Мастерская

— Мэй би, Мэй би... — Задумчиво пробормотал мужчина, намеренно каверакая произношение.

— А чё это вы тут делаете?! — В кухню заглянула Дашка.

— Я тоже хочу!

— На! — Мгновенно сориентировавшаяся Лера, с чпоком, выдернула скалку и протянула её вновьвошедшей.

— Хм, а это может быть интересно! — Изрекла Даша, несколько секунд посмотрев на измазанную женской смазкой скалку.

— Интересно же на что променяли женщин геи... — Дашка качнула привставшим членом и, забрав скалку, гордо вышла из кухни.

— У нас очень любопытные дети. — Лера проводила дочку взглядом и со вздохом неудовлетворённости сняла ногу со стола.

— И это замечательно! — Василий встал и обнял женщину.

— Любопытство это основной двигатель разума. А теперь они ещё и в большей безопасности.

— Вот только нужно как-то им объяснить, что они всё ещё смертны. — женщина прижалась к мужчине, зажав между ног стоящий колом член.

— Сами сообразят, а если нет, то и к лучшему. — Василий подсадил Леру на стол и резко вставил фаллос в томящуюся желанием дырку...

— Вот как получилось! — Гордая собой Дашка застала их десятью минутами позже. Василий отпустил женскую головку, а Лера поднялась, вытирая ладонью с губ белые потёки.

— Ты вовремя. — Еда уже готова. — Садись за стол! — Лера, не смотря на новые моральные рамки, возникшие в их семье, не любила, когда её прерывали. Василий лишь сделал вид, что не причём, с готовностью уселся на своё место.

— Так куда скалку дела? — На удивление быстро наевшись, Лера заинтересовалась утратой инвентаря.

— Так я же показала как вошла! — Чуть не подавившись от возмущения, проговорила Дашка и изогнулась, выпячивая животик. В левом подреберье наметился ненормальный выступ.

— Это что с тобой? И куда же ты дела скалку? — Так и не понял Василий с интересом рассматривая новообразование.

— Так вот она! — Дашка, усмехнувшись, ткнула пальчиком в выступ.

Девушка сверху и парень снизу, встала и наклонилась, раздвигая руками ягодички.

— Оп! — Нажала она животом на спинку стула и подалась вперёд. Красная кожа вокруг ануса напряглась и вздулась, раскрывая отверстие, из которого показался кончик ручки скалки.

— Фу, ну не за столом же такое демонстрировать! — Лера сделала недовольное лицо и прикрыла глаза чуточку разведёнными в стороны пальчиками.

— Дааа, пороть уже поздно... — Протянул Василий, одновременно ухватившись за скользкую деревяшку, затем резким рывком выдёргивая её.

— Ааргх! — От боли в кишке, с примесью удовольствия вскрикнула Даша, орошая сиденье стула струйкой спермы.

— Стул очистить, скалку отмыть. — Продолжил мужчина строгим голосом.

— Ну как — понравилось? — Ехидно поинтересовалась Лера.

— Своеобразные ощущения, но девочкой мне больше нравится. — Проверив пальчиками измученный анус, Даша взглянула на стул и склонилась слизать сперму.

— Маловато... — Она с интересом глянула в сторону Василия, но насупленные брови показали полное нежелание понимать её проблемы... Ну по крайней мере сейчас... Пока яйца ещё не наполнились новой порцией безумств.

Она вздохнула и протёрла стул губкой для протирания стола, затем занявшись и скалкой.

В подвале их ожидали два яйца, аккуратно уложенных на стол — "небольшое", с пятилитровый бидон, и похожего металлического оттенка — Лерино и красно-чёрное всё в разводах, почти круглое и похожее на футбольный мяч размером — Дашино.

— Открываю? — Вооружившись небольшим, специально для этого прикупленным молоточком с острым задником, спросил Василий, немедленно получив кивки жены и дочери.

Немного поработав молоточком, он надорвал, обколотые по кругу яйца и женщины занялись разбором.

— О! У меня — маска! — Дашка очищала от ваты чёрный кожаный овал с выдавленным рисунком широко распахнутых глаз. Широкий ремешок не имел застёжки, и его нужно было немного растянуть, чтобы маска натянулась на голову.

— Похоже на маску для сна — Василий заинтересовался, но руками трогать не стал.

— Да, тогда вот в ней и лягу сегодня спать! Даша решительно отложила маску в сторону, принимаясь за разбор остатков ваты.

— А у меня, похоже, сферы памяти — Лера вынимала из ваты уже восьмой шарик и укладывала их на стол.

— Да. Девять штук. — Она собрала вату обратно в скорлупу и отнесла, вместе с Дашиными, в общее хранилище.

— Юлька обрадуется. — Василий подержал в ладони не такой тяжёлый как мог-бы при его размере, шарик и положил его в картонную коробочку, стянутую с полки.

— И это замечательно. Я старалась! — Лера переложила оставшиеся шарики в предложенное хранилище.

Ладно. У вас есть о чём подумать, как и у меня. Предлагаю заняться самообразованием и выдумыванием фантастических идей. Перед сном оно лучше получается! — Василий подтолкнул деланно расстроившихся девушек к выходу, а сам проверил Юлю и отправился обдумывать дальнейшие дела. Через неделю стоило заглянуть за деньгами...

День 17

Валентин оказался в пустоте. Здесь был только он. Хотя...

— Юль, ты тут?

"ТУТ" — Голоса как в первый раз не было слышно. Лишь стойкое ощущение, что здесь есть ещё одно, благожелательное, сознание.

Он осмотрел себя и понял, что выглядит точно так, как и в реальности. Да и ощущения были нормальные. Лишь внутри постепенно появлялись отчётливые ощущения органов.

Вот поле зрения странно изменилось. Теперь он, похоже, видел всё вокруг. Сферическое зрение было необычно, но он вдруг понял, что в этом нет ничего страшного. Лишь неожиданно пустое внутри тело немного взволновало. При этом оказалось, что сложная форма тела нигде сама себя не "затеняет". Он мог просмотреть свою кожу изнутри совершенно всю.

Вдруг от глаз, внутрь головы побежали серые тонкие нити, занявшие часть внутренней сферы зрения, но если было желание, то можно было посмотреть и сквозь...

"РАБОТАЮ" "Я" — Валентин понял, что он сейчас видит именно то, что будет с его организмом и старательно отстранился, не желая мешать.

Серые нити растворились и вновь потянулись, свиваясь в тоненькие жгуты, вдруг принявшиеся ветвиться и оплетать некую пространственную структуру, постепенно обретая знакомые очертания части коры головного мозга. Нити ветвились и постепенно кора больших полушарий приобрела свою нормальную форму. Заполнилась белесым наполнением. Весьма быстро принялись формироваться гипофиз, мозжечок, мост... Серый жгут убежал вниз, образуя вдоль спины целую сегментированную магистраль. Отверстия на сегментах нервного ствола вдруг принялись прорастать новыми ,ветвящимися, жгутиками серых волокон, формируя контуры внутренних органов.

Пищеварительная, дыхательная, кровеносная и лимфатическая системы проросли как-то вдруг.

Альвеолы лёгких, гроздочками очень мелкого винограда заполнили объём лёгких. Поджелудочная и печень образовали свою структуру, яичники вспучились шариками, матка обзавелась слизистой...

"Откуда матка — я парень!" — старательно сдерживаясь взопил Валентин.

— Эмбрион ты ещё пока, хоть и переразвитый. — Успокоил его Юлькин голос.

"А образование слуховых рецепторов я как-то пропустил..." — Мысленно устыдился Валентин. Успокоение было вызвано мгновенным пониманием. Действительно, человек сначала "девочка" и только к концу эмбрионального развития может стать "мальчиком" реализуя свою генетическую информацию.

Присмотревшись к уже существующим системам, он действительно заметил, что клетки, их составляющие, весьма крупные и их буквально всего сотни на орган. Обратив внимание на кожу, он тоже обнаружил, что член исчез, а в промежности лишь маленькие отверстия. Три. Даже без намёка на складочки.

— Хватит, а то так и оставлю! — С весёлыми интонациями проговорил голос и Валентин старательно отстранился. Ощущения были приятные. Лёгкое дуновение вновь образующихся систем, весёлое настроение Юльки, так и витающее вокруг, тепло... Организм вдруг заполнился полностью, заполняя всё оставшееся пространство мышцами, связками и костями. Чувство времени стёрлось. Он бы сейчас не смог сказать — как долго он уже здесь...

Валентин почувствовал непреодолимое желание спать и даже не подумал сопротивляться...

Юля вытянула руку из влажно чавкнувшего, смыкаясь, шара и расправила застоявшуюся спинку. Зевнула. Встала и отряхнула с себя чешуйки и волоски выделений шара. Клонило в сон, а потому единственное, что она заметила в мало освещённом подвале, уронив ширму, это был диван. К нему она и направилась, заснув раньше, чем тело приняло горизонтальное положение.

Валентин проснулся. Было темно, жарко, тесно и совершенно нечем дышать. Кроме того, тело было плотно свёрнуто в позу эмбриона. Он рванулся и вдруг глаза, оказывается открытые, резануло ярчайшим светом, заставившим зажмуриться. Судорожно сжавшаяся грудная клетка выдавила через нос и рот потоки слизи. В лёгких меленькими цветочками сирени "расцвели" альвеолы, открываясь в каналы и освобождаясь от жидкости. Он вновь сложился пополам, исторгнув поток грязно коричневой жидкой субстанции и, наконец, вдохнул. Нет, удушье не грозило ничем кроме дискомфорта, но дышать хотелось просто по привычке.

Он протёр руками от слизи глаза, потом отряхнул руки и протёр глаза ещё раз. Вот теперь можно было и осмотреться.

Осторожно приоткрыв левый глаз, он понял, что ярчайший свет, так подействовавший в первое мгновение, лишь дежурное освещение. Открыв оба глаза и прекрасно видя все предметы вокруг, он осмотрел и себя. Оказывается, он пробил кожистый мешок в пяти местах, выпростав наружу руки, ноги и голову. По ногам ещё стекали остатки жижи, что сопровождала его превращения, а сам мешок теперь, этаким комбинезоном с очень коротенькими, рваными рукавами, штанинами и воротником, облегал его тело. Взявшись за воротник он с усилием разорвал уже не нужный материал и аккуратно выбрался, нетерпеливо осматривая своё тело.

Пацан. От сердца отлегло. Он доверял Юле, но опасения были. Девушки вообще любят шутить над противоположным полом. Но здесь шутка дальше словесной не пошла и это было хорошо.

Его второе рождение было не таким бурным, как Юлино, но отходы никуда не делись. Лужа медленно расползалась по полу, и он поспешил её прибрать, используя тряпку и веник.

Двигаться было удивительно легко. Он и раньше не страдал затруднениями, а теперь и вовсе казалось суставы отсутствовали в привычном виде, а мышцы могли сделать гораздо больше обычного.

Он осмотрел ладонь, которой только что держал тряпку. Пальцы как пальцы, только пробивавшихся ранее волосков на фалангах — нет... А, нет — уже есть! И опять нет!

Проведя ладонью по голове, он обнаружил что совершенно лыс. Обратив внимание на кожу головы, он обнаружил отзыв того, что можно было назвать волосяными луковицами, которые с радостью принялись извергать из себя поток волос...

Брови и ресницы тоже рванули в рост, сразу перекрыв зрение.

— Дааа, а где панночка?! — Огляделся он немедленно, как только удалось втянуть волосы обратно. Это оказалось на удивление просто — он лишь представил, как волосы втягиваются обратно, растворяясь в коже вокруг.

Юлька лежала на диване и безмятежно дрыхла.

Парень подошёл и прикрыл красивое тело покрывалом, что вызвало немедленный приступ заворачивания. Убедившись, что девушка успокоилась, Валентин подошёл к зеркалу и принялся уже осторожно экспериментировать с ростом волос, которые, оказывается, могли расти не только в привычных местах, но и в любом другом месте на теле.

Успокоившись на коротком ёжике, похожем на прежнюю причёску, Валентин отправился в ванную. Стоило хорошенько ополоснуться.

Вода приятно бежала по телу, смывая присохшие плёночки, которые быстро растворялись, окрашивая воду в коричневый цвет. Волосы пришлось убрать — помыть кожу оказалось гораздо проще, чем волосы. Неожиданно обнаружилось, что он может впитывать воду кожей в огромных количествах.

Вспомнив в процессе омовения о свойствах здоровой кожи, он с удивлением обнаружил, что вся вода, льющаяся на уже вымытое тело, впитывается и даже не пытается стечь.

Поигравшись с бодрящими струями, заставляя их то улетать в кожу как в песок, то обратно заставляя разбрызгиваться от столкновения, Валентин обнаружил сильнейшие позывы избавиться от избытка жидкости, что и совершил, благо и поток, извергаемый им больше минуты, оказался окрашен в тот же коричневый цвет.

Приняв ещё несколько литров душа и добившись, что вода принялась выходить чистая, он выбрался на коврик. Потянулся за полотенцем, усмехнулся и впитал остатки воды с кожи. Скривился — вода с коврика оказалась со вкусом моющего средства.

Добравшись до своей комнаты привёл себя в порядок и приоделся. Пора было привыкать. На улицу голышом выходить совсем не тянуло.

На кухне уже были родители, которые с радостью поприветствовали его. А вскоре из подвала прибежала и Дашка. Семья чуточку приоделась. Даже на маме, хоть и выглядящей как фотомодель, было накинуто платьице.

— О! Уже помылся? Как второе рождение? — Застрекотала она вешаясь на спину и приятно прижимаясь грудками. Чмокнула в щёку и ускакала за стол.

— Ма, Юля спит и, похоже, просыпаться даже не собирается. — Заявила она, подтягивая к себе тарелку с гречкой.

— Тебе всё равно пора. Кушай и приступим. — Отец мерно жевал, одновременно что-то читая с планшета. На Валентина старательно не обращали особого внимания, хотя мельком поглядывали все. Любопытство так и сочилось из сидящей навстречу сестрёнки.

— Мне нечего пока рассказывать. Ещё ничего не понял, но как смогу — расскажу. Просто пока мне ЗАМЕЧАТЕЛЬНО! — Парень тоже подтянул к себе тарелку и с аппетитом принялся поглощать вкуснейшую пищу. Гречка заиграла новыми вкусами, как и мясо в ней, как и хлеб, а вот сок остался без изменений. Видимо в нём было столько технологических улучшений, что никаких вариантов вкуса не оставалось.

— Я очень рад! — Отец оторвался от планшета и с интересом, уже не скрываясь, принялся рассматривать сына.

— Ты почти не изменился внешне. — Мама тоже осмотрела его.

— Что-то с волосами? — Продолжила она вскоре.

— Да, они теперь растут где хочу и как хочу! Волосы на его голове зашевелились, увеличиваясь в количестве и принимая вид шкурки шиншиллы с её плотным мехом.

— Ух! Ииии! — Восхищённо запищала Дашка, оббежав стол и принявшись гладить приятную на ощупь шевелюру.

— Хватит об меня руки вытирать! — Через минуту Валентин втянул все волосы, застав сестрёнку грустно вздохнуть и вернуться на своё место.

— Скоро сама так сможешь! — Василий взял за руку девушку, и её черты вдруг потекли, возвращая прежнюю Дашку.

— Ээх. Ошибка 404 — грудь не найдена... — Девушка оттянула маечку и посмотрела на уже непривычно плоскую грудь, вызвав горькую усмешку отца:

— Давай, давай, не забывай ради чего ты это терпишь! — Он шлёпнул Дашку по попе, отправляя в нужном направлении.

— А ты давай собирайся. Не забыл — ещё учиться сегодня. И чтоб без фокусов! — Отец шутливо погрозил пальцем, вызвав похожее, смиренно-шутливое, выражение лица Валентина.

* * *

До привычного места расставания добрались без проблем. Валентин захлопнул дверцу отцовской машины и вспомнил, при каких обстоятельствах он сделал это в последний раз. Улыбка сама собой выбралась на лицо. Собственный испуг показался таким глупым и наивным. Сейчас он чувствовал себя невероятно старше. Улыбка сползла с его лица: "Ты ещё не взрослый. Я помню себя. Просто помни это." — Сказал только что отец, когда машина уже остановилась, а он ещё не успел открыть дверцу.