| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Мой красавчик, — Мэри послала Юлию воздушный поцелуй и прошла вперед, Сью хлопнула по левому плечу и прошла тоже, втащив Юлия за собой.
В салуне было, как положено, темновато и накурено. Пахло прокисшим пивом и еще кое-чем, даже менее приятным.
Мэри и Сью решительно повели Юлия к самому дальнему столику в самом темном углу. Юлий еще и стулья им выдвинул, решив до конца придерживаться роли галантного кавалера. Дамы восприняли его поведение благосклонно. Правда, Мэри тут же смазала весь эффект, немедленно положив на стол длинные ноги. Сью, впрочем, сидела более аккуратно: всего лишь развалилась, облокотившись на спинку, и положила ногу на ногу.
Юлию это было неприятно: в Унтитледе считали, что женщина должна вести себя по-другому. Однако юный ученик жреца слышал о разнообразных нравах и верованиях, поэтому не стал обнаруживать свою провинциальность. Он только вежливо спросил:
-Скажите пожалуйста... а сколько существует ваша Лига?
Девушки переглянулись.
-Часа два, — лениво протянула Сью.
-Два часа тридцать три минуты, если быть точной, — заметила Мэри, сверившись с часами. Часы у нее были не в браслете, а в медальоне на шее.
-Сестренка, но я же просила тебя не бравировать своими познаниями в математике! — воскликнула Сью.
-Ничего, дорогая, потом ты прочтешь свои гениальные стихи, и мы будем квиты, — пожала плечами Мэри.
-Точно! — Сью слегка повеселела, Юлий же, напротив, почувствовал, как сердце его охватывают дурные предчувствия. — Прямо после еды... Эй, официант! Тащи нам пожрать, и быстро, а не то сам будешь обедом!
-А... сколько у вас членов? — спросил Юлий. Он здорово подозревал, что ответом будет "С тобой три".
-Один, — сказала Мэри. — Ты.
-Почему? — удивился Юлий. — А вы?..
-А мы — не члены, мы — главы, — пояснила Сью. — Можно сказать, главы членов... то есть члена... Двухголового.
Юлий натянуто улыбнулся. Что-то ему в такой постановке проблемы не понравилось, но он затруднился бы точно сказать, что именно.
-Официант! — крикнула Мэри, выхватила из-за голенища еще один пистолет и выстрелила в потолок.
Тут же несколько человек синхронно выплюнули куриные кости.
-Ах, как я это люблю! — воскликнула Мэри.
Юлий поежился. Возможно, это была не самая удачная идея — напрашиваться в Лигу, — но тут уж ничего не попишешь. Дело сделано. Чтобы помочь Матиасу, он готов на многое...
-А нам обязательно... ну, именно здесь обедать?.. — Юлий оглядел обшарпанные стены салуна, провел рукой в перчатке по столику — на пальцах остался липкий след. — Может быть... ну, не знаю... можно к вам домой?.. Я бы что-нибудь вкусненькое приготовил... я умею.
Про себя он решил, что сестрицы кулинарными познаниями вряд ли блещут.
-Да ты что! — Мэри и Сью пораженно уставились на него.
-Мы никогда не готовим! — воскликнула Мэри. — Только в походе на костре. Мы питаемся в тавернах или сухим пайком.
Юлий представил их, на каблуках, в походе — особенно Мэри с ее оголенными для всех комаров плечами — и ему стало дурно.
-Ну в крайнем случае разогреваем, — уточнила Сью. — Но исключительно файерболлами.
-Это содержится в правилах Лиги Ехидных Героев, — пояснила Мэри. — Одним из первых пунктов.
-Я-асно... — протянул Юлий, и в задумчивости потер подбородок. — А какие у вас еще правила?..
Мэри и Сью переглянулись.
-Ну... так сразу и не скажешь... — неуверенно начала Сью. — Значит... что?.. Спасать мир хотя бы раз в неделю...
-Можно раз в месяц, но тогда спецэффектов должно быть побольше, — поправила Сью. — Потом... мммм... никогда не разговаривать фразами короче пяти слов... Ну, это не так важно, в исключительных обстоятельствах можно...
-Не размышлять о грустном... Ну, не дольше пяти минут...
-Вообще не особо размышлять... Это напрягает...
-Всегда соблазнительно, ехидно, иронично...
-А также саркастически, таинственно, маняще, завлекательно...
-Улыбаться! — последнее слово сестрички закончили вместе и улыбнулись, причем их улыбки каким-то образом соответствовали всем вышеперечисленным дефинициям. Поражающий эффект был потрясающ.
Юлий вжался в спинку стула.
-А... вот чем вы занимаетесь?
-Мы? — рассмеялась Мэри. — Мы помогаем людям. За деньги, — она лениво посмотрела на свои ногти.
-И идеалы, — уточнила Сью. — То есть когда как.
-А поточнее? — спросил Юлий. — За идеалы или за все-таки за деньги?..
-Какая разница?.. — Сью зевнула. — Наши деньги — наши идеалы... Ну, тех случаях, когда мы не спасаем мир. Что, как ты помнишь, необходимо делать...
-Не реже раза в неделю, да-да, — Юлий наморщил лоб. Он почувствовал нечто знакомое: как помощнику старшего жреца магистрата ему часто доводилось участвовать в регистрации различных групп, лиг и гильдий. — Понимаете, если речь идет о добровольной помощи человечеству, тогда вы некоммерческая организация, или НКО, и имеете право на освобождение от налогов, но для регистрации придется совершить множество обрядов и принести многочисленные жертвы богам... может быть, даже не одного барана. Если за деньги — тогда вы просто товарищество. И налоги будут солидные, но жертв и ритуалов нужно меньше.
-Хммм... — Мэри и Сью переглянулись.
Потом Мэри обрадовано сказала:
-Нет, парень, нас это не касается! Мы же не просто товарищество, мы товарищество героев! Статья триста вторая хартии Варроны... Не зря же я работаю секретарем прокурора!
-Вы — секретарь прокурора?! — ахнул Юлий.
-Ну да, а что такого удивительного?.. — Мэри достала из кобуры пистолет, скромно провернула его на пальце, а потом полирнула тяжеленную железяку о голенище сапога. — Вот Сюзанна — преподаватель в пансионе для благородных девиц. Ехидное геройство — это наше хобби в свободное от работы время.
-Ой, ну тогда вы точно — некоммерческая организация! — воодушевленный, воскликнул Юлий. — Тем более, вы все равно денег будете брать мало — это же кто определит эквивалентную цену спасению мира?..
-Ну, не скажи, — не согласилась Сью. — Если очень пить хочется, я бы и за кружку пива согласилась... Конечно, смотря какого...
-Все равно, НКО могут оказывать платные услуги, — развивал свою мысль Юлий. — Та-ак... для того, чтобы стать нормальной организацией, нам нужны структура, принципы, цели... идея... лидер... ну, это уже есть, даже с избытком... Да, разумеется, штат и бухгалтерия! И отчетность. Это в первую очередь. И кампания по привлечению чле... участников. Для начала сформулировать принципы, которые привели бы к нам людей... Хорошо бы, с опросом общественного мнения, но сотрудников пока слишком мало, а с храмами чтобы договориться, это надо связи иметь...
-Правила... — робко предложила Мэри.
-Не, правила — это правила! А принципы — это принципы! Вот, например, "мы против постных рож"! Чем не принцип?..
-Мы — только за сальные рожи! — воодушевленно воскликнула Сью.
-Ну, я не то имел в виду... — Юлий вздохнул. — Ладно, ничего. Подводя итог: нам нужен устав, в котором четко излагались бы принципы, цели и иерархия. Нам нужно помещение, план расходов и трат на первое время. Я готов всем этим заняться, если мы организуем постоянный фонд заработной платы, и мне из этого фонда будет отчисляться определенный процент. Еще бы в идеале жилье найти, потому что я только что приехал. Понятно?..
-Понятно, — Мэри и Сью переглянулись.
И хором завопили:
-Мы нашли Практичного Спутника!
Официант, несший им три тарелки с чем-то дымящимся, от неожиданности споткнулся и упал, однако ношу свою умудрился не уронить.
-О! — воскликнула Сью, подхватывая тарелки из рук упавшего, будто эстафетную палочку. — Гляди-ка, они уже выучили, что мы любим тушеную капусту с мясом! Просто поразительный интеллект, просто поразительный!
* * *
Через какое-то время Юлий выходил из салуна, съев гораздо больше, чем готов был переварить его желудок, и узнав гораздо больше о жизни, чем ему бы хотелось.
На пороге он внезапно замер, так что Мэри и Сью, шедшие следом, буквально уткнулись ему следом.
Прямо напротив таверны, на черепичной крыше двухэтажного дома из желтого кирпича, сидел Матиас в позе лотоса и полуприкрыв глаза. Юлий вспомнил: это была поза ПИП — Поиска и Приема. Ученику жреца даже не требовалось жмуриться самому, чтобы увидеть внутренним зрением широкую поисковую сеть, которую сейчас кропотливо ткал Матиас Барток, пропуская энергетические потоки сквозь зону своего внимания, чтобы раскинуть ее над городом и окрестностями. Более того, Юлию даже не надо было самому входить в транс, чтобы понять, на кого нацелена сеть и какие крупинки информации она кропотливо будет вытягивать из солнечного света, сияния луны, дыхания ветра... Ему не требовалось, ибо он знал...
На Матиаса никто не обращал особого внимания: может быть, для людей с менее острым зрением, чем у Юлия, он казался просто еще одной черной трубой на крыше, а может быть, такое поведение вовсе не было в Варроне верхом эксцентричности.
Юлий почувствовал, что ему сейчас станет плохо. Послали же боги идиота на его голову...
Ученик жреца отошел от таверны на несколько шагов и заступил дорогу мирно бегущей куда-то по своим делам черной собачонке с хвостом-крендельком. Вытащил из кармана завернутый в салфетку бутерброд, что остался при нем еще с корабля.
-Ты знаешь, где особняк Марофиллов? — спросил мальчик.
Собака радостно тявкнула, с вожделением косясь на аппетитно пахнущую снедь.
-Если сбегаешь вон на ту крышу и скажешь об этом сидящему там человеку, получишь бутерброд. А пока держи задаток.
Юлий отломил примерно треть и кинул собаке. Та поймала на лету и убежала выполнять.
Мэри и Сью уважительно переглянулись.
Глава 5. Попытка N1 Все, что существует, обязательно предаст. Дайте только срок.
Личный кодекс Матиаса Бартока.
Ночное небо затянула густая, унылая пелена туч, за которой смутным пятном угадывался полумесяц большей из трех лун. Вторая по величине луна как раз поднялась над горизонтом на тридцать два градуса, тогда как третья уже почти скрылась (она двигалась по своей орбите очень быстро, выныривая на небосклон два или три раза за ночь), однако это не важно, потому что их свет через облака все равно не проходил.
Матиас замерз и совсем потерял счет времени.
Он скорчился у самого ствола, стараясь даже думать как можно незаметнее. Он был уверен, что дерево его не выдаст. Однако кроме дерева было много всего другого. Небо, например. Облака. Мелкий, настырный дождик. Луна. Углекислый газ, что вырабатывали его легкие. Металлические заклепки одежды и гвозди в подошвах сапог. Предать могло все что угодно.
Однако он не мог позволить себе пасть — в том числе и с ветки. Матиас должен был совершить предначертанное. Как минимум сто двадцать семь пророчеств, полученных у различных оракулов в Унтитледе, говорили о том, что он обязательно проникнет в особняк Марофиллов сегодня и устроит грандиозную резню, по сравнению с которой знаменитая Ночь Плачущих Деревьев покажется пустяком. О, Матиас Барток будет жесток! Он сполна заставит их заплатить за все.
Его надежно защищала магия его погибших друзей, соратников и единомышленников, и с ней Матиас мог позволить себе сделать шаг...
На самом деле, он никуда не шагнул. Он аккуратно спустился с дерева — нарочно, впрочем, разодрав ладонь, чтобы смешать кровь с древесным соком — и мелкими перебежками направился к дому.
Матиас планировал начать свой путь разрушения с окна на втором этаже.
Только с первого взгляда кажется, что убивать — занятие несложное. Но если тебе надо расправиться разом с целым родом, ты ни на шутку призадумаешься.
Оплести особняк лианами и заставить их обрушить стены?.. Но вдруг жители услышат шум и проснутся?.. Кроме того, толстые лианы из скудной северной почвы не вырастишь. Корни подошли бы лучше, но особенно длинных корней здесь тоже не получишь.
Засыпать весь дом, от подвала до чердака, ядовитой пыльцой из тропических цветов?.. Цветы вырастить не легче — во всяком случае, в достаточном количестве.
Призвать на их голову духов несчастья и раздора?.. Матиас совершенно точно знал, что духи недавно объявили забастовку за недоплату и неуважительное обращение с ними: интенсивность жертвоприношений за последние пятьсот лет упала на сорок процентов, а человеческих среди них вот уже лет двести не попадалось. Накал страстей на пикетах и митингах в Тонком мире достиг небывалого размаха, а когда ты занят пикетированием, как-то не очень тянет работать, верно?.. На чем и погорали многие революционеры, когда начинали наконец-то строить идеальное общество, но это уже так, к слову...
В общем, тщательно обдумав и проанализировав проблему со всех сторон, Матиас пришел к выводу, что иного выбора у него не осталось: придется покончить со всеми по старинке, холодным железом. А может быть, не только покончить, но еще и уши отрезать: кто знает, что именно умилостивит Алтарь Павших! Матиас клял себя последними словами, но перед отъездом он забыл лишний раз свериться со списком родовой летописи. Вдруг там упоминались уши?.. А может быть, не уши, а половые органы?.. Или и то и другое?.. Или носы?..
Наверное, проще всего будет взять с собой тела целиком, а там, на месте разобраться, что надо, что не надо. Обидно будет, проделав такой путь, обнаружить, что твоя месть накрылась из-за глупейшей накладки!
Вот так и вышло, что, когда Матиас карабкался на второй этаж, усилием воли сообщив рукам и ногам все свойства конечностей мухи, его голова была забита отнюдь не деталями предстоящего убийства, а тем, как бы транспортировать через океан пятьдесят штук трупов, да еще чтобы они не протухли по дороге.
Поэтому протухшая вода из цветочной вазы — слава богу, это была всего лишь вода, а не что-нибудь иное! — обрушилась ему на голову внезапно. Матиас так увлекся своими размышлениями, что совершенно не обратил внимание на стук распахнувшейся рамы над головой, который мог бы его предупредить.
Оплошность непростительная — но так уж исключительны оказались обстоятельства мести.
От неожиданности и омерзения Матиас отлип от стены и упал на куст шиповника.
Разумеется, Матиас не проронил ни звука. Иное дело — сам шиповник, который протестующе затрещал. Потом свою лепту в шум внес и рояль, который как раз прятался в зарослях. Распорка, удерживающая крышку в вертикальном положении, естественно, сломалась под весом тренированного убийцы, и рояль захлопнулся с неимоверным грохотом.
На счастье Матиаса, экзальтированная, подслеповатая и глуховатая старая дева Лаура Марофилл, любительница поэзии и птиц, приняла шум и грохот за раскаты грома — грустно мокнущий под дождиком парк вокруг особняка представлялся ей грозовой, ветреной и крайне романтической чащобой в полночь. Пожилая леди продекламировала надтреснутым голосом:
-...Если бы хотя бы сейчас я могла отвлечься от мыслей о тебе! Вся моя жизнь была одна любовью к тебе, о таинственный незнакомец, и известно мне прекрасно, что ты так же мучился вдали от меня!.. И на ум мне приходят сии дивные строки... "О, не для нас, увы, луна, гитара, дева на балконе... Ты — ночь провальная без сна, я пустота в твоих ладонях!"
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
