Выпускница Академии Познаний. Благодать одинокого солнца

Сначала он не хотел отпускать, удерживая мои ноги у себя на бедрах, потом получил хорошей ментальной затрещиной по мозгу и отступил, потирая виски с недовольным видом. Мне хватило этого времени, чтобы схватить рюкзак и ринуться в противоположную сторону, слыша позади угрожающее шипение:

— Мы еще не с-с-акончили!

— Закончили, придурок! — зло обернулась я и, заметив, что Соль пустился вдогонку, собрала все силы для того, чтобы поставить на его пути мощный щит. Нет, я не использовала для этого иллюзию — они были коньком как раз Солейрана. Я ставила купол любой плотности из сжатого воздуха, а сейчас еще и была зла до невозможности, так что пробить его не смогла бы даже сильнейшая огненная струя. А огонь был главной стихией Соля. Не считая ментала, конечно. На мозг блок укрепила сразу же — чтобы не воспринимать идиотские команды остановиться. Бабник только что подтвердил свой статус, так что уходила я от него с мстительной улыбкой на лице, радуясь в душе, что он сейчас бессилен продолжить истязания, начатые из-за оскорбленной чести. Сердце невыносимо ныло, но я не собиралась показывать никому, насколько меня обидел поступок Солейрана.

— Аня! Анечка! — раздался сзади его последний зов, и на мгновение мне показалось, что ветер донес так и не произнесенное "прости...", но я тут же отогнала эту мысль как неудачное самовнушение. И из Академии выходила с гордо поднятой головой. До деревни троллей добралась своим ходом — тренировки милорда Эсхаала очень помогли в укреплении здоровья — а там по пути к порту заглянула в небольшую таверну. И вот за столом-то и позволила себе расслабиться, разрешив слезамсвободно стекать из глаз, но вслух не всхлипнула ни разу. Хватит. Возможно, в чем-то Адариэль и оказалась права. И не любовь меня сейчас спасет, а именно расчет.

— Всегда знал, что плохие из драконов любовники, — раздался голос из-за спины, и я, обернувшись, обнаружила за соседним столом вальяжно рассевшегося парня с каштановыми волосами до плеч, торчащими во все стороны, с интересом разглядывающего меня. Оборотень, мелькнула догадка, подтвердившаяся почти сразу, посколькупластика, с которой тот встал со своего места и перекочевал ко мне, могла принадлежать только существу со второй ипостасью-животным. Кошкой, если быть точнее — на это указывали насмешливые серебристые глаза. Я поспешно вытерла слезы, чтобы не выглядеть перед ним законченной плаксой, и сурово поинтересовалась:

— Почему вы мне это говорите? Особенно в свете того, что за стол я вас не приглашала.

— Ты плачешь, — отметил очевидное парень. — От тебя пахнет драконом и первой кровью, — нисколько не смущаясь, добавил он спокойно. — Из чего я могу сделать закономерный вывод, что ночка не пошла на пользу невинности, а? — смотрел он, конечно, все так же насмешливо, только вот глаза светились участием. Но я на уловку не купилась, насупившись еще больше:

— Стыдно обсуждать с первой встречной такие вещи, гражданин кошак.

— Кто? — округлил глаза парень, становясь похожим на типичного представителя своей ветви эволюции.

— Кошак, говорю, облезлый так поступает, когда на ручки к хозяину просится, — уже уверенней произнесла я, испытывая странное удовлетворение оттого, что поставила собеседника в тупик своим ненормальным для Пределов ответом.

— Иномирянка? — недоверчиво прищурился кот.

— Котик? — иронично улыбнулась уже я.

— Нет, такая хозяйка мне не нужна, — уверенно заявили мне. — К тому же объедки драконов не подбираю.

Скажите, пожалуйста! Я пожала плечами в ответ — не больно-то и хотелось — после чего принялась поглощать принесенный троллем завтрак, перестав обращать на сереброглазого внимание. Тот, кажется, оскорбился. Еще один представитель рода самэц — тоже не терпел игнорирования — а потому спустя некоторое время он сам начал беседу:

— С тобой мало вещей...собралась куда-то?

Я не ответила — тон, заданный в разговоре, мне совершенно не нравился. Парень нахмурился еще больше:

— Язык проглотила?

— Не считаю нужным разговаривать с индивидами, сходу называющими меня драконьими объедками.

— Я тоже не просил называть меня облезлым не пойми кем, — оскорбился каштанчик. — Но в качестве примирения могу предложить тебе... — он с сомнением оглядел меня. — Травяной чай — не больше. Настойку ты, боюсь, не перенесешь.

Какой догадливый, однако...но я против воли улыбнулась:

— А я больше не пью...

— Всегда знал, что дракона только попьяне в любовники выбрать можно, — сделал неожиданный вывод парень, и я, не выдержав, расхохоталась — до того меня его фраза рассмешила. — Что? — притворно удивился он, но я заметила довольные искорки во взгляде. Кажется, моя улыбка ему нравилась гораздо больше, чем суровость.

— Ты такой смешной! — выдала я, успокоившись. — Хорошо, извинения принимаются.

— Да я... — думал уже возмутиться парень, что не собирался извиняться вербально, но я перебила раньше:

— Меня Аня зовут. Я в Южный Предел направляюсь.

— А-а-а-ня? — со странной улыбкой протянул он. — А я Синвайн.

— "Грешное вино", — тут же на свой лад переиначила его имя я, чем вызвала недоумение на лице спутника. — Не обращай внимания — дракон вообще одинокий странник.

— Значит, все-таки дракон... — вздохнул Син, которого я для удобства уже успела сократить. — От него бежишь?

— Не, — замотала я головой. — Просто из-за него делаю это быстрее, чем бы хотелось. И дракон он только наполовину.

— Еще и неполноценный... — брезгливо поморщился кот, вызвав очередную бурную реакцию, а затем вдруг посмотрел на меня заинтересованными глазами. — Быстрее, говоришь, надо?

— Ну да, — кивнула я. — Мое судно вообще должно отходить завтра, я собиралась переночевать здесь, но теперь, боюсь, меня будут преследовать.

— Пошли, подруга, — Синвайн внезапно поднялся из-за стола. — Я знаю, как тебе помочь.

А когда он показал мне свое быстроходное небольшое судно с красивым названием "Амильтерра", я поняла, что оборотень на моем пути попался очень кстати.

— Отплываем сразу же, как ты соберешься с мыслями, — весело подмигнули мне, зайдя на борт и протягивая руку.

— Слушай, Синвайн... — внезапно замялась я, покрепче хватая лямки рюкзака. — А ты на воде своему правилу с драконьими объедками не изменяешь?

— Обижаешь, подруга, — искренне возмутился кот. — Синвайн никого еще не обманул!

С этим правилом, кстати, ему после моего прихода пришлось расстаться. Прямо тогда и расстался, когда я впервые поняла, что значит его кошачья влюбленность. Но это было немного позже нашего путешествия, а пока мы плыли в сторону заветного Южного Предела и знакомились друг с другом лучше. Я очень переживала из-за того, что могу объесть Сина, поскольку провиант был заготовлен на одного. Поначалу тот отнекивался, говоря, что я ем еще меньше, чем икильвин — местный вариант воробья — потом ему, видимо, мои причитания надоели, и мне вручили самодельную, но достаточно добротную удочку со словами "пока не поймаешь водяного дракона, не смей даже открывать рта". Я поняла, что достала кошака, поскольку драконов в воде Пределов отродясь не водилось, и решила сменить тему разговора, заинтересовавшись как раз данной мне в руки удочкой. Син ответил, что это дело рук людей из Южного Предела, а сам он занимается перевозкой особо ценных грузов из человеческих поселений гномам и троллям. То, что оказался в Северном — так это по Родине соскучился, совпадение. Я еще поинтересовалась, не надоедает ли ему такая бродячая жизнь. На что мне с достоинством ответили, что бродячая жизнь позволила как-то доставить самих Предназначенную и Златоглазого до Гномьего Предела, откуда те рванули на решающее сражение демонов и драконов. Тут уж мы побратались окончательно, когда я рассказала, что была студенткой двух вышеуказанных выдающихся личностей. И больше с Сином не спорила: раз сказал, что пищей обеспечит, значит, так и будет. Он с удовольствием согласился показать место расположения домика Прекрасной леди, заодно успокоив меня, что все то время, что она там не живет, за мебелью и вещами исправно следили местные жители — в благодарность за то, что она поставила на путь истинный Повелителя демонов и обратила всеобщее внимание на Южный Предел. Не без помощи Предназначенной и Златоглазого, естественно. В общем, прибытие мое в Южный Предел состоялось практически замечательно.

По договоренности с Арегваном Златоглазым моя добровольная ссылка носила помогательный характер, то есть я должна была ездить по человеческим городам и проверять, все ли нормально в них с уровнем магии. Дело в том, что на границе гномьих владений по воде начинался сооруженный когда-то драконом антимагический щит, отдаленно напоминающий тот, что создали демиурги во время заложения мира на территории Дальнего Предела. Отдаленно напоминающий — значит, несмотря на свою многофункциональность, несовершенный и требующий периодической подпитки. Осуществлялось это Златоглазым раз в год — на летних каникулах, когда не было занятий. Самые слабые участки щита обнаруживались по находящимся под ними городам: там люди чаще болели и попадали по неосторожности в катастрофы. Не такие глобальные, как, например, у нас на Земле, но и исчезновение каравана, идущего из пункта А в пункт Б из-за того, что внезапно сбился с курса проводник, считалось большой бедой. Так вот, приезжая где-то на неделю, Арегван проверял мои отчеты, после чего мы на судне Синвайна отправлялись в море, где я наблюдала настоящее волшебство. Демонические гены добавили в драконье наследие практически неограниченный резерв: если раньше Златоглазый восстанавливал бреши в щите всю неделю, то теперь справлялся за двое суток. Ну а я... я с благоговением смотрела на творимое безобразие. Ну и боролась с желанием поинтересоваться судьбой Соля. Успешно боролась!

А потом все изменилось в один момент. Я подсмотрела процесс восстановления щита и однажды, уговорив Сина выйти со мной на границу, повторила его. Успешно повторила. Так успешно, что небольшая брешь в прозрачной стене затянулась за несколько минут. Тогда мы с Сином на радостях и решили отправить Златоглазому весточку, и в Гномий Предел поплыли уже вдвоем. Узнав о достижении, Арегван прислал ответное сообщение практически сразу же, адресовав его Эллиану Миролюбивому— начальнику Ромашкового города. В послании он назначил меня главным магом Южного Предела...

— Эллиан меня когда-нибудь убьет за эксплуатацию твоего тела в качестве моей гипотетической жены, — простонал внезапно Синвайн, отрывая меня от воспоминаний.

— Эллиан? С чего бы? — не поняла я резкой смены настроения напарника.

— Ты совсем слепая, что ли? — воззрился на меня в благоговейном ужасе Син. — Да он по тебе с самой первой встречи сохнет. Считает уже почти своей собственностью.

— Я могла бы отнестись серьезно к твоим словам и принять их к сведению, — разумно заметила я, — если бы хоть раз хоть ненадолго позволила Эллиану думать, что у нас есть возможность быть вместе. Но поскольку я такого на своей трезвой памяти не припомню — а благодаря тебе я не пью вообще! — значит, твои догадки так и останутся неподтвержденными.

Какое-то странное предчувствие, почти мимолетное и незаметное ощущение коснулось в этот момент рассудка, заставляя оглядеться по сторонам. Да нет...все, как и обычно: знакомые улочки Маленького городка. Я встряхнула головой, отгоняя непонятные отголоски предвиденья, и снова прислушалась к тому, что говорил напарник.

— Слышал бы тебя Эллиан, — удрученно покачал головой Син. — Но он собирается встречать каких-то шишек из торгового патруля завтра.

— Боюсь, опять с ним разминемся, — на ходу пожала плечами я. — Мы-то с тобой с самого утра отчаливаем.

— Иногда я начинаю думать, что ты упорно хранишь себя для того глупого недодракона, — нахмурился Синвайн. — Иначе давно бы уже заметила, что чувства Эллиана не являются подделкой.

— Сам же сказал — дракона только попьяне на роль любовника выбрать можно, — беззаботно отмахнулась я, ощущая, как сказанная оборотнем правда жжет сердце. Нет, не надо было никому знать о том, что творилось у меня на душе...

Эллиан Миролюбивый при первой же встрече понравился мне. Симпатичный светловолосый и голубоглазый маг в полной мере оправдывал свое прозвище, являясь полукровкой человека и дракона. Менталист, как и Златоглазый, но, конечно, не такой сильный, он ставил в приоритет целительство, а потому горячо поддержал идею Арегвана выдвинуть меня на пост главного мага. Кстати, под его началом и я потихоньку влилась в посильную помощь людям: лечила, принимала роды. Если было необходимо, то и просто приезжала, забирая особенно больного человека в место, где магический барьер был более обширным и плотным. Дел находилось много. Эллиан часто находился рядом. Даже выбирался с нами в море, где помогал совершенствоваться в магии. А на месте я не стояла. Свою способность ставить и разрушать щиты я постепенно развивала на все возможные области связывания: научилась затягивать порезы, сращивать сломанные кости, ставить на щит как заплатки, так и восстанавливать его необычную ткань. Миролюбивый сказал, что меня смело можно назвать магом-проводником. Уставала жутко, но почему-то именно занятия по совершенствованию дара помогали мне чувствовать себя нужной и быть постоянно при деле. С Синвайном мы наладили совместные путешествия к гномам, куда и откуда возили особо ценные грузы или срочные донесения в магический мир. И вот в одно из таких возвращений я и сменила свой статус обычного мага...

Работой наше общение с дайгоном, конечно, не ограничивалось. После возвращения мы частенько заходили в таверну "Веселый гном", она считалась лучшей в Ромашках, и там отмечали очередное успешное завершение дела. Однажды мы, как и всегда, вломились в святилище настоек и вкусных ужинов и немного оторопели, увидев, что там собрался почти весь город.

— Что за шум, а драки нет? — неудачно пошутила я, робея от сотни направленных на нас с Синвайном взглядов. Вперед выступил Эллиан.

— Аня, жители просто решили собраться здесь и поблагодарить тебя за то, что делаешь бескорыстно и от всей души. Я думаю, никто в этом зале сегодня не сможет сказать ни слова против, и ты заслужила прозвище Связующая по праву, — на этом месте толпа восторженно загудела, я же прикусила язык и еще больше испугалась. — А еще мы связывались с семьей Арегвана, — на этом месте у меня почему-то кольнуло сердце, — и они решили, что лучшим подарком на обретение тобой прозвища станет дом, в котором ты живешь. Они просили передать вот это, — и Миролюбивый передал мне мягкий сверток, который я не решилась открыть в присутствии сотен заинтересованных лиц. Передав сокровище (дракон другого не подарит!) в руки Синвайна, я тепло поблагодарила жителей за оказанную честь и обещала носить новое имя с достоинством. Так вот кем я для них стала — связующим звеном с остальными Пределами. Как ни крути, а все мы здесь, так или иначе, оказались в своеобразной резервации...

В тот вечер я много и долго танцевала. С Эллианом, с Сином, ловя на себе восхищенные взгляды градоначальника, с другими мужчинами. Все радовались, что жизнь в Южном Пределе постепенно начинает входить в ритм остального мира. Испортил мне вечер, пусть и никогда об этом не узнает, тем не менее, тот, кто и обеспечил поначалу хорошее настроение. Эллиан в своей привычно-общительной манере, лучисто улыбаясь, отчего открывались очаровательные ямочки на щеках, которыми я невольно залюбовалась, предложил сходить с ним на прогулку. И у меня резко упало настроение. Знала я, чем обернется эта прогулка. Нет, ничего предосудительного, ничего из разряда того, что случилось со мной в ночь выпуска или на утро после. Эллиан, слава Богу, был джентльменом до мозга костей. И отличным мужчиной. Только вот чужим. Чужим, а потому остающимся по иронии судьбы всегда на расстоянии вытянутой руки...вот почему я и сказала Сину, что никогда не давала Миролюбивому повода надеяться. Какая могла быть надежда, когда я все еще продолжала думать о том, другом, тоже полудраконе, который был в тысячу раз хуже находящегося сейчас рядом?