Вот это номер! Это звонила одна из помощниц Корибута. Чиновница 3-го ранга. Первый: Диктатор и первый министр, второй: вторые министры, третий: третьи министры, ещё некоторые управленцы, в том числе: помощники Диктатора. И помощницы. Кстати, приятный голос. Что это за "Хвост дракона"? Почему не знаю? Тем более, если это касается каким-то боком нас.

Кабинет у этой Лисовой нормальный такой, человек на 20 "п"-образный стол, компьютеры на столах в количестве, электронный экран на стене метра два на три. Интересно: у Диктатора больше? Шикарная брюнетка лет около тридцати, нет, слово "шикарная" не отражает суть вещей. Внешность киноактрисы первого эшелона. Да-а, у Корибута губа — не дура.

— Здравствуйте, Юрий Григорьевич, проходите, садитесь. Чая, кофе?

— Можно чай, любой — я не привередлив.

Журавлёв думал, что сейчас она нажмёт кнопочку на селекторе — ничего подобного. В углу кабинета располагалась тёмная, под тон мебели, раковина, небольшой столик. Лисова достала из шкафчика чашки, включила электрочайник и вернулась за стол.

— А чё, у вас нет секретаря?

— Шеф запретил. Сказал: "Вы сами — бабы, нефиг расслабляться". Это он так сказал, я передала дословно. После некоторых случаев мы не сильно стремимся ему перечить.

— А чё за "Хвост дракона"? Неужели у меня не хватает группы допуска, что я чего-то про флот не знаю?

— Это не флотская операция. Группы вам хватает.

Лисова подошла, поклацала клавиатурой, открыла файл. 'М-м-м, какие духи!'

— Читайте, я пока чай нам сделаю.

'Так вот ты какой, северный олень'...

— Я так понимаю, что моя скромная персона нужна вам в роли эксперта?

— Более того, мы целой группой едем во Владивосток на встречу с корейскими и китайскими товарищами. Будут представители и от России. Предельный уровень секретности, ограниченный состав посвящённых. Вы будете обеспечивать подводную часть операции. Надеюсь, вы не забыли дома любимую зубную щётку? Вылет через пять часов. Сидите тут, читайте пока все материалы, думайте. Компьютер включен в сеть. Можете войти под своим именем, изучите данные своего ведомства, продумайте предварительно потребности по силам, средствам. Может быть будут особые соображения — ещё не поздно внести в план операции необходимые изменения.

— Да.

Во время перелета мы мило болтали с Наташей о жизни. На рабочие темы не переходили. Она одна воспитывает ребёнка, разведена. На мой недоумённый вопрос: " Как же так!? Меня мучают, требуют увеличивать количество жён, детей для роста карьеры. Насколько мне известно, в остальной обитаемой части Светлой Руси, демографический и семейный вопросы решаются так же, а тут — исключение из правила".

— Да. Так и есть, нас несколько девочек, исключений из правила.

— Так что, сплетни про личный гарем Корибута — правда?

— Ха-ха-ха! Нет. Он с нами учился в одной группе. Точнее, должен был учиться. После армии он перевёлся в военное училище, но разок с нами разговаривал. Вот и решил нас наградить доверием и призами. Действительно, на нас рейтинговая система распространяется лишь частично.

— Наташа, а кто возглавляет делегацию?

— Формально — я.

— С ума сойти. Ещё утром вы мне чай делали. Один из высших государственных чиновников. Не могу представить себе Черномырдина или Примакова, делающих чай Чубису. Ваша диктатура слишком демократична в некоторых вопросах.

— Ха-ха-ха. Ну, пожалуй, мой статус несколько ниже первого министра.

— Ага, только три часа назад министр обороны вам козырял.

— А... Этот... Служака старой школы. Он служил с Диктатором в одной части. Я сто раз говорила Емцу не отдавать мне честь — не слушается. Вот вы, Юрий Григорьевич, не издеваетесь над бедной женщиной, силой водворённой в прокрустово ложе государственного бремени.

— А почему вы не выходите замуж? Не ради рейтинга, я понял, что он на вас не распространяется. Просто, одной жить неправильно. Хоть по Ведам, хоть так.

— Вы не поверите. Некогда. Некогда выйти замуж. Диктатор работает по 10-12 часов без выходных и праздников. А мы, его секретариат, его дополнительные глаза, уши, умы. Изучаем вопросы, собираем информацию, проверяем. Нам он тоже спуску не даёт. Доползаю домой, желаю сыну спокойной ночи. Утром встали, покормила — он в школу, я — на работу. Пару часов в день увиделись — уже хорошо. А ко мне в кабинет заходят по работе только люди, обременённые тремя женами и кучей детей: соблазнить некого.

— У меня только две жены.

— Юрий — это намёк?

— Ха-ха-ха, нет, это я пошутил. Нет-нет вы не подумайте, Наташа, вы прекрасны, просто мне и вторую вручали под дулом автомата...

— Прям-таки: под дулом...

— Ну не то, чтобы под дулом, но давили сильно. Можно сравнить с коммунистами, как они по партийной линии...

— Давайте, не будем о грустном. Расскажите мне про море. Вы же, лично, много плавали?

— Если забыть о войне, о минах и торпедах, о сетях и датчиках... Да, там красиво. Особенно в Средиземном и Красном. Цветные рыбки, водоросли колышутся. Водоросли мешают искать датчики американцев. По неточным данным, американцы скоро будут использовать новый тип мин, которые будут реагировать на несколько параметров одновременно. Хотят против нас, "Дельфинов", противоядие получить. На корабли ставят боевые ультразвуковые излучатели. Камни дробят в фокус-точках. Пока эти система для нас преодолима. Но ощущения, когда подходишь к такой цели... Сильно ниже средних. Зубы крошатся подчас. Ребят помню, попавших под глубинки без брони. Сплошной синяк. Старых советских цыплят-бройлеров напоминают, но ещё хуже. "Котикам" приняли на вооружение новое подводное оружие. Помповик. Крупный калибр, веерный тормоз. Отдача у этой дуры сильная. Мы уже добыли и передали инженерам для изучения. Это ружьё пробивает нашу броню с дистанции 5 метров. Это ещё терпимо, потому что наши АПС смертельны под водой на 20 метров на 20 метрах глубины. Что ещё в море интересного? А! Появились суда-ловушки нового типа. У них знаете...

— Юрий Григорьевич, перестаньте издеваться. Если нет настроения, я не буду вас мучить. Я сейчас не ваша начальница, а попутчица, слабая женщина, которой хотелось отвлечь мысли от проблем. Благодарю, вы помогли мне собраться, настроиться на рабочий лад.

'Чего это я? Невинный вопрос баба задала. А я её так обломал.'

Эта вспышка нигилизма Журавлёва имела глубокие внутренние корни, явилась суммой нескольких разнородных составляющих. Поэтому увидеть её причины было нетривиально. Накопившаяся усталость от войны и работы, необходимость постоянно дотягивать своё поведение до некоего уровня, заботиться о рейтингах — эти причины дали вспышку нигилизма. Подлинным олицетворением "злой" силы, заставляющей его напрягаться, был Диктатор. Но Журавлёв сублимировал злость на предполагаемую "фаворитку", помощницу Корибута. Теперь ему было стыдно, но не совсем понятно: как загладить грубость. Наталья сидела недовольная, но собранная. Если бы расстроилась, раскисла, то можно было бы пожалеть. А так...

— Иногда мы играем с дельфинами. Я имею в виду настоящих, животных. Это, конечно, не те душки, что в дельфинариях показывают, но всё равно, они забавные. Кстати, вы знаете, Наталья Сергеевна, что в дельфинариях их мучают?

Наташа хотела выдержать марку: не реагировать на заискивания, попытки исправить ситуацию. Но Журавлёв это делал так прямолинейно неловко, что почти обезоружил. Кроме того, лететь было долго, скучно, и про дельфинов ей действительно было интересно узнать. Она видела в детстве фильм "Флиппер". Не наш. На этом все познания о дельфинах заканчивались.

— Ну и как же их мучают?

— Сама по себе дрессура — полбеды. Мало кормят, на грани голода. Потому они за рыбку: и в кольцо и с мячом. А самая большая беда: бассейн. Он для них маленький. И состав воды не подходит. Они болеют, слепнут, психика нарушается. Наших, боевых дельфинов — тоже мучают. Но у них преимущество: они дольше воспитываются, ценнее, их берегут. Они выходят в море на боевые задания.

— На какие?

— Бухту охраняют. Теоретически, могут минировать корабли. Но это сейчас не нужно. Топить мы и сами замечательно научились. Патрулирование заменяется системой датчиков, как у америкосов. Качество эхолокации наших носителей постоянно растёт. Уже седьмая версия принята на вооружение. Живой дельфин может обнаружить боевого пловца противника на расстоянии до полутора километров, а "семёрка" — на пятистах метрах. Это очень неплохо. Я начинал на второй модели, там было 80 метров, и это было вполне приемлемо. Экраны сейчас цветные...

— А кроме войны? Неужели не остаётся от моря ничего другого?

— Многие глубинные виды фосфоресцируют — красиво. Можно было бы жемчуг добывать — но нас не для этого туда направили. Каракатицы и осьминоги — тоже любопытная экзотика. Простите меня за грубость, Наталья Сергеевна. Я — военный моряк, а не дайвер. В причудливых камнях я вижу не красоту, а худший обзор, более трудную подводную обстановку. В китах — ложные цели. Водоросли — ненавижу. Потом приходится фильтра от них чистить. Не романтик я. Хотел бы вас развлечь, но это ж эмоции нужно передать, а не голые факты. Понимаете? Простите меня.

— А, правда, что бывают огромные осьминоги, которые могут утянуть на дно лодку?

— Не знаю. Врать не буду. Я сильно больших не видел. Видел одного: если щупальца вытянуть, то будет как бы высотой метра три-три с половиной. Про лодку не скажу, но на нас никто не нападает. У нас АПС есть...

— Пристегните ремни, скоро садимся во Владивостоке.

Встреча прошла по-деловому. Опыта встреч на высшем уровне у меня не было, сравнивать — не с чем. Но мне показалось, что это скорее исключение из правила. Протокол предельно свободный, минимум расшаркиваний. Представились, Наташа огласила тему, изложила основы операции. А затем обсуждали вопрос за вопросом технические детали. То — китайцев что-то не устроит, то — корейцам не всё ясно, то — русские чего-то хотят. Политические и оргвопросы решала Наталья Сергеевна, флотские — я. Удивляюсь: как у неё в голове всё умещается. Начало операции будет через два месяца, но будет необходимо время на подготовку, поэтому собирались и обсуждали заранее. После официальной части никакой неофициальной не было. Встреча проходила в обстановке секретности. Почти вся делегация осталась на доработку деталей. Это были управленцы и офицеры штаба ракетных войск среднего ранга: полковники, замминистров. Они будут сопровождать операцию в Китае и Корее до завершения. А мы, с Натальей Сергеевной, загрузились в самолёт и полетели домой.

===== Охота на "Дельфина".

Вдруг, ровный гул моторов сменился рваным чиханьем, рывками корпуса самолёта. Через пару минут, вообще — тишиной. По громкой связи на контакт вышел пилот: "Отказ обоих двигателей. Запустить заново вряд ли удастся. Скорее всего, нам залили некачественное топливо. Есть и вторая проблема: отказала рация. Мы над территорией Китая — наши нас пока что не сопровождают. Буду тянуть, сколько смогу, к границе. Она тут недалеко — километров 40. Посадка будет жёсткой: все пристегнитесь". Самолёт наш был не настолько большим, чтобы упасть камушком, но и не кукурузник — долго планировать не мог. Вопль пилота: "Вижу Амур, может, и дотянем", — последние его слова.

Самолёт летел уже метрах в 15-ти от земли. Спасительная река уже близко, нет! Крылья срезали пару верхушек деревьев. Внезапно перед носом самолёта пилот увидел высокое дерево. Штурвал влево — не слушается: скорость упала ниже критической. На этой мысли и оборвалась жизнь пилота: его насквозь пронзила довольно толстая ветка дерева. Дереву тоже пришлось несладко: верхушку срезало. Метров через сто самолёт хлюпнулся в реку. Был бы он герметичен — ещё долго можно было бы плавать на поверхности воды. Но — не судьба.

Тряхануло сильно, аж зубы клацнули. Что нужно делать теперь? Отстегиваемся, смотрим, что там с Натальей Сергеевной: немного испугана, белая вся, повреждений нет — нормально.

— Наташа — за мной.

Так, вода прибывает не очень быстро. То есть, у меня есть пара-тройка минут, а не десять секунд. Ищем что-нибудь полезное. Блин, я не летчик! В автомобиле хоть аптечка на видном месте лежит. Какой-нибудь бы аварийный комплект найти. Только где? Ладно, что есть ещё? Вынимаем кислородные маски. Зачем? ХЗ. Буфет, тут Наташа брала чашки и делала нам кофе. Ага, нормально, кофе в стеклянной банке, сахар кусочками, печенье в пакете запаянное. Кофе высыпаем нафиг, рафинад заталкиваем в банку, закрываем. Может, не пропитается? Печенье под руку. — Наташа, вы ноут свой взяли? Нет? Быстро берите! Теперь идите сюда, держитесь за эту ручку. Сейчас я открою дверь самолёта, вы выплывете. В сумку кладём банку и пакетик. Сумку не отпускайте. Вы плавать умеете?

— Д-д-да.

— Хорошо, ничего не бойтесь, вынырните, держитесь на воде, никуда не плывите. У меня есть в самолёте ещё одно дело, я потом вас догоню. Понятно? Поехали! — Открыл дверь. С трудом. Напор воды чуть с ног не сбил. Дождался замедления и вытолкал Наташу наружу. Самолёт ещё не погрузился вглубь.

— Отплывите в сторону, чтобы водоворотом не засосало!

Теперь ныряем, плывем к кабине пилота, дверь не заперта, не заклинена, открылась легко. Вот и наш пилот. Не паникуем, время есть. Снимаю его ремень с кобурой и пистолетом. Давай-ка, разую его. Вроде всё. Может, тут золото-брильянты есть, только видно плохо. Уходим. Вот и Наташа плавает. Ничё, нормально держится.

— Вы с сумкой справитесь?

— Я её через плечо продела, всё нормально.

— Плывем до ближнего берега.

Вышли мы на тот берег, где "подстригли" деревья. Смотрю на течение, думаю.

— Наташа, а ведь мы в очень неприятном положении. Вы не находите странным одновременный отказ двигателей и рации?

— Вы полагаете, была диверсия?

— Очень похоже. Причём, мы сейчас на китайском берегу.

— Вы намекаете, что сидеть и ждать помощи от китайцев будет опасно?

— Похоже, что так. Предлагаю пройти по урезу воды до тех камышей. Там выйдем на берег. Всё же больше шансов запутать следы, если за нами будет погоня с собаками.

Через три часа хода сделали привал.

— Юрий Григорьевич, мне ботинки пилота велики. Ещё такой час, и я натру водянки.

— Дайте глянуть. Ага, великоваты, это да. О! Придумал.

Я сделал из своей тельняшки две аккуратные портянки. Намотал на ноги Наташе.

— Как?

— Плотно, не болтается, так лучше. Благодарю.

— Ерунда. Рассказываю свои мысли. Скорее всего, это китайцы чё-то мутят. Корейцам толку с этого нет. Тем более что Северная Корея — очень не любит Америку. А вот в Китае есть пятая колонна. Да. Ладно. Тем более что отказы случились над китайской территорией. Теперь вариант номер два: россияне. Маловероятно, но возможно. Учитывая, что мы с вами оба — секретоносители высшей категории — попадать в руки врагам и их агентам нельзя ни в коем случае.

— Вы совершенно правы, Юрий Григорьевич.

— Вот, я и говорю. Если бы я был один, то просто переплыл бы Амур прямо тут. Насколько хорошо вы плаваете?