Окаан - Палач Эльфов. Рабочее название.

'Жаль, что убивать нельзя' — грустно подумала Эллессия — 'тот соотечественник предупредил, что у хумансов стоит артефакт, который подает сигнал каждый раз, как кто-то в лагере умирает. Хорошо еще, никто не додумался навесить подобные висюльки на каждого стражника'

Закончив с бесчувственным телом, эльфийка покинула нагромождения складских палаток и нырнула в 'столовую' зону, стоящую особняком от основного лагеря. Как объяснял освободитель, ночью эта зона охраняется слабо, а самый безопасный путь лежит как раз через неё. Сначала выбраться из лазарета и пыточных, потом пробежать сквозь 'палаточный городок' низших чинов, потом обогнуть очень хорошо охраняемый лагерь офицеров, прокрасться сквозь склады, проникнуть сквозь шатры столовых — и выйти к стене Лисста, разоренного и ограбленного. Армия решила заночевать вне города, справедливо опасаясь атак на спящих. В городе находились лишь несколько отрядов, патрулирующих пустые улицы. Жители же забились сейчас в дома, со страхом ожидая будущего. А ну как хумансы сменят милость на гнев и убьют их всех?

'Особенно учитывая присутствие здесь этого садиста' — мрачно подумала Элессия, через секунду наткнувшись на объект своих размышлений.

'Объект' абсолютно спокойно посмотрел на застывшую эльфийку и, помедлив, быстрым шагом направился к ней. Бывшая пленница запаниковала. Свои силы она оценивала трезво и в поражении в случае битвы с одним из лучших мечников хумансов не сомневалась. Он её нашинкует и глазом не моргнет, и то, в лучшем случае. В худшем — возьмет в плен и использует Г'Харш. О том, что с ней будет после применения этой дьявольской шпаги, Элессия старалась не думать.

Эльфийка встряхнулась, выкинув из головы пораженческие мысли, и побежала назад, подальше от Палача. Мимо неё вихрем пронеслись ряды палаток, ошалевшие стражники, какие-то нагромождения инвентаря... Только через пятнадцать минут, спрятавшись за каким-то громадным деревянным ящиком, Элессия позволила себе перевести дух. Надо же! Столько времени бегом по военному лагерю — и её никто не поймал! Более того, даже не дернулся в её сторону! Интересно, это просто из-за того, что они не ожидали такой наглости?

Определив своё местонахождение, обладательница длинных волос и остроконечных ушей остро захотела протереть себе глаза. А заодно ущипнуть себя, чтобы удостовериться, сон это — или нет? Она за какую-то четверть часа сумела пронестись практически сквозь весь лагерь, оказавшись на другом его конце — здесь отдыхали наемники. Как правило, кстати, люди — хотя наличествовали и некоторые отряды других рас. Орков например. Вот один из представителей этого отряда как раз и столкнулся лицом к лицу со сбежавшей пленницей.

Воспользовавшись ошарашенностью этой горы мышц, Элессия сначала нанесла несколько сильных ударов в пах (хотя хватило бы и одного), а потом с удовольствием перерезала стонущему орку горло.

'Одним противником стало меньше. Осталось всего-то девяносто девять тысяч, девятьсот девяносто девять.' — сыронизировала эльфийка.

Она бы, возможно, придумала что-нибудь еще, не менее печальное в её ситуации, но мрачным мыслям помешал человек, претендующий в глазах Элессии на должности посланника тьмы, князя демонов и её личного кошмара.

Окаан.

Палач Эльфов, похоже, действительно обладал какими-то сверхъестественным способностями, вроде обоняния, так как ничем другим нашедшего её маньяка эльфийка объяснить не могла. Да и не хотела. План-минимум у Элессии включал всего два пункта:

а) выжить

б) сбежать из этого ада

Выполнением второго (да и первого тоже) пункта она и занялась.

Сначала кандидатка на испытание Г'Харшем метнула в своего преследователя меч, для метания вообще-то не предназначенный. Окаан с легкостью уклонился. Потом последовали броски каких-то камней с земли и кусков дерева, оторванных от ящика. Ну а дальше эльфийка опять кинулась прочь, остро сожалея об отсутствии метательных ножей, а еще лучше — арбалета.

Опять бешеный бег по лагерю, размывающиеся силуэты хумансов, пожар, крики сражающихся... Стоп, пожар? Какого хасс'у*?

Судя по всему, удача её не оставила. На лагерь Четвертой армии напали, и очень, кстати, вовремя для побега. Сейчас все будут стремиться отражать нападение — так что сбежать она сможет.

Элессия даже решила рискнуть и пройти напрямик — прямо сквозь офицерский лагерь. Она перешагнула через какого-то пьяного лейтенанта, спящего на задней стороне чьей-то палатки, проскользнула мимо солдата-патрульного, проползла между парой больших шатров... И замерла, примороженная к месту ледяным взглядом воплощения смерти. Окаан Кселон, обладатель каких-то поистине невероятных способностей, спокойно стоял у входа в одну из палаток, небрежно опершись на вкопанный у входа шест и смотрел её в глаза, казалось, проникая взглядом прямо в душу.

'Про демонов-охотников говорят, что если они встают на чей-то след, жертва уже обречена. Сбить их с пути — невозможно. Отсюда только один вопрос — как он ухитряется маскироваться под человека?'

[Окаан]

Отдохнуть после боевых действий у меня не получилось. Сначала пришлось отчитываться перед каким-то генералом о проделанной работе. Моего боя, если это, конечно, можно назвать боем, с травоядными никто кроме этих самых травоядных не видел — так что доклад был вполне стандартным. Проверили столько-то домов, столько-то убили, столько-то взяли в плен. Да, треть отряда ранены. Нет, серьезных боестолкновений не было. Да, в мелких стычках. Уверен. Абсолютно уверен. Согласен. Благодарю вас, господин генерал. Тьфу! Как я ненавижу всю эту канцелярщину... к сожалению, будь я даже самим Императором, откреститься от неё не сумею. Мне еще повезло, что 'мой' студент прекрасно ориентируется в этих бумажках. Так я хотя бы четыре часа успел вырвать — и то хлеб!

После пробуждения, оказавшегося весьма мерзким, мне пришлось ковылять к своему отряду и заниматься вплотную его обустройством. Навестить раненых, нагнать страху на крысу, заведующую вещами, вырвать у врачей немного спирта для солдат, договориться со 'штатным' командиром отряда... Всё как всегда. Вроде бы как и ничего сложного — а времени ушло несколько часов. А там уже и темнеть начало.

Ну, темнеет — значит вечер. А вечер, особенно после боев, которых я, если честно, стараюсь избегать по мере сил — означает отдых. И пусть только попробуют мне возразить! В конце концов, царь я или не царь? В смысле герцог... Ну вы поняли...

Герцог в моем случае, кстати, это скорее почетное звание, чем реальная должность. За заслуги, как говорится, перед короной. Ни земли, ни влияния, ни спокойной жизни во дворце. Как мне на награждении сказал отец нынешнего императора: 'Вот закончишь военную карьеру, решишь уйти на покой — вот тогда и земли будут. А пока на что они тебе? Ты же там появляться не будешь, всё на фронте пропадать, знаю я тебя.'

И вот, кстати, всегда так. Репутация завзятого сорвиголовы, героя и защитника интересов Империи не настолько уж и полезна. Минусов от неё больше, чем плюсов.

Посудите сами:

Во-первых, её нужно поддерживать. Во-вторых, она работает на тебя, а значит, пошлют твою тушку в самое пекло. И в-третьих, ты должен ей соответствовать.

Так что не всё так радужно.

Ну да ладно, в-общем, стемнело. Я всерьез нацелился на отдых. Мой свежеприобретенный приятель, полковник Наут, обещал достать какую-то экзотическую эльфийскую выпивку, место, где можно найти дам, я уже вычислил, путь разведал, словом свалил свои дела на помощника. Всё было готово.

Празднование успешного начала боевых действий началось весьма неплохо. Мы пили, смеялись, Наут рассказывал забавные истории из своей жизни, девушки краснели и крутились вокруг нас, короче, всё было как обычно. Эльфийское пойло, название я, кстати, так и не запомнил, что-то вроде Зан'сан*, было весьма необычным и очень коварным, особенно после предварительной 'тренировки' кучей других различных напитков, от алхимических эликсиров на спиртовой основе (всего по глоточку из каждой бутылочки — всё равно самих бутылочек было немало) и до пары кружек пива 'по солдатски' — пятая часть — пиво, треть — продукт вторичной переработки полевого алхим-реактора, а остаток — вино или любой другой алкосодержащий напиток 'для аромата'. Первые несколько рюмок опьянения заметно не было — но потом, когда мне потребовалось встать... Думал, умру. Мир перед глазами вертелся, как бешеный глобус, ноги отнялись и отказывались шевелиться, во рту был противный привкус, от которого накатывала тошнота. По-моему я потерял сознание часа на два. Упился быстро и качественно.

Уже не помню, как я выбрался из шатра. Помню только свою первую мысль после внезапного 'пробуждения': 'у меня начались галлюцинации. Похоже, с перепою'. Передо мной, как это ни банально, стояла полуодетая эльфийка, с мечом на поясе и со страхом в глазах. Похоже я её чем-то напугал.

-Кстати, а чего она тут делает? Надо подойти и спросить. Обязательно подойти, а то сил кричать уже нету ну нисколечки.

'Вегетарианка', очевидно, была решительно против разговора, сразу кинувшись куда-то в обратную сторону. Только и слышно было, как тихонько звякает меч на её поясе. 'Нет, всё-таки эльфийская баба с мечом — не дело. А особенно в лагере. Стоп! В военном, тысяча чертей, лагере! Диверсанты! Предатели! Всех убью! Срочно бежать, пока меня не закололи! ... Ай!'

Как назло попавшийся мне на пути Наут оказался на земле. Судя по его малость ошарашенному виду, он также не ожидал присутствия относительно свободных эльфиек в нашей скромной армии.

-Окаан... Ты видел? Нет, стой! Куда же ты, тебе в таком состоянии в бой ну никак нельзя! Ну просто никак! — слава Единому, полковник принял мой внезапный рывок в направлении офицерского лагеря за попытку начать погоню — Я всё понимаю, ты великий мечник... Во! Пошли лучше ко мне в шатер, у меня там отрезвляющее зелье завалялось... Потом подерешься, на наш век еще драк хватит!

Кстати, я и не подозревал, что полковник живет в наемничьем секторе. Хотя, вроде бы, что-то подобное он рассказывал... Кажется, он командует каким-то там отрядом... Ах, моя голова... Бедная моя головушка...

Оставив меня снаружи, Наут влетел в свою палатку и затеял там, судя по звукам, строительство подкопа к эльфийской столице и то, что до неё быстрым маршем двигаться четыре недели, его совершенно не смущало. Ну и пусть, я хоть освежусь, нежели буду стоять посреди разбросанных вещей в душной палатке.

Темнота тем временем, сгустилась уже совершенно и меня настойчиво потянуло прилечь. Кажется, пить всё-же надо было меньше... так, отвлечься, отвлечься. Вон, смотри, какая красивая куртизанка по наемничьему лагерю идет. На травоядную, правда, похожа, но некоторой красоты у неё не отнять... Ах ты ж!

Я попробовал было переместить свой вес на другую ногу, так как текущая 'опорная' конечность уже затекла... Но в моем состоянии делать этого не следовало. Колени подогнулись и я чуть не рухнул вниз. Казалось, надо мной с гулом, вращаясь, пролетела звезда. Да что там звезда, целая россыпь звезд!

И, кстати, одна из них больно меня ударила. Потирая и так немилосердно скребущийся в попытках выбраться из плена череп, я осмотрел одну из 'звезд'. Хм, какая-то деревяшка. И откуда, она взялась, интересно?

Далее мне потребовалось собрать всё свое мужество в кулак, чтобы выпить противно пахнущее зелье, рассказать про куртизанку Науту (надо же было как-то поддержать молчание, пока мы ждали действия зелья), позавидовать ему и добрести до своего шатра. И не выдать желание как можно быстрее облачиться в полный доспех — если уж по лагерю всякие длинноухие бегают, как у себя дома...

Спустя минуту я, уже напяливший на себя всю броню, что у меня была, а также замотавшись в плащ и напившись кофе, стоял, опираясь на какую-то палку и жалобно смотря на очередную обладательницу заостренных ушных раковин.

Уверен, в моих глазах светилось настолько сильное нежелание вступать в конфликт, драться и вообще хоть как-то демонстрировать свои способности к передвижению, что эльфийка просто не смогла напасть. Лишь упала на колени и забормотала себе под нос что-то там. Эльфийский я знаю отвратительно, но, судя по звуку — молитвы. Желает решить дело миром? Отлично! Так, пороемся в памяти, что там мне говорил мой преподаватель эльфийского?

Ага, вот:

-S'aya a'enkano e' lai uniowo kai! Kanwika pera'o! (2)

[Илу'Лас]

Илу'Лас, укутавшийся в тень, словно в саван и висящий в сложной позе рядом с шатром, старательно готовился к одному из самых серьезных боев в его жизни. Со специалистами уровня Палача опасно даже рядом стоять, даже если они дружелюбны и вообще спят. А уж когда вы с мастером меча находитесь по разные стороны баррикад...

Словом, битва ожидалась серьезная и кровавая. И полагаться было не на кого — не на девчонку же, которая не смогла придумать ничего умнее, чем нарваться на, пожалуй, самого опасного человека во всей Четвертой армии, после чего рухнуть перед ним на колени (Стыд-то какой! Где твоя честь! Выживешь — лично волосы обрежу!*). Еще и умоляет о пощаде, дура! Вот какого хасс'у я тебя спасал? В плену у людей тебе самое место!

Будущий же противник, окинув потерявшую всякую честь эльфийку тяжелым и мрачным взглядом, обещающим, несомненно, боль, смерть и вечные муки — Суровый Илус был совсем не чужд романтики — прокашлялся и, оскалившись, прохрипел:

-Sa yaa e! Nak anoe ai! Un'ok kan wik eo'per! (3)

Илу'Лас произнесенную фразу оценил. От грубых слов и впрямь веяло ужасом, болью и пламенем демонических миров. Оставалось только узнать, откуда этому проклятому... этому известен подобный язык. В отличие от эльфов-диверсантов (да и некоторых эльфийских магов — вон как эта дура дернулась, того и гляди в обморок упадет), людей подобному не учили. Интересно даже, что еще умеет этот Палач?

Руководитель диверсионной группы и, по совместительству, обладатель нескольких престижных наград за владение клинком внезапно прыгнул вперед, метнув перед собой несколько пузырьков с особым алхимическим составом.

'На вот, подарочек' — злорадно подумал Суровый Илус. К сожалению, с торжеством он погорячился.

Из клубов багрового тумана, пропитанного миазмами каких-то магических структур, вынырнула фигура... Нет, иначе не скажешь. Именно фигура.

В руке у Имперского Молота тускло мерцала прóклятая шпага. Тело было практически полностью оголено — если не считать расплавившихся металлических частей, судя по всему, оставшихся от брони. Лицо кривилось в какой-то злобной насмешливой гримасе — особенно были заметны выделяющиеся клыки и глаза, словно вырезанные в черепе каким-то острым, но крайне изогнутым лезвием. И кровь, капающая из тех же самых глаз, заливающая лицо и изображающая водопад, внезапно образовавшийся на подбородке.

Сам Окаан, очевидно, о своем состоянии ни капли не беспокоился — похоже, был к такому вполне привычен. В противном случае, любой бы для начала ужаснулся — а этот шагает к эльфу, как свежеподнятый зомби — даже и не пытаясь изобразить какую-нибудь стойку.