1. Другой Киев(общий)

— И была бы монархия, — дополнила Поля. — Боже, и зачем столько календарей?

— Мало того, что годовое вращение Земли не укладывается в триста шестьдесят пять дней, поэтому пришлось придумать високосный год, который все календари вычисляют по-разному, так еще и две тысячи девятый год от... — и Мир выжидающе посмотрел на девушку.

Полина не понимала, чего он хочет, а потом и сама не заметила, как продолжила фразу:

— От Рождества Христова...

— Вот именно, — подтвердил он. — В библии нет точной даты рождения Иисуса, вот и считай, как хочешь. Мы тут все про Цезаря, а ведь были и другие календари. Например, Дионисия Малого, которым в свое время пользовались католики.

— А ты откуда все это знаешь? — пораженно спросила девушка.

— Общая школьная программа по истории.

— У меня была пятерка, но я такого не помню, — возразила она, на что парень только пожал плечами:

— Кому как с учителем повезло. А зачем тебе? — спросил он.

Полина задумалась. Ну да, она теперь знает, про отличие календарей, ну и что с того? Что это ей дает? Она подумала, а не раскрыть ли ему кусочек правды.

— Я хочу знать, что такое "Старый Порядок".

— Так это совсем не то, — сказал парень. — Это не календарь! Это монархия во Франции.

— Да нет же! — замотала она головой, из-за чего пара коротких прядей выбилась из аккуратной косы. — Это с моей бабушкой связано! Ей дела нет до Французской монархии. Тут скорее всего дело в календаре. В старом стиле.

— А ты семейное древо не проверяла? Может, вы из благородных! — он явно подшучивал.

— Моя бабушка занималась сбором трав, — угрожающе ответила Полина. — Какая монархия?

Парень помолчал немного, как будто обдумывал, что сказать, а потом резко встал. Полина пододвинула Миру ноутбук. Похоже, опять у них разговор не складывается, но тут брюнет глянул на нее своими пронзительными карими глазами и сказал:

— Если она занималась травами, то вряд ли ей было дело до Юлианского и Григорианского календарей. Бьюсь об заклад, она пользовалась исключительно лунным.

— Лунным? — удивилась она.

— Ну, полнолуние, новолунье, нарастающая, убывающая... — стал он перечислять с явной неохотой. Еще бы — о таких вещах обычно знали только женщины, — равноденствие, солнцестояние. Кстати, осенние равноденствие совсем скоро — недели через две.

— Это что ж? Телескоп покупать? — потерялась Полина.

— Зачем? — удивился парень. — Интернет же есть.

— Но ты же уходишь... — вздохнула она.

— Пользуйся, — ответил он. — Все рано на лекцию по экономической теории ты пойдешь. Там и отдашь.

— Спасибо.

— Не за что, — сказал этот таинственный парень, развернулся и ушел.

Полина ехала в метро и крутила в руках синий кусочек картона. Владелица визитки ясно сказала, что ей можно звонить только через неделю, но неужели она думала, что Полина вытерпит так долго. Она хотела знать, что их связывало с бабушкой-травницей, с чего Инесса решила, что она будет следующей травницей, и почему она должна "думать скорее, потому что придется ждать до зимы. Слишком много вопросов и ни одного точного ответа, поэтому, выйдя на улицу, Полина набрала номер таинственной блондинки.

— Ладно, давай вечером встретимся у Макаровны, все равно вечер свободным оказался, — ответила та, преграждая сотню ее вопросов, после чего отключилась.

И вот теперь, когда этот самый "вечер" наступил, она сидела напротив ухоженной женщины на маленькой уютной кухоньке, и они попивали целебный травяной чай с дивным ароматом.

Внимательно рассматривая собеседницу, Полина поправила косу на плече и сказала:

— Не могу себе представить, где вы с бабушкой могли познакомиться.

— А что? — удивилась красавица.

— Моя бабушка была человеком простым, — пояснила девушка. — А судя по вашему внешнему виду и машине, вы отнюдь такой не являетесь...

— Все это цацки, — к большому удивлению Поли, сказала она. — На самом деле это твоей бабушке я благодарна за них.

— Как это? — удивилась Поля.

— А ты бы лучше учила и тетрадки бабушкины читала, — ответила та с легкой улыбкой. — В них много полезного есть! Понимаешь, я раньше была простым астрологом, а потом с будущим мужем познакомилась.

— А бабушка здесь причем? — удивилась Полина.

— Между знакомством и браком — пропасть длиною в жизнь, а иногда и дольше, вот Макаровна и ускорила процесс, чаем мне подсобив.

— Каким чаем?

— А вон тем, что я вчера у тебя отсыпала... Эх, мне бы твой нос да тетради, я бы развернулась! Травницы считаются самыми слабыми из ведьм, но это ерунда! Они многое могут — и убить, и исцелить, и приворожить... да все на свете! Главное — заставить "жертву" выпить отвару, изредка понюхать и все! Готово!

— Ведьм?!? — в ужасе прошептала Полина.

— А я разве только сейчас это упомянула? — удивилась Инесса.

Девушка на это только покачала головой.

— Да? Ну ладно... — сказала она. — Да, мы ведьмы.

— И я? — тут же возник вопрос.

— И ты, — как ни в чем не бывало подтвердила блондинка. — Иначе тебе бы замочек-то не поддался.

— Что?

— Ящик серванта. Там, где хранятся тетради. Неужели ты думаешь, что если бы у меня была хоть малейшая возможность ими завладеть и прочитать, я бы ею не воспользовалась? — она улыбнулась: — Малышка-малышка, ты даже не представляешь, какой клад попал тебе в руки!!!

— Подождите!!! — резко вскричала Полина. — А если я не хочу быть ведьмой?!?

— А у тебя есть выбор? — удивилась Инесса — Я думаю, нет. Вопрос в другом: ты будешь либо хорошей травницей, либо никудышной.

— Но меня никто не может заставить! — возмутилась девушка.

Инесса усмехнулась:

— Братчина заставит, Дашко, братчина.

— Кто?

Инесса спокойно отпила чай и внимательно посмотрела на юную бунтарку:

— Ох, если бы нам сила да воля, но так же не бывает. Дело в том, что никто, кроме черных не ходит волен по Русской Земле...

— Мы уже какой год независимы, — пробурчала девушка. — Мы теперь Украина. "Вільна і незалежна!".* Это если кто не знал, — заметила она и глянула на блондинку.

— Мы-то Украина, а Русь-то Киевская. Таков Старый Порядок на Киевской Руси с начала распада.

— Но этого государства уже сколько веков не существует! — возразила Полина.

— Государства нет, а Киев — да. У людей свой закон — у нас свой. Представляешь, что бы было, если бы все творили что хотели? Бардак! А так все по братчинам, все под контролем.

— Под контролем кого?

— Мы, ведьмы, — у ведьмаков. Каждая братчина имеет своего главного ведьмака. Он тебе и отец и начальник.

— Так их много?

— Да и Киев большой, Поля, за всеми не уследишь. Вот и поделили на такие себе "гильдии".

— Ты сейчас говоришь, как моя бабушка, — недовольно сказала юная тра вница.

— А без этого никак, — рассмеялась Инесса, налила еще чаю и тут же заговорила в дружественной манере дамы, умудренной опытом: — Заешь, я бы и сама из братчины вышла. Мало того, что наша "братчина" женская, так еще и по рукам и ногам связывает! Но так уж повелось с тех самых старых времен и тут уж мы с тобой, подружка, ничего не сделаем.

— А кто в эту братчину входит? Я — травница, ты — астролог... А что, все астрологи — ведьмы? И кто вообще Старому порядку подчиняется?

— Да все кому не лень! Честно говоря, я только нашего ведьмака и знаю, а больше меня никто не интересует!

— Если все так, как ты говоришь, то я бы предпочла знать, — сказала Полина, позабыв о чае.

— Неужели? До сих пор ты жила в мире людей, и ты хочешь сказать, что знаешь весь Киев?

— Нет, конечно, — удивилась девушка.

— Вот и я так же! Раз общение с высшими силами меня обязывает соблюдать этот порядок... что ж, я буду его соблюдать, но брататься с нечистью — увольте!

— С нечистью? — удивилась студентка.

— Конечно! А ты думаешь, Старому Порядку только ведьмы подчиняются? Да тут пол-Киева — наш брат, я уж про "существ" молчу!

— "Существ"?

— Не важно, — отмахнулась Инесса. — Не хочу о них говорить. Давай лучше скажу тебе то, что ты знать обязана. Так вот, ведьмы бывают разные. Есть травницы, как ты. У одних есть сила, другие просто в травах разбираются. У Макаровны сила была и не малая. Она тебе ее должна была передать, раз ты тетради читаешь.

— Как? — удивилась Поля. Она сегодня себя чувствовала Почемучкой**, но это было недалеко от истины, потому как для нее сегодня открывался новый мир.

На очередной вопрос Инесса просто махнула рукой, достала из сумочки небольшую металлическую флягу и налила в обе чашки немного коньяку, показывая, что нужно выпить.

— Я отношусь к предсказателям, — поведала она. — У меня почти нет силы, изредка бывают видения, но это мелочи. Гадания и гороскопы — все мое. Но заметь, они у меня очень точные, всегда правду говорю! Эх... иногда мечтаю бухгалтером быть, но с другой стороны, тогда бы я мужа не встретила и с Макаровной не познакомилась. Ладно, не будем об этом. Итак, травницы, предсказательницы, а есть еще магички. Вот кто-кто, а они на силе и энергии помешаны. Своей, чужой, не важно. Бывают такие ведьмы, кто и травницы, и предсказательницы, и магички, но это большая редкость.

— А ты таких знаешь?

— Мне хватает общения с ведьмаком. Ну, еще с Макаровной, а теперь с тобой. Больше я дел никаких не хочу иметь с Другими.

— Другими?

— Инакопорядковцами, потусторонними, нечистыми, — сказала она, — как нашего брата не назовешь — все верно. Хотя слово "нечистые" мне самой не по душе. Мы люди, и не только, которые имеют силу и которые живут по двум законам — мирским и нашим. Не подумай — нас много, но я лично предпочитаю этого не знать. Да и Макаровна на свете пожила, знает, что не со всеми "нашими", — она выговорила это слово, будто выплюнула, — водиться стоит. И тебе не советую. Порядок Порядком, а там всяких тварей полно — кто в душе, а кто и снаружи.

— А мне стоит чего-то бояться?

— Не бояться, а осторожничать, — поправила она и вдруг вспомнила: — Ах, я же тебе не дорассказала! Так вот, ты уже поняла, что у ведьм разные формы занятий, а еще у них бывает разная степень силы. Легче всего живется тем, у кого силы мало. Вот как у меня. Мне не приходится подпитываться, потому что мне хватает энергии собственного тела. А вот те, у кого есть сила — им нужно быть поближе к земле, потому-то Макаровна и любит дачку.

— А в городе нельзя?

— А как ты в высотке от земли подпитаешься? Не выйдет ничего! Придется от людей энергию брать, а это уже братчина регламентирует.

— Что-то типа энергетического вампира?

— Да. Но есть и просто вампиры. У них своей энергии нет, вот они чужую и высасывают. С этого и живут.

— Что?

— Отвлеклась я, — встрепенулась Инесса, опять отпивая чаю. — В общем, бывают ведьмы, которые умудряются, живя на земле, еще и чужой энергией подпитываться. На праздники в церковь как угорелые бегут. Но те обычно черной магией занимаются, а она вообще под запретом.

— Под запретом, а они нарушают?!?

— Ой, наивная ты Полька! — от коньячка Инесса здорово повеселела. — А мирские законы не нарушают?

Полине нечего было ответить на это. Конечно, нарушают. Вон криминальные сводки какие!

— Но у них часто выбора нет, — сказала она и налила еще чая.

— Как это?

— Чертовки они.

— Чертовки?

— Ну да. Чертовки — это те ведьмы, у которых есть собственный черт. Для них черная магия — как наркотик для наркомана — они без нее не могут. Кстати, и ты берегись.

— Не использовать черную магию? Я и не собиралась! — воскликнула девушка.

— Это само собой! Чертей берегись. Они уже почувствовали, что ты силу получила, а значит, захотят с тобой быть.

— Я чертей боюсь и никогда себе черта не заведу!

— Ой, наивная! — пока Полина слушала, Инесса уже успела порядком опьянеть и опять стала говорить как ее бабушка, словно рассказчицы старых сказок: — Кто ж к тебе, глупая, с рогами явиться, а? Девка молодая, сама не заметишь, как хвостом обзаведешься!

— Хвостом?!?

— А ты думала, почему чертовки? Хвост у них, как у чертей!

— Как так? Это что, от черта хвостом заразиться можно? — будущая травница не знала, что думать.

— О, дите... святая простота... — Инесса хмыкнула и опять отпила "веселого чая". — Ведьма — женщина, а черт — мужчина. Сечешь?

— О, — губы девушки сложились в трубочку.

— Ладно, малышка, — сказала Инесса подымаясь. — Засиделась я. Поеду, а остальное тебе Саныч расскажет.

— Кто? — удивилась девушка. — Ведьмак?

— Нет, ведьмак будет на Радогощь, а пока удовлетворишься домовым, — пояснила она с улыбкой, а потом заорала: — Саныч!!! Хватит прятаться! Хозяйка заждалась!!!

После этого гостья подхватила сумку и убежала, как и в первый раз, но Полине было не до этого — за камином, в нише, где стоял веник и кочерга, что-то зашевелилось.

_______________________

* "Свободная и независимая!" (укр.)

** Почемучками называют детей, которые постоянно задают вопросы про окружающий их мир.

Глава 3. Домовой

Девушка в ужасе наблюдала за тем, как из темного угла появилось какое-то маленькое, темное, мохнатое существо. Полина была настолько шокирована увиденным, что ее разум полностью отключился, уступая место страху. Она тут же соскочила со стула, на котором сидела и запрыгнула на него, подхватив юбку, в полуобморочном состоянии уставившись на неизвестное создание. Ведь одно дело просто говорить о знахарстве и ясновидении, о них она знала до этой поры, а совсем другое — видеть перед собой существо, которого нет ни в одной энциклопедии животных! Она не могла точно определить его размер... где-то с небольшую собачку, нет, меньше, но чуть больше морской свинки. Она ясно видела руки-лапки, а вот ноги рассмотреть не удалось, хотя он стоял вертикально. Зато существо имело почти человеческое лицо, наполовину покрытое густой длинной бородой, которая волочилась следом. И меньше всего она ожидала, что "существо" скептически посмотрит на нее и скажет:

— Бабы — дуры, — а потом важно проследует в сторону тумбы, где хранились сушки, печенье и конфеты на случай неожиданного приезда хозяев дачи.

Путь маленького человечка лежал возле ее стула, и стоило ему приблизиться, как Полина завизжала на весь дом. Лохматый старичок взглянул на нее скептически, а потом довольно проворно подбежал к стулу и начал трясти его за ножку и завывать, от чего девушка закричала еще громче и заскочила прямо на стол, сбив с нее одну из чашек, которая естественно, разбилась.

— Вот незадача, — пробурчал старичок, а потом сам закричал: — Чего орешь, бесноватая?!? А?!!

— Уйди, нечистый! — кричала Полина и вдруг начала креститься.

— Это я-то нечистый? — возмутился из-под стола старичок. — А сама! На стол с ногами влезла! Сама-то хоть в церковь ходишь? Я образ каждый день целую, а ты?

— Уйди от меня! — Полине было не до разговоров о вере. В истерике девушка заметалась по столу, пытаясь угадать, где старичок, а он тем временем спокойно подал голос со стороны тумбы с печеньем:

— Ни уйду я никуда, — взгляд девушки метнулся к нему, и она обнаружила его сидящим в открытой тумбе, поедающим овсяное печенье. — Это мой дом. Где это видано, чтобы домовые из дома уходили!