Армагеддон в юбке

— Лучше сдавайся подобру-поздорову. — Крикнул крайний, на всякий случай, отступая на пару шагов назад. Ну, с такими темпами ему не поймать и таракана не то, что меня...

Напугали!

— А что ты мне сделаешь?

— Увидишь! — крикнул он. Но ближе не подошел, предпочитая вести переговоры на безопасном расстоянии. Прирожденный дипломат!

— Давай, — я остановилась и уперла руки в бока. — Покажи, на что способна гильдия разбойничья!

Он сверкнул глазищами и его и без того тонкие губы сжались в тонкую линию. Я присмотрелась внимательнее: нет, не тот, что я отправила на тот свет. Почти отправила. Я ни за что бы им не призналась, но еще ни разу не убивала человека.

Только глядя на мое решительное лицо, они наверняка думали совсем противоположенное.

— Не пугай меня ведьма. Виктор все равно до тебя доберется. А если не он, то это сделаем мы! Мы... мы продадим тебя в притон!

Ну-ну. Предупреждая сразу — меня без доплаты с вашей стороны не возьмут.

— Давай. Продавай. — Я сделал шаг к нему. — Что же ты стоишь? Время — деньги.

То, что произошло дальше, не могла предусмотреть даже я. Вернее и не могла предусмотреть, так как такое запланировать не возможно.

Из свежевырытой ямы высунулась седая головка старенькой женщины.

— Милок! Подай ручку, я вылезу. — Старушка доверчиво хлопнула глазами и доверчиво протянула сухонькую ручку к дюжему мужику.

"Мужик" посмотрел на бедную женщину как на свирепого медведя, с которым случайно столкнулся, собирая в лесу малину. На его лице был написан ужас. Мне же стало смешно, а когда старушка дернула этой самой ручкой за штанину желая ускорить процесс вытягивания, мужик заорал и вместе со своими "друзьями" бросился к ограде кладбища. Рыбкой нырнув через нее, он прополз несколько метров, а потом побежал и исчез в ближайших кустах растеряв на острых колючках части своих штанов.

Теперь смеялась не только я. Ко мне присоединился Сема и старушка.

— Спасибо вам, — я подала руку и вытащила женщину на поверхность. — Вы спасли меня от очередного мордобоя. Я вам очень благодарна!

— Да я не нарочно, — улыбнулась бабулька. — Шла себе поскользнулась, упала, потом вас услышала. Дай думаю, пособлю красной девице. Заграбастают ведь изуверы такие — растакие.

— А у меня запас магии закончился только на ноги и надежда вся. Тут вы как нельзя кстати пришлись. Давайте я вас провожу.

— Спасибо милая да ты, видать, идешь к бабке своей. А я на своем транспорте, — с этими словами она достала из-за кустика метлу и, усевшись на нее, оттолкнулась обеими ногами, взмывая в воздух и поднимая пыль. — До встречи красна девица.

Я помахала улетающей старушке рукой и преодолела злополучную ограду. Вот только одно мне непонятно. Когда на меня обрушиваются неприятности, куда девается Сема?

— Сема! — позвала я. — Ты где подлый трус?

— Я не трус, — он ползком выбрался все из-за того же куста, — но я так за тебя боялся. А только подойди они и я бы гав!

— Гав, гав. — Хмыкнула я, — и это все на что ты способен. Не выйдет из тебя героя.

— А из тебя выйдет! — огрызнулся пес, гоняя блох за хвостом и клацая зубами. — Могла бы хоть блох вывести, совсем замучили.

— А раньше сказать не мог? Или кот твой язык украл?

— Только не поминай этих блохоножек хвостатых! — фыркнул пес, — я их все — гав!

— Тебя на все нагавкать! Чудище...

— Я все слышал!

Пес поравнялся со мной и принял обычный важный вид. И как при такой внешности и знатной родословной можно быть таким трусом? Когда дело касается пустого бахвальства так он герой. А до дела дойдет — и в кусты.

Итак, я выходила на финишную прямую. Уже темнело, и в небе загорались первые звезды. Рогатый месяц всплыл на небосвод. Все предметы окутались легким маревом сумрака. Я с легкой опаской следила за горящими глазами волков то и дело светящихся в темноте.

Сема, похоже, вполне разделял мое мнение и пугливо озирался по сторонам. Если на нас нападут, он окажется в гораздо более сложном положении, чем я. С его-то лапами вскарабкаться на дерево и переждать опасность нельзя.

Я попыталась успокоиться, напоминая себе, что избушка бабушки уже близко.

Желудок протестующе заурчал, когда я в очередной раз приложилась к бутылке с водой. Я с сожалением вспомнила пирожки, с которыми мы разделались еще на кладбище. Когда я нервничаю, у меня просто зверский аппетит просыпается! Просто удивительно, как я еще не растолстела...

— У-у-у, — раздалось недалеко от нас.

— У-у-у, — вторило ему с другой стороны.

Холодные липкие лапы ужаса вползали в душу. И почему мы так задержались? Сидели бы сейчас в теплой безопасной избе, пили чай с вареньем из яблок и смеялись над историями. Впрочем, у меня с собой оберег от волков. Только от страха это все равно не спасет.

— Нас сожрут, — сказал Сема, — как пить дать сожрут. И даже не заметят, кто это был.

— Если будешь скаучать — сожрут, — ответила я, — а смолчишь и пройдем спокойно. Тут осталось всего минут десять.

— Десять! Как же. Ты так говорила еще час назад. А у меня лапы ноют, хвост выкручивает, и желудок сам себя переваривает.

— Тебе полезно. Раскоровел, почище нашего хрюшки будешь!

— На себя-то посмотри!

— Чем я тебя не устраиваю? При росте сто семьдесят сантиметров, пятьдесят килограмм вешу.

— И на что Виктор собственно польстился?

— На это и польстился. Не нравится, не смотри!

— Извини у меня несколько иные предпочтения!

— С ума сойти! Мне читает морали вшивый пес!

— Чего?! — Сема зарычал.

— Того. Пришли, говорю.

Впереди и правда была избушка, в окошке которой уже приветливо горел свет. Но избушкой, это можно назвать с трудом.

Это добротный двухэтажный дом, где кроме бабули живет еще ее племянница с мужем и тремя детьми.

Когда до крыльца осталось метра два за нашими спинами послышалось разочарованное рычание, а в кустах мерцали сдвоенные огоньки глаз. Волки лишились последней возможности поужинать. Бедняги. Хотя, может им еще повезет.

Не желая испытывать судьбу, я быстренько подошла к двери и дернула за ручку. Вот уж язык мой! Накаркала на свою голову пожалела этих обормотов! Дверь-то закрыта.

С другой стороны все верно: жить в лесу и оставлять дверь на распашку себе дороже.

— Бабуля, — крикнула я, стуча в дверь, — открывай, это я внучка твоя!

— Сейчас, — откликнулись из-за двери, — только тапочки одену...

Я прижалась спиной к двери и напряженно вгляделась в темноту, Сема поджал хвост и прилип ко мне. Он не желал лишиться своей гордости — толстенького черного хвостика.

Голодные волки, которым судьба беззубо улыбнулась, мысленно возблагодарили ее и ринулись к нам. Но двери открылись и мы с Семой ввалились в избу, а самые быстрые волки врезались носом в закрытую дверь.

— Внученька! — бабушка, совсем не похожая на бабушку, выглядящая слишком молодо для своих четырехсот, обняла меня и поцеловала в щеку. — Ну, как ты добралась? Никто не напал?

— Нормально, — я перевела дух и села на лавку. — Добралась, — я протянула конверт и травы. — А это вам, отец передал.

— И из-за этой мелочи он послал мою внучку, одну через лес и кладбище? Изувер.

— Одну! — фыркнул Сема, — с ней был я. И этим все сказано. Она ведь только выглядит взрослой, а разум как у малого дитя!

— Ай — яй — яй, — покачала головой бабушка, — вот хвастунишка. — И за что тебе такая милость? Кормят, поят, защищают и говорить научили.

— Приврать уже нельзя! — проворчал Сема. — Я поддерживал моральный дух Вишни. Она ж без меня...

— Поддерживал, — передразнила я, — баял про то, как нас волки будут лопать и что при этом почувствуют. Несчастной иллюзии допотопной испугался!

— С кем не бывает!..

А потом мы сели пить чай: мятный с вкусным яблочным варенье и пирогами. Даже Сема остался всем доволен позабыв страхи и обиды. Но второй раз я с ним одна никуда не пойду. Это болтливое создание кого угодно до белого колена доведет...и бросит.

Глава 3

— Эй, насильник, насильник, потаскун,

Меня возьми...!

— Маньяк говорите? Сексуальный? Девочки налетам!

Народное творчество

По дому разносился визг и крики. Что еще такое? Пожар, стихийное бедствие?

— Вставай Вишня! — радостно взвизгнул детский голосок, и уже в следующий миг я чуть не сложилась пополам, так как чадо по ошибке перепутало меня с батутом.

Понятно, утро настало.... Я открыла глаза и села на кровати. Прыгающие по мне дети прекратили экзекуцию только, тогда когда я шуганула их алыми зрачками и грозным оскалом.

Совсем распустились. Надо ведь и совесть иметь! Хотя, пожалуй, я требую от них невозможного.

Натянув бриджи и рубашку, я выползла на кухню, надеясь подкрепиться. И мои надежды оправдались. На столе стояли миски, а Мери (племянница бабушки), уже раскладывала жаркое и овощное рагу.

— Доброе утро Вишня, выспалась?

— Ага. — Я зевнула, понимая, что все-таки не до конца.

— Сейчас будем завтракать. Только остальных позову.

Завтрак удался на славу. Стук ложек прерывался только оживленной беседой. Уж что-что, а поговорить, мы любим. Обсуждалось все — от здоровья родственников до урожайности куста смородины.

— Кстати о фруктах, — бабушка оживилась, — поможешь яблок нарвать для варенья? А я пока курочку запеку, кхм пять курочек. — Поправилась она, осматривая собравшуюся за столом ненасытную ораву.

— Помогу, — после сытной еды мое настроение поднялось, и я была согласна на что угодно.

— Вот и отлично. А я тебе травок в обратный путь дам. Можешь попрактиковаться в черной магии.

Бабушка ты не знаешь что мне предлагаешь... Если я еще и черной магий начну баловаться наша деревню точно прекратит свое существование. Соседи еще после моих прошлогодних алхимических опытов не до конца отошли.

— Кстати, — я решила задать мучавший меня вопрос, — почему, когда я говорю слова типа "остынь", "заткнись" они сбываются? Я так одного даже убила ненадолго...

— А ты не знаешь? — удивилась старушка. — Ведь на этой неделе парад планет. Так что будь осторожнее со словами, убить словом, стало еще проще...в буквальном смысле. А как там Керна? За ней еще не прислали?

— Нет еще.

— Не ее это судьба, — вздохнула бабушка. — И куда дочка смотрит, или она нарочно?

— Что нарочно? — не поняла я.

— Придет время, узнаешь. Уже недолго осталось. Ну, а как ты?

— Нормально. Вот, родители надумали учиться отослать. Чтоб лицензию получила. Когда вернусь, сразу и поеду.

— Это правильно.

Мы посидели еще немного и разбрелись по своим делам. Мне досталась высокая яблоня сплошь в крупных румяных плодах. Я подавила вздох протеста и, сняв обувь, полезла по стволу, закусив ручку ведра.

Через пол часа яблок меньше не стало, но есть их, я уже не могла. Протестующе урчащий желудок никак не желал пойти на уступки завидущим глазкам и загребущим ручкам.

— Нарвала? — бабушка стояла под деревом, скептически глядя на результат моих трудов в виде неполного ведра яблок.

— Почти, — я села на ветку и свесила ноги. — Но я больше не могу есть. Ща лопну...

— Да кто ж тебя, их есть — то просил в таких количествах! Рвала бы в корзину. И чему тебя Нона учит? Смотри!

Бабушка развела руки в сторону и прошептала коротенький заговор. Через мгновенье яблоки начали сами собой приземляться в ведра, изредка стукая меня по плечам и голове.

— Ого!

— То-то. Говорила же, не умеет детей воспитывать, отправляла бы ко мне. Учись детка.

Я согласно кивнула и проводила взглядом плывущие в воздухе ведра, следующие на кухню. Это дело!

Через два дня я словно колобок выкатилась на дорогу. Собиралась зайти к сестре: то-то она обрадуется! Когда я еще увижу ее, если поеду учиться? Нескоро...

Набрав целую сумку разной снеди, мы выдвинулись в путь. Он был не таким опасным и проходил по ровной дороге. Уже к этому вечеру я буду в городе. Названия не помню и есть ли оно вообще тоже. Этот городок слишком незначителен. И лучше так чем называться как наша деревня "Федяйцы".

Правда, это было старое, но более распространенное и привычное название, чем новое "Лесные хаты". Откуда пошли эти самые Федяйцы никто толком не знает. Самые умные и охочие до выдумок объясняют их просто: мол, жил ту некий Федя и славился он яйцами... Чьими именно не уточняют то ли из солидарности то ли боги еще знают отчего.

Отправляя в рот очередную конфету под пристальным взглядом верного пса (в чьей верности я сомневаюсь) я неторопливо шагала вдоль дороги. И сильно жалела, что не поехала верхом. Тащиться пешком под горячим солнцем было сложно.

Смахнув со лба пот, я отдышалась, хлебнула воды и с упорством медведя продолжила свой путь. Семка не разделял моих стараний, и вяло тащился следом, поднимая боевой дух причитанием и жалобами. Можно подумать, мне легче. А я еще и рюкзак на себе тащу с едой...

Да. Теперь я знаю, почему природой задумано так чтобы люди не понимали язык "братьев наших меньших". Так и с ума можно сойти!

За спиной раздались до боли знакомые почти родные шаги. Наглый, бесстыжий Виктор снова послал смертников. Сам бы ловил меня, если уж так хочется! Но теперь встреча с разбойниками меня не пугала. Запас магии был большим, плюс я узнала несколько новых заклинаний. Повеселимся! Я мысленно потерла руки и захихикала.

Нет, есть во мне что-то от злой ведьмы...

— Ведьма! — раздалось за моей спиной. — Подожди!

— Чего надо? — я повернулась и обозрела с десяток новых физиономий. — О пополнение! Люблю свеженьких...тепленьких! Жи-и-ивых.

— Тише, тише! — с опаской сказал один из них, — Мы пришли договориться. Мы отведем тебя к Виктору, а ты сама скажешь ему, все что думаешь.

— У меня нет времени. Лучше я вас побью и пойду по своим делам.

— Но госпожа ведьма! — мужчина упал на колени и обхватил мою ногу, — ну, пожалуйста. — Слезы текли по небритой физиономии.

Что за мужики нынче пошли! Чуть что и в кусты... то есть слезы.

— Да, отстаньте от меня, — я попробовала отойти, но меня окружили.

— Войдите в наше положение...

— Пощадите!

— Госпожа ведьма...

— Да что вы с ней церемонитесь? — заметил один из "новеньких": дебелый детина с косой саженью в плечах и угрюмым взглядом глубоко посаженных глаз. — Во как надо! — Прежде чем я успела пискнуть он схватил меня громадными ручищами, накрепко связал веревкой и усадил на одну из лошадей.

— Эй! Что вы себе позволяете! — возмутилась я, пылая праведным гневом. К сожалению, на ум не приходило ни одного заклинания которое можно было бы осуществить со связанными руками. А ведь придется еще спуститься с лошади и как-то развязаться... — Немедленно освободите меня!

Вои вопли были нахально проигнорированы и с таким положением вещей пришлось временно смирится. В конце концов, надо беречь силы. Чтобы когда мы прибудем к этому Виктору устроить всем незабываемые впечатления!

Под мирный цокот копыт, мы не спеша, двигались на запад. Небо затянуло тучами, и солнце скрылось из виду. Мне же на ум всплыли думы о доме. Интересно, что родители без меня там делают? И о чем говорили перед моим отъездом?