— Мой король, зато я прекрасно работаю с первозданной Силой. Покоящиеся там, — он показал себе под ноги, — источают Тьму. Причём Тьму голодную, жадную, ждущую шанса вырваться на свободу. Тьму, которая страшит меня столь же сильно, как какого-нибудь горожанина!

— Ты даже не представляешь, как меня радуют твои слова! — Фердинанд растянул губы в хищной усмешке и неспеша поднялся с походного стулчика.

Подскочивший слуга тут же подал ему соскользнувший с плечей плащ, но король лишь раздражённо отмахнулся. Сейчас наступал один из тех моментов, ради которых он учился, тренировался, терпел боль, преодолевал страх и ужас. Момент предвкушения будущего триумфа, момент проверки всех его способностей и вызов его мастерству. Потому как сейчас он собирался воззвать к существам, которые для знающих были страшнее самого Мрака. До бытовых ли мелочей ему сейчас?!

Фердинанда так и подмывало выдернуть из держателя на поясе дремлющий в кровожадном ожидании Череп, но он сдержался. Его час наступит чуть позже, пока же предстояло поработать кое-кому другому. Король повернулся к некромантам из своей свиты и властно приказал:

— Начинайте!

В поездку к захоронению наследия предусмотрительных предков он взял с собой минимум сопровождающих. Сотня охраны, десяток магов Тьмы и столько же чародеев Смерти с их "питомцами". В число последних входили сильнейшие твари из тех, кого были способны создавать некроманты и химерологи Тлантоса: вампиры, упыри, Костяные Гончие, Тёмные Косари и Кровавые Молотобойцы. Никаких бестелесных гостей из Астрала и жадных до крови и душ выродков Нижних миров, только обладатели истинной физической мощи и силы. К чему такая разборчивость? А хотя бы на случай ситуаций, подобных нынешней.

Повелители Смерти исполнили волю своего короля с должной поспешностью. Не прошло и минуты, как подчинённая им нежить разделилась на шесть групп и начала вгрызаться в землю в заранее намеченных точках. Монстры отшвыривали точно пушинки каменные плиты и выворачивали на первый взгляд неподъёмные валуны, они зарывались вглубь со скоростью нескольких бригад землекопов и даже не думали выказывать признаки усталости. Несколько адептов Земли справились бы не хуже, но в каждом направлении магии свои подходы к решению сложных задач.

Наконец, от каждой из групп копателей, точнее от руководивших процессом некромантов, пришли сообщения о том, что нежить добралась до шести базальтовых восьмигранников, размещённых по границам глиняного саркофага. Все каменные блоки находились именно на тех местах, где им полагалось находиться по замыслу древних создателей захоронения. И это означало, что сложный магический замок на шкатулке Кали, в который собирался забраться Фердинанд, всё ещё работал.

— Мой черёд, да? — усмехнулся король, глядя на Гржака.

И едва дождавшись, когда рукотворные монстры покинут раскоп, вытянул Великий артефакт из петли на поясе. Дремавший до сего момента скипетр моментально сбросил сонную хмарь. В глазницах Черепа зажглись хищные огоньки, а все собравшиеся на заброшенном кладбище люди ощутили на плечах незримую тяжесть, а в их ушах зазвучал шёпот тысяч голосов. Шёпот, способный ввергнуть в безумие слабых духом и просто нестойких к внешнему влиянию. Впрочем, в окружении короля таких не было: слабые в Белой Пирамиде не выживали.

Сам Фердинанд не испытывал ничего кроме восторга от обладания той Силой, что давал ему укрощённый артефакт. Неуча и слабосилка Череп Некронда выпил бы несмотря ни на какие ритуалы и кровавые инициации — как и любой другой сопоставимый по могуществу артефакт — а вот мага высшего ранга он одаривал поистине запредельной властью. И это дарило такие эмоции, какие Фердинанд не испытывал даже в постели ни с одной из своих любовниц.

Позволив себе пару мгновений насладиться новыми ощущениями, король сосредоточился и словно бы отстранился от всего животного, всего того, что мешает разуму верно мыслить и принимать правильные решения. После чего потянулся сознанием к артефакту. Пришла пора работать.

Сконцентрировавшись на точке над центром разорённого кладбища, Фердинанд направил в неё Силу Черепа. В воздухе моментально возник небольшой чёрный пульсар, не излучающий, а поглощающий свет. С каждой секундой он рос всё больше и больше, пока не стал диаметром в сажень или полторы. Только тогда сфера прекратила увеличиваться. И повисев в таком виде секунд пять, одним махом сжалась до первоначального размера.

Своими обострёнными до предела чувствами Фердинанд ощутил восхищение и потрясение колдунов из свиты. Никто, ни один из них не мог добиться подобной плотности энергии Мрака в одной точке. Никогда и ни при каких условиях! И это было ещё одной проверкой предков уровня способностей потомков. Последний уровень защиты для самоуверенных глупцов, дерзнувших замахнуться на невозможное.

И Фердинанд его прошёл.

Решительно взмахнув жезлом, король Тлантоса заставил пульсар распасться на шесть фрагментов, которые чёрными ручьями пролились в разрытые нежитью восьмигранники. Камни стремительно наполнились Силой. И едва последняя капля энергии Мрака упала в базальтовый накопитель, как блоки мелко завибрировали, порождая дрожь земли под ногами. Обычным зрением большую часть происходящего не было видно, однако все присутствующие чародеи могли наблюдать, как из шести многогранников побежали дорожки магии, формируя дуги, хорды и ломаные, выстраивая сложную колдовскую фигуру. Гигантский чертёж, накрывавший весь саркофаг, был выполнен в той манере, в которой ныне не работал ни один современный Фердинанду маг. Даже король Западного Кайена, этот выскочка, требующий называть себя Владыкой, и тот по слухам создавал плетения совершенно другого типа.

В другое время Фердинанд многое бы отдал за то, чтобы хорошенько изучить волшбу далёких предков, но, увы, сейчас перед ним стояла другая задача. Гораздо более важная и... грандиозная.

Едва чертёж был закончен, и кладбищенская земля задышала первородной Тьмой, пришёл черёд финального штриха в обряде. Король прикрыл глаза, разместил рисунок перед внутренним зрением, погрузил навершие Черепа Некронда в его центр и повернул артефакт точно ключ. Впрочем, ключом он и являлся.

Магический рисунок в то же мгновение сжался в точку, и древний замок открылся.

С грохотом и рёвом земная твердь пришла в движение, начав закручиваться по спирали, словно гигантская воронка. Люди поспешно начали отступать подальше от начавшегося локального катаклизма, но дальше пределов кладбища он не распространялся. Мархуз знает, куда девались почва, камни и глина, но очень скоро перед всеми присутствующими открылся огромный котлован, на дне которого обнажились остовы трёх гигантских чудовищ. Их скелеты за прошедшие тысячелетия не рассыпались на части и не потеряли ни единой косточки, а щитки грязно-серой брони до сих пор повторяли форму некогда могучих тел. Но главное не физическая сила, главное та энергия Смерти и жажда крови, которую продолжали излучать проклятые Кали твари. Гржак был прав — Тьмы в этих титанах было столько, что её хватило бы на уничтожение иного города со всеми его обитателями.

Раньше самыми опасными монстрами на Торне Фердинанд считал драконов и Большого Илима. Да и не мудрено, сложно найти столь же здоровенных, грозных и смертоносных, впечатляющих одним своим обликом... Но на фоне древних тварей меркли даже они.

Откопанная троица, это наследие седой старины, при жизни больше всего походили на огромных бронированных то ли саблезубых когтистых жаб, то ли не менее саблезубых и когтистых рольтов, а может и на тех, и на других одновременно. Причём действительно огромных: в холке они достигали высоты трёхэтажного дома, а размах гипертрофированных передних конечностей был сравним с размахом крыльев легендарного дракона-лога.

Полюбовавшись заготовками под своих будущих слуг — а король Тлантоса отказывался воспринимать чудовищ как-то иначе — Фердинанд поднял над головой Череп Некронда и принялся нараспев читать простейшую формулу призыва нежити. Простейшую, но не значит слабую. Выверенные формулировки старого как мир заклинания опутывали любого мертвяка крепчайшими узами, делая невозможным любую попытку неповиновения или бунта. Платой за надёжность всегда были чудовищные траты Силы и запредельные требования по контролю, что серьёзно ограничивало использование данных чар для поднятия по-настоящему могучих существ. До чего дошло, некоторые некроманты начали считать заклинание школярским, игрушкой для начинающих адептов! Но Фердинанд знал истинные возможности данной формулы, а владея Великим артефактом, рассчитывал полностью раскрыть его потенциал.

И не ошибся.

Новая плоть на старые кости начала нарастать с лавинообразной скоростью, словно заклинанием пытались поднять обычного мертвяка да вбухали в него чересчур много Силы. Мышцы, жилы, внутренние органы, кожа, даже шерсть — они появлялись будто из воздуха, возвращая монстрам былой облик. Чары вытягивали из Черепа энергию с жадностью оголодавшего вампира, дорвавшегося до крови. Фердинанд даже начал беспокоиться, что что-то пошло не так, но через несколько минут всё закончилось. Тела приобрели законченный вид, и последний импульс магии вдохнул в них подобие жизни.

Один из ужасов прошлого вернулся на Торн. Древние бег'хеме'оот восстали из мёртвых!

Подсознательно Фердинанд ожидал, что финальная стадия поднятия чудовищ завершится какой-нибудь демонстрацией животной мощи, вроде истошного рёва, угрожающих поз, магических выбросов, призванной заявить право нечисти на видимый мир вокруг, но реальность оказалась несколько иной. Все три твари оказались гораздо разумнее, чем можно было подумать. Вроде бы только-только разлепили глаза, вдохнули наполненный запахами жизни воздух, вновь ощутили под лапами твердь, как через мгновение они уже знали, кто повинен в их возвращении в реальный мир, договорились о совместной атаке и ударили всей своей первозданной мощью.

Никто толком и среагировать не успел, как волна Мёртвой Зыби прокатилась по дну котлована, перемахнула через край и захлестнула тлантосцев. Впрочем, если твари собирались нанести людям урон, то они явно выбрали не тот вариант чар. Большей глупости, чем бить солдат и магов Тлантоса заклинаниями из разделов Тьмы, было сложно придумать. Что до Фердинанда, то его больше заставил напрячься сам факт атаки: он ждал подчинения и покорности, но никак не приглашения подраться. И, наверное, именно поэтому едва не прозевал тот момент, когда бег'хеме'оот пошли в рукопашную. Все три бронированные туши внезапно с поразительной ловкостью взмыли в воздух и тяжело приземлились в десятке саженей от короля, попутно поливая всё вокруг потоками яда из раззявленный глоток.

Чувствуя, как трещит под напором жидкой отравы персональный щит, слыша, как натужно матерятся ближайшие к нему маги во главе с Гржаком, спешно возводящие вокруг своего господина бастионы новых чар, Фердинанд яростно оскалился и указал Великим артефактом на дерзкую нечисть.

— Отрыжка Орриса, да как вы посмели?! — заорал он, надсаживаясь.

И направил через жезл всё своё недовольство. Череп повторил его ухмылку, кровожадно клацнул зубами и исторг три силовых жгута, захлестнувшие глотки нежити. Вряд ли из попытки задушить немёртвых мог выйти какой-то толк, однако бег'хеме'оот чары наследия Некронда почему-то впечатлили. Впервые за всё время дико заревев, от чего посуда на столике неподалёку от Фердинанда со звоном полопалась, троица монстров рванула к королю. Точнее, попыталась рвануться. Их мышцы вздулись как канаты, шерсть вздыбилась, передние лапы заскребли с силой табуна лошадей, а аура наполнилась запредельной мощью, но всё бестолку — ни один из них не смог продвинуться ни на пядь. Порождённые Черепом Некронда управляющие жгуты держали монстров крепче цепей.

Во время особенно могучих рывков Фердинанду, правда, казалось, что ещё немного, и жезл вырвется у него из рук, но обошлось. На этом фоне скоординированный удар концентрированной жутью, призванный размазать короля Тлантоса по лесу, показался комариным укусом, от которого он попросту отмахнулся Черепом.

— Нарекаю вас Первым, Вторым и Третьим! Падите ниц пред своим господином, дети Мрака! — возвестил Фердинанд с злобной радостью и наложил на пленников формулу подчинения.

На этот раз всё сработало без сюрпризов. Три заклинания стремительно влились в ауры нежити, оплетя энергетические центры и сковав разумы императивами поведения. И едва силовые жгуты опали, бронированные туши рухнули на землю.

— Поздравляю ваше величество с очередной блестящей победой! — с поклоном сказал Гржак, опередив в этом остальных членов свиты. И, покосившись на бег'хеме'оот, добавил: — Верю, что впереди их будет ещё больше.

— Что, ждёшь приказа готовиться к войне с Нолдом? Хочешь отомстить за Гиркал? — не отрывая взгляда от возвышающихся перед ним чудовищ, спросил Фердинанд.

На что Гржак тихонько вздохнул и осторожно заметил:

— Было бы неплохо, но... разве после всей этой феерии с выбросами энергии Тьмы и появлением трёх уникальных тварей, у нас есть альтернатива противостоянию с государством Истинных? Такое нельзя не заметить. Как бы Нолд не нагрянул с новым визитом... как в Гиркале.

— Истинным сейчас не до слежения за нарушениями правил, им бы от собственной грязи отмыться... Поэтому о "визитах" пока можно забыть, — сообщил Фердинанд равнодушно. — Что до нас... По одному желанию армию через океан не перебросишь, тут даже Череп Некронда не помощник. Так что к ним сейчас заглянуть, увы, не получится... — Тут король мрачно ухмыльнулся. — Но как сам понимаешь, у нас под боком есть другой враг, который уже заждался в гости тлантосских солдат.

Глаза Гржака вспыхнули.

— МЛ'леур?! — выдохнул он, похоже боясь обмануться.

И Фердинанд успокаивающе кивнул.

— Пора выгнать длинноухих с земли наших предков. Что-то они загостились!..

* * *

Подготовку к полномасштабной войне Тлантос вёл уже давно, с того самого дня, как Чашу накрыла каменная плита, и особый ритуал запустил процесс создания Черепа Некронда. Проводились учения, в армию шли поставки новых амулетов, некроманты тайно готовили запасники с ожидающей приказа нежитью, демонологии налаживали контакты с представителями иных планов, а химерологи подгадывали циклы роста своих питомцев к назначенному королём сроку. Все ждали войны, но никто не верил в её начало. Слишком затянулся период мира, слишком многое позволялось Объединённому Протекторату, чтобы кто-то всерьёз поверил в саму возможность того, что король рискнёт пойти против воли мировых надсмотрщиков. И даже постоянные пограничные стычки с МЛ'леур на настроения в стране почти не влияли. Тлантосцы привыкли терпеть национальное унижение, ненавидеть своих угнетателей как из стана людей, так и из стана Длинноухих, и слепо ждать лучших времён, идя по стопам предков. Разгром Гиркала всех лишь укрепил во мнении, что грядущие кровавые битвы — это фикция, страшилка для "цивилизованных" хозяев Торна, призванная помочь добиться лишних преференций в каких-нибудь переговорах.