Зверобои фронтира

Новички, которые не отсеялись за год работы, входят во вкус солидных заработков, и за мзду малую переоформляют на себя часть лицензий от тех ветеранов, кто уже накушался и пупок рвать не желает. В-общем, после выплаты налога и "профсоюзных взносов", чистый доход вполне на миллион можно вытянуть. Если хорошо пахать, конечно.

У нас же ситуация немного другая. Лицензия на добычу бизонов на дальнем востоке — единая и количество голов не ограничивает. Да и боссов "профсоюза" мы собрались нагло послать.

— Неужели не сможем потянуть в декаду по двадцать голов на семью? — в который раз Поль задавал этот вопрос.

— Ребята, — вдруг заговорил Мигель, — Я единственный из вас, кто освежевал и разделал столько зверья, сколько никому и не снилось. Скажу так: первое время, месяц-полтора, будет очень тяжело, все равно, что работать на скотобойне, но потом можно втянуться. Мы с Мартой решили предложить всем вам заказывать по два холодильных контейнера через раз, то есть, три в декаду. Она с Таней поговорила, но их семейство в сомнении, говорят, что не хватит времени на добычу особо ценных экземпляров.

— Грандиозно! Если даже Мигель сказал больше трех слов подряд, то это предложение можно считать разумным. Но, ребята, давайте не будем торопиться, предлагаю пару декад поработать так, как есть. Нам никто не запрещает добавить или отказаться, жизнь покажет. Не против? Поль, смотри, как он задумчиво смотрит на дно бокала, доливай ему скорей!

— Мальчики! — с кухни выглянула Люси, — Вы как, сегодня у нас обедаете?

— Нет, дорогая Люси, если не приду домой на обед, буду жестоко наказан. Любимые отвернутся и даже разговаривать перестанут.

— Это точно, — поддержал меня Мигель, — Если пойду к соседу поговорить, да испить бокальчик вина, то да, Марта к этому относится снисходительно. Но если бы пообедал, пришел домой и не стал кушать ее стряпню, то да, было бы дело — дрянь.

Вернулся домой вовремя. Лена как раз выставляла на стол исходящую паром супницу. Разговор, который вели между собой девчонки, касался предположений о нынешних действиях нашего нового клиента — Баида. Вика, как наиболее квалифицированный спец в этих вопросах, считает, что он сейчас затаился и отслеживает шевеления вокруг собственного окружения. Но, увидев, во-первых, отсутствие интереса и внимания к своей персоне со стороны различных лиц и служб и, во-вторых, разобравшись в ситуации, скоро вынырнет. В любом случае, каким бы дилетантским ни был наш отход и заметание следов, все равно, мы выиграли так нужное нам время и закрепились, создав для всех враждующих сторон патовую ситуацию.

— И еще. Думаю, и это было бы, в принципе, правильно, он считает, что за ним с Земли пришлют совсем другую команду, команду боевиков. Ибо вчерашнему офицеру с двумя девочками, даже если одна из них полицейский психолог, ловить нечего. Все! Пока не о чем говорить, прошу за стол.

* * *

На подлете к показавшимся вдали домам, чужой ИскИн полез в инфосеть Джи с предупреждением об идентификации и предложением передать управление для парковки на подготовленное место.

— Все нормально, Джи, передай.

На возвышающемся полуострове в окружении скал и лазурных волн глубоко проникшего в сушу залива, сначала возникли шпили и башенки четырех зданий. Три трехэтажных — на заднем плане, а одно — на переднем плане, по высоте такое же но, размером раза в три побольше. Обширные лужайки, какие-то парковые деревья, крытые беседки и огромный бассейн слева. Справа, внизу, на берегу залива, огороженный высоким забором и укрытый огромным, недавно высаженным садом, прятался поселок, домов на пятнадцать. Но обширная расчищенная площадка явно намекала на значительное расширение или какое-то огромное строительство в будущем. Вдалеке, на противоположном берегу залива, тоже велись какие-то работы. Строился толи волнорез, толи причал.

ИскИн сообщил, что припаркует флаер на гостевую площадку и предложил до прибытия сопровождающего не покидать кабину. Человек в белом летнем костюме появился буквально через минуту, попросил передать на хранение пистолет, так как он мне не понадобится, забрал в другую руку пакет с бутылкой и сопроводил к ступенькам фасада и белым мраморным колонам центрального здания. Через большую, прозрачную дверь зашли в прохладный холл и по широким лестничным маршам поднялись на второй этаж в кабинет к хозяину.

Освальд выглядел мужчиной неопределенного возраста. Был невысоким, худощавым, среднего телосложения. Лицо продолговатое с резко очерченным подбородком, волосы темно-каштановые, глаза серые, слегка прищуренные, с глубокими морщинками в уголках.

Как только был представлен, сразу же запечатлел его нынешнее изображение на чипе своего биокомпа и поместил к идентификатору с изображением скрещенных молотов. По характерному морганию его левого глаза понял, что тот сделал аналогичную операцию, и мой свежий снимок так же оказался в его базе данных.

В просторном кабинете находились еще три человека. Двое — так же неопределенного возраста, с разными чертами лица, но внешне похожи, как братья-близнецы. Оба атлетически сложены, сидят в разных концах кабинета на краюшках стульев чуть с наклоном вперед, с опорой на переднюю часть стопы. Сидят вроде бы расслаблено, но с грацией готового к прыжку тигра. Телохранители, наверное.

— Нет, Алекс. Джон и Иван телохранителями были сто семьдесят лет назад. Сейчас это мои друзья, даже родственники, у нас одни и те же внуки. Познакомься, — улыбнулся Освальд.

Опа! Прокол! Как я мог раскрыться?

— Когда пожали друг другу руки. Все-таки, я намного сильнее тебя, а они все, — он обвел рукой кабинет, — Мне помогли. Вот, сейчас ты окончательно закрылся и я тебя не слышу.

Оказалось, что это не я раскрылся, просто, Освальд — очень сильный псион и с ним нужно быть настороже. В это время вошел тот, кто меня сопровождал, видимо дворецкий, и внес упаковку с бутылкой, подал шефу и отрицательно качнул головой.

— Что это?

— Мой презент. Кальвадос.

— Не может быть! — он распаковал коробку, вытащил пыльную, специально не вытертую бутылку и, несмотря на его внешнее безразличие, и могучие пси-способности, было ясно, что человек доволен, — Апелласьона "Paus d"Auge" из Нормандии, и тридцать два года выдержки. Великолепно!

Освальд резво направился к застекленному бару с бутылками и бокалами внизу.

— Да, парень, удружил ты деду. Я и не помню, когда он так шустро бегал, — сказал очень похожий на хозяина дома третий мужчина, который был одет, приблизительно, как и я: белая тенниска, брюки цвета хаки, но обут в босоножки, а я — в мокасины. Мужчина расположился в глубоком кресле под написанным маслом огромным портретом красивой, белокурой женщины.

— Да, совсем забыл. Извини, ты меня своим кальвадосом вывел из равновесия, познакомься, мой правнук Артур. Я здесь поживу еще пару лет, да и отправлюсь развлекаться в новые миры. Задержались мы уже здесь, надоела эта Даэр-2, правильно говорю, Джонни, Ваня? Вот с Артуром в будущем и будешь иметь дело. Если не поплывешь по течению, конечно, а станешь самостоятельным игроком, — он внимательно посмотрел мне в глаза, затем, вытер бутылку салфеткой, поданной дворецким, аккуратно распаковал горлышко и загнал штопор, отжал и вытащил пробку, поднес ее к носу и глубоко втянул воздух. Затем понюхал горлышко откупоренной бутылки, — Кью, давай рюмки.

Дворецкий поставил на столик поднос с пятью рюмками, больше похожими на коньячные бокалы, а Освальд налил на донышко всем грамм по двадцать, не больше. Расселись вокруг стола и приступили к дегустации.

— Даже не ожидал на свой презент настолько положительную реакцию. Рад, что вам понравилось, Освальд.

— Ты вот что, парень, обращайся ко мне на "ты", и называй меня Ос.

В этот день мы общались около трех часов подряд. Сначала сидели в кабинете, затем, когда спала жара, гуляли в сопровождении Артура по вечерней лужайке. Обговорили огромный массив вопросов, многие из которых мне открылись впервые.

Стали понятны принципы ведения бизнеса, как мелкого, типа охотничьего, так и более серьезного и крупного. Оказалось, что если не будет просматриваться интерес Корпорации, реализовать какое либо дело совершенно не удастся. Речь идет не только по Даэр-2, и не только о Корпорации "Геда", если нет движения денег и прибыли, то на все декларации, в том числе человеколюбивые, плюют с высокой горы. Например, на этой планете Освальд за последние годы организовал три солидных компании. Так вот, в каждой из них "Геда", кроме платы за аренду территории, имеет треть акций, мало того, она активно участвует в их развитии и деятельности. И так повсеместно. Кстати, утвержденный блок антиглобалистских и антимонопольных Галактических законов запрещает иметь в руках одного собственника более трети акций. И, как бы-то ни было, внешне этот закон выполняется.

Сейчас Освальд расширяет рыболовецкую флотилию, переводит базу сюда, на Дальний Восток и планирует строительство ряда производственно-бытовых объектов. Все заинтересованы в развитии этого побережья, а Корпорация в первую очередь.

Теперь становится совершенно понятно, почему у него стоит такая! охранная система, от противодействия которой, чужие флаера горят. Да и дотов в скалах установлено немало. Корпорация закрыла глаза на, как минимум, запрещенный гражданским лицам и организациям зенитно-ракетный комплекс не потому, что Освальд — хороший человек, а потому, что защищает собственные инвестиции. И "профсоюзы" теперь знают, что рыпаться сюда не надо, сама СБ Корпорации порвет их на куски.

— Ос, а почему вообще не ликвидировать так называемые "профсоюзы"?

— Зачем? Это не дальновидно. Рэкет заставляет инертно плывущих по волнам грести быстрее, дабы удовлетворить свои потребности. При этом, производительность труда простых охотников увеличится процентов на двадцать точно. А это выгодно всем, потребителю в первую очередь. А кто у нас главный потребитель? Правильно, Корпорация. И если при этом кто-нибудь погибнет, — что ж, бывает, издержки производства.

— Ос, меня волнует один непонятный вопрос. Ваня. Почему ты не взял его к себе?

— В качестве кого? Здесь у меня живут только родные и обслуживающий персонал, с этими людьми я вместе всю свою жизнь. Когда я отсюда уберусь, они последуют за мной, разве, что их совершеннолетние дети или жены не захотят и останутся на собственных хлебах. Там, — он показал рукой вниз на поселок, — Проживает рабсила. Так, в качестве кого? Парень спас моего младшего сына и я ему признателен. Неужели ты думаешь, что новый "Соболь" не ушел бы за миллион кредитов мгновенно? Между тем он получил его на двести тысяч дешевле и в кредит. А то, что он оказался здесь, на побережье, разве это не благо? Теперь, если у него есть башка на плечах, а мне кажется, что есть, то лет через десять он, его жены и десяток его детей будут людьми обеспеченными. Мало того, смогут стать полными гражданами Галактического содружества.

— Благодарю, с Ваней понятно, просто, мой менталитет чуть сдвинут в сторону. В создавшейся ситуации нужно будет перестроиться. И еще, Ос, твоя рабсила живет не хуже обеспеченных фермеров. Как же ты смог их набрать, когда здесь все подконтрольно Корпорации?

— К твоему сведению, они пашут на предприятии, на треть принадлежащем, в том числе Корпорации. А как набрал? — он усмехнулся, — Помнишь, я тебе рассказывал о нападении банды, где пятнадцать человек уцелело? Вот, все они здесь. Единственный случай, когда требуется подтвердить вердикт ИскИна о признании жителя нарушителем закона для ущемления его в правах, — это при получении разрешения на промывку мозгов. Такое подтверждение от двух детективов и представителя муниципалитета я получил тогда за пять минут. Они, конечно, овощи, эти люди, но не варенные и уже не бойцы, нет, не бойцы. Но работяги хорошие, преданные работяги. Потом, я заслал гонцов в поселок к их женам и предложил переехать с надувных домиков в приличное жилье к работящим, не больным на голову мужьям. Знаешь, приехали почти все, даже те, чьи мужья здесь погибли. Теперь в поселке, у каждого бывшего бандита, а ныне мужика обыкновенного по две-три жены и куча детишек. И все живут хорошо. В будущем ожидается прибытие еще около ста пятидесяти семей рыбаков, с этими в свое время Корпорация помогла. Видишь, мы затеяли крупное строительство, флотилию переводить будем. О! Ты не представляешь, сколько здесь трески! А какие огромные омары! А сейчас, для полной занятости людей, создаем инфраструктуру: посадили этот сад, строим завод по консервированию фруктов и рыбоконсервный завод. В будущем будем строить мясокомбинат. Если соберешь нормальную команду охотников, поможем и тебе поучаствовать в этом бизнесе. Поставим магазины, школу. Будет сто жителей, — создадим собственный муниципалитет, зачем нам все налоги отдавать какому-то дяде? Правильно говорю? Такие у меня планы.

— Ос, а налоги? Как здесь налоги распределяются?

— Как и везде. Половина местному муниципалитету, тридцать процентов — региональному совету и двадцать — планетарному. Правда, именно в нашем случае, все советы объединяет Новый Город. Они за счет наших "диких" охотничьих поселков живут очень неплохо.

— Проглотить все десять процентов, они не лопнут?

— Ал, ты изучал историю Земли, а мне еще посчастливилось десять лет поработать Надзирающим агентом Галактического Института Международных отношений. Правда, это нигде не афишируется. В течение восьми лет довелось работать в двух мирах, типа нашей Земли трехсотлетней давности. Вот там, в одном из них было сто семьдесят два государства, а во втором — восемьдесят два. В каждом — от ста пятидесяти тысяч, если маленькое, до двадцати двух миллионов, если большое, так называемых государственных служащих. А правильно — это банды узаконенных рэкетиров и их прихлебателей, которые пожирают, минимально, тридцать процентов национальных доходов. Еще они тратят немало денег на войны друг с другом. Вот где золотое дно! Нашим муниципальным функционерам такое не приснится даже в самом сладком сне.

— Муниципалитет Нового Города и налоги Корпорации кушает?

— Никакая Корпорация, с момента юридического закрепления за собой вновь открытой дикой планеты, за хозяйственную деятельность на ней, из своих доходов никаких налогов никому не платит в течение пятидесяти лет. Такую практику Совет Девяти узаконил сам для себя с незапамятных времен, а на Даэр-2 этот период закончится через двадцать лет. Сейчас они приняли решение о вложении сюда колоссальных средств. С людьми, правда, напряженка, но девятьсот пятьдесят тысяч человек обслуживающего персонала должны перекинуть из какой-то новой присоединившейся планеты.

— Неслабо.

— А! — Ос пренебрежительно махнул рукой, — Ерунда! Представь себе, что с Земли первые двести лет все девять Корпораций ежегодно вывозили лимит по миллиону сто тысяч человек. Получалось каких-то два миллиарда. Это последние годы Земляне не очень спешат с насиженных мест. Сегодня любой нормальный работник за время активной первой жизни, на курс омоложения спокойно способен заработать, а уезжают только те, кому очень надо.