Звездный странник. Книга 3. Лес (Главы)

Потом Сергей, продолжая свои приятные исследования, осторожно перевернул ее на спину. Лея по-прежнему лежала с закрытыми глазами, но дыхание ее заметно участилось.

И здесь все было так же, как и у людей. Возможно, только температура тела была несколько побольше — градусов сорок.

Он нежно водил пальцами по ее тонкой коже, изучая дриаду, каждый сантиметр ее тела, каждый скрытый уголок, и легкая дрожь пробегала по телу девушки.

А потом Сергей взял ее за руку и твердо повел в свое жилище. Почему-то ему хотелось, чтобы она обязательно жила там. Скорее всего, это был пережиток его цивилизации. Мой дом — моя крепость, замкнутое пространство собственного мира.

Она покорно пошла следом и походка ее была удивительно грациозной, мягкой и величественной. И даже королевы и принцессы не смогли бы пройтись с большим достоинством.

А потом они снова отдыхали. На этот раз — на мягкой пуховой подстилке его жилища. Точнее — отдыхал он один, а дриада просто лежала рядом, посматривая на Сергея, и изредка, ненароком, щекотя его своими пушистыми мягкими волосами. Так они мирно и лежали рядышком, наслаждаясь присутствием и теплом друг друга, пока Сергей не забылся, не противореча в самом необходимом своему ослабленному организму.

Сон его был недолог, но, тем не менее проснулся он довольно бодрым. И снова в одиночестве. Энергично выбрался наружу.

— Ну что, зеленая? — весело обратился Сергей к неподвижной гусенице, зачем-то дружески похлопав ее по спине. — Как лежится? Жирок нагуливаем?

Гусеница только вяло пошевелила усиками. А Сергей, не зная, чем бы заняться, решил просто побродить по веткам, собираясь осмотреть те боковые ответвления, на которых он еще не успел побывать.

Шел наобум, сворачивая на боковые ветки, которые становились все тоньше и тоньше. И наконец — тупик, совсем тонка ветка, сквозь листву которой просматривалось наличие какого-то открытого пространства. Сергей осторожно, ползком, добрался до самого края. Лег. Пространство, впрочем, оказалось небольшим, метров двадцать-тридцать в диаметре. И все та же густая листва по краям. Ни неба, ни земли не видно. Он с интересом посмотрел вниз, прямо под собой, в небольшую щелку среди густых зарослей. Под ним, метрах в десяти, виднелась другая толстая ветка, идущая почему-то перпендикулярно той, на которой он обитал. Возможно, она росла от другого дерева. Но не сама по себе ветвь привлекла его внимание, а то, что на ней происходило. По ней шли муравьи. Целая колонна. Они шли в два стройных ряда, друг за другом, вполне организованно, неся в своих щупальцах плоды разных размеров и расцветок, крылья бабочек, чьи-то огромные щупальца и лапы, а также всевозможный строительный мусор. А самое интересное было то, что размер этих муравьев был вполне соизмерим с его собственным размером.

Наверное, и сооружение над головой, это всего лишь улей гигантских пчел, мелькнуло у него. Или все тот же муравейник. Правда, я пока там не видел ни одной пчелы или муравья, но ведь это еще ничего не значит.

И, глядя на останки живых когда-то существ, он подумал, что в сущности ему повезло, что он живет на этой ветке, а не на той, например. Оказаться у этих муравьев на пути ему не очень-то хотелось.

Впрочем, везение это какое-то не такое… Жить в ограниченном пространстве одной, хоть и гигантской, ветке, ему по-прежнему мало улыбалось. Дриадам-то хорошо, они созданы для этого мира, их тела необычайно легки, а вместо костей, возможно, у них тонкие хрящики, и поэтому им совершенно несложно перемещаться с ветки на ветку — были бы хоть какие-то промежуточные веточки.

Лея все также неожиданно вышла из зарослей. Казалось, она просто отделилась от них. Она медленно приближалась к нему и Сергей, заметив боковым зрением движение, обернулся и присел, залюбовавшись ее походкой, красотой и стройностью ее притягательного тела. Ему вдруг очень сильно захотелось подарить ей цветы, но он отбросил эти мысли — надо все-таки давать возможность своему организму восстанавливаться. К тому же сейчас у него появились совсем другие идеи, которые усиленно боролись с его желаниями.

Лея остановилась прямо перед ним и Сергей любовался ею снизу — она была хороша абсолютно со всех сторон и, вполне возможно, что понимала это и ей было приятно его внимание.

Сергей привстал. Дриада обняла его, крепко прижавшись своим плотным животиком и сверху заглядывая в его глаза — она все-таки была выше его ростом. Сергей поцеловал ее теплые нежные губы. В ответ она потерлась щекой о его щеку. Но научный азарт и жажда естествоиспытателя все-таки взяли вверх в поединке желаний и он, взяв ее за руку, отвел на ближайший, давно уже присмотренный им, отросток. Здесь, встав на самый край, он показал пальцем на видневшийся глубоко внизу гигантский лист, размером больше стадиона. Сергей попытался объяснить ей, что он хочет туда — пройтись по этому листу. Но Лея ничего не понимала и он вспомнил, что язык жестов в этом мире почему-то не прижился. И тогда Сергей взял ее руки в свои и закрыл глаза. Он представил тот лист во всей его гигантской ширине, и что он сам находится точно на его середине, и причем идет легким прогулочным шагом. Сергей силился изо всех сил, пытаясь как можно четче и красочнее передать увиденное, чтобы она поняла, какой именно лист он имеет в виду, и что он конкретно хочет. Сергей вспотел от усилий и, устав, наконец посмотрел на дриаду. Она стояла перед ним с закрытыми глазами, бледнее обычного, и еле держалась на ногах. Испугавшись за Лею он быстро потряс ее руки. Глаза дриады с трудом приоткрылись. Вялым движением она потерла свои виски и покрутила рукой над головой. Возможно, она хотела сказать, что он несколько перестарался в своих усилиях. Отстранившись, она подошла к выступающему вверх отростку и прислонилась обеими руками к коре. Буквально несколько секунд она стояла совершенно неподвижно, а потом подошла к Сергею уже вполне бодрая и улыбающаяся.

Встала рядом, внимательно вглядываясь в его лицо, а потом вдруг быстро и крепко обняла, неуверенно улыбаясь при этом. Потом настойчиво потянула его к другому краю ветки — противоположному тому, откуда был виден заветный лист. Он покорно пошел следом. Остановились у густого скопления мелких листочков под ногами. Она сделала легкий шаг вперед, но Сергей непроизвольно удержал ее от неминуемого падения.

Лея улыбнулась.

— Надо прыгать? — спросил он.

Она молчала, продолжая приятно улыбаться.

Сергей посмотрел вниз. Там, за мелкой листвой был виден другой гигантский лист, неизвестно откуда берущий свое начало. Он наклонно уходил куда-то вниз, в густые зеленые заросли, в буйство растительности — разноцветные вьюнки праздничными ленточками разбегались в разные стороны, цветы от очень маленьких до размеров выше Сергея хаотично проглядывали сквозь толщу листвы и скопления пуха, какие-то мелкие насекомые неторопливо сновали во всем этом хаосе следуя своими, известными только им, тропинками.

Будем считать, что она правильно меня поняла и лучше знает, что надо делать, подумал он про себя, решив полностью довериться дриаде. Единственное, что его тревожило, так это то, что их массы абсолютно разные, и что для нее безопасно, то для него может оказаться смертельным.

Отбросив сомнения он решительно прижал ее к себе поплотнее и, зачем-то набрав в легкие воздух, прыгнул вместе с дриадой вниз, в эти густые заросли. В полную неизвестность.

Полет вниз.

От свободного полета у Сергея желудок с непривычки сместился куда-то в ноги. Они падали сквозь густую кашицу и мягкая мелкая листва нежно щекотала их кожу. А потом они шлепнулись на большой наклонный лист, продолжая держаться за руки, и покатились по нему, словно по большой горке, с завитушками и поворотами, ускоряясь все сильнее и сильнее.

Лист был влажным. То ли по нему стекала вода из какого-то природного резервуара, то ли он сам выделял влагу. Но благодаря этому Сергей от скольжения не испытывал никакого дискомфорта. Они, крепко держась за руки, стремительно неслись по этой природной горке словно находились в старинном огромнейшем аквапарке, размером с целую планету, и Лея радостно улыбалась чему-то.

Непривычный к такому способу передвижения Сергей прилагал немало усилий, чтобы держаться того же пути, что и Лея, старательно прикрывая рукой обожженный бок — он боялся ободрать уже образовавшиеся подсыхающие коросты, оставшиеся от ожогов, полученных им в Подземке.

Впрочем, скольжение было легким и даже приятным, окружающий мир светился невероятным разноцветьем, радуя глаз буйством своих красок и многообразием их оттенков.

Напряжение первых метров пути постепенно прошло и Сергей уже с радостным любопытством посматривал по сторонам, как вдруг, впереди из зеленой массы медленно проступила ветвь толщиной около метра, преграждая им дорогу. А потом эта преграда вдруг стремительно понеслась им навстречу. Дриада, отпустив его руку, совершенно не двигаясь телом, тем не менее как-то ловко стала перемещаться по листу вправо на более крутой участок. Сергею, следуя за ней, пришлось изрядно поработать пятками и ладонями, стараясь не потерять прямолинейности своего положения, чтобы тело не закрутило на листе. Тем не менее он смог разглядеть, что под веткой он явно не проскочит, да и в сторону от нее сместиться никак не успеет, и сильно пожалел, что согласился на это авантюрное для него путешествие. Ведь у дриад и масса другая и строение тела совсем иное. Да и местная среда для них все-таки более привычная. А что для дриад — родной мир, то для него вполне может оказаться сплошными опасностями. Впрочем, решил он, даже дриады при вертикальном спуске вряд ли безболезненно ударяются о такую твердую преграду. Скорее всего — они ее как-то обходят. Осталось только верить Лее и внимательно наблюдать за ней.

Дриада уже неслась далеко впереди. Где-то у самой преграды, когда казалось, столкновение было неминуемо, и Сергей, похолодев, ожидал услышать тупой удар и увидеть, как ломаются мягкие хрящики дриады, Лея ловко подлетела на своеобразном трамплине — выпуклости на листе, и ловко перелетела через ветку, тут же исчезнув в листве.

Энергично заработав руками Сергей постарался выбраться на ее курс, надеясь что скорости спуска и изгиба трамплина вполне хватит и для его массы — со всего разгона шмякнуться в кору этой деревянной стены ему совсем не хотелось.

А вот и крутой трамплин. Сергей напрягся. Резкий провал в яму, и тут же — сильный подброс вверх. И он сам тоже, для надежности, постарался подпрыгнуть телом, словно прыгал на лыжах с трамплина.

Ветвь стремительно пронеслась под ним в паре каких-то сантиметров. И он, прикрыв лицо рукой, словно снаряд, вошел в очередные заросли, стремительно разрывая их своим телом.

От свободного полета снова захватило дух. Сердце замерло, словно он, находясь у себя, в грузовых секторах Атланта, выключил гравитацию и с разбегу нырнул в невесомость.

Он летел довольно долго, и дуга уже плавно перешла в вертикальное падение, и чем закончится этот его полет одному богу известно.

Вдруг, среди редеющей массы листвы, он разглядел что-то темное и огромное. Понял — он медленно, по касательной, падал на гигантский лист. Скорее всего — на тот же самый, по которому только что катился. Наклон листа был довольно крут, так что какое-то время Сергей еще летел рядом с ним, медленно сближаясь с гладкой зеленой поверхностью, словно космический челнок на посадке.

А вот и касание. Легкий толчок. Он немного прокатился, подпрыгнув и перекувыркнувшись через голову, но смог быстро остановить вращение своего тела — работа в невесомости давала о себе знать.

А скорость все нарастала. В ушах уже начало свистеть и влага, выделяемая листом, рассекалась его телом, образуя две мощные, словно от глиссера, расходящиеся в разные стороны струи воды, весело барабаня брызгами по стремительно пролетающей мимо растительности.

Впрочем, вскоре заросли начали потихоньку редеть. В этом месте горка была абсолютно прямой, без прогибов и трамплинов и без низко нависших веток, и он расслабился, созерцая окружающий его мир. Вот кто-то пузатый и толстый медленно и упорно пробирался по ветке, неторопливо перебирая мощными мохнатыми лапами. Вот промелькнули две обнаженные длинноволосые дриады. Радостно улыбаясь, они спрыгнули со своих цветочных лож, легко обогнали Сергея и исчезли где-то совершенно в ином направлении…

Постепенно видимость улучшилась. Он стал видеть метров на сто, сто пятьдесят вперед. И то что он там разглядел — совсем его не обрадовало.

Он стремительно приближался к гигантскому темному пятну могучей ветви, которая, словно скала метров в тридцать высотой, выросла на его пути. И эта скала стремительно приближалось. Казалось, лист упирается прямо в нее, словно сросся с веткой в единое целое. Такую мощь не перепрыгнуть. И не обойти. И Леи нигде не было видно, и подсказать было не кому.

Теоретически он понял — надо спрыгивать с этой горки. Но вот в каком ее месте?

Он стал быстро перемещаться к центру листа, пытаясь найти листовую жилку, понадеявшись на эту выпуклость.

Впрочем, жилкой оказалась не выпуклость, а ложбинка. Вернее — целый судоходный канал. И по нему с ревом, бурля и пенясь, несся мощный поток воды. Сергей свалился в кипящую водную стихию, успокоенный уже тем, что вода в горах всегда пробивала себе путь — что уж тогда говорить о каком-то дереве…

И все же, при приближении, ему пришлось, набрав побольше воздуха, погрузиться с головой в эту своеобразную речку, стараясь держаться дна, и надеясь, что здесь нет выступающих сучков — на такой скорости его просто бы разорвало на части.

Темная деревянная скала резко приблизилась и Сергей стремительно пролетел под мощной ветвью, глядя из воды на темную массу над головой, чтобы знать, когда можно будет выныривать. А ветка все не кончалась, буравя своей толстой корой водный поток, и воздух в легких потихоньку заканчивался, разрывая грудную клетка, а Сергей все держался у самого дна, боясь зацепиться за выступающую кору.

И когда в глазах начали расплываться красно-фиолетовые круги, о совершенно спокойно подумал: А как же Лея? Или она может гораздо дольше находиться под водой? А может она вообще не дышит?

И в этот момент над головой наконец-то посветлело, темень резко сменилась на радостный зеленоватый свет, и он, резко вынырнув из канала, судорожно вздохнул с огромным облегчением, но в то же время с опаской глядя вперед — вдруг там еще одно препятствие?

А дальше наклон листа резко выпрямился, скорость потока замедлилась и вскоре Сергей, провалившись в листовую лакуну, выпал на лист уровнем ниже, упав на небольшую пуховую полянку.

Он неловко приземлился, еле сдерживая стон. Прокатился по инерции несколько метров, перекувыркнувшись пару раз и хорошенько обвалявшись в пуху. Замер, лежа на животе и широко раскинув руки. Тело неприятно ломило от этой гонки. С трудом поднялся. Огляделся. Небольшое свободное пространство, образованное в густой листве, явно походило на логово какого-то крупного животного. Оно было тщательно устлано толстым слоем пуха, что и обеспечило Сергею мягкую посадку. В дальней части этой берлоги виднелись густые заросли молодых веток. Расходясь широким веером, они огибали какой-то толстый нарост. По бокам логова в зарослях листвы виднелись два протоптанных тоннеля — одно широкое, а другое — узкое. Узкое уходило горизонтально, а широкое явно шло откуда-то сверху. Леи нигде не было видно и подсказать куда двинуться дальше было некому. Недолго раздумывая он нырнул в узкое, решив, что более просторное протоптал сам хозяин этого места и ходить по его дороге явно не следует.