Воскресное утро

Рассвет был хмурым. Низкое небо, затянутое темными облаками разродилось около 7 утра мелким нудным затяжным дождем. День обещал быть трудным. Помощи авиации не предвиделось. Взвода как раз успели позавтракать, когда немцы начали артподготовку. Немцы решительно стремились использовать, может быть, единственный шанс прорваться, учитывая отсутствие советской авиации. Их ставка была на артиллерию, танки и мощный удар на узком участке фронта. Направление, место и время удара было согласовано с командованием пехотных корпусов, оставшихся вне кольца и наносящих удар навстречу.

Артиллерия фронта доставала до участка прорыва на пределе своих возможностей. Своя же артиллерия работала в интересах частей на внешнем фронте окружения, там, где уже фронтовая помочь не могла. По плану основной упор в третий день операции делался на авиаудары. По погодным условиям вышло, что основным инструментом поражения немцев должна была стать артиллерия. Все же наша фронтовая артиллерия заставила замолчать немецкую, примерно через полчаса после начала немецкой артподготовки. Еще минут через десять на опушке, видневшейся южнее леса, появились немецкие танки и пехота.

Когда командиром боевой группы ставилась задача на оборону данного участка фронта, им были распределены цели для огневых средств группы: "Гвоздики" и М-30 на прямой наводке стреляли по всему, что видели, но приоритетом для них служили немецкие "четверки", то же самое относилось и к БМП-1, учитывая имеющиеся у них на вооружении кумулятивные гранаты и ПТУРСЫ; 45 мм противотанковые пушки и БА-10 имели приоритетом "тройки" как более доступные их калибру; ну а БРДМам остались "двоечки" и "единички" с их противопульной броней. Всем было доведено открывать огонь только на дальности прямого выстрела. И сейчас все напряженно смотрели на линии немецких танков выстраивавшихся на опушке леса. По ним уже вели огонь гаубицы.

" Мда..., а я думал, там уже все пожгла авиация и тяжелая артиллерия. Выходит, ошибался. Умеют немцы прятаться и маскироваться" — размышлял Смирнов, разглядывая выстраивавшихся в боевой порядок немцев. Построение было типичным, исходя из того что им доводилось слышать на занятиях по тактике, проводимых офицерами 134 МСП перед началом операции. Две первых линии составляли "четверки", а потом шли "тройки", "двойки" и "единички" стояли в одной линии с "ганомагами" мотопехоты. И сейчас, именно по ним били гаубицы, стремясь нанести противнику максимальный урон еще на его исходных. На позиции его взводов выкатилась и "Шилка" как последний аргумент и сейчас елозила, пытаясь укрыть корпус за бугорком. В траншеях пехоты впереди забегали гранатометчики мотострелков, распределяясь по линии обороны группы. Потом все замерли, глядя на надвигающихся немцев через прицелы.

— Смотри, лейтенант! Сейчас "бмпухи" ПТУРами будут стрелять!— предупредил Паша Бойков. И все равно неожиданно для Смирнова с БМП, располагавшейся правее позиции, сорвалась ракета. Дистанция до противника по прикидкам Сергея была не меньше еще двух километров и он чертыхнулся про себя, посчитав выстрел преждевременным. Однако ракета, видимая ему как яркая точка с пушистым дымным хвостом, летящая по странной ломанной траектории, секунд через 20 врезалась в один из танков первой линии и почти сразу же в нем сдетонировал боезапас. Прекрасно было видно, как из вспышки на месте танка высоко вверх взлетела его башня. По позициям нашей пехоты прокатилось "Ура!".

" Йес!" — воскликнул Бойков и стукнул кулаком по броне. Немцы смешались — фланги продолжили движение, а танки, находившиеся в непосредственной близости от взорвавшегося — остановились. И тотчас с другой БМП сорвалась вторая ракета. И снова все впились глазами в нее. Немцы тоже увидели дымный след и стали активно маневрировать, пытаясь увернуться от летящей на них смерти. Но и вторая ракета нашла свою цель. Смирнов выбрался на башню, чтобы удобнее было смотреть. Рядом с БРДМом стоял сержант-сверхсрочник из его полка и тоже смотрел на стрельбу ракетами.

"Ну! Так воевать можно!" — с удовлетворением произнес он. Но тут в небе засвистело и Смирнов снова нырнул под броню, а сержант в окоп. Остатки немецкой артиллерии пытались осложнить русским полигонные условия стрельбы.

Всего по подсчетам Байкова ПТУРами успели сжечь 15 танков — трое операторов промазали, но стрелявшие первыми успели выстрелить повторно. Тем не менее, немцы неся потери, сблизились и уже на дистанции 700 метров по ним ударили прямой наводкой БМП и 8 гаубиц. Загорелось 12 танков первой линии, остальные открыли ответный огонь с коротких остановок по обнаруженным позициям и увеличили скорость. Смирнов видел, что "Гвоздики" после одного-двух выстрелов меняли огневые позиции, у БМП над брустверами виднелись их маленькие башни и пока те и другие оставались неуязвимы для ответного огня немцев. А вот расчеты М -30 уже понесли потери — стреляли два орудия и редко — третье. Видимо, расчет был неполным. На 400 метрах плотность огня обороняющихся резко возросла — звонко защелкали сорокапятки противотанковой батареи и его БА. На этом существование немецких "четверок" закончилось — они остались на поле боя дымящимися грудами металлолома. Причем в случае поражения гаубичным снарядом — в прямом смысле. Но немцы уже вышли на дистанцию обоюдного кинжального огня и тут уже решающим фактором стал не калибр, а скорострельность и количество стволов.

Смирнов навел КПВТ на ближайшую "двойку" и нажал на электроспуск. Очередь крупнокалиберных бронебойных пуль изрешетила танк. Бойков был рядом в готовности перезарядить пулемет и набить пустую ленту патронами. Теперь грохотало уже по всему фронту. Из траншей пехоты к ближайшим немецким танкам потянулись дымные следы выстрелов ручных гранатометов. "Шилка" стреляя попеременно из двух пар стволов, буквально резала легкие немецкие танки. На поле горели, дымили, взрывались уже несколько десятков танков. Но не меньшее их количество упрямо рвались на позиции группы. Уже замолчали несамоходные гаубицы и сорокапятки ПТО, горели два его БА-10, расстреляли боекомплект и отошли "Гвоздики". Оборона держалась за счет окопанных БМП, пушек "Шилки" и крупнокалиберных пулеметов БРДМ. Но и у БМП боекомплект подходил к концу. По броне его БРДМ несколько раз стучали осколки близких разрывов немецких снарядов. А потом все сразу переменилось. Неожиданно немецкие танки попятились назад, а их пехота побежала. Смирнов не понимал что происходит, продолжая вести огонь по отступающим, пока не увидел в перископ, при повороте башни, что через позиции группы немцев атакует рота Т-72 . Немцы начали отступать, увидев их еще подходящих к месту боя.

И сразу полегчало. Вслед за наступающими танками из укрытий выползали БМП и, посадив десант под и на броню, устремлялись за ними. Дал команду "Вперед!" и Сергей. И остатки его двух взводов в составе трех БРДМ и одной БА при проходе через траншеи облепила пехота 108 дивизии. Высунувшись из люка и осмотревшись, Смирнов понял, что их группа находится в центре полосы контрудара. Слева и справа двигались еще две роты танков. А уже позади их, на поле боя выходил мотострелковый батальон на БМП. Командир 1 ОК РГК генерал-майор Оганян бил бронированным кулаком по основным силам остатков 39 и 57 танковых корпусов, громя и распыляя их на мелкие группы.

4 июля 1941 года. Штаб Западного Фронта.

Вечером Жуков подвел итоги очередного дня. День был сложным. С юга к Минску рвался Гудериан. Через несколько дней его передовые подразделения выйдут к линии укрепрайонов. Прорвать их сходу не удастся — укрепрайоны подготовлены к боям и заполнены пехотой, поддерживаемой тяжелой артиллерией. Но их задача остановить Гудериана, а вот чтобы разбить его — нужны подвижные соединения пока что занятые ликвидацией котла севернее Минска.

Сегодня немцы предприняли ожидаемую попытку прорыва окружения. Бой с короткими перерывами шел целые сутки. Ночью немцы атаковали пехотой позиции наших войск на всем протяжении внутренней и внешней линий соприкосновения, пытаясь нащупать слабое место в обороне. На внешнем фронте кольца нашей части оборонялись достаточно успешно — им хватило времени на оборудование позиций, малое количество у атакующих танков, наличие у наших войск большого количества автоматического оружия и пулеметов не оставили немцам шансов. А на внутреннем фронте было труднее. Ночью немцы сумели ворваться на наши позиции, прикрывающие узел дорог у населенного пункта Сосенки. И хотя контратакой резерва командира боевой группы были отброшены на исходную, этот частный успех оставлял им надежду прорыва именно здесь. Тем более что наша артиллерия мало чем могла помочь своим войскам в этом районе. И когда утром пошел дождь и лишил советские войска поддержки воздуха — немцы ударили всей силой остатков двух корпусов. Оганян правильно оценил обстановку и еще ночью перебросил в этот район свой резерв — четыре танковых роты, две батареи самоходных гаубиц и мотострелковый батальон на БМП. Самоходками и ротой Т-55 он укрепил внешний фронт кольца, предполагая именно в этом месте встречный удар частей немецких пехотных корпусов, а танковый и мотострелковый батальоны расположил севернее Сосенки. На внешнем фронте кольца две батареи "Гвоздик" и наводимые ими артдивизионы подавили немецкую артиллерию, а танковая рота отбросила вклинившуюся в наши боевые порядки пехоту.

На внутреннем фронте немцы атаковали нас на узком фронте большим количеством танков после артподготовки. Хоть тут Фронт смог помочь, достав позиции их артиллерии. И когда немцы, не считаясь с потерями, уже ворвались в наши боевые порядки — Оганян контратаковал их резервом. Примкнувшие к атаке уцелевшая техника и пехота обороняющихся, усилили атакующие батальоны и в итоге рассеяли ударную группу немцев. Результатом этого дня стало уменьшение площади котла в два раза и потеря немцами почти всех танков. Теперь советская артиллерия простреливает котел насквозь и уже сейчас ведет беспокоящий огонь, не давая немцам отдыха, а утром — если будет летная погода — авиация обеспечит продвижение наших танков и пехоты для ликвидации остатков. Но нужно поторопиться — войскам ударных групп нужно время для передислокации на левый фланг фронта и для приведения себя в порядок — пополнения боеприпасами, людьми, ГСМ и обслуживания техники. Место ударных групп севернее Минска займут дивизии 16 Армии, усиленной 44 стрелковым корпусом. С задачей нанесения контрудара по пехотным корпусам 3 Танковой группы. Бывшей танковой. Задача: отбросить немцев на север и запад и освободить Вильнюс. По науке — контрудар нужно было бы наносить мех. корпусами, но, увы! Они нужны на юге. Так что наступать Лукину придется только при поддержке авиации и своей артиллерии.

Как докладывает Павлов — 19 армия Конева прочно удерживает укрепрайоны западнее Минска. Что неудивительно при таком количестве тяжелой артиллерии, сконцентрированной у него и отсутствие у немцев танков в центре фронта. В укрепрайоны отошли пусть и поредевшие в ходе отступления, но боеспособные дивизии 4, 10 и 3 Армий и заняли позиции во втором эшелоне Фронта, пополняясь и приводя себя в порядок. Тут фронт остановился. Вопрос: будет ли Гудериан атаковать в направлении Минска или перейдет к обороне, натолкнувшись на подготовленный к обороне УР? Нам лучше, если бы он рискнул — на обороне мы могли бы измотать его ударные корпуса и уменьшить количество танков в них. А если нет — придется атаковать самим. В любом случае, оставлять его в положении готовности к "прыжку" нельзя — он обязательно его сделает в самый неподходящий для нас момент. Вот для этого и нужны 5-й и два 6-х корпуса бывшей Западной ударной Группы и главное — 1 ОК ГРК Восточной ударной Группы. В его возможностях Жуков уже не сомневался. Пока есть боеприпасы для танков и систем залпового огня 1 Особой дивизии — немцам их не остановить. А вот с этим уже возникли сложности — операция " Ночная гроза" съела как раз примерно половину из имеющихся.

4 июля 1941 года. Берлин. Рейхсканцелярия.

Таким Гитлера его окружение и подчиненные еще не видели. Стоявшие по стойке "Смирно!" начальник Генерального Штаба генерал-полковник Гальдер, начальник ОКВ генерал-лейтенант Йодль, начальник ОКХ Генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич, Командующий Группой Армий "Центр" генерал-фельдмаршал Федор фон Бок, рейхсминистр авиации Геринг не смели даже посмотреть на Фюрера. В стороне, примерно в таких же чувствах, стояли Гимлер, Канарис, Гейдрих, за столом сидели министр Пропаганды Рейха Геббельс и Борман. Гитлер метался перед стоявшими навытяжку генералами, потрясая кулаками и выкрикивая проклятия. Причиной это взрыва была информация Геббельса о сообщении в большевистских газетах и по радио об окружении 3 Танковой группы под Минском и о пленении ряда ее генералов, включая командующего Германа Гота. Бешенство Гитлера постепенно нарастало на протяжении этих трех недель войны с "колоссом на глиняных ногах". Как оказалось, ноги были отнюдь не глиняные. Русские, оказывается, знали о плане "Барбаросса" и "Ост", о ракетном Центре в Пенемюнде и приняли меры, а вот Гитлер ничего не знал о наличии у большевиков такого количества самолетов и танков и, особенно о том, что у русских есть реактивная авиация, зенитные ракеты, танки нескольких типов, превосходящие все, что есть в Германии. Причем 2 типа танков вообще не пробиваются даже мощнейшим 88 мм зенитным орудием. У них есть боевые автожиры, которых нет вообще ни у кого. Их артиллерия играючи обнаруживает и подавляет немецкую, быстро меняя огневые позиции. Пехота вооружена в большом количестве автоматическим оружием, имеет на вооружении пулеметные бронеавтомобили и легкие пушечные танки. А Фюрера оказывается, никто не поставил об этом в известность. И как итог — война только началась и вместо разгрома красных в приграничном сражении Германия потеряла одну из четырех танковых групп — основу ударной мощи сухопутных войск. И самое унизительное — никто не знает, как помочь остаткам танковых корпусов вырваться из окружения. На люфтваффе надежды нет никакой — пока на этом участке фронта находятся "быстрые дьяволы". Пехотные корпуса не смогли пробить оборону русских моторизованных дивизий, насыщенных артиллерией и танками. Точно так же фиаско потерпели остатки танковых корпусов в попытке прорвать русское кольцо изнутри. И сегодня это бешенство получило выход наружу. Война шла совсем не так как предполагалось. План "Барбаросса" уже можно было выкинуть на помойку.

Успокоившись, он подошел к столу, на котором была расстелена карта Восточного Фронта, и устремил неподвижный взгляд на нее. Через несколько минут он, не обращаясь к кому-либо спросил — Какие предложения есть по ситуации на левом фланге Группы "Центр"? Генералы переглянулись. Гальдер кашлянул и произнес, — разрешите мне доложить соображения Генерального Штаба? Гитлер, молча кивнул и указал рукой на карту, приглашая всех к ней. Гальдер взял в руки указку и начал доклад.

— По агентурным сведениям Абвера русским сейчас не поступают подкрепления из глубины территории. В ходе оборонительной фазы своей операции, а так же в боях с окруженными корпусами 3 ТГр они должны были понести тоже достаточно серьезные потери. Таким образом, их подвижные фронтовые резервы на какое-то время будут отведены в тыл на пополнение и обслуживание техники. И вообще, судя по действиям на одном направлении практически одних и тех же соединений, у русских не густо с подвижными частями, способными доставить нам проблемы. Заменят их на участке фронта севернее Минска, скорей всего пехотные части 16-й Армии Лукина или 19-й Конева. Эти части условно способны наступать против наших пехотных корпусов, оставшихся вне окружения. Наша задача — удержать линию обороны южнее и восточнее Вильнюса. Но пассивная оборона не спасет нас от идеи русских, рано или поздно ударить в этом направлении и соответственно поставить под угрозу коммуникации Группы "Север". Нам нужно опередить русских. Предлагаю: