О сказках и не только о них (Дорогой чужого проклятия)

Ара Ивгения усмехнулась и отошла в сторону, явно намекая, что господам пора и честь знать. Те раскланялись и удалились.

А я по-новому смотрела на ару Ивгению. При первом знакомстве она мне показалась излишне резкой, прямолинейной и даже слегка заносчивой — я пришла к ней снимать комнату по рекомендации начальника отделения сыскного ведомства, где проходила практику. Представляла я себе почему-то благообразную старушку — божий одуванчик, ну а как ещё должна выглядеть вдова, сдающая комнаты? И, встретившись с действительностью, растерялась. Ара Ивгения была довольно молода — наверное, ей было лет тридцать пять — сорок. Она была красива, очень, и красива той яркой, кричащей красотой, на которую невозможно не обратить внимания. И голосом обладала звучным. Ничего общего с божьим одуванчиком, да. При этом она была ещё баснословно богата — у неё было более десятка домов по всему городу, в которых она сдавала комнаты, и более того, она была ещё и дворянкой.

Я тогда в разговоре с ней чувствовала себя как на допросе или на экзамене. И ей не должно было быть никакого дела до бедной, хоть и опрятной, девчонки-студентки, которая и комнату-то сняла всего на месяц. А вот поди ж ты, вмешалась. За что я ей крайне благодарна.

Кстати, зачем она меня искала, интересно знать? Решила напомнить про долг за комнату? Лично — вряд ли, у неё были помощники, и обычно она беседовала с постояльцами сама только при первой встрече. Правда, я почему-то стала исключением — то ли не вызывала доверия, то ли наоборот, ей хотелось взять меня "под крыло", но ко мне она приходила уже не первый раз.

Ара Ивгения, в свою очередь, тоже меня рассматривала.

— Знаешь, что у них было в предписании? — спросила она, наконец.

Я помотала головой, ощущая себя дурой — ну ведь тоже могла спросить. Даже должна была. Как бы на будущее это запомнить?

— В случае подтверждения подозрений о применении проклятия, задержать любыми средствами, в крайнем случае — ликвидировать, — бесстрастно процитировала ара.

Я сползла по стеночке. Хорошо, что шутить с ними не стала. А то бы по этой стеночке и размазали, кажется, им даже этого хотелось.

— А Вы зачем меня искали? Деньги?

Ара Ивгения чуть заметно качнула головой и протянула мне газету.

— Ты, вроде, на практике была в пограничье?

"Шокирующая смерть всего отряда и исчезновение целителя!" — кричал заголовок. Хорошо, что я так и сидела на полу, прислонившись к уже почти родной мне стеночке. Проклятие чёрной метки... весь отряд на третий день... не выжил никто... целитель-практикант пропал, тело не нашли.... подозревается... дело передано инквизиции... читайте продолжение истории в следующем номере... Какое продолжение?! И что значит "целитель-практикант подозревается"?! Хорошо хоть "имя в интересах следствия не разглашается"...

Я мялась на входе, чувствуя себя... странно. И ловила на себе любопытные взгляды — в здание инквизиции мало кто из одарённых приходит добровольно. Да ещё и так настойчиво просится к дознавателю и на сканирование памяти. Не обнаружив в моей ауре безумия, инквизиторы, дежурившие на входе, весьма удивились, но к просьбе отнеслись уже серьёзнее.

Можно было, конечно, подождать повестки. Но после прочитанного в газете воспоминания буквально жгли. Да и ара Ивгения посоветовала не тянуть. Нет, я не собиралась расставаться с этими самыми воспоминаниями, скорее, мне хотелось поделиться, оправдаться, показать, что это не я, никак не я. Наверное, просто моему рассказу про элронца никто не поверил, — успокаивала я себя. Поэтому и подозревают меня. А я сейчас всё расскажу-покажу, и забуду как страшный сон. И тему диплома поменяю. Чур меня от таких сказок.

Было и ещё кое-что, где-то на краю сознания меня грызло смутное беспокойство — приходившие сегодня инквизиторы явно вели какую-то свою игру. Не знаю, на чьей стороне — элронца, или кого-то другого, но определенно у них есть какой-то свой интерес, помимо расследования. Иначе не говорили бы об изъятии воспоминаний. Кому-то зачем-то было нужно, чтобы я всё забыла. А я забывать не хотела.

К дознавателю меня всё же проводили, и даже довольно быстро. Второй этаж, третий кабинет направо — зачем-то решила запомнить я. Сам дознаватель сидел за столом, на котором был небольшой беспорядок, и что-то быстро писал. Был он чем-то неуловимо похож на моих сегодняшних гостей, хоть и не в форме инквизитора — может, у них причёски фирменные? Когда мой провожатый доложил обо мне, дознаватель даже не поднял головы, просто кивнул и продолжил что-то писать. Выслушал мои сбивчивые оправдания, рассмотрел подсунутую газету, отложив, наконец, перо, и равнодушно и всё также молча поднял на меня глаза, неожиданно янтарного цвета.

Очень усталые глаза.

Мне стало неловко. В конце концов, уже всё произошло. Могла бы и завтра утром прийти, а не бежать в конце дня. Вряд ли за ночь бы что сильно поменялось... Я уже была готова извиниться и сказать, что приду завтра — мне, кстати, стало легче, уже просто от того, что выговорилась, но тут он улыбнулся:

— Хочешь чаю?

— Хочу. — И, вспомнив, свою прошлую ошибку, решила сразу уточнить — А Вас как зовут?

— Ягхар. — Вот так, без фамилий, титулов и должности. То ли попытка создать дружескую атмосферу, то ли секретность.

Я думала, позовёт кого-нибудь, но он встал из-за стола, высокий — отметила я про себя, и направился к шкафу. Наблюдая, как он кладёт чай в чайник, заливает его водой, вскипяченной прикосновением руки (вот мне бы так! — крайне полезный в хозяйстве навык) зачем-то спросила, имея в виду всякие магические травки, способствующие сотрудничеству со следствием.

— А чай без добавочек? — И тут же почувствовала себя дуррой, в который раз за сегодня. Или вообще обладательницей мании преследования.

Ягхар заинтересованно на меня посмотрел:

— А нужны? — И не дожидаясь ответа — Без. Чистый, горный, крупнолистовой. Сойдёт?

Спрашивать, почему он ко мне "на ты" не решилась. Может, это хороший знак? Плохих мне уже и так хватило...

— Ну, Ваши коллеги сегодня мне наглядно продемонстрировали, что можно ждать любых сюрпризов! — наябедничала я. И добавила. — Крупнолистовой, горный — в самый раз. Спасибо.

Ягхар молча поднял бровь, призывая продолжать. И я заложила своих сегодняшних гостей, не испытывая ни малейших угрызений совести — ещё бы, даже если они радели исключительно о расследовании, в чём я сильно сомневаюсь, они хотели угробить мой мозг и мою психику. Так что каких-либо моральных терзаний не было и в помине, зато были опасения — а можно ли доверять Ягхару? А вдруг он тоже с ними? Мировой заговор против бедной целительницы Аи.

Он выслушал молча — вообще неразговорчивый тип, и я так и не смогла понять по его лицу что он об этом всём думает.

— Я понял, — сказал он, когда я закончила, и протянул мне кружку с чаем.

Мы пили чай и молчали. Я грела руки о глиняную чашку, вдыхала аромат чая — действительно хороший!; рассматривала кабинет и, тайком, самого инквизитора. Хотя, тайком не особо получалось — он-то смотрел на меня. И от этого становилось неловко и волнительно. Кабинет был небольшим, прямоугольным и довольно скромно обставленным. Кроме стола и шкафа, было ещё несколько стульев и ещё второй стол, над которым нависали настенные полки, заваленные книгами, картами и тетрадями с записями. Стены были тёплого оранжевого цвета — вот уж не ожидала от инквизиции, а на полу — ковёр. Они тут что, уют для допрашиваемых пытаются создать? Освещался кабинет магическим светильником, закреплённым на потолке, ровно посредине помещения.

Сам хозяин кабинета был в белой рубашке, бриджах и высоких сапогах для верховой езды. Возможно, он уже переоделся уходить домой, а тут я? М-да. Вряд ли это его ко мне расположит...

— А Вы всех чаем угощаете? — Глупый вопрос, но тишина стала невыносимой.

— Только тех, кто так настойчиво просится на дознание. — Голос серьёзный, но глаза улыбаются.

— Дайте угадаю — я первая такая, да?

Улыбнулся, отпил чай и только потом ответил:

— Из подозреваемых — да. Хотя, учитывая визит моих коллег, тебя можно понять.

Моё настроение резко упало. Я всё ещё подозреваемая... хотя, чему удивляться.

— Сканируйте уже быстрее.

Отодвинула кружку с чаем, который сразу начал горчить. Дура, как есть — дура.

Ягхар медленно сделал ещё глоток и промолчал. Я продолжала сверлить его глазами.

— Торопишься? — похоже, не показалось, издевается. И ещё один медленный глоток.

Вот ведь... Попыталась сделать взгляд укоризненным, а не жалобным. Вздохнул, отставив чай.

— Давай руку. И вспомни начало практики, дальше я сам.

Похоже, стол между нами его не смущал. Мне так тоже было спокойнее — правда, мне почему-то казалось, что сканирование должно проходить с наложением рук на голову, но если достаточно руки, то так даже лучше. Я закрыла глаза и постаралась не думать лишнего. Например, какие тёплые и большие руки у этого инквизитора. И что я думаю о его коллегах, приходивших сегодня...

Говорят, это мало кому удаётся, но я чётко ощутила, когда появилось чужое присутствие. Хотя, возможно, Ягхар сознательно дал мне это понять.

Итак, с чего же все началось? Я честно вспомнила начало практики. Все сальные шуточки отряда, свою беспомощность в лесу, пренебрежение командира, странное дело — сейчас я переживала больше, чем тогда. Потому что сейчас моё унижение видел этот приятный мужчина с большими руками, жёлтыми глазами и звучным именем.

Когда сканирование закончилось, мы посидели немного молча.

— Я больше не подозреваемая?

— Наверное, нет, — как-то грустно сказал Ягхар.

— Почему "наверное"? — Растерялась я. — Элронец же...

— Элронец физически, магически и вообще никак не мог использовать это проклятие. Человек мог. Эльф мог. Элронец — нет. У них совершенно другая магия...

Снова повисла тишина. Ягхар задумчиво меня рассматривал. Словно я должна была ему ещё что-то прояснить. Наконец, подписал мне пропуск. И велел никуда не отлучаться из города без разрешения инквизиции в ближайший месяц.

Я заверила, что не буду. И я правда не собиралась.

Глава 3

Ая

Был последний день моей практики в сыске — знала бы раньше, что тут так не пыльно, и платят хорошо, рвалась бы сюда добровольцем. Кроме уже упомянутого случая с ножом, мне пришлось пару раз засвидетельствовать побои и осмотреть ещё три трупа. В городе было затишье, в остальных отделениях сыска тоже работы было мало, насколько я поняла. Мне даже пришла в голову мысль, что большая часть преступлений совершается студентами — вон, они разъехались, кто на практику, кто на каникулы, и тихо...

Я забралась с ногами на стул — кроме меня в кабинете никого не было, и думала о своей дипломной работе, задумчиво разрисовывая вчерашний экземпляр Вестника. А именно — пририсовывала рога и зубы сиятельному Ягхару д'Арго и его невесте Велимире фон Буар, в газете была статья об их помолвке. Нет, я ничего против них не имела, хотя небольшой укол извечной женской жадности ощутила — всё же Ягхар был хорош.

Надо сказать, что мой ажиотаж по поводу темы диплома и безудержное восхищение свалившейся на меня сказкой резко поутихли после новостей о чёрной метке и смерти всего отряда. Правда, после беседы с инквизитором-дознавателем Ягхаром и его уверений, что элронец никак не мог этого сделать, энтузиазм слегка вернулся.

— Ая, собирайся, пойдёшь со мной, — вырвал меня из раздумий энергичный мужской голос. Поспешно спустила ноги, закрыла рукой разрисованную газету и вопросительно посмотрела на начальника нашего отделения.

— Убийство? — спросила без особого энтузиазма, даже, скорее, обречённо — только ведь порадовалась, что трупов было мало... Вот уж, правда, не говори "гоп", пока не перепрыгнешь.

— Нет. Доклад Главе сыскного ведомства.

Видимо, глаза у меня стали большими-пребольшими. Круглыми-прекруглыми. Потому что начальник чуть смущённо улыбнулся и пояснил:

— Хочет про элронца услышать. Лично от тебя.

Вот откуда? Скажите мне — откуда? Похоже, мой письменный доклад в Надзорный совет разошёлся неплохим тиражом по всему городу, и его читают как развлекательную литературу все, кому не лень. Вот прям хоть книгу издавай.

Ворчала я, естественно, про себя. Нашарила под столом туфли, сложила газету пополам, чтобы спрятать свои художества, и покорно пошла за начальником. В конце концов, мне было интересно побывать в главном здании сыска. Хорошо хоть ехать никуда не надо — для перехода в главное отделение был стационарный телепорт.

Сам доклад прошёл скучно и довольно быстро, ничего нового для себя об элронцах я не узнала, от части вопросов открестилась, сославшись на инквизицию, и меня отправили обратно. А сам начальник задержался ещё что-то подписать — это официальная версия. А так — у них там вроде банкет намечался.

Так что в обратный портал я шагнула одна, с мыслью, что практика, наконец, закончилась. И я свободна, и у меня есть деньги, и даже зуд их потратить. Чем не прекрасная перспектива?

Выйдя из портала, я почему-то упёрлась носом в стенку, которой в зале перехода нашего отделения не было, и быть не могло. Деревянная, из неструганых сучковатых досок. Через щели просвечивало солнце, слышался шелест деревьев. Прямо напротив глаз по доске полз большой рыжий муравей...

Сзади раздался какой-то невнятный звук — то ли шипение, то ли ругательство, и я поспешно обернулась. Кажется, меня похитили, но зачем? Враги, которых я себе успела нажить, все, как один, умерли от проклятия уже три недели назад. Так что кому я могла понадобится — непонятно...

Тут меня ждал ещё один сюрприз — у моего похитителя были те самые, самые серебристые в мире глаза. И похититель был крайне зол и совершенно мне не рад.

— Какого... — Он осекся, пару раз глубоко вдохнул и продолжил чуть спокойнее — Какого чёрта ты тут делаешь, и где ван Дейн?

Ван Дейн — это начальник нашего отделения. Интересно, зачем он элронцу? И как, как элронец опять вмешался в человеческую магию?

— Это у тебя надо спросить, что я тут делаю! — обиделась я, беззастенчиво изучая элронца — а что? В прошлый раз не рассмотрела, очень жалела. — Ван Дейн ещё в главном здании сыска, у него там какие-то дела.

Я немного подумала и почти радостно закончила:

— Ответишь мне на пару вопросов для диплома?

Увы, элронец моей радости не разделил. Он то ли зарычал, то ли застонал, разом как-то ссутулился и, повернувшись, пошёл к выходу. Я в недоумении смотрела на хлопнувшую дверь — похоже, мы находились в каком-то сарае, точнее, там уже находилась только я.

Мне вдруг стало страшно, что он бросит меня здесь. Нет, убьёт-то вряд ли — не знаю уж почему, но не боялась я его. А вот оставить, наверное, может... Моё воображение рисовало, как он уходит порталом. Или уезжает на коне. Или просто растворяется где-то вдалеке, а я остаюсь одна, неизвестно где, без воды, еды и денег. И я бросилась за ним.

Элронец сидел метрах в десяти от сарая, я огляделась — кроме этого сарайчика никаких построек не было, ну, по крайней мере, целых построек — были развалины дома и покосившийся забор. А вокруг шумел лес. Высоченные деревья раскачивало ветром, и лес гудел, не грозно, но сурово. Солидно.