9.1. Шестой Знак. Книга 1

Надо же выяснить, что творится с последним Знаком? Причем сделать это желательно до того, как проснется Владыка и позовет меня на допрос. Тогда я буду лучше знать, как себя с ним вести, и, возможно, даже найду, чем его заинтересовать. Все же тема Ишт для него достаточно болезненная, раз он так неадекватно вчера отреагировал. И вот для того, чтобы найти к нему подход, я непременно должна выяснить, почему это произошло.

Спустя полчаса я снова была наверху и с нетерпением постукивала каблуком по полу, ожидая своего "кавалера". Впрочем, ждать пришлось недолго — не успела я посетовать на нерасторопность господина Иггера, как он тут же появился из-за дальней двери по правую руку коридора, на ходу затягивая ремни на броне.

— Вы успели перекусить? — поинтересовалась я, когда он приблизился и вопросительно посмотрел.

— Да, миледи. Завтрак нам доставили прямо в комнату.

— Ниг?

— Нет, миледи. Вчера он привел с собой двух парней, велев им обеспечить нас всем необходимым.

— Тогда ясно, как вы смогли так хорошо побриться, — не удержалась от улыбки я, красноречиво покосившись на свежую ранку на щеке Дракона.

Тот неуловимо поморщился.

— Слишком острое лезвие... и очень неудобная ручка. Не обращайте внимания, миледи. Уже почти зажило.

Ну да. А "синьку" он, конечно же, поберег для более серьезных ранений. Предусмотрительный. И осторожный. Ну так я же не сказала, что кровь эара можно не экономить. Надо будет потом исправить эту оплошность...

Отвернувшись, я решительно покинула гостевое крыло и, спустившись по главной лестнице на первый этаж, повертела головой.

Так, где тут у них выход на террасу? Я же помню, что где-то поблизости — Ниг вел нас довольно долго, но все же не настолько, чтобы я успела забыть все повороты. Вот только что-то я не наблюдаю знакомой двери в том месте, где она была буквально вчера. Это что, нас тут заперли?

— Чего изволите, госпожа? — привычно показал потолку свою пятую точку вышеупомянутый слуга, когда я недовольно хлопнула в ладоши.

— Хочу прогуляться. Это разрешено?

— Конечно, госпожа, — с готовностью закивал Ниг, глядя снизу вверх преданными глазами. — Вы же не пленница, а почетная гостья! Разумеется, вам позволено здесь гулять, сколько душе угодно. Позвольте, я вас провожу?

Я скептически хмыкнула.

Как мило... без слуги я не могу покинуть отведенное мне крыло и самостоятельно осмотреть то, что мне нужно, а с ним у меня не получится сделать это незаметно. Действительно, умно... ну и ладно.

— Да, пожалуй.

— Что бы госпожа хотела осмотреть в первую очередь? — тут же угодливо улыбнулся коарани.

Я понимающе усмехнулась.

— А что ты можешь мне показать? Такого, чтобы аж дух захватило и чтобы я сразу прониклась величием вашего замка... то есть, дворца... и что могло бы с первого взгляда поразить мое воображение?

Ниг ненадолго задумался.

— Тогда подземелье, наверное, не подойдет — там слишком мрачно и совсем невесело... в сокровищницу у меня еще нет доступа... кухня и зал для тренировок воинов тоже отпадают... но зато я могу показать вам загоны для вишеров! — неожиданно просиял он. — Вы не хотели бы взглянуть на наших ручных птицеящеров, госпожа?

— На кого? — недоуменно воззрилась я на такого же озадаченного командира, но тот только руками развел:

— Прошу прощения. Как он назвал, так я и перевожу.

— Ну... хорошо, — с сомнением согласилась я, решив, что с чего-то начинать все равно нужно. — Веди. Это далеко?

— Порталом же, госпожа, — удивился Ниг и легким щелчком пальцем создал небольшую воронку. — Всего один шаг, и мы на месте. Прошу вас.

Тихо вздохнув, я без возражений прошла в портал, оставив командира прикрывать наши тылы. Оказавшись в уже знакомом каменном помещении, только меньших размеров, чем те, через которые нас вели в замок от болота, я со смешанным чувством огляделась. Но тут хотя бы дверь нормальная была — простая, деревянная, с большим засовом изнутри. Правда, на кой он тут нужен, непонятно.

— Помещения, расположенные вдали от дворца, всегда оборудованы такими "проходными", — заметив мое недоумение, поспешил пояснить Ниг. — Днем на солнце лучше не появляться, особенно тем, кто не привык к его жарким лучам. Звери-то быстро привыкли, растения тоже не жалуются, а вот людям даже спустя столько времени до сих пор тяжко.

— А нелюди? — поинтересовалась я, направившись следом за слугой к выходу. — Ты вот, например, как переносишь жару?

— У нас не жарко, — неожиданно удивил меня Ниг. — Просто солнечные лучи больно жгутся, и из-за них можно испортить глаза, поэтому мы всегда носим защитные маски, если приходится выходить на улицу днем, и плащи. А в остальном терпимо.

— Кхм...

— Осторожнее, госпожа, тут порожек, — заботливо предупредил меня слуга, открывая дверь. — За ним — небольшой коридор, а уж по нему мы придем сразу на место.

Я не ответила, потому что в этот момент была сильно озабочена ворвавшимся в "проходную" мощным коктейлем из чудовищного по силе запаха навоза, подгнившего сена, лежалой земли и застарелой мочи. Причем удар по рецептом был таким, что я едва не пошатнулась, а идущий следом командир сдавленно закашлялся. Правда, он поразительно быстро пришел в себя и даже смог задышать носом — видимо, такая какофония ароматов была для него делом привычным, да и Ниг особых признаков беспокойства не проявлял. А когда у него над головой зажужжала крупная зеленая муха, только небрежно отмахнулся.

Стараясь дышать ртом, чтобы не травмировать чуткие обонятельные рецепторы, я непроизвольно сглотнула, почувствовав подкативший к горлу комок, но стоически выпрямилась и почти не отстала, когда Ниг бодро посеменил вперед. При этом чуть ли начав беззаботно посвистывать. Не знаю, может, потомки квартов и утратили свой знаменитый нюх, но мне его хорошее настроение показалось чуть ли не издевательством. Особенно когда мы преодолели короткий, совершенно прямой и абсолютно безликий каменный коридор и оказались перед второй дверью, из-за которой смердело так, что аж слезу вышибало.

С трудом переведя дух, я остро пожалела о том, что согласилась на посещение этих авгиевых конюшен, в которых, судя по запаху, не убирались еще со времен первых переселенцев. Но делать нечего — отказываться было поздно, поэтому я только страдальчески скривилась, когда Ниг распахнул передо мной еще один вход и с гордостью заявил:

— Вот они, госпожа! Самые быстрые вишеры со всей страны! Победители почти всех гонок за последние десять лет!

У них еще и гонки есть...

Я едва не застонала, оказавшись в эпицентре настоящего ядерно-навозного взрыва и от души прокляв свое любопытство, но все-таки пересилила себя и сделала осторожный шаг, с беспокойством оглядывая убегающий в бесконечность проход, по обе стороны от которого виднелись стальные решетки загонов. Где кто-то шумно возился, периодически порыкивал, с громким скрежетом скреб когтями пол и время от времени звучно опорожнял кишечник. Хотя я не особо приглядывалась — мне и так впечатлений хватило по самое не могу, поэтому, возможно, эти подозрительные звуки издавались не во время совершения утреннего туалета, а в процессе питания. Или чесания о решетку. Или еще как-нибудь, в чем мне откровенно было неохота разбираться.

Правда, будучи упрямой ослицей, я тем не менее заставила себя войти и заглянуть в первое попавшееся стойло. Какое-то время стоически исходящий оттуда терпела ужасный смрад и только убедившись, что ничего особенного там не происходит, поспешила вернуться к порогу.

Вишеры на поверку оказались и правда ящерами с самыми настоящим птичьими головами. Представляете себе курицу размерами с владимирского тяжеловоза, снабженную мощным бочкообразным телом ящерицы, длинным хвостом, задними лапами тираннозавра и таким же аппетитом? Клюв, конечно, на этом чудо-юде смотрелся крайне неуместно — такой крокодиле больше подошли бы не только ноги, но и лапы тираннозавра... однако зачатки крыльев у нее тоже имелись. Скромные, кожистые и совсем несерьезные, но тем не менее. Кроме того, у увиденной мной твари в нижней части тела была достаточно крупная чешуя изумрудно-зеленого цвета, а вот чуть выше ее покрывали длинные шипы, плотно прижатые к телу наподобие лысых перьев. Причем когда животина находилась в спокойном состоянии это выглядело еще ничего, но когда одна из этих тварей заметила меня и от неожиданности испугалась, все эти шипы моментально встали торчком, превратив клювастое, громко шипящее чудище в подобие двуногой рыбы-шар с такими же выпученными глазами и устрашающей внешностью.

Правда, мгновенный испуг у нее тут же прошел. Стоило мне только опереться о стену и машинально направить успокаивающий посыл, как я всегда делала со своей нежитью, как птицеящер сразу успокоился, уложил обратно все свои иголки, шумно выдохнул, издав тот самый подозрительный звук, который меня так насторожил по первости, и заинтересованно потянулся к решетке.

— Ой, вы ему понравились! — с радостным удивлением прошептал Ниг, благоразумно не шагнувший дальше порога. — Вообще-то вишеры очень привередливые — всадникам приходится немало постараться, чтобы им понравиться.

— Да, — задыхаясь от вони, просипела я. — Я им всецело сочувствую. Надеюсь, за такую сложную работу им платят достаточно.

— Еще бы. Всадники вишеров — весьма уважаемая каста на Элойдэ-шаэрэ!

— Не сомневаюсь, — сглотнула я, осторожно отступив от загона. — Я тоже готова их уважать уже за то, что они способны терпеть исходящий от вишеров божественный аромат.

— Но им не приходится... ой! — внезапно осекся Ниг и в священном ужасе уставился на мое зеленоватое лицо. — Госпожа, простите меня!!! Я опять забыл, что на вас не действует магия!

Я поспешила ретироваться в коридор и, отдышавшись, непонимающе уставилась на испуганно подскочившего слугу.

— Ну не действует... и что с того?

— Обычно мы используем особое заклинание, блокирующее неприятный запах вишеров, — с нечастным видом сообщил Ниг, сжавшись в комок и затравленно косясь на меня снизу вверх. — Когда вы вышли из "проходной", я наложил на нас это заклятие, но не подумал о том, что от вас оно сразу же отскочит! Простите меня, госпожа, умоляю! Я готов понести любое наказание за свою оплошность! Только не говорите Повелителю, что я не справился! Иначе он меня убьет!

Торопливо захлопнув тяжелую дверь, я помотала головой, отгоняя накатившую дурноту, и фыркнула.

— Еще чего придумал... никто тебя не убьет. И жаловаться я тоже не стану — не приучена. Но в следующий раз постарайся не забыть об особенностях моего организма и найди, пожалуйста, какое-нибудь тихое место, чтобы я могла прийти в себя.

— Да, госпожа, — жалобно пискнул Ниг, съежившись под тяжелым взглядом господина Иггера в совсем уж крохотный комок. — Простите... я сейчас все исправлю!

Я только отмахнулась и, плюнув на приличия, зажала нос, который был больше не в силах выносить такое издевательство. А когда командир гневно сжал кулаки и решительно надвинулся на тихо пискнувшего "дворецкого" проворчала:

— Оставьте, ему и так хватит за глаза и за уши. Ничего со мной не случилось. Даже не вырвало. Лучше скажите спасибо, что хотя бы про вас он не забыл. А то было бы тут сейчас целое светопреставление.

— Еще одна такая шуточка, и я сотру его в порошок, — мрачно пообещал господин Иггер. Причем, судя по изменившемуся лицу Нига, эту угрозу амулет-переводчик перевел несколько иначе. Потому что он тут же отшатнулся от рассерженного валлионца, прижал кулачки к груди, а потом обреченно повесил голову и глухо сказал:

— Пойдемте за мной, госпожа. Я покажу вам более приятное место.

— Вообще-то я цветы люблю, — закашлялась я, первой ринувшись обратно к телепорту. — И любую зелень. У вас где-нибудь есть оранжерея или сад?

— Есть, — уныло откликнулся Ниг, нагнав меня и торопливо забежав вперед. — Только туда запрещено входить. Тем более чужакам. Приказ Повелителя.

— Вот те раз, — неприятно удивилась я, едва не остановившись. — Получается, ты ничем не можешь мне помочь?

На "дворецкого" стало больно смотреть.

— Я... я...

Честное слово, он едва не заплакал!

— Я могу показать вам сад издалека! — наконец, выпалил Ниг так, будто признавался в предательстве. Но тут же снова поник и, впустив нас в "проходную", печально прошептал: — Только если вы об этом кому-нибудь расскажете, я лишусь не только места, но и головы.

Я на мгновение опешила.

— Погоди... тебя что, могут уволить просто за то, что ты показал мне здешние цветочки?!

— Не цветочки, — тоскливо посмотрел он, — это... это надо просто увидеть, госпожа. Но раз уж по моей вине вы сегодня пострадали, и раз только таким образом я могу искупить свой грех, то я покажу вам. Недолго. Если, конечно, вы пообещаете меня не выдавать.

— Не выдам, — клятвенно заверила я маленького слугу и собственноручно захлопнула тяжелую створку, отсекая нас от царящего снаружи смрада. — Фуф. Наверное, этот запах будет преследовать меня до скончания веков... Ниг, не кисни. Ничего страшного не произошло. С одежды хоть эти ароматы выветрятся?

— Да, — уныло кивнул "дворецкий", снова открывая телепорт. — Через несколько синов от него даже памяти не останется.

— А если останется, — добавил уже от себя командир, — то кое-кто сильно об этом пожалеет.

Я только хмыкнула, заходя в услужливо распахнувшуюся воронку, и облегченно вздохнула, когда та, наконец, отрезала нас от негостеприимного помещения. А потом еще и здорово удивилась, впервые за несколько дней оказавшись не в каменном мешке, а посреди изящной резной беседки, увитой от пола до потолка какой-то разновидностью местного плюща.

Причем мы оказались не в замке — вокруг шелестела потревоженная ветром листва, где-то неподалеку самозабвенно звенели комары, вовсю переговаривались певчие птицы, шагах в тридцати, если мне правильно показалось, журчал бойкий ручеек... да что там говорить! После загонов с вишерами мы словно в раю оказались! Здесь можно было дышать полной грудью! Не опасаться, что откуда-то вновь пахнет свежим дерьмом! Спокойно оглядываться, с радостью встречать пробивающиеся сквозь густую листву крохотные и совсем неопасные солнечные лучики. И просто радоваться царящей вокруг благодати, потому что беседка была каменной и надежно укрывала наши головы от местного агрессивного светила, а имеющиеся проемы между арками полностью закрывали туго переплетенные между собой ветки плюща. Не давая пробиться внутрь ни мошкам, ни кусачим осам и никакой иной живности, которой, если судить по моим ощущениям, вокруг водилось немало.

Жаль только, что и пол в беседке оказался каменным, и я по-прежнему не могла по-настоящему ощутить эту землю. Но уже то, что мы оказались на улице, а не в душном дворце, всеяло определенную надежду.

— Спасибо, Ниг, — с чувством сказала я, с удовольствием оглядывая беседку. — Ты настолько меня порадовал, что я готова забыть обо всех неприятностях.

— Спасибо, госпожа, — пробормотал слуга, тревожно шевельнув ушами. — Но я бы настоятельно не советовал вам тут задерживаться. Поверьте, Господину это очень не понравится.