— Да, сэр! — подхватив одной рукой сумку с ингредиентами, а второй саквояж с баночками только что сваренного крема от морщин, Гарри заторопился в гостиную Гриффиндора.

— Если бы ты только слышал, как неприлично он ржал, когда ты вымелся, — сообщила ему подруга, обнимая рядом с лесенкой, ведущей к спальням. — Временами принимался что-то бормотать, после чего снова заливался смехом, но я ничего не разобрала.

— Да и боггарт с ним, — ухмыльнулся Поттер. — Главное, под руку не рявкнул.

— Не видела его лица во время варки, но шею он иногда очень забавно вытягивал — видать, жутко хотел рассмотреть, что ты делал. С полчаса ведь маячил у тебя за спиной. Давай сюда баночку — завтра с утречка проведём последнюю серию проверок на побочные эффекты, а потом бабушке отправлю. Она по части кремов от морщин признанный эксперт.

* * *

— Поттер! Задержитесь, пожалуйста, — притормозил гриффиндорца Снейп после очередного своего урока. — Хотелось бы узнать, каковы результаты испытаний того крема, что вы столь вдохновенно варили после отбоя в моём классе?

— М-м… — задумался тот над формулировкой. — Сокрушительные, сэр. Через девять месяцев у Гермионы родится новый дядюшка или тётушка. Понимаете, эти пожилые люди, они совсем забыли о том, что нужно предохраняться, — парнишка вздохнул.

Возникла пауза. Зельевар подумал, что слишком часто в последнее время впадает в ступор от слов этого гиперактивного юнца. Определённо, не к добру тенденция.

— Подробнее, Поттер.

— Подробнее не получится, — докладчик позволил себе улыбку. — Понимаете, я не в том возрасте, сэр, чтобы взрослые и в недавнем прошлом пожилые люди с подробностями рассказали мне о том, как они сделали малыша. То есть, пока это ещё только нечто крошечное и внешне не заметное, однако, в начале будущего лета мою подругу ожидает знакомство с братом или сестрой своей мамы.

— Вообще-то бабуле не было ещё даже шестидесяти, а сейчас стало меньше тридцатника, — поскрёб затылок экспериментатор, что-то высчитывая в уме. — Я имею ввиду, как она выглядит и чувствует себя. Дедуля же, которого она уговорила помазаться этим чертовски приятным кремом, сбросил, если на глазок, лет сорок. То есть два пожилых человека вернулись в период молодости.

— Надолго? — ехидно прищурился Снейп.

— Лет на тридцать-сорок, если мои прикидки верны, — пожал плечами Гарри. — Идеальные, как у вас, зелья мне пока не по силам, — повернувшись к тоже задержавшейся и зависшей у него за спиной подруге, Гарри взял у неё фотографии, которые хотел обсудить на перемене, и показал преподавателю. — Видите, они сделали снимки в той же одежде. Для наглядности, так сказать. Это с месяц тому назад, когда мы их навещали, щёлкнула Гермионина мама. А это уже после того, как всё произошло.

— Я сварил этот же крем по тому самому рецепту, что вы оставили на доске, — продолжил зельевар. — Отличный крем, но далеко не чудесный.

— Потому, что всё делали руками, сэр, — кивнул Гарри. — Пусть и не нарочно, но я поделился с вами достаточно интересным рецептом. Может быть, и вы сочтёте меня и мою подругу достойными того, чтобы ознакомить нас с некоторыми техниками, используемыми волшебниками в области мозговедения?

— Ваша наглость, Поттер, не имеет границ, — профессор поднял глаза и встретился взором с умоляющим взглядом Гермионы. После чего, подумав пару секунд и поостыв, медленно выдохнул воздух, предназначенный для немедленного призвания на голову хама громов, молний и всех казней египетских, невзирая на возможные повреждения дорогого сердцу кабинета. — Но некоторая крупица достоверности высказанного положения позволяет мне пригласить вас обоих для ознакомительного собеседования в восемь вечера ближайшего вторника.

Когда студенты ушли, профессор тяжко вздохнул и покачал головой. “Папаша был мастером по выматыванию нервов, а сынуля, похоже, решил взяться за вынос головного мозга,” — мужчина обратил задумчивый взгляд на дверь, за которой скрылся… а в самом деле, кто? — “Тут не знаешь, учить этого спонтанного изобретателя всему, что знаешь и умеешь, или на всякий случай менять гражданство и сматываться подальше от этой ходячей катастрофы.”

========== Глава 33. А в руки не даётся ==========

Снейп принял ребят не в классе, а в кабинете. Привыкший изучать местность Гарри внимательно и несколько демонстративно осмотрелся — привычность интерьера нарушалась свечением из-под дверок шкафчика, стоящего в углу. В остальном же — всё ординарно: просторный письменный стол с удобным хозяйским креслом и парой не очень удобных стульев для посетителей. Камин, часы на стене, книги на полках.

— Начнём, пожалуй, с вашей исповеди, — произнёс зельевар после приветствий и усаживания гостей на места, где, следует предположить, обычно размещались слизеринцы, которым их декан вставлял фитили. — Итак. Откуда вам известно об окклюменции и легиллименции? — он обвёл парочку взглядом в стиле “ваша вина доказана, но хотелось бы деталей”.

— Понимаете, профессор, кроме преподавателей Хогвартса, которые категорически не желают даже прикасаться к этой теме, на свете есть и другие волшебники, имеющие, конечно, отрывочные сведения, но не считающие нужным скрывать от нас важные обстоятельства, — с лёгкой укоризной в голосе ответила мисс Грейнджер.

Однако собеседнику явно были безразличны упрёки от девушки-подростка, и реагировать на них он не собирался.

— Не знаю, насколько умышленно вы проговорились, но упоминание о том, что Тёмный Лорд залезает в голову мистера Поттера, как в собственный карман, объясняет ваш интерес к теме. А то, как непринуждённо вы показали мне пару весьма интересных, но тщательно отмеренных по длине воспоминаний, наводит на мысль о том, что окклюменция для вас не является совсем уж чужеродным понятием, — объяснил Снейп.

— Да, профессор, — кивнул Гарри. — Мой крёстный всегда честно отвечает даже на самые трудные вопросы. Однако, имея обширные познания в самых разных областях магической науки, он не является специалистом в легиллименции. Да и об окклюменции рассказал нам только в самых общих чертах.

“Ну ещё бы!” — мысленно усмехнулся Северус. — “Как может научить защите мыслей тот, у кого эти мысли самым крупным шрифтом написаны на лбу? И те умещаются всего в пару слов.”

— Но Гарри требуется именно легиллименция, — поспешила подправить разговор Гермиона. — Через его шрам иногда возникает связь с мыслями Тёмного Лорда. А это позволяет получать информацию о его состоянии и местопребывании.

— А поскольку связь наверняка двусторонняя, последствия могут быть самыми неприятными, — подхватил гриффиндорец. — Если я не приму своевременных контрмер, могу оказаться жертвой, потому что есть основания полагать, что кто-то ему напророчил, будто или я его кокну, или он меня. И это запало в его придурошную голову в качестве определяющего положения, — вздохнул Поттер.

— Гладко излагаете, — нахмурился зельевар. — Осталось понять, откуда вам стало известно о том, что я знаком с этой областью?

— От мистера Люпина — прошлогоднего преподавателя Защиты. Он давний приятель крёстного…

— …и друг ваших родителей, — закончил мысль собеседник. “Ничего, волчара, я тебе это ещё припомню. Сколько лет не видел никого из вас, и ещё столько же не видел бы! Ан нет, повыползали ото всюду и, как обычно, создаёте мне геморрой на ровном месте.”

— Этот момент несущественен, — пожал плечами Гарри. — Главное, что от Сириуса Ремус ничего не скрывает. А после года вращения в обществе преподавателей Хогвартса он многое знает о внутришкольных раскладах. Вы ведь работаете здесь тринадцать лет, а коллектив тут преимущественно женский, то есть, интенсивно обменивающийся любой информацией и делающий самые смелые выводы из любых наблюдений.

— Так-так-так, — постучал своими длинными пальцами по столу Снейп. — С вами всё ясно. В том смысле, что ваша заинтересованность вполне мотивирована, хотя и основана на недостоверных данных. Теперь хотелось бы понять, чем вы можете заинтересовать меня?

— А можно сначала вопрос? — вскинулся Гарри. И, не дожидаясь разрешения: — Можем ли мы рассчитывать, что вы не передадите этого Дамблдору?

Снейп прикрыл глаза и на какое-то время погрузился в размышления. Казалось, будто он что-то перебирает в памяти.

— Не передам, — наконец решился он.

Гарри махнул палочкой в сторону шкафчика, из-под дверок которого пробивалось свечение — створки распахнулись, и оттуда на стол приплыл по воздуху неглубокий каменный сосуд, в котором клубилась дымка. Гермиона прямо из ничего трансфигурировала стеклянные пузырьки, в которые палочкой переложила серебристые нити воспоминаний.

— Вы и с этим устройством знакомы! — удивился Ужас Подземелий.

— Блэки — очень старая семья. Их дом буквально напичкан всякой всячиной, — пожал плечами Гарри и вытянул из виска короткий жгутик воспоминания, который поместил в чашу, жестом приглашая профессора посмотреть.

“Какие серьёзные приготовления. Ну-ну, неужели момент истины?” Хладнокровный шпион со стойким нордическим характером и закалённой невзгодами войны психикой, предвкушающе улыбнувшись, наклонился над серебристой поверхностью…

Чтобы буквально через минуту вынырнуть потрясённым до глубины души человеком, увидевшим ни много ни мало конец света.

— Ледорубом! Прямо в глаз! — выскочив из Омута Памяти, судорожно схватил ртом воздух бледный Северус Снейп. — Лорда Судеб… — бедняга откинулся на спинку кресла, одна трясущаяся рука схватилась за сердце, другая на автомате потянулась к верхнему ящику стола, где были заготовлены склянки с полезным и не очень содержимым на самые разные случаи жизни.

— Должен же беззащитный ребёнок что-то сделать с тем, кто пытался его убить, и ему за это ничего не было, — пожал плечами Гарри, стараясь не лыбиться во все тридцать два на ошарашенного преподавателя, и убрал воспоминание обратно в висок. Ответом был вконец очумелый взгляд выкаченных глаз. Очень выразительный взгляд, который вкратце рассказал подростку всё, что мужчина думает о его беззащитности и способах её применения. А также в каких тщательно охраняемых заведениях таких беззащитных содержат, если получается поймать. Новую нить, на этот раз из собственной головы, положила в чашу Гермиона.

Эпизод с глефой и змеёй зельевар, уже успевший залпом выдуть пузырёк с умиротворяющим, воспринял спокойнее:

— Этой твари я раньше не видел, — сказал он с удивлением в голосе, явно имея в виду рептилию, а не гомункулуса, про которого всё было ясно.

— Сталь её не взяла, — объяснила Гермиона. — То есть, змея крепко заколдована.

— Вынужден признать, что бытующее в школе мнение о вас, мистер Поттер, и о вас, мисс Грейнджер, как о будущих тёмном лорде и тёмной леди не совсем лишёно оснований, — откровенно ухмыльнулся Снейп. — Покажите мне всё, — продолжил он, прикинув на всякий случай на сколько ещё хватит действия успокоительного.

И ребята показали. И сон перед матчем чемпионата мира по квиддичу, и выступление Пожирателей, и видение с гневающимся Волдемортом после прочтения им газеты.

— Осталось выяснить, почему вы не доверяете Дамблдору, — всё ещё не сдавался зельевар.

— Гарри не любит его за выбор семьи, куда директор поместил годовичка, оставшегося сиротой. Ужасные люди. И ведь каждое лето отправляет туда же на каникулы, — пожала плечами девушка. — То есть, наш великий светлый маг относится к ни в чём не виноватому мальчугану открыто враждебно. Это если судить по действиям. А вот для меня значение имеют рассуждения — господин Дамблдор не может иметь к Тому Риддлу ни одной личной претензии: тот ему ничем не навредил.

— А какие претензии к Тёмному Лорду могут быть у меня? — продолжил настаивать Снейп.

— Да я за одну только метку смертельно обиделся бы на этого выродка, — вспыхнул Гарри.

— И подругу детства убил, — добавила Гермиона. — А вы ведь злопамятны, сэр.

Зельевар помрачнел и насупился, чем заработал насмешливый взгляд Гермионы. А вот Гарри… Гарри опростоволосился. Сказывалась привычка строить дипломатические отношения на основе простых и грубых аргументов типа кулаков. Или, скорее, непривычка обходиться исключительно тактичными уговорами — практики в этом почти не было.

— Стоит ли так зацикливаться, профессор, на том, что девушка выбрала другого парня? Женщины абсолютно непредсказуемые существа, а мой папа… Он, в конце концов, боролся за неё до конца.

— Вы не понимаете, Поттер, каким мерзавцем был ваш отец! — воскликнул Снейп с болью в голосе.

— Никто не безупречен, сэр. Всяк может упрекнуть себя, если призадумается о том, как накуролесил по младости и дурости. Но нужно сделать выводы и жить дальше.

— Поттер! Вы меня воспитываете? — разъярился Ужас Подземелий.

— Эм. Прошу прощения. Беседа с вами меня несколько увлекла, — поспешил дать по тормозам Гарри.

— Может быть, вернёмся к существу вопроса? — нерешительным голосом попросила Гермиона. — Обучение легиллименции и возможность узнавать о состоянии Волдеморта по индикатору на вашей руке, сэр.

— О своём решении я сообщу позднее, — рявкнул хозяин кабинета. — И сегодня вас больше не задерживаю.

После ухода посетителей Ужас Подземелий какое-то время просто молча сидел, положив подбородок на сцепленные пальцы и глядя в одну точку. Заслуженный профессор с тоской вспоминал те времена, когда самой большой проблемой были наглые студиозусы и подтверждающие их тупость письменные работы. Мысль о смене подданства приобретала всё более явные черты.

* * *

Несколько дней зельевар ни о чём не сообщал, хотя раздражённым не выглядел. Вид его, скорее, выражал озабоченность. А потом запиской вызвал к себе Гермиону, чётко указав, что Поттера он видеть не желает.

— Правильно говорят, что у мужчины самые сложные первые сорок лет детства. Те, кто доживает, становятся рассудительнее, — довольно мурлыкнула подруга, вернувшись из кабинета мрачного профессора. — Он, как и мы, аппарировал в ту комнату, что я показала ему в Омуте Памяти. И никого там не нашёл. Только следы крови на обивке кресла, где ты прирезал Волдеморта.

— Логичный шаг с его стороны, — кивнул Гарри. — Я бы тоже вот так на слово никому полностью не верил. Да и покопаться на месте преступления человеку с его опытом совсем не вредно.

— Убедившись, что место покинуто, он вышел из дома и ознакомился с местностью. Городок называется Литтл Хэнглтон, а сам дом — брошенный вот уже сорок или пятьдесят лет особняк семьи Риддлов, погибших в один из не самых прекрасных дней при странных обстоятельствах: найденные в гостинной владельцы были мертвы, но при этом, с точки зрения медицины, полностью здоровы. Дом долго стоял пустым под присмотром пожилого сторожа, который таинственно исчез в конце этого лета. Так что — всё сходится. В общем, Снейп будет давать мне уроки окклюменции и легиллименции, а тебя он видеть не желает, кроме случаев, когда это неизбежно. То есть на уроках.