Наверное, звезды сошли с ума

— Это слишком очевидно? — почему-то я зык не повернулся соврать и убедить манульца в том, что все хорошо.

Не знаю, почему, но к этому мужчине я испытывала довольно приятные чувства. Он был каким-то родным, особо притягательным, мне хотелось довериться ему и рассказать о приказе повелителя. Черные глаза сверлили меня внимательным взглядом некоторое время, будто заглядывая в самую глубину души.

— Ваши эмоции считываются очень легко.

Правда?! А мне казалось, что я само спокойствие.

— Я никогда раньше не участвовала в подобных мероприятиях. И это оказалось непросто.

— А на кого вы злитесь, Шания?

Я насторожено посмотрела в эти бездонные глаза. Неужели он видит меня насквозь? Опустила голову и долго молчала, не зная, как ответить на этот вопрос. Хорошая же из меня выйдет шпионка!

Триксен некоторое время терпеливо ждал, а затем произнес:

— Шания, вы сегодня хорошо справились со своими обязанностями. У императора нет никаких нареканий в ваш адрес.

Я благодарно кивнула в ответ, все еще боясь посмотреть в глаза манульцу.

— Давайте я провожу вас к столу.

Я хотела кивнуть, но меня вдруг осенило:

— Но ведь... мне нельзя принимать пищу при императоре...

Глаза Триксена начали переливаться, а уголки губ слегка дрогнули:

— Это не относится к пиру на самирской земле.

Ах вот как? Но вслух произнесла:

— Хорошо.

Триксен сделал приглашающий жест рукой в сторону главного стола. Там сидела чета повелителей, самирский посол, джеррский император и еще один манулец. Я так и не поняла, какую должность он занимает. Два стула пустовало. Неужели один из них предназначался для меня?!

Но вопрос отпал сам собой, когда Триксен отодвинул стул, стоящий около самирского посла, и перевел взгляд на меня. Поборов смущение, я опустилась на него. Манулец присел рядом, между мной и императором.

Не могу передать словами свои ощущения во время этого ужина. Мне казалось, что за мной наблюдает каждый из присутствующих здесь. Я пыталась что-то есть, но аппетит отсутствовал напрочь.

Меня просто разрывали изнутри противоречивые эмоции окружающих меня людей, которые я ощущала, как свои. С одной стороны — настороженность повелительницы. Она следила за мной из-под опущенных век. Простое любопытство или что-то другое? С другой стороны — липкое и малоприятное внимание повелителя. Я изо всех сил старалась побороть дрожь всякий раз, когда он бросал на меня мимолетные взгляды. Я хотела зацепиться хоть за что-то успокаивающее и настойчиво искала это. И нашла! Справа от меня. Со стороны манульцев. Триксен! Он настойчиво посылал мне мягкие разряды, которые я трактовала, как поддержку.

Я улыбнулась и перевела благодарный взгляд в его сторону, но наткнулась на черные глаза императора, сидящего справа от Триксена. Первым порывом хотелось по привычке опустить голову, но темный взгляд будто загипнотизировал меня. Непонятная дрожь побежала по телу. Но ощущения не были неприятными. Наоборот. Сердцебиение ускорилось, дыхание оборвалось и захотелось утонуть в этой черной бездне. И это длилось до тех пор, пока глаза императора не начали мерцать, а губы не скривились. Он первым отвел взгляд. И осталось ощущение недовольства с его стороны в мой адрес. Но зато теперь я отчетливо видела его татуировку на левом виске. Непонятный витиеватый рисунок меня просто заворожил. Я не могла заставить себя оторваться от него. Более того — хотелось прикоснуться к этой татуировке, пальцы рук настойчиво чесались. Я пришла в себя лишь тогда, когда Триксен рядом зашевелился. О звезды, ну что я за дура такая!

И тут повелитель Наян Армусский решил нарушить молчание и завел какую-то беседу. Император ответил ему и я на автомате перевела его речь. Мысли и эмоции разбрелись и вернуться обещали не скоро. Я начала активно молиться о скорейшем окончании этой пытки.

Глава 4

На следующее утро повелитель снова прислал за мной прислужника. С большой неохотой и плохими предчувствиями я пришла на аудиенцию прямо в личные покои его величества. Наян Армусский встретил меня в небольшой роскошно обставленной гостинной. Он стоял у окна и сразу же обернулся, глядя прямо в глаза.

— Шания, дорогая моя, присядь.

И он жестом указал на массивное современное кресло, выдержанное в зелено-золотых тонах. От обращения 'дорогая моя' пробрала внутренняя дрожь. Хотелось отказаться от столь любезного предложения повелителя, но я не посмела этого сделать.

Присев на краешек кресла, перевела ожидающий взгляд на собеседника.Тот некоторое время молча разглядывал меня, а затем поинтересовался:

— Как продвигается наше дело?

О звезды! Какая идиотская ситуация! Не хочу я никаких 'наших дел' с этим человеком. Что же ему ответить? Попробовать притвориться дурочкой?

— Вы имеете в виду, узнала ли я что-нибудь интересное об императоре?

Наян Армусский раздраженно прищурился и через мгновение ответил:

— Я имею в виду, что ты не стараешься выполнить то поручение, которое я тебе дал.

Ничего себе поручение! Это самое настоящее самоубийство! Да уж, влипла!

— Мне пока что не удалось остаться и поговорить с императором наедине.

— А ты хотя бы попыталась это сделать?

— Дело в том, что я...

— Шания, ты не понимаешь,— раздраженно перебил меня повелитель. — Все это очень серьезно. Он пробудет здесь еще два-три дня, не больше. Ты обязана втереться ему в доверие. Мне нужна любая информация. Мне нужен надежный человек в его окружении. Шания, завлеки его, заинтересуй! Ты красивая и обаятельная молодая женщина. Не мне же учить тебя всем этим женским штучкам, которые вы применяете для соблазнения мужчин!

От его монолога я просто потеряла дар речи. Неужели он и правда рассчитывает на то, что я буду затаскивать императора в постель?! Да он чокнутый на всю свою величественную голову! Мне надоело слушать этот бред!

-Я не смогу этого сделать! Найдите кого-то другого!

Я постаралась произнести это мягким и дипломатичным тоном, но взгляд повелителя потемнел от злости. Он некоторое время молчал, а затем прозвучал резкий ответ.

— Это исключено. Ты закончишь то, что начала.

Я поняла, что это типичная угроза. Но меня она не напугала, а почему-то неимоверно разозлила.

— Я не смогу сыграть эту роль!

Повелитель неторопливо подошел ко мне почти вплотную. Я ощутила от него мощную волну негодования и некоторого презрения. Он долго сверлил меня задумчивым взглядом. А когда заговорил, в голосе слышались всевозможные оттенки злости.

— Шания, неужели ты хочешь стать предателем Самиры?

От шока я не сразу нашла, что ответить, а Наян Армусский через время продолжил свою речь:

— А знаешь, что ожидает предателей?! Могу рассказать.

И он хитренько и злорадно улыбнулся.

— Дорогая моя, тебя арестуют и отправят на П-113. Ты знаешь, что это?

О да, я слышала!

— Это планета-колония для особо опасных заключенных: маньяков, убийц и... государственных предателей. Ты хочешь туда попасть?

Об этом месте ходили страшные легенды. Оттуда мало кто возвращался живым и здоровым.

— Но... за что? Я ведь не совершала ничего противозаконного. Я всего лишь переводчик...

Взгляд повелителя был пропитан ядовитым сарказмом:

— Радость моя, я узнал, что ты только что подслушала мой разговор , тем самым украв у меня важную информацию, чтобы продать ее манульцам.

Конечно, я была полна возмущения! Конечно, мне хотелось кричать, что все это ложь. Но еще я, конечно же, понимала, что моя правда никого не интересует. Если повелитель объявит меня врагом государства, меня никто не будет слушать. Моя участь будет предрешена без суда и следствия. Я лихорадочно пыталась найти выход из ситуации, мысли лихорадочно сменяли друг друга, страх бежал по венам с сумасшедшей скоростью.

Не знаю, сколько прошло времени, пока я безмолвно сидела и размышляла. Но все закончилось тем, что мне сообщили:

— Ты можешь идти и готовиться к собранию, которое состоится через три часа. Сегодня вечером у тебя будет последний шанс доказать свою преданность Самире.

Не помню, как я оказалась потом в коридоре. Не знаю, когда успела сползти по стене и сесть на пол. Все было, как в бреду. Я не понимала, где нахожусь и куда идти дальше. Меня трясло. Сотни голосов гудели в голове. Внутри накапливался какой-то ком из эмоций и ощущений. Он становился все больше и больше, грозясь взорваться и измельчить меня на осколки. Хотелось выть, рвать на себе одежду, биться головой о стенку. Никогда в жизни не ощущала ничего подобного. Никогда не сталкивалась с такой несправедливостью. Да, после смерти мамы мне пришлось несладко, но даже тогда я не чувствовала себя такой беспомощной. Как я должна поступить?! Мысль о предательстве манульцев приводила меня в ужас. Но еще больше я страшилась участи несправедливо осужденной арестантки.

Не знаю, сколько я просидела в том коридоре на полу. Очнуться меня заставил звучный голос Триксена:

— Эла Шания, что с вами случилось?

Постаралась быстро собрать себя в единое целое и подняла голову вверх, натянув на лицо маску спокойствия.

— Здравствуйте, эл Триксен.

Он стоял в двух шагах от меня и внимательно смотрел прямо в глаза. Что же ему ответить, чтобы не показаться безмозглой идиоткой, сидящей в коридоре на полу и пускающей нюни?! Хотя, кажется, я не плакала. Или это мне только кажется?!

— Ммм...

Да уж, хороший ответ!

Глаза Триксена замерцали, но истинные эмоции этого человека так и оставались для меня тайной за семью печатями. Хотя то же самое можно было сказать и о других манульцах. Они были слишком толстокожими в плане проявления эмоций. Видимо, их учили этому с рождения. Эмоции моей мамы также часто оставались для меня неразгаданными.

— Шания, вставайте. Вы можете простудиться, сидя на полу.

Не могу передать те приятные ощущения, которые разлились по моему телу после слов этого человека. Как же давно мне говорили нечто подобное! Хотя он, наверное, считал меня припадочной идиоткой, сидящей на полу. Но все равно хотелось стать ближе к этому манульцу, проводить больше времени с ним, общаться. После смерти мамы обо мне никто не заботился, а тут появился он... За спиной в этот миг будто выросли крылья. Мне хотелось взмыть вверх и зацеловать стоящего передо мной мужчину. Какой же он привлекательный! Я еле сдержалась, чтобы не осуществить задуманное. Вместо этого просто поднялась. Краем глаза заметила, что Триксен дернулся в мою сторону, будто хотел помочь встать, но тут же отступил, будто боялся обжечься, и заложил руки за спину. Неужели он еще и скромняшка?!

Послав мужчине легкую улыбку, я хотела что-то ответить, но меня опередили.

— Триксен!

Мы вместе обернулись в сторону говорившего. Конечно же, этот голос мог принадлежать только одному человеку — джеррскому императору. Он стоял в нескольких метрах от нас и всматривался поочередно в наши лица. И если на Триксена он просто поглядывал, то взгляды, бросаемые в мою сторону, были какими-то напряженными. Во всяком случае, я считывала их именно так. И дело не в том, что я определяла эмоции по лицу. Нет. Император, как и другие манульцы, не выдавал своих эмоций. Просто я каким-то образом ловила с его стороны некие вибрации. Не знаю, как это правильно объяснить.

Триксен посмотрел на меня и тихонько спросил:

— Вам нужна моя помощь?

О звезды! Какой же он милый! Хотя вряд ли этот эпитет можно применить к двухметровому молодчику, одетому во все черное и скрывающему эмоции. Но все же...

— Нет, эл Триксен, уже все в порядке. Дальше справлюсь сама. Спасибо.

Он несколько секунд вглядывался в мои глаза, а затем легонько кивнул и пошел к императору. Бросив любопытный взгляд в сторону манульцев, я снова встретилась глазами с эл-сьеном Сайджелом Данном Третьим. И снова ко мне понеслась довольно необычная волна эмоций и ощущений. Любопытство, неприязнь, раздражение и ... мужской интерес. Это все от императора или, может, последнее шло от Триксена?! И тут меня словно шарахнула по голове мысль, связанная с недавним разговором в покоях повелителя. Не отпуская взгляд императора, я решила рискнуть и послала тому довольно дерзкую улыбку. Он продолжал еще секунду смотреть на меня, а затем равнодушно отвернулся и вместе с Триксеном пошел к лифту. Да уж, попала — так попала!

На встрече в конференц-зале я была несобранной и немного отстраненной. Да, я переводила речь повелителя в нужное время, но впервые абсолютно не вникала в смысл разговора. Я бросала тайные взгляды сторону императора и искала пути решения возникшей ситуации. Даже если предположить, что мне придется согласиться шпионить за Сайджелом Данном, как мне расположить его к себе?! Ведь он абсолютно непробиваемый! Я его не интересую. Возможно, просто не в его вкусе? Или вдруг он равнодушен к женщинам? Последняя мысль немного развеселила. Видимо, я слегка улыбнулась, поскольку, взглянув на Триксена, заметила, как он перевел взгляд на мои губы. О звезды, я сойду с ума от таких его взглядов! Я бы многое отдала за то, чтобы этот мужчина по-настоящему проявил ко мне чуть больше интереса.

— Шания?..

До меня не сразу дошло, что обращаются именно ко мне. Я посмотрела прямо в озадаченные глаза повелителя. Попыталась припомнить его речь, чтобы перевести ее, но, увы, память мне отказалась помочь. Как же неловко получилось. Но меня спасли. Конечно же, это был Триксен, который вместо меня перевел сказанное ранее. Кажется, я начала влюбляться в этого манульца!

Вечером мы отправились в театр. Повелитель пригласил императора, Триксена и меня в свою ложу. Остальные манульцы были размещены в соседней ложе.

Повелитель предложил мне занять соседнее с ним кресло по правую руку. Слева от него сидела, конечно же, повелительница. С другой стороны от меня кто-то плавно темной тенью опустился в кресло. Я сначала было обрадовалась, но затем по силе исходящей от человека ауры поняла, что это совсем не Триксен.

Весь спектакль я не могла сосредоточиться на представлении, поскольку меня напрягало близкое присутствие джеррского императора. Даже наш повелитель не заставлял меня так нервничать, хотя и внушал мне немалый страх. Сайджел Данн просто сбивал меня с ног своей энергетикой. И эти новые ощущения меня... интриговали. Я покосилась на его руки. Они были в перчатках, оставлявших пальцы открытыми. Такие у нас обычно носят гонщики.

Да уж, черная одежда манульцев не покоряла своим разнообразием. Она была практичной, но не более того. Сегодня манульцы были в широких брюках и удлиненных рубашках-туниках. А вот мои повелители разрядились в яркие и блестящие одежки. Рядом с манульцами они смахивали на попугаев. Подумав об этом, я улыбнулась и, взглянув вверх, схлестнулась взглядом с императором. И снова мне накрыла волна этого захватывающего и всепоглощающего тепла. Оно зарождалось где-то глубоко внутри и, будто подпитывая кровь, неслось вместе с нею по моим венам. Оно ласкало меня изнутри. Подобное я испытывала вчера во время праздничного ужина. И этот факт меня озадачил. До этой секунды я думала, что эти ощущения вызывал во мне Триксен, а теперь даже не знаю... Он практически все время находился рядом с императором. Что, если этот посыл шел совсем не от Триксена? Но ведь это было бы сущим бредом! Вряд ли великий император снизошел бы до моей скромной персоны.