Элементалист Кн.1 (1-7гл из 14)

Я ловила каждое мгновение замешательства Генри, и даже в полутьме было видно, как медленно бледнеет его смуглое поношенное временем лицо.

— Это так необходимо?

— Обстоятельства указывают на это. В последнее время влияние и возможности ордена упали до безобразия. На днях Лорды рассматривали целесообразность дальнейшего финансирования данной организации. Мне удалось настоять на отсрочке. Если Викторианский орден не сменит приоритеты и не докажет собственную значимость, в ближайшее время его ждет крах. Я всегда верил в Британию и считал любимую вами организацию надежным щитом. Пришло время укрепить его.

— Но мы никогда... никогда не воевали. О каком оперативном отделе может быть речь?

— Прошу вас не впадать в панику, действия моих сотрудников не доставят вам особого неудобства, к тому же принесут немалые доходы, за это я ручаюсь. Время не стоит на месте, все сущее должно измениться или умереть, таков порядок. Я сообщил вам факты, и прошу донести их до ваших коллег. Жаль, что пришлось сообщать вам все это без подготовки. Но сейчас у меня нет времени на церемонные беседы, может оборваться жизнь, и я вынужден торопиться.

Он перевел задумчивый взгляд на меня.

— Матильда приготовила две гостевые спальни. Но я бы хотел, чтобы вы отправились со мной. Процесс изъятия избытка вашей силы не закончен, это займет еще некоторое время, а оставлять вас с таким резервом в одиночестве неразумно. К тому же, ваша помощь может пригодиться.

Я кивнула.

— Матильда! — от крика мага Генри передернуло. — Хватит подслушивать, заходите уже, я жду.

Ручка на двери скрипнула, являя нашему взору красную, как мак, экономку. Дориан на нее даже не взглянул.

— Проводите Сэра Уорда в его спальню.

Женщина испуганно перевела взгляд на меня.

— Только его? ... Сэр...

Маг закатил глаза.

— Да не съем я ее, шевелитесь!

Женщина нервно сглотнула, но подчинилась. Мне показалось, она хочет что-то сказать, но под пристальным взглядом мага не решилась на это.

Свет в доме загорелся, когда мы вышли во влажную ночь. Дориан оказался прав в своем прогнозе — дождь закончился, а пробивавшиеся сквозь редкие облака звезды казались обновленными, словно прошедшая гроза сделала их ярче. Я вздохнула полной грудью, прогоняя остатки дурмана, чувствовать себя трезво мыслящей было невероятно приятно. Маг открыл передо мной дверцу машины. Моя жизнь изменится, хорошо ли это?

2

Мы уезжали всё дальше из города, и свежий, влажный воздух, врываясь в открытое мной окно, навевал сладкую дремоту. Напряжение спало, уступая место умиротворенности, магия уже не рвалась наружу и я чувствовала себя почти нормальной, почти человеком. Дождь закончился, над влажной землей начал сгущаться молочный туман. Мы выехали за пределы Лондона и единственным источником света, разрезавшим молочную пелену тумана, стали фары нашей машины.

— Похоже место куда мы едем нельзя назвать слишком людным. — уже шестая, жалкая попытка завязать разговор, но все же... любая беседа лучше, чем пялиться в непроглядную пелену тумана за окном, скорбно провожая силуэты старых, невесть откуда взявшихся тут, дорожных столбов.

— Да.

Вот и весь ответ. Впрочем, не очень-то и хотелось! Чем больше я проводила времени в компании нашего нового знакомого, тем меньше он мне нравился, может вся причина в том, что я изначально ждала слишком многого. Сквозь грани знакомства и первого впечатления наконец начали проглядывать истинные черты нашего загадочного мистера 'К', а они-то как-то с ожидаемым не совпадали, хотя я и не могла бы сказать, чего именно ждала.

— Застегните пальто, мы почти приехали. Зайдя в дом ни к чему не прикасайтесь, не пейте, ничего не ешьте.

О чудо! Он заговорил! Отвлекаясь от дороги, он смерил меня жестким взглядом, как будто хотел убедиться, что его предостережения были услышаны. По спине пробежала мелкая дрожь, оставляя белесую тропинку влажного инея. Язык свело, но я была бы не я, попридержав сарказм.

— Обращусь в козла?

Глаза под голубоватыми стеклами очков сощурились. Теперь, когда я находилась так близко, их стало проще рассмотреть. Если зрение меня не подводило, они были немного... фиолетовыми?

— Вы думаете, вам бы пошла пара-другая копыт? Или, может быть, рогов?

Металлические нотки его голоса стали слышны более отчетливо. Подобных шуточек он не любил. Но на мой вопрос ответил, а это уже можно считать видимым прогрессом в наших сотруднических отношениях. Да, я уже чувствую, мы обязательно сдружимся. Осталось только надеяться, что Генри не возлагал больших надежд на этого пижона. Всем будет лучше, если я выберу второй вариант из предложенных магом. Простой контроль силы и надзор этого выскочки, с которым еще нужно будет расплатиться, но лишение его дорогого общества того стоит. По крайней мере меня все больше манит перспектива убраться от этого типа как можно дальше. Еще и эти странные глаза. Будто прочитав мои мысли, он немного сдвинул очки на нос. Света в салоне было немного, но его хватило, чтобы рассмотреть фиолетовый ободок вокруг насыщенно синей радужной оболочки. Наверное выражение моего лица говорило само за себя, он улыбнулся и вернул очки на место. Цель была достигнута, цвет его глаз я рассмотрела.

— Цвет немного... странный. — констатировала я.

— Моя мать была альбиносом. — и что, это все объясняет? Я попыталась толково оформить вопрос, но задать его не успела. — Чтобы вы не надумали лишнего, это всего лишь редкая генетическая мутация. Я долгие годы возился с заклинанием иллюзии, скрывая настоящий цвет, но забывал его обновлять... С очками проще, не все так дотошны, как вы, и большинство думают — показалось. Исчерпывающий ответ.

Машина свернула на подъездную дорожку, ведущую к небольшому, довольно запущенному парку; над верхушками деревьев величаво возвышался огромных размеров дом. Бросив один только взгляд на эту величавую поросшую мхом постройку, становилось понятно — в прежние времена его хозяева далеко не бедствовали.

Машина остановилась недалеко от входа. Сбитые грозой ветви деревьев некогда роскошного, а теперь просто запущенного сада, загородили путь.

Внезапно на меня нахлынула буря спонтанных чувств. В целом походило на то, что само место попыталось оттолкнуть незваную гостью. В лицо подул свежий ветер и только тогда я осознала, Дориан уже вышел из машины и открыл дверцу с моей стороны. Во взгляде из-под льдистых стекол его очков читался неподдельный интерес.

— Не хотелось бы давить на вас, Элен. Но долго ли мне еще держать открытой дверцу машины? Поскольку время не стоит на месте, и наша цель нас не ждет, советую вам всё-таки выйти.

Кровь прилила к лицу, а по спине вновь пробежали ледяные мурашки.

— Да, простите. — Быстро выскользнув из машины, я мечтала провалится под землю. Он так смотрит, будто нож к горлу приставил. Разве возможно спокойно вынести подобный взгляд?

— Что с вами произошло? — Я обернулась и чуть не застонала. Ну не надо на меня так смотреть! Как будто виновна...

— Да... то есть... я и сама до конца не поняла, но теперь все порядке, спасибо.

— Вы что-то почувствовали? — В его взгляде скользнуло понимание, а губы изогнулись в улыбке. — Прекрасно. Если с вами снова произойдет подобное, постарайтесь не впадать в ступор. Иначе останетесь где-то в коридорах. С этими словами он занялся осмотром поваленных деревьев.

Прекрасно? Он произнес это с таким восторгом, будто выиграл первый приз на скачках. Странный тип, лично я не видела ничего прекрасного, и тем более ничего подобного не чувствовала. Определенно что-то было не так, некая вибрация сотрясала даже воздух вокруг. Ничего определенного, кроме медленно, будто паутиной окутывающего меня страха. Страх полз по земле влажным туманом, просачивался сквозь одежду и как хищный зверь вгрызался в плоть.

Крик сойки со стороны заброшенного парка напугал, но вместе с тем и принес облегчение. Птицы тут всё-таки были... А значит, возможно, место было совсем не таким страшным, как мне сначала показалось.

Не так много времени прошло с того момента, как я вступила в орден. А одним из неписаных правил для всех новичков является обязательное присутствие при всех экспедициях, снаряжаемых в дома привидений, оскверненные места и один Бог знает куда еще, кроме как разве что случаев экзорцизма — на такие вылазки брали исключительно профи. Про оскверненные церкви я мало что знала, но зато на собственном опыте успела убедится, что там, где живут призраки и похожая нечисть, птиц нет.

С каждым шагом я все плотнее ощущала сопротивление дома, хотя идти тяжелее не становилось. Дориан же похоже чувствовал себя в своей тарелке, так, будто возвращался домой. Он уверенно шел к правому входу в дом, над крыльцом которого висел новенький фонарь. Два разных крыла имели свои собственные парадные входы? Как бы то ни было, левая часть дома выглядела необитаемой. В правом же крыле чувствовалось присутствие человека. Внешний фасад немного подштукатурен, насколько мои глаза могли рассмотреть при свете включенных фар автомобиля, входная дверь была довольно новой. На втором этаже тускло светились два окна. Постучав в дверной молоток, Дориан настежь распахнул дверь. В лицо мне ударил запах старости и плесени. На потертом столике в центре холла стояла керосиновая лампа, тускло освещая скудную обстановку. На полу лежал вполне приличный ковер, но ремонт тут не делали, наверное, со времен жизни моей прабабушки.

— Только после вас.

Ни тени улыбки на его лице. Возможно это слишком, но я не удержалась от шпильки.

— Вы, мужчины, никогда не упустите возможность уступить даме место, так, на всякий случай, мало ли что...

Сзади послышался сдавленный смешок. И он шагнул за мной, прикрывая дверь.

— Вас, Элена, не поймешь, то обвиняете меня в нетипичной для джентльмена нетерпеливости, то упрекаете за элементарную вежливость.

— Просто что-то мне подсказывает, что вы джентльмен только тогда, когда это удобно вам.

Дориан хмыкнул. В дрожащем свете лампы его необычные глаза за голубоватыми стеклами очков, казалось, отливали бордо.

— В этом вы правы, но берегитесь, будь на моем месте типичный английский джентльмен, обиды вы бы не избежали.

— В таком случае мне повезло, что вы не английский джентльмен.

Вибрации воздуха, заглушавшие все чувства и питавшие только мой собственный страх, стали более ощутимы в доме. Казалось даже, что они приобрели некий дикий музыкальный ритм.

В коридоре справа от холла послышались торопливые шаги. Тусклое пятнышко пляшущего света стремительно приближалось. К нам навстречу выбежала запыхавшаяся дама с керосиновой лампой в руках. По виду ей было лет 35 — 40, тоненькая как тростиночка, ростом около полутора метров, она показалась мне дюймовочкой в униформе служанки.

— Ах, святой отец, это вы! Хвала небесам! — глаза ее лихорадочно блестели, лицо было покрыто испариной, а из-под чепчика выбилась неопрятная русая прядь.

Святой отец? ... Я, конечно, не думала, что сюрпризы на сегодня закончились. Но это оказалось слишком даже для моего закаленного орденом ума.

— Миссис Райс. — его руки взлетели в успокаивающем жесте. — Миссис Джонс объяснила мне все в телефонном звонке. Скажите только одно — где мистер Джонс?

Женщина, казалось, его не слышала. Глаза ее, расширенные ужасом, были пусты, как стеклянные шарики.

— Он сущий Дьявол... Он демон, а... грх! Святой отец! А эти его... дьяволята. Они все время что-то шепчут, шепчут у меня в голове! И их музыка, их дикие песни!

— Музыка? — может эти вибрации, что я так четко ощущала, были вовсе не вибрациями?

Женщина устремила на меня невидящие глаза, как будто пытаясь осмыслить кто я и как тут оказалась. Молчание оборвал Дориан, на секунду мне показалось, что я поймала на его лице едва заметное волнение.

— Миссис Райс... — он замолчал, оборвав заготовленную фразу, по лицу его скользнула легкая тень непонятного мне чувства.

Наскоро расстегнув свой плащ, он кинул его прямо на пол в холле вместе с шарфом и очками, перчатки при этом остались на его руках. Но не могу в точности сказать, что именно поразило меня больше. Такое безалаберное отношение к вещам или блеснувший в его воротнике белый прямоугольник колоратки (). Когда мы уходили из дома Сводбери, он был одет немного по-другому. Дориан протянул женщине руку, обвитую невесть откуда взявшимися ониксовыми четками и дотронулся до щеки, трогательно, почти по отцовски. Его взгляд как будто притянул к себе ее глаза. Взгляды встретились, служанка протяжно всхлипнула и разразилась громкими рыданиями. Слезы потекли из ее глаз в два неиссякаемых ручья и она упала на колени, сотрясаемая безутешными рыданиями. Вцепившись в руку, обвитую четками, она умоляла его о чем-то, лепетала что-то о том, что ее заставили сделать, как будто увидела в его глазах отражение всех своих прегрешений. Эта картина отобрала у меня последние крохи смелости и ноги подкосились сами собой. Я упала на колени и поняла, что меня трусит от страха, переполнившего этот дом, он как удав обволакивал сердце. Страх и страх, ничего кроме страха.

— Не заставляйте меня туда возвращаться. Прошу вас! Я больше не вынесу, не вынесу! — лепетала она, прерывая фразы протяжными всхлипами.

В глазах Дориана блеснул гнев. Его лицо стало жестким и решительным. Отпустив руку женщины, он оставил в ее ладони нефритовые четки.

— Уходите из этого дома. Немедленно! Вы сделали все, что могли. А теперь убирайтесь! Глупая пустая женщина!

Она смотрела на него по детски огромными глазами, полными страха и отчаяния.

— Ну же! — прикрикнул он, и подскочив как ужаленная, служанка выбежала вон.

— Зачем вы так с ней? — я бросила сочувственный взгляд на распахнутую в ночь дверь.

— Эта гусыня помогала им! — процедил сквозь зубы маг.

— Кому? Чем помогала?

Он отмахнулся.

— Ради Бога, хватит рассиживаться! Быстрее, надеюсь еще не поздно.

Не знаю, как я заставила себя подняться. Но мы уже вместе бежали, спотыкаясь через ступени, на верхний этаж, затем по темному коридору, освещенному только падающим из огромных окон бледным светом луны, затем снова по ступенькам, и мне показалось, что мы поднимаемся куда-то в верхнюю часть заброшенного левого крыла. Вибрации воздуха, вибрации страха становились все четче, я уже осознавала, как он накатывает на меня волнами, ритмами странной мелодии, нечеловеческого пения и чьих-то завываний.

В конце коридора у дверей, сквозь которые пробивался вибрирующий свет, Дориан остановился. Из груди его вырвался свистящий звук, он судорожно втянул легкими воздух. Подготавливая себя к тому, что может увидеть, распахнул огромные двухстворчатые двери.

Нашему взору предстала закругленная комната, когда-то, возможно, ее использовали как небольшой бальный зал или гостиную. Теперь же все предметы мебели громоздились у стен нелепыми кучами. Всюду на полу и подоконниках горели черные свечи, тысячи, миллионы свечей. Пол был весь исчерчен мелом, залит черным воском, кровью и усыпан перьями. Посреди комнаты в центре круга в кресле сидела девочка лет 8, глаза малышки смотрели в пустоту. Белые кудряшки беспорядочно рассыпались по худеньким плечикам. Голубое помятое платьице, сплошь измазанное кровью, смотрелось жутко. Напротив девочки с раскрытой книгой в руках стоял светловолосый мужчина. Рукава его белой рубашки были закатаны по локоть, серый жилет заляпан кровью, а по бледному лицу и рукам градом струился пот. Звонкий странный хриплый голос эхом разносился по залу, мужчина читал из книги на неизвестном мне языке, за его спиной, играя на барабанах и подвывая дьявольской какофонии, танцевало шестеро оголенных по пояс негров. Еще трое стояли позади девочки. За их спинами, извиваясь, выл женским голосом обмотанный веревками сверток. Если бы не голос, я бы ни за что не узнала связанную женщину. Казалось, никто не заметил нашего появления, танец не прекратился, хриплый голос не перестал читать. Только жестом белокурый мужчина указал неграм на нас. Дориан рывком кинулся к ребенку, но трое охранников, как хищные звери, в два прыжка оказались у дверей, демонстрируя нам огромные ножи-мачете.