Полночь.

— Мистер Гамильтон, — пробормотала. — Как насчет чесночного соуса? — предложила, подталкивая к мужчине миску. Основной — или один из — признак гласит: вампиры недолюбливают чеснок. Кажется, в одной из прочитанных книг было написано, что реакция на чеснок идентична результату после приема серной кислоты. Что ж, сейчас увидим.

— Благодарю, — кивнул Валентин.

И передал миску Владимиру.

— У папочки аллергия на чеснок, — обьяснили двойняшки.

Наверное, мой разочарованный стон можно услышать и на другом конце материка, если бы не вовремя прикушенная булочка. А ведь такой хороший план был!..

Ну, ничего, у меня в запасе еще несколько признаков вампира, которые необходимо проверить.

Например, солнечный свет. Или нет... Валентин ведь преспокойно разгуливает по городским улицам.

Может, он надевает солнцезащитные очки?

Нет, не надевает.

Дело в автомобиле с тонированными стеклами? У них целый автопарк!..

И не в автомобиле...

— Что — то случилось? — поинтересовался Алекс, заглядывая в глаза. Валентин в это время поправлял галстук перед зеркалом под бдительным взором Кристины. На мгновение он дернулся, — словно почувствовал мой прожигающий взгляд, — и нахмурился. Догадался о моих планах на будущее?

— Слишком туго, — пробормотал он. — Кристина, не могла бы помочь?

Он ведь не специально издевается, правда?

— Может, ты не выспалась? — продолжал допытываться парень, пока я взглядом, полным праведного гнева, провожала Валентина на работу. И желала удачного дня. И это был сарказм.

— Скажи, Алекс, — обратилась к будущему сводному брату. — Я хотела бы заглянуть в книжный магазин. Здесь есть поблизости?..

— Сомневаюсь, — улыбнулся он. — Ближайший находится на другом конце города, и тебе придется проехать немало минут на автобусе, чтобы туда добраться. Может, подождешь, пока мы с Алисой освободимся? Съездим вместе на выходные.

Еще несколько дней в этом милом семейном гнездышке я не выдержу. Нет уж, лучше покатаюсь в душном общественном транспорте.

— Я бы хотела сегодня, — пробормотала, нацепив на лицо маску разочарования. Насколько правдоподобно получилось, не знаю, но Алекс понимающе закивал и принялся обьяснять, как проехать к нужному месту, не прекращая — впрочем, как и всегда, — шутить по поводу и без. Я — маска сменилась благодарной улыбкой, — кивала и мысленно заносила полученные данные в блокнотик, попутно думая над тем, что было бы неплохо устроиться на работу, — тогда бы с чистой совестью могла кататься на подаренной машине, которую так и не видела, и не выглядеть при этом в глазах Ингрид — может, она и не выражала так явно, но точно думала! — нахлебницей.

— Тогда желаю удачи! — воскликнул Алекс, выбегая из дома вслед за сестрой. — Как только освобожусь — устроим тебе экскурсию с персональным гидом!

— Обязательно! — крикнула, помахав на прощание рукой. — Но только если сдашь итоговый экзамен!

В ответ раздался протестующий вопль, и затем Кристина осторожно прикрыла дверь, — она еще не вполне уверенно себя чувствовала в новом доме. Хотя, как успела заметить, Ингрид приняла будущую мачеху довольно благосклонно.

— Кажется, ты успела подружиться с ребятами, — заметила мама, положив теплую ладонь мне на макушку. Иногда быть не такой высокой, как окружающие, может быть и приятно. — О чем вы с Алексом разговаривали?

— Хочу съездить в книжный магазин. Ты не против?

— Конечно, нет. Только будь осторожна, хорошо?

— Ты ведь меня знаешь! — поспешила заверить, бросаясь к стойке с обувью, затерявшейся между нескольких горшков с цветами. Пока натягивала любимые кеды, пальцы свободной руки уже нашаривали несколько бумажек, припасенных несколько дней назад. Мистер Гамильтон предоставил нам с мамой полный доступ к семейному бюджету, но я пока не рискнула пользоваться чужими деньгами. И даже на подарок смотреть не бегала, ограничившись рассказами Владимира. Меня беспокоило совсем иное. Можно даже сказать, паранормальное.

— О да, знаю, — улыбнулась мама. — Когда в последний раз ты отправилась на прогулку, мне пришлось дозваниваться всем одноклассникам, чтобы узнать, — мою любимую дочурку занесло на другой конец города.

— У меня топографический кретинизм, — пробормотала, сосредоточенно завязывая шнурки. Слишком сосредоточенно.

Автобусная остановка находилась совсем недалеко, и мне не пришлось рыскать по всему кварталу в поисках таблички с номером маршрута. Алекс сказал, что мне стоит выбраться поближе к центру, чтобы добраться до другого конца города без лишних поворотов, и я беспрекословно подчинилась, — едва ли впервые в жизни, — поэтому через несколько минут, показавшихся вечностью, с затаенным страхом забиралась в пропахший раскаленной кожей салон автобуса и предвкушала — это тоже был сарказм, — долгую поездку в душном и переполненном раздраженными пассажирами транспорте.

Однако, все оказалось не так сложно, как предполагалось вначале. Большую часть поездки я провела на заднем сидении, как можно дальше от разгоряченных людей, разглядывая аккуратные здания и неторопливых прохожих. Тихая Ночь с первого момента произвела впечатление тихого курортного городка, скрывающегося от любопытных глаз за высокими деревьями, которые напоминали рьяно охраняющих бесценное сокровище стражей. Атмосфера уюта и некоего умиротворения привлекала супружеские пары и молодых людей, решивших отдохнуть в таком таинственном месте. Именно таинственном, — потому что Тихая Ночь не была похожа на города с курортным званием, и это была еще одна причина, по которой люди съезжались сюда со всех концов материка. Они все хотели узнать, что же такого необычного в небольшом городке, расположенном в глубине леса, но так и не могли обьяснить, почему их притягивает сюда. И я тоже не могла.

Выбравшись из автобуса на конечной остановке, оглядела широкую улицу, переполненную людьми, сверилась с приметами, — музыкальный магазин с яркой вывеской и фотоателье, — которые мне дал Алекс, направилась мимо маленького супермаркета к указанной точке, где предположительно располагался книжный магазин. Жаль, что не захватила свой старенький фотоаппарат, — вот уже несколько лет, как увлеклась фотографией (не профессионально, — баловство и только), и запечатлеть суетливость захотелось до покалывания на кончиках пальцев.

Побродив по узким улочкам и купив несколько ненужных, по сути, мелочей (пара смешных магнитов на холодильник и плакат с любимой группой), добралась — таки до нужного места.

Небольшой книжный магазин, каких много в любом городе, встретил меня знакомым ароматом отпечатанных страниц. Книги теснились на полках, — от современной до классической литературы, — привлекая яркими обложками и вполне приемлемыми ценами, по сравнению с тем магазинчиком, что ютился в замусоренной улочке за много миль отсюда. Едва слышное гудение кондиционера грело сердце, — не было никакого смысла приходить сюда, чтобы через несколько минут покинуть душное помещение. Мне нравилось бродить между высоких полок, проводя пальцами по гладким или шершавым корешкам, чувствовать запах страниц и перелистывать их, разглядывая аккуратные буквы. Это было одной из причин, по которой я отказывалась копить деньги на электронную книгу, про которую мне все уши прожужжали одноклассники (в нашем классе девушки ничего сложнее модных журналов не читали).

Пройдя мимо отдела женских романов, — куча соплей и никакой настоящей романтики, — я остановилась перед стеллажом с табличкой "другая литература". Здесь находились справочники и книги, не относящиеся к конкретному жанру, — как раз то, что мне нужно.

Пробежав глазами по разноцветным корешкам, наткнулась на увесистый том под названием "К вопросу о стереотипах". На обложке красовался очередной парень модельной внешности, долженствующий олицетворять одного из этой самой нежити. Судя по пристальному взгляду алых глаз и неестественно бледной коже, он пытался представить образ вампира. Меня это заинтересовало, даже более чем. Распахнув своеобразную энциклопедию, принялась перелистывать страницы в поисках определенного заголовка, чтобы с чистой совестью захлопнуть книгу, посмеявшись над своими глупыми подозрениями относительно интеллигентного мужчины. Недавняя мысль о том, что он вампир, не казалась правильной. Нет, она была абсурдной. Это более очевидно, стоит внимательнее посмотреть на иллюстрации кровожадных существ с белоснежными клыками, испачканными в крови, и горящими от жажды глазами.

Вот, кажется, нашла.

"...Вполне возможно, что вампиры не являются нежитью в полном понимании этого слова. Что есть "нежить"? Вероятно, это слово произошло от словосочетания "не живой", — однако, вампиры могут отрицать это своим существованием. "Мертвые" не могут "жить", поэтому более правдоподобно звучит версия о том, что так называемые вампиры — иная разумная раса, населяющая планету."

"...Сердца вампиров бьются. Гораздо медленнее, чем у самого спокойного человека, но — бьются. Это обусловлено строением сердца, — сердечная мышца более "сильна", чем у среднестатистического человека."

— Это мне ни о чем не говорит, — пробормотала, перелистывая страницу за страницей.

" Сила и скорость реакции у вампиров на порядок превышают обычные человеческие. Это опять-таки связано с физиологией, — у вампиров выше скорость метаболизма, из-за этого выше скорость движения импульсов по нервным клеткам. Но в этом нет ничего необычного, — подобных результатов достигают мастера различных единоборств."

Следующая запись показалась интереснее.

" Сильнейшая аллергия на чеснок характерна для всей расы. Однако, идет процесс иммунизации. Пятьсот лет назад вампира можно было убить с помощью чеснока, — сейчас максимум получит аллергическую реакцию, как у обычного человека."

Мгновенно вспомнилась утренняя трапеза, когда Валентин не отказался от чесночного соуса, но передал миску Владимиру. Это, конечно, не может быть причиной, по которой его следует отнести к вампирам, однако...

Тряхнув головой, я продолжила читать.

"Одно из сильнейших заблуждений, что вампир не может существовать без крови потому, что своей крови у него нет. Вампиры пьют кровь не потому, что это источник их силы, а потому, что кровь оказывает на организм вампиров действие, схожее действию хорошего вина на организм человека. При этом, ни один вампир не смог бы выпить шесть литров крови, поэтому смерть жертвы от потери крови, и, тем более, полного обескровливания происходит крайне редко."

— Хорошее вино, говорите? — пробормотала, с содроганием вспоминая аккуратные баночки в холодильнике. Интересно, каким образом Кристине удалось их не заметить? Наверное, джентельмен Валентин придумал дееспособную отговорку. Врунишка.

— Глупости какие! — пробормотала, поспешно захлопнув книгу. Не может быть такого, чтобы мои основанные на детской фантазии домыслы вдруг стали единственно верным заключением. Вампиры. Если бы они действительно существовали, планета избавилась от гнета эгоистичных людишек в считанные месяцы, оказавшись под властью так называемых ночных охотников, которые — если верить многочисленным тематическим сайтам в Интернете и литературе, — только и делают, что пьют кровь, бродят по ночному городу и ни в какую не хотят отражаться в зеркалах.

А ведь Валентин и его отпрыски запечатлены на фотографиях и без проблем прогуливаются по Тихой Ночи в разгар летнего зноя, жалуясь на аномальную погоду. Если они действительно вампиры, то какие — то неправильные. Или генномодифицированные, похожие на тех, о которых говорилось в книге.

Остается один выход — спросить напрямую. За этим последуют два варианта развития событий: если Валентин маньяк — меня убьют, если Валентин вампир — меня убьют, но перед этим достаточно долго будут пытать. Наверно, он спрячет меня в морозильной камере где — нибудь в подвале (кстати, он у них есть?) и будет время от времени наслаждаться молоденькой кровушкой, как крепленым вином. Хотя, такое возможно и при первом варианте. Гурман, чтоб его.

Продавец — низенький мужчина средних лет (оказавшийся хозяином этого магазина), — довольно подозрительно покосился на девушку с подобной литературой в руках. По видимому, в его понимании, все представительницы женского пола обязаны читать только любовные романы, полные приторных — можно даже сказать, тошнотворных, — сцен и речей. Я честно попыталась прочесть подобное несколько лет назад, когда услышала от одноклассниц о мировом бестселлере. По слухам, это была сногсшибательная повесть о трудностях первой любви и всевозможных преградах, стоящих на пути к счастью. Зря понадеявшись на интересное времяпрепровождение на время болезни, я попросила маму заглянуть по пути с работы в книжный магазин.

Вечер я провела весело и со вкусом. Ритуальный танец вокруг костра и жареные сосиски не оставили равнодушной даже мою спокойную одноклассницу — подружку, решившую навестить "очень больную подругу". Однако, что интересно вдвойне, после этих диких плясок насморк и температура скрылись в неизвестном направлении.

Выбравшись из магазина с энциклопедией нежити, я собрала остатки храбрости, которые напоминали размазавшиеся по стенкам пластиковой банки остатки сметаны, и направилась в сторону остановки, — по крайнее мере, мне казалось, что она находится именно там. На часах было около восьми вечера, и солнце медленно опускалось за горизонт, заливая багряным светом крыши домов, — добираться до жилища в потемках не есть хорошо, и поэтому я ускорилась, думая над тем, как огорчится мама, когда узнает истинную сущность своего избранника (если, конечно, подозрения не вполне адекватной девушки подтвердятся). Не уверена, что она воспримет это хорошо, несмотря на свои утверждения о том, что необходимо любить человека не за определенные качества, а просто так, потому что он есть.

Может, стоит просто заявить Кристине, что я против их брака, а потом демонстративно хлопнуть дверью и вернуться обратно? Так я точно не смогу поступить, как бы ни хотелось. Мамочка столько страдала, что заслужила то самое человеческое счастье, которое буквально искрится в ней благодаря Валентину. Уверена, — скажи я, что отрицательно отношусь к их связи, Кристина забудет о себе и примется утешать вспыльчивую дочурку с психологической травмой после развода родителей. Нет, так поступить я точно не смогу. Просто не хватит смелости произнести все это, наблюдая за тем, как наивные карие глаза наполняются слезами. Для нее счастье дочери важнее собственного.

— Да что за черт! — выдохнула, нервно топнув ногой. — Почему это так сложно?

Подергивания нижних конечностей плавно переросли в страх. Прошло достаточно времени с того момента, как я выскочила из магазина в растрепанных чувствах, а яркая вывеска музыкального магазина так и не появилась. Неужели, свернула не туда?

— Да что за черт! — повторила уже громче, разглядывая низкие постройки с не вполне презентабельным видом. Кажется, все — таки не там повернула, — и в результате оказалась в неблагополучном районе. Потрескавшиеся фасады зданий и покосившиеся домики с отсутствующими дверями — наверное, в них жили бездомные, — не внушали должного доверия, и я покрепче сжала ремешок сумки, в которой дожидался своего часа — который, очевидно, наступит гораздо раньше, — предоставленный Кристиной перцовый баллончик. Он лежал с незапамятных времен, — занятия легкой атлетикой ( которую я вскоре бросила) проходили поздно вечером, и приходилось брести домой под тусклый свет немногочисленных фонарей.