Василиск

— И ты училась на факультете Боевой магии? — вопросительно приподнятая бровь.

— Да. Не доучилась, конечно, — только правда. Вот.

— Подданная Империи?

— Да. Я живу на границе, но все же...

Император почему-то скептически смотрела на меня.

— Не верите?

— Пока поверю. Я должен уехать, меня не будет не меньше месяца.

Я молчу.

Свет приближается к моему лицу. Я с трудом отрываю свои глаза от его глаз. Я знаю, что сейчас он рассматривает мое лицо. Красивую линию светлых тонких бровей, которую можно оценить либо вблизи, либо подведенной, изящную форму глаз, идеально очерченный нос, мягкие живые губы.

Его рука с плеча нырнула в шаль, и широкая ладонь обхватила шею, оценив длину и слегка погладив пальцами в перчатке сзади. Кожа на лице вспыхнула, добавляя так нужные краски. Я почувствовала его колебания, но он все же решился и прикоснулся своими узкими губами к моим. Слегка. Потом так же легко прикусил нижнюю губу, после чего его Величество пошел вразнос и еще крепче прижал к себе мою голову второй рукой. Дергаться было некуда, поэтому пришлось терпеть и пытаться дышать.

Глаза я закрыла, чтобы не видеть происходящее, еще когда дошли до шеи. А открыв их после того, как он оторвался от меня, поняла, что Император с усмешкой смотрит на мое алеющее лицо. К этому моменту щеки у меня были пунцовые, глаза злые, а губы горели сильнее щек. Наверное, даже уши покраснели. Его это устроило, и я была отпущена на свободу. Точнее сказать, взята под руку в полном согласии с этикетом и второй трясущейся рукой попыталась пригладить выбившиеся из пучка локоны бывшей челки. Вот ведь, гад! Хочешь, чтобы твой Придворный маг выглядел попрезентабельнее, воспользуйся старым всем известным заговором: 'Чтобы глазки блестели, чтобы щечки алели', а не... развратничай в коридорах. Нормы морали и совесть вспоминали об Императоре лишь когда это было нужно лично ему. Другая неутешительная мысль — фаворитки у него точно нет, раз на кого попало кидается.

* * *

Зимняя резиденция Императора не идет ни в какое сравнение с летней. Она невелика, скромна, но выстроена как самая настоящая крепость. Невелика с точки зрения Императорского дома, конечно. Но, так или иначе, именно туда удаляется на зимовку правящий его представитель с середины октября по май. Я считаю, что это очень удобная традиция — можно не кормить лишние рты в самый голодный период времени. Наверное поэтому по дороге из того заброшенного уголка, где меня поселили (заброшенным он мне показался только тогда, это позже я поняла свою ошибку) почти никого не встретилось. Зато в центральной части замка начали попадаться бегающие с подносами слуги. Двери перед Его Императорским Величеством открывались сами по себе, как будто заклинания ему были не нужны.

Всю дорогу до Обеденного зала я пыталась поставить на Василия отворот, столько раз спасавший меня от нежеланных знакомцев и подозрительных незнакомцев. Кажется, не помогало. Дальше было еще хуже: торжественный вход Императора Василийского в Обеденный зал, смотрящие на нас голодными глазами придворные (готова предсказать, что они все Очень Общительные, то бишь сплетники), его вроде бы случайная оговорка при представлении Двору небрежно брошенным объяснением (почему его рука гладит мою спину) смотрящим на него во все глаза придворным: — Моя. ... Мой новый Придворный маг — госпожа Лорелея Нолан.

Может, игра у них тут такая — кто первый поймает нового Придворного Мага, тот его и тискает? Меня, кажется, начало лихорадить, поэтому имена представленных людей растворялись в воздухе, а лица расплывались перед глазами. Запомнила я мало кого. Самым главным показалось запомнить Канцлера, сидящего по правую руку от правителя — высокого голубоглазого пожилого мужчину седого настолько, что по его спине рассыпался шлейф длинных белоснежных волос (Виктор как-то там Смелье) и сидящую рядом с ним вдовствующую герцогиню Велльскую Антуанетту-Женев. Не запомнить герцогиню было сложно — худая женщина с длинным лицом уставилась прямо на меня цепкими черными глазами. Только мрак в моих собственных не позволил рассмотреть в ее глазах мою цену. Кто еще? Как-то толстяк с не запомненным именем, его жена, кажется, (или тетка?) пара белобрысых хлюстов смотрящих на нас с Императором как-то излишне ехидно, наверное, им тоже доводилось ловить Придворных магов. Были и еще какие-то лица. Первые лица государства. Те, кого держали на коротком поводке даже зимой.

И все они, используя предоставленную возможность, разглядывали меня. Ничего удивительного — обзор у них был просто прекрасный. Придворный маг сидит по левую руку Императора. Заглядывать Императору в глаза сегодня было святой обязанностью всех и каждого. При этом второй глаз верноподданных был направлен налево. Я считаю, что смотреть налево от Императора само по себе предосудительно, я же права, да?

За столом велась светская беседа. Даже мне задали пару вопросов. Я что-то ответила. Кажется, мои ответы противоречили один другому. Император ел с аппетитом, Канцлер с изяществом, а герцогиня силилась рассмотреть, не касаемся ли мы с Василом друг друга коленками под столом. Кто-то из хлюстов опрокинул бокал на скатерть и вокруг них зашебуршились слуги. Я накалывала на вилку картофелину. Уже десять минут. В кубках краснело вино, поэтому сделать вид, что сегодня меня мучает жажда вместо голода (и всяких там императоров) не получалось. Зато Императора жажда просто пытала! Время от времени лакеи подливали ему еще вина. Интересно, он сегодня с утра селедку ел или жажда ополчилась на него на всю жизнь? И можно ли запить селедку вином? Или это, как я и боялась, дурная наследственность давала о себе знать?

С трудом отколупав кусок картошки, и поднеся ее ко рту, я поняла, что проглотить его не смогу и все тут. Стараясь не стукнуть вилкой о край, я положила вилку с не надкушенным куском назад в тарелку. А ведь от еды на императорском ужине не отказываются. В этот момент Канцлер бросил на меня проницательный взгляд.

— Госпожа маг, вы просто обязаны попробовать новый соус нашего повара, он великолепен. Никто так и не смог вызнать в точности, какие именно травы он туда упрятал. Я осторожно улыбнулась, надеясь, что в этот момент не слишком похожа на зомби. Ко мне подскочил внимательный слуга и налил на тарелку упомянутый соус. Я поискала глазами черный хлеб, но не нашла, лишь кусок белого (не люблю, хоть и редко такое лакомство перепадает), послушно взяла, обмакнула в соус и откусила кусочек. Сразу стало легче, в голове просветлело, перед глазами больше не мельтешило.

— Очень вкусно — листья шалфея и пыльца коричного дерева, — открыто посмотрела я на Канцлера. Странно, вроде бы сил они прибавлять не должны, но...

Герцогиня быстро стрельнула на меня глазами, наверняка, она уже мысленно отдавала новые указания своему повару. Канцлер одобрительно кивнул. Обмакивая картофель в соус, и закусывая его кусочками жаркого, я все-таки справилась с ужином.

— Пожалуй, нашей новой знакомой уже пора — стоило бы выспаться после дороги, — Непринужденно обронил господин Смелье, когда я доела последний кусочек с тарелки.

Канцлер единственный разумный человек в этом кошмаре! Император медленно кивнул.

— Спасибо, вы правы. Извините меня, господа, Ваше Императорское Величество. — Я сделала все положенные реверансы и пошуршала юбкой к выходу.

— Видел? Видел, как он ее по спине гладил? — Зашипели в зале, когда я из него выходила.

— Интересно, удобная ли у нее... комната? — Прыснул кто-то из хлюстов.

— Платье! Розовое! — Женский голос. Но скорее всего не герцогиня.

Вот тебе, Ло. Из огня да в полымя. Я с поганым чувством вспомнила, что на гербе Василикии и Карпатии намалеван подло ухмыляющийся в полете василиск. Император призвал болтунов к порядку резким взглядом (пришлось почувствовать это спиной).

— Я уезжаю завтра утром. — Быстро бросил он.

Что было дальше в Обеденном зале — не знаю, двери зала за мной захлопнулись с надежностью хорошей мышеловки. Странно, почему мне показалось, что когда мы сюда заходили с Императором, здесь не было дверей?

* * *

А теперь меня ждала увлекательная игра: мышь ищет вход в лабиринт. Внутри ее ждет теплая постелька (кусок сыра) и умывальник. Где же мы здесь шли с Божественной сущностьюзмеем-искусителем Василом? Одинаковые факелы на стенах, доспехи, вышедшие на пенсию и примостившиеся вдоль стен, гобелены неизменно с баталическими сценами — василийцы против соседей, магических чудовищ, голода, засухи и на одном даже, кажется, против карпат — но этот гобелен был очень старый, затертый и замызганный, так что это не политическая позиция, а недогляд. Или мимо этого гобелена как бы ненароком водили на прогулку особо зарывающихся карпат? И никаких ниш. Узрев пожилого слугу, я радостно бросилась к нему с кри... просьбой о помощи. Увы, он спешил в Обеденный зал, но вежливо оповестил о количестве ждущих меня поворотов, начав словами: — В покои Императора можно попасть...

— Про... простите, мне нужно в свою комнату, комнату Придворного мага.

Меня не поняли или уже начали издеваться? Когда б успели? Старичок видел наш торжественный вход в зал? Ему уже об этом насплетничали другие слуги?

— Ну, так и да... кабыть она часть покоев Императора. Да там почитай никто больше и не живет. — 'Успокоил' меня добродушный дядюшка. Приятно знать, что у тебя только один любвеоби... дружелюбный сосед.

— Вот смотрите, куда вам нужно, госпожа маг...

Я лихорадочно запоминала правость-левость нужных мне поворотов.

— Спасибо. Большое. — Я старалась не смотреть в глаза старичку. Так неудобно было.

Меня даже поселили сразу рядом с покоями Васила. Тут даже слуги осведомлены о... о симпатиях Императора к Придворным магам?! 'Тьфу, глупая!' — вякнул холодный голос в голове — 'Тебе по рангу положено'.

Я от неожиданности захлопала глазами. Старичок подумал, что я все поняла и запомнила, раскланялся и убежал. А я, уже чуть успокоившись, пошла считать повороты. Хотя... дойду до комнаты — запрусь нафиг. Дойти до своей спальни я так и не успела. Левая рука Императора привычно ухватила меня чуть выше талии, правая захватнически легла на плечо, и нас двоих утащило в серую муть.

* * *

Я пришла в себя лежа на большой круглой кровати. Резко села и уставилась на Васила. Он снимал черные бархатные перчатки с рук стоя ко мне спиной. Вечерний тусклый свет из окна все же позволял четко видеть его силуэт. Как же я вовремя не догадалась? Если уж мужчина начал вести себя, как ребенок — носить тебя под боком как медвежонка, украдкой тянуть в рот, как младенец незнакомые предметы чтобы лучше освоится, то нужно было думать, что плюшевую игрушку берут еще и в кроватку, чтобы ночью лучше спалось. Я лихорадочно стала проверять, насколько защищена комната, и реально ли выбраться отсюда пока он не смотрит. Нет, дверь мне не открыть. Да и смысл? Васил просто телепортируется в любую точку замка и прихватит меня оттуда так же просто, как из коридора. Телепортироваться... я еще не умела... Щеки вспыхнули от мысли, как я хотела научиться, но пока мне такие фокусы не по зубам. Еще бы пару лет! Всего пару лет и в такую ситуацию я просто не попала бы!!! Всесильные маги! Грррр... пока вырастешь, выучишься и станешь им, всесильным, всю кровь из тебя выпьют. Да-да, не каждый вампир по плечу начинающему магу. Хотя Васил VII вампиром явно не был, но накатившая вспышка-предчувствие подсказала, что что-то с ним не так, с нашим Императором.

Император неспешно положил перчатки на маленький столик, повернулся ко мне и сел в алое кресло рядом со столиком. Я закусила губу.

— ОтпустИте? — просьба о том, что задумывалось, как решительное требование.

Веселье бесследно исчезло из его глаз. Еще мгновение назад я не боялась Императора... настолько. Он плавно взял в руки появившуюся на столе пыльную бутылку, протер горлышко рукавом и налил пойло в хрустальный бокал. Пил и смотрел на меня, а глаза его темнели все сильнее. Один бокал, второй, третий. Вторую бутылку он начал хлестать прямо из горла.

'Интересно, ему помогает?' — Нервно хихикнул холодный голос внутри. 'Интересно, извращенец?' — Передразнила я голос. Вряд ли, иначе слухи об этом уже, так или иначе, гуляли если не по всей Империи, то в магических кругах точно. 'Или он очень хорошо умеет заметать следы' — Голос не остался в долгу. Да... если он также хорош, как маг, как и воин, то с большой долей вероятности я и не вспомню о том, что было сегодня ночью. Если повезет. Если не повезет — его жертвы сходят с ума от пережитого, поэтому никто ничо не слышал — не от кого было.

Кстати, знакомьтесь — мой внутренний Голос. Появляется в самый гадский момент и выдает комментарии, которые я бы не хотела слышать ни за какие коврижки. Перед началом противодраконьего экзамена он только насмешливо фыркнул. Нужно было сразу догадаться, что что-то здесь не так, но я понадеялась, что ему на этот раз просто нечего сказать, стало быть, все будет хорошо. Когда-то я пыталась вообразить, что этот голос — моя поддержка в трудные минуты жизни. Вот только, она у меня какая-то слишком уж аморальная — порой такое сморозит! Хорошо еще кроме меня эту байду никто не слышит — я на паре девчонок с факультета Предсказаний проверяла.

Кричать в спальне Императора тоже бесполезно, опять же чары. Ну, разве что захочу потешить моего повелителя. Знать бы как вести себя в этой ситуации. Если все-таки садист, то с такими нужно держаться еще тише, чем обычно, чтобы не раззадорить. Получится ли притвориться трупом и не пискнуть? И зачем только пьет? 'Надеется, что пьяному ты покажешься красивее' — ехидный Голос был тут как тут. — 'Или после пары бутылок к нему приходят самые изощренные фантазии'. Прокляла Голос. Нет, если не унижаться совсем, то подумает, что сопротивляюсь, и опять-таки войдет в раж. Может, ему ответить тем же что бы ни делал? Хоть удивлю. Наверное. От этой истеричной мысли я всхлипнула и закусила губу. И побыстрее перевела мысль в другую сторону. 'Может это просто его способ поближе продолжить знакомство со своим новым Придворным магом? Неудивительно, что они так быстро пропадают' — Мелькнула злая мысль. 'Интересно, с мальчиками он тоже так знакомится?' — Холодно-ехидный Голос сморозил напоследок и слинял. Трус. Мои губы презрительно скривились.

Голосу было все равно. На Императора подействовало. Он, сжав бутылку чуть крепче, быстро отнял от губ и, стукнув ею по столику, одним рывком нырнул на кровать ко мне. Я отпрянула от него, но он удержал. Мазнув своими мокрыми губами по моим он, видимо, понял, что спаивать нужно было раньше, и отстранился, водя пальцами по лицу, по упрямо сжатым губам, по закрытым глазам. Он повернул голову, склонился ниже и потянул за шнуровку платья. Я почувствовала себя как-то гадко из-за отстраненности мужчины. Как будто два незнакомых человека очутились в одной постели благодаря чужой воле и вот теперь им нужно срочно переспать, потому что ТАК НАДО. Вот значит, как выглядит первая брачная ночь у двух людей, которых женят по договоренности родители, а потом просто ставят перед фактом. Мне стало жалко себя... и почему-то его.