| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ламос! Вы опоздали! Опять! Ну, сколько можно? Мне это уже надоело! Я вас премии лишу. А лучше уволю! Еще раз вы придёте на работу не в установленный час, а позже...
Я сделал смущенно-виноватое лицо, кивнул и уставился в пол. Мне прекрасно известно, что он меня не уволит. И он это тоже знает. Работаю я хорошо. Пишу аккуратно, да и почерк у меня красивый. Но пререкаться с этим занудой — себе дороже.
— Ламос, ну что вы стоите? Вам же нужно сделать копии очень важных документов для господина Даниса. И поторапливайтесь, это срочно!
Вот еще одна причина, по которой он меня не уволит. Я умею работать быстро. Документы оказались судебными постановлениями, непонятно какого года. И зачем они могли кому-то понадобиться? Ума не приложу. Но, с другой стороны, мне деньги платят не за то, что бы я думал, а за то, чтобы писал. Вот я и пишу. Мне это даже нравится. Я погрузился в свое занятие, и не заметил, как пролетело время. Работа помогала не думать о девушке ждущей меня в доме, да и вообще отвлекала от всех проблем. За окнами стемнело, когда я закончил последнюю копию и с удовольствием потянулся.
С чувством удовлетворения от хорошо выполненной работы, я доложился своему начальнику и отправился в трактир дядюшки Яниса располагавшийся рядом с моим местом работы.
На правах постоянного клиента я одолжил у поваров небольшой глиняный котелок, в который они положили мясо с овощами. Купил буханку хлеба у лоточника. И завершил я свои покупки у мясника, парой колец недорогой колбасы.
Элейна встретила меня на пороге. Только вместо ласковой улыбки, на ее лице всеми оттенками играло раздражение. Бровки нахмурены, руки уперты в бока — ни дать ни взять горожанка, встречающая загулявшего супруга. А где аристократизм интересно?
Я продемонстрировал корзинку с едой, но судя по всему, впечатление она не произвела. Мы отправились на кухню, где я показал мои покупки.
— Эндрю, — горестный стон за моей спиной. — Что ты принес?
— Обед.
— Эндрю, я не могу это есть!
Я повернулся лицом к капризной девчонке и с укором посмотрел на нее. Надо же, она чуть не плакала. На миг я почувствовал себя подлецом обидевшим ребенка, и мне даже захотелось погладить по головке это голубоглазое чудо и угостить конфеткой.
— Элейна, скажи мне, чем тебе не угодил обед? Завтрак — ладно. Хлеб был действительно вчерашним, а сыр имел специфический запах. Но что тебе сейчас не нравится?
Девушка замялось, но я терпеливо ждал ответа. Девушка покраснела, побледнела и наконец, тихо выдавила из себя:
— Понимаешь, колбаса... она с чесноком. А мясо жирное. Мне нельзя есть жирное. Я растолстею и стану уродливой. И надо мной все будут смеяться. К хлебу претензий нет.
— Вот глупенькая, — рассмеялся я. — Растолстеть от одной тарелки рагу тебе не грозит. А вот, если будешь голодать, то начнешь падать в обмороки. Или похудеешь так, что станешь похожей на скелет. Этого хочешь? Садись за стол. Не упрямься. У Янниса так готовят, пальчики оближешь. Садись.
Элейна послушно села и даже съела немного рагу. Но делала она это с таким мученическим выражением лица, что создавалось впечатление, будто я ее пытаю. Обед прошел в относительной тишине. Мы перебросились всего парой фраз. И меня это вполне устраивало. Не люблю задушевные беседы во время еды. Вот только затишье длилось недолго.
— Ты подумал о том, что я рассказала тебе вчера, — осторожно начала девушка.
— Да. И предупреждая твой следующий вопрос, отвечаю. Ни в какой Коннерт я не поеду. Хочешь — отправляйся туда одна. Препятствовать не буду. Я свое слово держу. Но мне там делать нечего.
— Эндрю, послушай...
— Нет-нет-нет. Все потом, — красиво ушел от темы я. — Мне, пора открывать лавку. Уже опаздываю. Посуду вымыть сможешь? Ах, да... совсем забыл: ты же у нас принцесса. Грязную работу тебе выполнять не пристало. Ну, хоть со стола убери. А я пошел. Мне там, между-прочим еще убираться. В лавку не выходи!
— Почему?
— После вчерашнего побоища там может быть опасно — с самым честным видом соврал я.
А что еще остается делать? Она же из той породы, что только дай повод — не отстанет. А я тишины хочу. Да, и в лавке, действительно, стоит прибраться.
Закончил с торговыми делами я почти на закате. Уставший и голодный. День сегодня выдался не из легких. Мне бы сейчас съесть что-нибудь, да посидеть в тишине кабинета с чашечкой ароматного чая, полистать любимую книгу. Мечты-мечты, как же далеки вы от реальности. Стоило мне только войти на кухню, как я услышал женский голос за моей спиной:
— Эндрю, нам нужно с тобой поговорить.
— А давай сначала поедим?
— Нет! Эндрю, послушай, ты должен отвезти меня домой.
— Элейна, я не хочу выслушивать сейчас твои необоснованные претензии. Давай потом?
Я заметался по кухне. Зажечь светильник, потому что почти стемнело. Растопить печь, чтобы закипятись чайник, и разогреть остатки рагу. Расставить посуду. Нарезать хлеб и колбасу. Такие привычные, успокаивающие действия. Я часто ужинал вот так. И мне это нравилось. Незатейливо, но зато в тишине. Просто за день так устаешь от людей, что одна только мысль о том, что нужно идти в шумную таверну, вызывало зубную боль. Мое желание немного отдохнуть душой Элейна в расчет решила не брать:
— Эндрю Ламос, не смей меня игнорировать! — возмущенно топнула ножкой она. — Немедленно сядь и выслушай! Если уж ты не понимаешь с первого раза, я так уж и быть, объясню тебе все еще раз.
— Я не хочу ничего слушать. Я хочу есть.
— А потом ты захочешь спать!
— Да. А что в этом такого? Я весь день пахал, как ломовая лошадь.
— И тебе это нравится, — пренебрежительно сморщила носик девушка. — Быть никем. Работать от рассвета до заката, чтобы получать за год меньше, чем стоит одно только мое платье.
— Твое платье стоит пару медных монет, девочка, — разозлился я. — Ах, да... совсем забыл! Оно даже не твое, а моей служанки. А ты — всего лишь рабыня.
— Я — принцесса! И ничто не изменит этого факта.
— Да, ну? — скептически протянул я.
— Да! — вспыхнула красавица. — А вот ты — дурак, которому судьба дает шанс возвысится, но который не хочет им воспользоваться
— Ну, не хочу, — я уже начал звереть. — И что? В конце концов, чего ты ко мне привязалась? Попробуй найти умника, который согласится рискнуть жизнью ради того, чтобы доставить твое высочество в объятия любящих родителей. А я на это посмотрю.
— Ты — ограниченный простолюдин! Посмотри вокруг. Что ты видишь? Приют бедняка, убогую лачугу. Для тебя счастье — работать не покладая рук, есть грубую пищу и пить дешевое вино. Мне жаль тебя.
— Замолчи, — мной овладела ледяная ярость. — Ты не имеешь права так говорить со мной. А еще ты, глупый ребенок, не имеешь права судить или жалеть меня. В том, чтобы работать нет ничего постыдного. Вот только тебе, за всю свою жизнь не ударившей палец о палец, этого не понять. Я никогда не бил женщин. Меня так воспитали. Но сейчас я хочу тебя ударить. И боги — свидетели, ударю, если ты скажешь, еще хоть одно слово.
Я повернулся спиной к онемевшей Элейне. Потушил печь. Не хватало еще пожар устроить. Накрыл хлеб тряпицей и убрал его в буфет. Потом обогнул по девушку дуге, стараясь не встречаться с ней взглядом, и вышел из кухни. Меня просто колотило от злости. Так, нужно срочно выйти на свежий воздух. И успокоиться, пока эта идиотка не довела меня до греха.
ГЛАВА 5
'Возвращение рыцаря'
'Деньги, вот что правит миром. Вам будут говорить о высоких чувствах, о преданности, долге и прочих правильных вещах... но поверьте этим миром правят деньги. Кто богаче — тот прав. Скажете это цинично? Нет, это реальность нашей жизни'
Горд Форрид 'Мемуары'
* * *
Дорога к трактиру заняла у меня немного времени. На улицу опустился вечер, и темнота, слабо разгоняемая уличными факелами, взяла город в свой плен. С трудом подавил злость, появившуюся после разговора с эльфийкой. Эх, наверно я, то же был в чем-то не прав. Не знаю, что на меня нашло. Однако все мои душевные терзания закончились, когда я открыл дверь таверны. 'Неистовый Язычник', не знаю, кому пришло в голову так назвать таверну, был весьма популярным заведением в торговом квартале магов.
Достаточно дорогое заведение, чтобы отсеивать всякую шваль. В нем обычно собирались средней руки торговцы, зажиточные горожане, офицеры местного гарнизона и прочая полуреспектабельная публика. У дядюшки Янниса в 'Черной кошке', конечно, кормят лучше, но я забыл котелок. А возвращаться туда без него я не рискну...
Как всегда вечером практически все столы были заняты. Но хозяин заведения хорошо знал меня. Я был здесь почти завсегдатаем, да к тому же пару раз помог ему разобраться с кое-какими делами...
— Эндрю, — возник он передо мной. Хиггинс, как я всегда считал, был типичный примером того, каким должен быть трактирщик. В меру толстым, улыбчивым пройдохой.
— Приветствую, — вежливо поздоровался я с ним.
— Ты один?
— Один, — пожал я плечами и обвел рукой забитую таверну. — Вижу народу у тебя много.
— Для тебя, мой друг, — широко улыбнулся он. — Всегда найдется местечко.
Он провел меня к крайним столикам. Несмотря на то, что все они были заняты, но словно по мановению ока, один из них был освобожден. Сидевшие за ним как-то незаметно растворились в зале.
— Что желаешь? — поинтересовался Хиггинс.
— Пива. Кувшин и побольше. А еще закуски к нему, — ответил я.
— Хм, проблемы? Помощь нужна? Ты же знаешь, я...
— Не переживай, справлюсь, — улыбнулся я хозяину хотя у самого на душе кошки скребли. — Неси заказ.
— Хорошо, сейчас все будет, — он, хотел было уйти, но вдруг остановился. — Кстати у меня сегодня новый бард выступает. Сейчас начать должен. Говорят, он очень талантлив. По крайней мере, за ту сумму, что я ему заплатил, жду чего-то особенного, говорят, что все плачут, когда он выступает, — с этими словами он удалился.
Бард? А это интересно. Мне всегда нравились странствующие певцы. Правда, они редко забредали в наш город. У меня даже настроение немного улучшилось. Тем более передо мной появился кувшин с полной кружкой пива. И я одним глотков осушил ее, наверное, до половины. Блаженное тепло разлилось по жилам, унося раздражение и обиду.
— Эндрю, привет! — услышал я рядом с собой голос и в следующий миг напротив меня плюхнулся толстяк Сноуд.
Этого пройдоху я прекрасно знал. Широкое постоянно красное лицо, веселая улыбка и острый язык, делали его желанным гостем всевозможных посиделок. Уж не знаю, как этот человек еще держался, на его месте я бы дивным давно спился. Однако Сноуд несмотря на свою страсть с к крепким напиткам отличался весьма здравым умом.
Я слышал, что когда-то он работал у королевских магов на подхвате, а к ним абы кого не возьмут. Мы несколько раз с ним сидели за кружечкой пива. И мне был симпатичен этот остроумный человек, пусть и любящий выпить за чужой счет.
— Эй, официант пива! — крикнул он. — Мой друг хочет меня угостить.
Он подмигнул мне. Я лишь тяжело вздохнул. Спорить в данном случае было бесполезно.
— Как дела? — осведомился я у своего гостя.
— Нормально, — усмехнулся тот. — А вот у тебя еще лучше. Уже весь город знает, как ты прикупил себе красавицу-рабыню, оставив с носом какого-то чужака.
Я вздохнул. Какой смысл это отрицать?
— Ну да... было такое.
— Что-то ты, я гляжу, не весел, — он внимательно посмотрел на меня. — Расскажи, облегчи душу...
Не знаю, что со мной произошло, наверно все-таки мне необходимо было с кем-то поделиться событиями последних дней. В общем, я как на духу рассказал ему историю последних двух дней моей жизни. Сам не ожидал от себя подобной откровенности. А закончив, налил себе еще пива и уткнулся в кружку.
Было заметно, что мой рассказ произвел неизгладимое впечатление на слушателя. Сноуд покачал головой и внимательно посмотрел на меня.
— Я, конечно, тебе не советчик, но сам-то ты чего хочешь?
— Не знаю, — пожал я плечами. — Наверное, путешествие — не самое плохое, что может случиться в жизни и...
— Это не просто путешествие, — я оторопел. Голос у моего собеседника был непривычно серьезным. — Все гораздо серьезнее. И сложнее. Не упусти свой шанс Эндрю.
— Ты что-то знаешь об этой 'принцессе'? — вырвалось у меня.
— Нет,— покачал головой мой собеседник, — Но из твоего рассказа можно сделать очень интересные выводы.
— Хм... не знаю, — я слегка растерялся. — Что ты имеешь в виду?
— Ничего. Это просто мои мысли, Эндрю, — покачал головой Сноуд, — Просто мысли.
С этими словами он одним глотком допил пиво, встал из-за стола, и кивнув мне, ушел.
Я растерянно смотрел ему вслед. Странное поведение. Не помню, что бы старина Сноуд вел себя подобным образом. Но мои переживания на этот счет скоро вылетели из головы.
На небольшой импровизированной сцене появился бард. Седовласый мужчина лет сорока, с уставшим взглядом и каким-то невыразительным лицом. В руках он держал небольшую гитару.
Я сделал большой глоток. Похоже, Хиггинса надули. Не впечатлил меня этот бард. Тем временем раздались жидкие хлопки, бард поклонился и положил пальцы на струны гитары. В таверне зазвучала музыка. Медленная и красивая. Услышав ее, я сразу позабыл весь свой сарказм. Бард запел:
Скажи: ты демон или ангел на земле?
Назад вернуться ты уже не сможешь.
Раз так, зачем покой тревожишь мне?
Так кто же ты? И чем мне здесь поможешь?
И если ангел то, возьми с собой.
Туда где юность весело резвится.
Мы будем там вдвоем с тобой
И бесконечно счастье будет длиться
А если демон. Что ж... возьми меня
С собой в огонь мучений вечных.
Они пусть станут для тебя
Залогом страсти бесконечным!
Скажи мне: кто ты? не молчи!
Я так устал от фальши и притворства.
В мои глаза ты просто посмотри...
И, уж прости, мое упорство.
Когда прозвучал последний аккорд, на некоторое время в таверне повисло молчание. А затем...оно взорвалось овацией. Практически все посетители встали со своих мест, восхваляя барда. Я сам был тронут до глубины души. Не помню, чтобы на меня производила впечатления одна единственная песня. Голос певца действовал поистине магически..... В этот момент я встретился с взглядом барда. Не знаю, что-то мне показалось в нем знакомым, он вдруг слегка кивнул и я невольно кивнул в ответ. Затем он вновь заиграл. Я посмотрел на кружку. Она была пуста, как и кувшин.
Ко мне подскочил официант с новым кувшином. И лишь опорожнив еще полкружки, я почувствовал, что хмель сделал свое черное дело.
Я был практически пьян. Зато совершенно не вспоминал об Элейн и о том, что произошло за последние два дня. А вот бард меня заинтересовал. Этот человек явно знал меня. Но откуда? Кстати он уже перешел на более веселые песни. Даже я бы сказал весьма фривольные
Вдруг меня словно что-то толкнуло изнутри, и я внезапно прочувствовал какую-то тревогу. Хмель слетел с меня в одно мгновение. Я вдруг понял: что-то происходит, и не где-то, а у меня в доме. Не знаю, откуда появилась эта уверенность. Я бросил деньги на стол, и поспешно стал пробираться к выходу. Выступление барда собрало перед сценой толпу народа.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
