Шик, блеск и разврат

Она покопалась в ящике и достала длинный поролоновый стержень в стерильном пакете.

— Это пористый аппликатор. Если пропитать его мазью и сжать в ладони перед сном, средство будет постепенно впитываться в кожу малыми дозами, пока вы спите. Тут есть приложенная инструкция. Попробуйте так делать где-то неделю. Думаю, этого хватит, чтобы сыпь прошла.

— Спасибо, доктор, — сказала Линдси, поднимаясь с глубокого кресла. Она одернула свою обтягивающую мини-юбку.

Доктор Мейдаял задержала ее:

— Вы не против, если я сделаю пару снимков вашей ладони? Просто никогда в жизни не видела ничего подобного.

— Эмм, ну да, конечно. Почему бы нет.

Она ожидала, что ее поведут к какому-нибудь специальному аппарату, но женщина просто достала телефон из сумочки. Она сделала десятка два фотографий ладони Линдси с разных ракурсов. Удовлетворив наконец ее любопытство, Линдси еще раз поблагодарила доктора и ушла. Бросив последний взгляд назад перед порогом, она увидела, как доктор Мейдаял сидит за столом, задумчиво листая фотографии на телефоне. Свободной рукой она теребила воротник своей блузки.

Пока Линдси шла обратно по улице, она раздумывала над еще одним отвлекающим фактором, уже иного рода. И это были отнюдь не взгляды проходивших мимо мужчин, что пялились на ее ноги — такое она уже едва замечала. Небольшое озарение нахлынуло на нее еще в кабинете врача: зуд в ладони возникал не случайным образом.

Она опустила глаза, полюбовавшись своими красными бархатными туфельками, которые заставляли переносить вес всего тела на носочки, удлиняя и до предела напрягая ноги. И ведь эти туфли — лишь один из тысяч вариантов: есть так много разных стилей, так много интересных возможностей... Ей стало немного жарко. Возникла неожиданно мощная тяга немедленно побежать в обувной магазин и осуществить все эти мимолетные фантазии, скупив там все, что на глаза попадется — сразу, не дав себе даже шанса задуматься. Одновременно Линдси ощутила и еще кое-что. Невероятно, но она начала намокать. Перспектива спустить всю зарплату на яркую сексуальную обувь ее физически возбуждала.

И ладонь зудела безумно.

Линдси опробовала аппликатор тем вечером. Выдавив немного крема на пористый конец стержня, согласно инструкции, она пристегнула продолговатое устройство к своей ладони. Чувствовалось, как лекарство просачивается через губку на ее кожу.

— Так, — произнесла она, покрутив рукой туда-сюда, — Интересно, как я теперь с этим спать буду?

Она пристально посмотрела на руку. Другой конец пористого стержня торчал ниже ладони. Внезапно, ей пришла в голову не очень приличная мысль.

К тому моменту, она уже успела подарить себе пару замечательных оргазмов, воспроизводя в памяти все дневные похождения. Надела черные лакированные лодочки для первого раунда, и переобулась в короткие сапожки на шпильках для второго. Но сейчас, этот продолговатый аппликатор, так удобно пристегнутый к ладони и уже смазанный кремом, очень уж призывно намекал на возможность небольшого эксперимента.

На ней была лишь легкая ночная рубашка. Свесившись с кровати, она быстренько порылась в своей обширной коллекции вызывающей обуви, пока не нашла одну ни разу не ношенную пару туфель — лодочки с вырезами в форме сердечек. Просунув в них ноги, она аккуратно затянула широкие ремешки на лодыжках.

Во мгновение ока, она волшебным образом оказалась стоящей на цыпочках, хотя лежала на кровати. Свет прикроватной лампы отражался от металлических шпилек. Она едва могла вспомнить, когда и где купила эти туфли. Ладонь приятно зудела.

Она легла поверх одеяла, чтобы полюбоваться этими чудесными туфельками. Подложила под голову пару подушек. Затем развела ноги пошире и неспешно опустила кончик аппликатора к своей разгоряченной щелочке. После нескольких движений, мягкий стержень вошел. Пористый материал сжался под давлением ее вагинальных стенок, брызнув внутрь кремом. Она принялась двигать рукой, вводя и выводя из себя стержень. Было немного щекотно, но приятно.

Линдси начала ласкать себя быстрее. Продолжая любоваться своими возмутительно-вызывающими туфлями, она плавно, неторопливо подобралась к самому интенсивному оргазму за этот вечер, и почти сразу же отключилась, так и уснув — лежа на кровати в задранной ночнушке, в туфлях, с раскинутыми ногами и с медицинским аппликатором в своей вагине. Лишь спустя несколько часов она очнулась, уже посреди ночи, чтобы все-таки скинуть шпильки и укрыться одеялом.

* * *

— Так, ладно, это уже лишняя информация, — перебила Сандра. Она протяжно выдохнула, — Не уверена, что мне нужно знать детали о том, как и в какой обуви ты предпочитаешь самоудовлетворяться, — она откинула от лица прядь волос. Ее щеки горели румянцем, — А лекарство в чем-то помогло? Ну, кроме того, что дало тебе новый фетиш и новую секс-игрушку?

Линдси подняла руку к лицу Сандры раскрытой ладонью.

— Как ты думаешь?

Сандра изучила отпечаток на ладони. Четко читаемый, как шрифт в газете.

— Ясно. И ты утверждаешь, что из-за этой отметины на руке, ты, если тебя процитировать, *должна* всегда носить каблуки? Что это за чушь?

— Клянусь, это правда! — сказала Линдси, — И должна не потому, что меня заставляют, а потому, что у меня просто нет выбора. Носить каблуки для меня — теперь, все равно что дышать. То, от чего невозможно отказаться. Я стала носить их даже дома. Купила себе кучу всяких босоножек и сабо на высоких каблуках, вместо старых шлепанцев. Какое-то время, я еще могла носить кроссовки — на пробежку или на йогу, но только если они имели очень толстые подошвы и яркую расцветку. Внешний вид всегда должен был господствовать над удобством. И как только я заканчивала заниматься спортом, мне приходилось сразу же снова вставать на шпильки. Я ничего не могла с собой поделать. Любая другая обувь стала для меня совершенно омерзительной.

Я купила пару виниловых босоножек на платформе, с супер-высокими каблуками — их еще называют "стриптизерскими туфлями" — лишь для того, чтобы иметь возможность быть на каблуках даже принимая душ. Разумеется, первый раз, когда я в них мылась, мне пришлось довести себя до оргазма — на удачу, чтобы обувь пришлась в пору... — Линдси не стала упоминать о еще четырех парах аналогичных босоножек, которые купила с тех пор — и соответствующим образом отпраздновала каждую покупку.

— Неужели у тебя ноги не болят? Почти круглые сутки на каблуках, я даже не представляю, как такое возможно.

— Болят, но меньше, чем может показаться. Определенно меньше, чем я сама ожидала. Через какое-то время, я вообще перестала замечать боль. Словно мои ноги постепенно адаптировались к этой обуви.

Сандра посмотрела за дверь. Несколько женщин ходили туда-сюда, ожидая начала занятия.

— Ну мне уже реально надо идти, — сказала она, собираясь подняться.

Вновь, Линдси остановила ее, взяв за руку.

— Я еще не закончила. Думаю, ты хочешь услышать остальное.

Сандра вновь села.

— Естественно, эта моя одержимость привела к определенным проблемам, — продолжила Линдси, — В конечном итоге, я уже не могла быть без каблуков где-либо. Даже приходя к тебе на йогу.

* * *

Линдси в очередной раз опоздала на свою следующую вечернюю тренировку в среду. Недооценила, сколько времени займет путь от станции метро на таких каблуках.

— Извините все! — сказала она, протискиваясь через приоткрытую дверь в комнату.

Реакция остальных участниц группы была несколько более удивленной, чем обычно.

— Ты серьезно, Линдси? — спросила одна.

— Это немного перебор. — сказала другая.

Вероятно, причиной был ее новый тренировочный костюм. Едва успев немного поносить свои черные леггинсы, она уже сменила их на другие. Эти штаны облегали ее фигуру тонким слоем ярко-красной ткани с блестящими золотистыми полосками. Начинаясь чуть выше лобка и заканчиваясь чуть ниже колен. Маленький топик тоже был красным, со сверкающей золотой полосой под грудью. В целом — один из тех вызывающих, безвкусно-сексуальных нарядов, что могла бы надеть в спортзал какая-нибудь безмозглая фитоняшка, которая идет туда не тренироваться, а фоткаться для инстаграма и кадрить парней. И это еще не говоря про обувь.

На Линдси были новые золотистые кроссовки, которые она импульсивно приобрела пару дней назад. Впрочем, кроссовками это можно было назвать с большим трудом: скорее какой-то безумный гибрид беговых кроссовок с короткими сапожками, придуманный обкуренной эксгибиционисткой из гламурного ночного клуба. Снизу супер-толстая подошва с высоченным каблуком-танкеткой, а сверху полностью открывающая стопу золотистая сеточка. Это был максимум "спортивности", что она могла себе позволить в обуви.

— Эмм, мой обычный костюм.... в прачечной? — неуверенно предположила она.

С другого конца комнаты на нее возмущенно смотрела Сандра.

— Ну всё, начинаем, — сказала она.

Занимать гимнастические позы на каблуках оказалось даже сложнее, чем Линдси могла вообразить — но она старалась как могла. Остальные женщины постоянно на нее косились. Но как ни странно, после первоначального шока, они больше не проявляли почти никакой агрессии. Линдси даже заметила некую примесь восхищения в их взглядах, будто она смогла произвести на всех незабываемое впечатление своим сумасбродством.

На этом безумства не закончились. Линдси не стала переодеваться и отправилась домой прямо в этом непристойно-вызывающем тренировочном костюме. В результате, на улице получила такую дозу повышенного внимания, что придя домой была вынуждена немедленно провести еще одну физическую тренировку — на сей раз только в одной позе: лежа на спине с широко разведенными ногами. Это стало для нее идеальным и уже почти привычным завершением дня.

* * *

— О боже, тот костюм! — воскликнула Сандра, — Это ж надо было додуматься прийти в таком виде на йогу! Ты всех постоянно отвлекала. Словно посреди зала висела огромная неоновая надпись СЕКС огромными буквами. Как тебе такое вообще в голову-то пришло?

Линдси смущенно пожала плечами.

— Неужели не видишь? Это не мне решать. Друантия захотела, чтобы я всегда была на каблуках. И всегда — значит всегда. Я пыталась сопротивляться, не поддаваться, заставить себя носить обычную (фу!) скучную обувь, но... в конце концов, она всегда добивается своего.

— Но как же твоя работа? Неужели никто не заметил? Хотя бы твоя подруга, как там ее... Риан?

Линдси кивнула.

— Риан первой осознала, что у меня серьезная проблема.

* * *

— Линдси, у тебя серьезная проблема, — сказала Риан однажды. Они обе сидели в служебном помещении, как обычно разговаривая за обедом.

— С чего бы это?

— Ты ведешь себя странно. Ну или по крайней мере, одеваешься странно. Ну, во всяком случае, странно для офиса. И для тебя.

— Можешь еще раз то же самое, только человеческим языком?

— Почему ты такая нарядная? При полном параде, и даже больше. Ты же всегда была образцом максимально унылой деловой скукоты. А сейчас одета так, будто собралась... ну, я даже боюсь предполагать, куда. Никто так не одевается на работу! Сейчас весь офис только о тебе и болтает.

Линдси в тот день была одета в своем уже привычном стиле: безрукавное облегающее мини-платье, на сей раз голубое, а также блестящие колготки с ярким узором и темно-синие лодочки. Туфли застегивались ремешками на лодыжках, имели скрытые платформы толщиной не меньше пары сантиметров и головокружительно-высокие шпильки. Прежде быстрая походка девушки вынужденно превратилась в медленные, осторожные микро-шажочки даже по самой ровной поверхности. Короткое платье и блестящий нейлон колготок привлекали внимание к каждому движению бедер, к каждому изгибу ее длинных ног.

Коллеги забывали обо всех делах каждый раз, когда она проходила мимо. В столовой мужчины натыкались на столы и едва не опрокидывали подносы с едой. Она сильно подозревала, что некоторые из коллег вполне конкретно на нее дрочат. Более того, втайне даже надеялась на это.

— Я просто... — промямлила Линдси, поёрзав на месте, — Ну, эээ... ну знаешь, просто устала от этой скуки. Пытаюсь попробовать... новый стиль? — в ее голосе звучала попытка убедить скорее саму себя, чем собеседницу.

Риан явно не поверила.

— Ага, причем именно тот стиль, который ты всегда ненавидела. Ты же сто раз говорила, что современная женщина не обязана демонстрировать свое тело, чтобы быть привлекательной. Что требование "сексуально" одеваться — абсурдно, унизительно и попросту глупо. Я сейчас дословно тебя цитирую. Ну так что же случилось?

Линдси подняла вверх руки.

— Да не знаю я! Разумеется, я помню, что говорила. Но почему-то у меня появилось какое-то нездоровое пристрастие вот именно что к сексуальным шмоткам. Клубные платья. Яркие колготки, чулки. И шпильки. Особенно шпильки. Доходит до того, что я почти ничего другого уже и не ношу.

Риан ненадолго задумалась. Затем сказала:

— Так кто там говорил минуту назад про "то же самое, только человеческим языком"?

— Слушай, я знаю, что это прозвучит как шизоидный бред, но по-моему тут как-то причастна Друантия.

— Королева друидов? — ошарашенно спросила Риан.

Линдси вытянула к ней руку раскрытой ладонью вперед.

— Она самая. Я вот думаю, может я ее чем-то оскорбила. Помнишь, когда ты показывала мне эту свою брошь Друантии? Ты тогда так радовалась из-за свадьбы какой-то гламурной дурочки из телевизора, а я начала рассуждать про сексизм, и про каблуки как инструмент объективации женщин, и всякое такое... ну ты знаешь, как я завожусь по таким поводам иногда.

— Да уж.

— И я держала твою брошь, когда мы разговаривали, и как раз тогда эти руны отпечатались у меня на ладони. Чуть позже у меня начали проявляться первые признаки этих нездоровых пристрастий, когда я стала все более легкомысленно одеваться.

Ну так вот. Предположим, что Друантия реально существует. Предположим, что она как-то может слышать, что о ней говорят. Предположим, что она оскорбилась, когда какая-то современная феминистка раскритиковала ее традиции, и решила наказать меня, превратив именно в такую женщину, каких я презираю.

Воцарилась еще одна пауза. Наконец, Риан сказала:

— Ты ведь в курсе, насколько упорото это сейчас прозвучало, да?

— Только когда вслух сказала.

— Ты не против, если я предложу альтернативное объяснение?

— Какое же?

— Ладно, смотри, только не пойми неправильно, хорошо? Не обижайся, но как давно ты рассталась со своим бывшим, как там его звали... Руперт? Где-то в прошлом году еще, да? Так что, возможно, ты ощущаешь тягу, ну... к мужскому вниманию, так скажем. И вся эта история с высокими каблуками — просто сигнал, который посылает твое подсознание. Как тебе самой, так и окружающим — о том, что ты свободна.

— Риан, ты что, хочешь сказать, что я просто давно не трахалась?

— Нууу, я бы не стала так грубо формулировать. Но когда у меня интересное свидание, и я хочу дать понять парню, что у него есть шанс — к следующей встрече обычно надеваю новые туфли. Такие, чтобы он заметил.