцы, и рослые северяне, и щуплые эрдосцы, и несколько чернокожих пустынников, и даже пара людрийцев. Весь фронтир в миниатюре, можно сказать. Мэр Карино подошёл к женщинам, взял Вэлрию за руку:

— Я бы хотел пойти с вами, но раз вы против — спорить не буду.

— Сегодняшняя вечеринка — только для тех, кто видит в темноте. — Старшая эльфийка сжала ладонь мужчины и отпустила.

— Ешьте морковь. Я слышала, помогает, — с обычной своей серьёзностью посоветовала Итиэль. — Тогда в следующий раз мама возьмёт вас с собой.

— Берегите друг друга, — попросил мэр, отступая.

— Это мы умеем, — усмехнулась Вэлрия.

Вскоре город остался позади. Путь до шахты женщины преодолели пешком, не проронив ни слов. Итиэль старалась очистить разум от лишних мыслей и перебирала в памяти эпизоды ночной схватки. Она теперь хорошо представляла себе возможности ночных тварей — их скорость, силу и живучесть. Враг, которого ты понимаешь, уже наполовину побеждён. Так звучал один из множества уроков Вэлрии.

— Уф.... Пришли, — слегка севшим голосом произнесла старшая эльфийка, когда они остановились перед входом в шахту. Квадратный проём был укреплён толстыми балками, за ним начинался низкий туннель. Мэр предупредил женщин, что жители Шепчущих Холмов не рыли вертикальных стволов. Шахта почти горизонтально вгрызалась в гору главной штольней, от которой разбегались в стороны разной длины штреки.

— Запыхалась? — спросила у матери Итиэль. — Не такой уж и крутой склон был. Может, снова бегать по утрам начнёшь?

— Если только за тобой. С палкой, — буркнула Вэлрия, переводя дух. Она отцепила от пояса шахтёрский фонарь, протянула его дочери. Та зажгла фитиль спичкой. — Идём.

Эльфийки миновали короткий отрезок туннеля, закончившийся круглой комнатой, высеченной прямо в скале. Здесь стоял деревянный стол, окружённый стульями, у стен выстроились в ряд шкафы со снаряжением, вешалка, бочка для воды. Всё покрывал тонкий слой пыли. На крючках вешалки ещё висела чья-то одежда. В этой каморке шахтёры готовились к смене и отдыхали после работы. В ней же последние приготовления сделали и женщины.

Пока Вэлрия крепила к стенам факелы, используя крючки для ламп, Итиэль сняла китель и блузу, повесила их на спинку ближайшего стула. Теперь рыжая девушка была облачена лишь в высокие сапоги, синие брюки, белую майку на голое тело и кожаные перчатки. Оставлять руки голыми — не лучшая идея, когда кругом полно острых камней, но Итиэль было жалко мундир. Царапины на коже зарастут сами, а дырки в одежде придётся штопать. К тому же в предстоящей схватке любой выигрыш в скорости может спасти жизнь, а китель хоть немного, но стеснял движения.

Закончив с факелами, Вэлрия подожгла их от фонаря. Теперь комната превратилась в опорный пункт — сюда можно было отступить, если дела пойдут плохо. Здесь достаточно света и огня, чтобы отпугнуть чудовищ. Вернув фонарь на стол, старшая эльфийка достала из кармана брюк кисет, развязала его. Вытряхнула на ладонь серебряную цепочку с кулоном. Простая оправа из тёмной бронзы охватывала хрустальные шарик, испускающий мягкое голубое свечение. Магический светильник, осколок уходящих времён. Некогда его сияние могло осветить целую комнату, сейчас кристалл едва тлел. Впрочем, эльфийским глазам большего и не требовалось. Даже таким слабым, как у Итиэль.

Вэлрия застегнула цепочку на шее дочери, кивнула ей. Рыжая девушка кивнула в ответ и первой шагнула в туннель, сжимая в руках обрез дробовика. Ещё один покоился в кобуре на её поясе. Третьим обрезом вооружилась Вэлрия. При женщинах остались и их револьверы — семизарядный "Форгерон-Вильсон" Итиэль и парные капсюльные "Клево" её матери. В качестве запасного оружия выступали мясницкие тесаки-топорики, отлично подходящие для перерубания костей. Наконец, Вэлрия несла заткнутый за ремень укороченный факел.

Когда эльф хочет, то может двигаться совершенно беззвучно — хоть в сапогах по сухой листве, хоть в туфлях на каблуке по паркету. Две женщины углубились в шахту, выдерживая строй — Итиэль шагала первой, держась правой стены, Вэлрия следовала за ней вдоль левой. Вскоре они достигли места, указанного мэром, и свернули в боковой проход. В этом штреке погибли люди. Первое кровавое пятно обнаружилось почти сразу. За ним — новые, на стенах и полу. Видимо, шахтёры спасались бегством и погибали один за другим. Никому из них не удалось достигнуть даже основной штольни. Итиэль заметила и вбитую в стену кирку, которую упоминал Карино. Оторванная кисть руки исчезла без следа.

"Дальше?" — одним взглядом и поднятыми ушами спросила она у матери. Та ответила ей кивком. Ещё полсотни шагов — и высеченный человеческими руками проход закончился. Но не тупиком. Штрек вывел женщин в новый туннель — вне всяких сомнений, природный. Коридор с неровными стенами тянулся перпендикулярно штреку, пол его был наклонным. Эльфийки переглянулись. Поняв, что мать оставляет инициативу ей, Итиэль развернулась вправо — там туннель шёл вверх. Они прошагали совсем немного, прежде чем упёрлись в обвал. Естественный коридор оказался наглухо закупорен рухнувшими камнями. Итиэль осмотрелась и указала пальцем на чёрные отметины.

"Взрыв" — показала она жестом. Вэлрия согласно кивнула. Кто-то обрушил этот проход, подорвав здесь бочонок с порохом или заряд динамита. Скорее первое — следы огня казались очень старыми. Теперь эльфийки двинулись вниз. Шаг за шагом, рыжая девушка чувствовала, как в её груди растёт холодный ком. Она уже не сомневалась, что враг точно впереди. Скоро всё решится.

Природный туннель оборвался резко, внезапно перейдя в круглую пещеру с высоким потолком. Здесь их и ждали ночные гости Шепчущих Холмов. Два серые твари сидели прямо на каменном полу, опустив головы. Вокруг них тут и там виднелись какие-то кучи хлама. Едва голубое сияние магической лампы коснулось существ, как они зашевелились — вяло, словно после долгого сна.

Вэлрия шагнула вперёд, встала плечом к плечу с дочерью. Достала из-за ремня факел. Итиэль одной рукой вытащила спичку, чиркнула по серной дощечке у пряжки, подожгла его. Ближняя тварь сорвалась с места.

Существо сделало два огромных прыжка, метнулось к женщинам — и получило дуплет картечи прямо в корпус. Итиэль отбросила обрез, выхватила второй. Следующая тварь прыгнула на Вэлрию, но старшая эльфийка успела отскочить. Создание врезалось в стену, развернулось на месте — и женщина ткнула ему в морду факелом. Тварь отшатнулась. Положив ствол обреза на предплечье, Вэлрия выстрелила. Голова чудовища разлетелась ошмётками, часть которых прилипла к стене пещеры. Итиэль тем временем шагнула ко второй твари, держа её в прицеле. И тут случилось неожиданное. Существо не прыгнуло с места, не бросилось на девушку. Оно перекатилось вбок. Схватило с пола какой-то предмет и метнуло в лицо Итиэль. Рыжая эльфийка рефлекторно отбила снаряд ладонью — потеряв драгоценную секунду. Монстр взвился в воздух. Серая туша врезалась в Итиэль, сбила с ног, опрокинула на спину. Обрез вылетел из рук девушки, удар о землю вышиб воздух из её лёгких. Тварь с рыком замахнулась когтистой лапой, прижимая жертву к полу своим весом. Однако эльфийка растерялась лишь на мгновенье. Обдирая локоть о каменный пол, она выхватила револьвер и выстрелила несколько раз, ведя стволом вверх. Пули ударили тварь в грудь, в шею, в челюсть. От последнего попадания существо вздрогнуло, мотнуло башкой, промедлив с ударом. А потом ему в загривок вонзился мясницкий тесак. Вэлрия отпустила рукоять тесака и пнула тварь в бок, столкнула с дочери. Итиэль перекатилась по полу к лежащему рядом обрезу, схватила его. Не пытаясь встать, прицелилась, вдавила спуск. Картечь сбила израненную тварь с ног. Вэлрия отбросила факел и достала из кобур свои револьверы.