Сердце Баюна (Часть 1)

— Домовой подсказал, — мужчина снисходительно улыбнулся, заметив мои округлившиеся глаза. — Не думали же вы, что я действительно оставлю незнакомую девушку без присмотра в собственном доме? Да еще и найденную при таких странных обстоятельствах? Федуша за вами наблюдал весь день. К слову, вы ему приглянулись. Последнему жильцу флигеля этот проказник изрядно жизнь испортил.

Признаться, я так и думала, что в поразительном гостеприимстве мужчины кроется какой-то подвох. Но домовой... Мир оказался с сюрпризом. Лешие, болотницы, зверье абсолютно невероятных видов, теперь и это... Раздолье для любителя старых русских сказок. Интересно, кто тут еще водится?

— А...— я замялась, не уверенная, будет ли моя просьба истолкована правильно. — Можно на него посмотреть? Я без всякой задней мысли, честное слово! Просто никогда раньше домовых не видела! У нас они только в сказках упоминаются!

Мужчина прислушался к чему-то, доступному лишь ему одному и кивнул.

— Перед сном он к вам забежит, как с делами управится. А теперь ешьте, Рада. Не отвлекайтесь.

Стоит ли говорить, что ужин я проглотила, как студент из общежития, получивший передачку от родственников. Моментально, то есть. Вопросы посыпались уже во время новой обработки ожогов все тем же пахучим составом.

— Севернолесье — это мир или страна?

— Царство средних размеров. Мир называется Семиречьем.

— Иномиряне часто к вам попадают?

— К нам — не особенно. Последний раз такой случай был во времена правления деда нашего царя.

— К вам — это куда? В ваше царство?

— В наш мир. Об этом позже поговорим. Рада, не ерзайте! Мазь должна впитаться!

— Ваша мазь жжется, — жалобно простонала я, пытаясь вырвать руку из железной хватки егеря. Подумаешь, почесать спину хотела!

— Зато кожа облазить не будет, — парировал мужчина. — Еще есть вопросы, или мне уйти?

— Конечно, есть! — я подскочила на одеяле и только сейчас заметила, что вокруг сгущаются сумерки. — Только давайте в помещение вернемся. Холодно.

— Разумеется.

Мне по-джентельменски подали руку и сопроводили до дверей флигеля. На полпути я спохватилась, порываясь вернуться назад.

— Одеяло...

— Заберут слуги и почистят. — Даже не обратив внимания на мое сопротивление, заверил Танэк и фактически втащил меня в домик. Под потолком тут же засияли ровным персиковым светом какие-то шары. — Не переживайте, Федуша вам новое принесет. Спрашивайте, Рада, самое важное для вас. Остальное, уж извините, завтра. Я устал, как собака.

Вопрос, загнанный на два дня глубоко в подсознание, вырвался раньше, чем я успела его осмыслить.

— Я смогу вернуться назад? Или... там я умерла?

— Почему вы думаете, что погибли, позвольте узнать? — осторожно уточнил мужчина. Даже кружку с горячим чаем, найденным на столе, отставил в сторону.

— Ну, идея о некоем чудесном загробном мире весьма привлекательна для моих соотечественников. — Я натянуто улыбнулась и попыталась объяснить недоумевающему егерю такой приятный читательскому сердцу сюжет. — Якобы в момент смерти душа человека переносится в другой мир, где ее ждет особая миссия или же награда за труды. Бездыханное тело остается на земле, тем самым отрезая путь назад. Мотив этот широко используют в религии, в литературе, в музыке... Да где угодно!

— Чушь какая, — поморщился мой собеседник. Под конец я все же не удержалась и сорвалась на крик.

— Смерть страшит. А несчастный случай может поджидать любого. Приятнее заблуждаться, что там, за гранью, тебя ждет новая жизнь, лучше прежней.

— Спорный вопрос, будет ли жизнь без телесной оболочки лучше. Я не смогу объяснить вам законы перемещений, этот вопрос лучше задать ученым. Но одно скажу точно — вы живы и вполне материальны. И ваше тело никто не найдет там, откуда вы перенеслись. Сюда попадают или целиком, с чистой душой и немытыми пятками, например, или не попадают вовсе.

— Вы меня успокоили. Значит, я смогу попасть домой?

— Сожалею, но на этот вопрос у меня нет ответа. — Мужчина развел руками и как-то горько усмехнулся. — Перемещение между мирами в безраздельном владении волхвов.

— Но теоретически вернуть меня обратно можно? — я решила уточнить на всякий случай.

— Теоретически — да. Фактически... Откроют они вам путь или нет, зависит только от их решения. Думаю, на сегодня достаточно. Доброй ночи.

И этот сильный, независимый мужчина попросту сбежал! Чего он испугался? Думал, что слезами зальюсь, как только соображу, что шансы на возвращение в родную провинцию колеблются около плинтуса? Глупость какая. Не то, чтобы я сильно рвалась обратно. В конце концов, там меня никто не ждет, кроме пары друзей и родителей. Однако запасной путь на случай, если здесь что-то пойдет не так, должен быть.

— Где наша не пропадала, — проворчала я в кружку, наслаждаясь душистым чаем. Смородиновые листочки, мята, сушеная малина, еще какая-то трава... Федуша — чайных дел мастер. Даже привязчивый полынный душок отступил на время, перестав портить мне жизнь. Вот странно, дома никогда от полыни не шарахалась, а тут будто нашатырем под нос ткнули — и вздохнуть тяжело, и глаза слезятся.

— Нравится напиток? — пропищал тоненький голосочек где-то в районе моего уха.

— Очень, — машинально ответила я и встрепенулась. — А кто говорит?

— Это я, Федуша! — хихикнуло нечто и с хлопком материализовалось на моих коленях.

— Какой ты красивый! — восхитилась я, разглядывая живое чудо. Темно-рыжая шерстка, большие торчащие ушки, вытянутая остренькая мордочка, пушистый хвост. Домовой оказался похож на степную лису. Фенек, кажется, называется.

Домовенок польщенно заурчал и облизнулся, смешно дернув ухом.

— Будь сегодня моей гостьей, а завтра я тебе в хозяевском доме комнату приготовлю. Не дело это — барышню во флигель мужицкий селить.

— В смысле мужицкий? Разве есть разницы? — Я еще раз обвела взглядом свое временное жилище. Дом как дом. Обычный и несколько безликий, будто гостиничный номер. Где тут намек на гендерное деление?

— Завтра увидишь, — хитро щурясь, пообещал мне дух-хранитель и спрыгнул на пол. — Ложись, красна девица, утром рано подниму.

Слово свое домовой сдержал, разбудил ни свет, ни заря. И продолжал исправно будить меня на рассвете даже после переезда в хозяйский дом — вдоволь топтался на животе, стаскивал одеяло, щекотал хвостом пятки. Уж не знаю, чего добивался рыжий проказник, поскольку особого занятия, кроме как книжки читать, в четыре-пять утра я не находила. Сглаживалось мое негодование от выходок Федуши лишь за счет чашечки вкуснейшего чая и хрустящего печенья с малиновым вареньем, которые непременно находились на подоконнике после исчезновения ушастого негодника. А комнату домовёнок и впрямь приготовил девчачью. В хорошем смысле этого слова.

Поселили меня в южном крыле поместья, на втором (господском!) этаже. Комната делилась на две части — собственно спальню, выдержанную в нежных пастельно-сиреневых тонах, и небольшую "гостиную", отделанную светлым деревом. В гостиной приютились два стула с мягкими спинками лавандового цвета, чайный столик, сверкающий на солнце перламутром и простенький половичок-дорожка из разноцветных лоскутов. Диссонанс, как сказала бы одна моя подруга, однако мне понравилось. В спальне, кроме средних размеров кровати, громоздкого вычурного шкафа и старинного трюмо с потемневшими зеркалами, нашлась еще и дверца в умывальню — этакий закуток с подобием санузла. Позже Федуша обещал сводить меня в бани и рассказать, как здесь устроена система водоснабжения. И, посчитав задачу по переселению нового жильца выполненной, исчез.

Так и повелось. Танэк пропадал в лечебнице и разъездах, за ужином едва выдавливал из себя пару вежливых фраз и отправлялся спать. Я дни напролет сидела в библиотеке, каждый вечер утаскивая с собой в комнату по книге. Федуша иногда забегал ко мне поболтать, а перед сном рассказывал байки из жизни сородичей. Моя кожа почти вернулась к своему натуральному цвету, последствия кошмарного солнечного ожога сошли на нет, запах полыни перестал причинять неудобства.

Как ни странно, желанный отдых без суеты и лишних проблем я все-таки получила. Пусть для этого пришлось почти утонуть и вынырнуть в другом мире, но... Надежда на скорое возвращение в родные пенаты меня не покидала, в этом вопросе содействие царского егеря существенно повышало шансы на успех. Потому я не рвалась сию же секунду назад — к порядком осточертевшей работе в городской газете, съемной квартире-"однушке" в двух шагах от старого парка, где вечерами гуляют улыбчивые пожилые пары и стаи мамаш с колясками. Этот год дался мне непросто, нанеся серьезный урон безотчетной вере в людей, потому отдых вдали от знакомых, сплетен, слухов и прочей привычной суеты был сродни глотку свежего воздуха. Семь дней моя жизнь в новом мире текла размеренно и неторопливо, без вымученных встреч с напоказ сочувствующими коллегами и принявшими мою сторону друзьями.

Семь дней без унылых воспоминаний и бесплодных попыток понять — когда, ну когда же я так ошиблась, не заметила происходящих с мужем изменений? А может, то и не изменения были вовсе — так, тщательно скрываемые черты поганого характера. Что в нем, что в той, которую я по глупости своей считала подругой. Нет-нет, драгоценный супруг хранил верность и не смотрел налево. В классическом плане. Это я подала документы на развод, как только разобралась с мотивами их...предательства, наверное. Натура такая — не терплю разочарований в людях. Треснувшую чашку я предпочитаю выбросить, а не склеивать и поворачивать другим боком, беззастенчиво обманывая себя и окружающих. Муж — бывший теперь — за полтора года совместной жизни так и не понял этого. Хорошо, что разошлись. Дальше было бы хуже.

Так вот, семь дней я жила в доме весьма симпатичного и холостого мужчины, наслаждаясь царящими промеж нас приятельскими — ни на градус выше! — отношениями. А сегодня уважаемый хозяин поместья заявился ко мне с утра пораньше и поставил перед фактом, что за ужином нас посетит крайне важный гость. И я должна произвести на этого неизвестного самое благоприятное впечатление. Никаких подробностей, никаких объяснений — просто должна и все. И кем он меня представит?! Нравы в Севернолесье весьма и весьма строгие. Женщина? Брюки не носи, мужчинам не перечь, в большую политику и бизнес попасть даже не мечтай. А уж развод получить — совсем немыслимое дело. В свете этого живущая в доме я смотрюсь крайне подозрительно и провокационно. Поразмыслив так и эдак, в особенности над словами Танэка, будто он мои проблемы решал всю неделю, я решила на ужин все-таки явиться как положено. А дальше... Посмотрим на их поведение.

Глава 4. Родственников не выбирают

Сколько себя помню, всегда старалась избежать общесемейных застолий, так любимых моими родителями. Потому как родственники, саранчой слетающиеся в нашу квартиру, с младых ногтей внушали мне лишь опасение и стойкое раздражение. Судите сами: на правах всего лишь кровной связи любой отдаленности, "родственник" позволяет себе восхитительную бесцеремонность, единолично распоряжаясь на период своего визита (часто нежданного) твоим временем, режимом питания, вещами и кошельком. Ему плевать, любишь ли ты брокколи и увлекаешься ли балетом. Ему плевать, были у тебя планы на этот вечер, когда его светлость почтила вашу "хибару" своим визитом, или нет. Ему плевать, хочешь ли ты в принципе впускать его в душу и обсуждать свои проблемы и достижения. Родственник, святая простота, влезет повсюду своими грязными сапогами, искренне недоумевая, почему его внимание и советы тебя не радуют — он же старался!

К прискорбию многочисленного рода Королёк, я семьей признавала только ближайших родственников, да и с теми (так сложилось) душевных бесед не вела и повиноваться не спешила. Поначалу, до моего совершеннолетия, родители еще пытались бороться, ремнем и пряником загоняя на "семейные посиделки". Позже, после нескольких ужасно некрасивых скандалов во время чьего-то юбилея на меня махнули рукой. Я была только рада.

До ужина в компании таинственного гостя Танэка я и не подозревала, насколько мои родственники милые и безобидные люди. Долгожданный визитер оказался сухопарым дедком с землистым цветом лица и крючковатым носом, по первости напомнившим мне Бабу-Ягу. Позже я пришла к выводу, что старушка с костяной ногой — ангел во плоти.

Пока мужчины ужинали, я сквозь приопущенные ресницы разглядывала визитера. Облачен (иначе и не скажешь) в длинную мантию насыщенного лилового цвета, из-под которой выглядывают кружевные манжеты рубашки, отбеленные до синевы. Голова обрита практически наголо, только на темечке кудрявится седой вихор. Брови выщипаны тонкими дугами и подкрашены. Шея в морщинах и старческих пятнах, руки мягкие, ногти с маникюром. Брезгливость и некая жеманность сквозят в каждом его жесте.

— Танэк, девица неотесанная, которая устрашает мой взор, и есть твоя проблема? — пискляво обратился к егерю "сотрапезник", методично разрезая в тарелке листья салата на ровные квадратики.

На подозрительно тихого хозяина дома старик посматривал с чувством превосходства и снисхождения. Меня, стоило войти в обеденный зал (подумаешь, задержалась на минуточку!), осмотрел с головы до ног и презрительно поджал губы, старательно игнорируя до сего момента. Нужно говорить, что мы не понравились друг другу с первого взгляда?

— В какой-то мере да, дядюшка, — сдавленно пробасил Танэк, бросив на меня виноватый взгляд.

Я мысленно присвистнула. Вот уж не повезло парню...

— И что, сия деревенщина требует взять ее в жены? Развлекся часок, — старик скабрезно улыбнулся и изобразил пальцами в воздухе какой-то витиеватый жест. — А теперь не знаешь, как её выставить вон?

Я насмешливо фыркнула. Ну-ну. Грубый ход, дядечка. На такие провокации я давно не ведусь. Старик гневно посверлил меня взглядом и сощурился.

— Откуда ты?

— Иномирянка. — Я пожала плечами и потянулась к блюду с запеченной птицей. Мерзкий старикашка нахмурился и шлепнул указкой мне по пальцам. Что за... Где он ее взял-то?!

— Иноземка, ибо не существует других миров в замысле Творца, — нравоучительно поправил меня этот доморощенный изверг и передвинул на "женскую" половину стола горшочки с ягодами и сладкой кашей. — Извольте вести себя, как подобает девице.

— О, не утруждайтесь. — Я, как ни в чем не бывало, стащила понравившийся мне кусок ароматного, истекающего соком мяса и принялась остервенело кромсать его ножом. Требовалось срочно дать выход накопившемуся раздражению. — По меркам моего мира я жестокая двуличная бессердечная стерва. Ем мясо, не жалею бездомных зверушек, не перечисляю деньги иллюзорным детям, если сомневаюсь в их существовании, терпеть не могу велосипедистов и прочие массово навязываемые ценности.

— Какой кошмар! И ты посмел усадить со мной за один стол ЭТО?! — всполошился "дядя", хватаясь за сердце и с укоризной глядя на родственника. — Да она безумна! Ей самое место в твоем зверинце, мальчик мой! Твоя матушка, моя непутевая сестрица, богу душу отдала бы, узнав, кого ты привечаешь в стенах ее дома!