"Хрупкий мир" (Война стариков 7)

— В прошлый раз я делала это не так, — сказала я.

— Консу вряд ли отключат гравитацию, чтобы дать тебе преимущество, — заметил Ран и жестом велел мне встать. — Еще раз.

Двадцать секунд спустя я снова была на полу. — Ты мертва, — сказал Ран. — Хочешь попробовать еще раз?

— Сначала дай мне немного побыть мертвой, — сказала я, тяжело дыша.

Ран рухнул на пол рядом со мной.

— Спасибо тебе за это, — поблагодарила я.

— За что? — спросил Ран.

— За то, что притворяешься, что тоже устал.

— Я тоже устал, — признался Ран. — Давненько у нас не было таких матчей.

— Ну, ты знаешь, — сказала я Рану. — Мы были заняты тем, что прыгали между мирами, сражались с консу и пытались найти потерянную колонию, а затем найти способы вернуть ее обратно.

— Мы были активны, — согласился Ран.

Я рассмеялась над этим преуменьшением и повернулась к своему помощнику и телохранителю. — Спасибо, Ран, — сказала я.

— Не за что, — ответил Ран. — За что ты меня благодаришь?

— За все это, — пояснила я. — За то, что был моим помощником. За то, что был моим телохранителем. За то, что был социально неловким в некоторых отношениях. За то, что ты единственный человек, на которого я всегда могу положиться, даже если ты ничего мне не рассказываешь, пока тебе не придет в голову, что это может оказаться полезным.

— А, — понял Ран. — И я благодарю тебя за то, что ты интересная начальница. За то, что помогаешь мне разобраться в эмоциях. За то, что по-доброму говоришь мне, когда я перегибаю палку. И за то, что не сердишься, когда я еще не все тебе рассказываю.

Я протянула руку и положила на его предплечье. — Не за что, Ран. — Я убрала руку и села. — Ладно, пошли. Если это последний раз, когда мы это делаем, я хочу выиграть хотя бы один раунд.

— Ты выиграешь свой бой, и мы повторим это, когда вернемся, — сказал Ран, поднимаясь с ковра.

Я взглянула на него. — Что?

— Что?

— То, что ты только что сказал, — произнесла я. — Скажи это еще раз.

— Ты выиграешь свой бой.

— Да, и что ты еще сказал?

— Что мы сделаем это. О, — сказал Ран. — Я слышал, что сказал.

Я встала. — Это ведь не просто сорвалось с языка, не так ли?

Ран немного постоял молча, а потом сказал: — Помни, что ты только что сказала, что я тебе нравлюсь, даже когда ничего тебе не говорю.

Я обняла Рана так крепко, что он пискнул. — Сейчас, — сказала я, после того как разжала объятия. — Скажи мне, что, черт возьми, ты имел в виду, или я сама тебя убью.

— Пожалуйста, не сердитесь на Рана, — сказал мне заместитель посла Клок в охраняемом конференц-зале на станции "Феникс". Клок появился сразу, как только Ран проговорился. Ран умолял меня подождать полного объяснения, пока не прибудет Клок. — У Рана был приказ не раскрывать эту информацию никому за пределами посольства Обина.

Я посмотрела на Рана, а затем снова на Клока. — Почему так? Мне не доверяют?

— Вам доверяют, — сказал Клок. — Но не другим, с кем вы встречались.

Я подумала о полковнике Бриджерсе и кивнула. — Продолжайте, — сказала я.

— Консу, которую вы назвали Китти, перестроила значительную часть мозга Рана, чтобы использовать его в сочетании с командным модулем консу — тем, что вы назвали призмой. Это удалось сделать благодаря сходству между мозгом обинян и дополнительными мозгами, которые консу теперь встроили в свои тела.

— Да, — сказала я. — Я знаю эту часть.

— Я понимаю, что именно ваша инициатива позволила нам, наконец, узнать больше о мозге консу, — сказал Клок.

— Я была настойчива, — согласилась я.

— Спасибо вам за это.

— Пожалуйста, но давайте перейдем к тем частям, которые я не знаю.

— Чтобы запрограммировать мозг Рана, консу требовался интерфейс для доступа к нему, — продолжил Клок.

— Да, — сказала я. — Система управления сознанием.

— Мы полагаем, что консу посчитала ошейник относительно примитивным, а также подозреваем, что она нацеливалась на выполнение очень конкретной задачи — отправить вас обратно сюда, чтобы вы вступили в бой с консу, которого назвали Флаффи. При этом консу Китти допустила ошибку.

— В чем была ошибка?

— Невежество, — уточнил Ран. — Или высокомерие.

— Консу либо не знала, либо ей было все равно, что, хотя она использовал систему управления сознанием в качестве интерфейса, система также сохраняла все свои действия в кэше, — добавил Клок. — Этот кэш используется обинянами для хранения событий и эмоций за день, чтобы они могли вернуться к ним позже для более детальной обработки.

Я повернулась к Рану. — Ты сохраняешь свои любимые моменты дня?

— Да, время от времени, — сказал Ран. — Или те части, где допустил ошибки, и переигрываю их, чтобы не повторить ту же ошибку снова.

— С одной стороны, это полезно, с другой стороны, я бы не хотела вновь переживать свои неловкие моменты.

— Я записал некоторые из твоих ситуаций, во время которых был рядом, — сообщил Ран. — Они были полезны, чтобы напомнить мне, что даже люди, испытывающие эмоции, все равно смущаются.

— Что ж, — сказала я. — Рада быть полезной.

— Ты действительно такая, — сказал Ран слишком бодро, чтобы я могла этому обрадоваться.

— Пожалуйста, продолжайте, — сказала я Клоку.

— Когда Ран понял, что в его кэше хранятся действия консу, он изолировал кэш и отключил новое кэширование, чтобы предотвратить его перезапись. Когда он вернулся в эту вселенную, мы загрузили кэш-память и проверили ее, чтобы убедиться, что возможно программирование из самой системы управления сознанием. Так оно и было.

Я посмотрела на Рана. — Ты можешь запустить обратный путь через свой ошейник?

— Да.

— Значит, твой мозг не взорвется, когда мы вернемся?

— Он и не собирался взрываться, — сказал Ран. — Нервные пути в моем мозгу разрушились и стали неактивными.

— Ран.

— Я понимаю, однако, что ты говоришь метафорически, — продолжил Ран. — Так что в данном контексте — нет. Мой мозг больше не взорвется.

Я разрыдалась. Клок посмотрел на Рана.

— Плач также может означать счастье, — сказал Ран Клоку. — Это не значит, что она расстроена из-за того, что мой мозг не взорвется.

— Спасибо за разъяснение.

— Плакать сложно, — сказал Ран Клоку.

— Простите, — сказала я, пытаясь взять себя в руки, но у меня это не совсем получалось.

— Вы заботитесь о Ране, — заметил Клок, понаблюдав за моими рыданиями в течение нескольких минут.

— Конечно, забочусь, — призналась я, вытирая слезы. — Это мой друг. Он заботился обо мне, защищал меня и сражался вместе со мной. Сейчас я так близка с Раном, как никто другой из моих знакомых.

— Кроме твоего кота, — сказал Ран.

— Хорошо, за исключением моего кота, — согласилась я.

— И твоего отца, — продолжил Ран. — А теперь еще и Магди, с которым ты возобновила секс.

— Ран!

— Извини, это не относилось к обсуждению, — сказал Ран.

— Это не так, и, кроме того, как ты узнал? — спросила я.

— Ты улыбаешься, когда думаешь о нем, — сказал Ран. — Ты не осознаешь, что делаешь это, но я замечаю. Смотри, вот так, — сказал Ран, указывая пальцем.

— Ты не ошибаешься, — ответила я, и у меня был эмоционально запутанный момент, когда я улыбнулась одному человеку, который был мне дорог, и заплакала от облегчения за другого. — Суть в том, что да. Я забочусь о Ране. Очень сильно.

— Если хотите, мы можем сделать паузу, чтобы вы могли поплакать еще, — сказал Клок.

— Я в порядке. Пожалуйста, продолжайте.

— Как только мы поняли, что Рану не придется подвергать себя опасности на обратном пути, мы решили, что имеет смысл не делиться этой информацией. Вам, мисс Трухильо, должны были сообщить только в последнюю минуту, потому что ваше сотрудничество потребовалось бы для того, чтобы продолжать делать вид, что Ран мертв.

— Вы не хотели, чтобы Китти узнала, что вы обошли программу мозга.

— Правильно. Ран симулировал бы смерть, был бы надежно помещен в морг или другое место временного содержания, а когда колония Юнити была бы возвращена и Китти продолжила бы свой смертный путь, Ран вернулся бы к своим обязанностям перед вами целым и невредимым.

— И это все, — сказала я.

— Да.

— Но... дело ведь не в этом, не так ли?

— Я не понимаю, — сказал Клок.

— Все вы понимаете, — сказала я. — Вы загрузили кэш-память или программу. У вас есть мозг Рана в целости и сохранности. У вас есть базовая рабочая модель физики, которая должна революционизировать прыжковые приводы в этой вселенной. У вас есть ключ, которого нет у самих консу.

— Если только ты не умрешь, — сказал Ран.

— Да, спасибо, Ран, я надеялась, что это подразумевается.

— Вы тренируетесь, чтобы сразиться с этим консу, которого называете "Флаффи"? — спросил Клок.

— Так и есть. С Раном.

— Как у нее дела? — спросил Клок у Рана.

— Плохо, — сказал Ран.

— Это прискорбно, — ответил Клок. — Секта, к которой принадлежит этот Флаффи, использует эту информацию для разжигания войны.

— И что вы собираетесь с этим делать? — спросила я Клока.

— Мы не хотим войны ни с кем, — сказал Клок.

— Это вы сейчас так говорите, — сказала я. — Но любой, у кого это есть, рано или поздно поддастся искушению. Полковник Бриджерс прямо высказал такое намерение на одной из наших встреч. Матеу Жорди с Земли тоже думал об этом. Это два из двух для людей, идущих прямиком к созданию оружия.

— Мы не люди, — сказал Клок.

— Да, но ваша история ничуть не лучше нашей, — сказала я. — Обиняне безжалостны в бою. Вы ведете тотальную войну. Ваша история полна абсолютных зверств, которые вы совершали, потому что вам не хватало осознанности и милосердия. Теперь у вас есть сознание, но вы можете отключить это дерьмо в любой момент, когда захотите. Не притворяйтесь, что эта технология для вас безопаснее, чем для людей. Не притворяйтесь, что это безопасно для кого бы то ни было. Мы все слишком любим войну и недвижимость.

— Что вы предлагаете? — спросил Клок.

— Прежде всего, мне нужно не проиграть свой смертельный поединок с Флаффи, — сказала я и схватилась за голову. — О Боже, зачем я начала давать им такие глупые имена?

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обучить тебя, — сказал Ран. — Все, что в моих силах, чтобы помочь тебе победить.

— Спасибо, Ран, — сказала я. — Я знаю, что ты это сделаешь.

— Это то, что ты делаешь, — сказал Ран. — Ты удивляешь своих противников. Ты не даешь им времени подумать. Ты ведешь нечестную игру. Я видел, как ты это делаешь. Я помогал тебе так делать.

— Да, так и есть, — сказала я и на минуту задумалась. Пока я размышляла, меня ждали Ран и Клок. — Ран, — сказала я наконец.

— Да?

— У меня к тебе вопрос.

— Ответ "да".

— Ты не знаешь, о чем вопрос, — сказала я.

— Тем не менее, я знаю, что мой ответ "да", — сказал Ран. — Но, пожалуйста, задай мне вопрос.

— Я просто хотела узнать, не согласишься ли ты пойти со мной на дуэль.

— Это было бы честью для меня, — сказал Ран.

— Хорошо, — сказала я и повернулась к Клоку. — А теперь у меня вопрос к вам, и надеюсь, что вы тоже ответите "да".

Двадцать пять

Еще два дня тренировок и планирования с Раном, и я была готова настолько, насколько хотела. Мне, как консу, из вежливости или как-то иначе, разрешили взять с собой Рана в качестве помощника и тренера. Никого больше не разрешили взять с собой, а это означало, что я снова расстаюсь с отцом у выхода на посадку. Он крепко обнял меня и поцеловал в щеку, сказав: — Я так горжусь тобой, — а затем ушел, не оборачиваясь. Мы с Раном вошли в шаттл, позволили дверям закрыться за нами, а затем дружески простояли рядом друг с другом всю дорогу до корабля консу.

Корабль проглотил наш шаттл, двери снова открылись, когда мы совершили посадку, и я вышла в ангар. В ангаре стоял Флаффи со своим детенышем Бэйконом в качестве поддержки, и, я полагаю, большая часть экипажа этого корабля консу в качестве свидетелей и зрителей. Если не считать шаттла и толпы, в ангаре было почти так же пусто, как и в прошлый раз, когда я его видела, и только командный центр Китти и стойка с холодным оружием нарушали однообразие.

— Добро пожаловать обратно, Гретхен Трухильо, — сказал мне Флаффи и указал в сторону. — Вы помните моего ребенка, которого называете Бэйконом.

— Конечно, — сказала я и указала на Рана. — Это Ран. Бэйкон и Ран встречались раньше.

— Я слышал. Понимаю, что, если вы добьетесь успеха сегодня, возвращение будет стоить Рану жизни.

— Да, Китти так и планировала, — сказала я.

— Тогда я воздаю почести его жертве, если дуэль закончится для меня неудачно.

— Спасибо, — сказала я. Ран ничего не сказал; он знал, что отсюда его не должно было быть слышно.

— Вижу, вы одеты в боевую форму сил обороны колоний, — сказал мне Флаффи.

— Да, — сказала я. Боевой комбинезон Колониального союза выглядел как одежда для фитнеса и был близок к самой прочной броне, которую когда-либо делали люди. Он мог выдержать выстрел из дробовика почти в упор и сохранить жизнь человеку, находящемуся в нем. Загвоздка в том, что это может сработать только один раз. В этом случае комбинезон, вероятно, сможет защитить меня от первых нескольких порезов, которые Флаффи может нанести моему телу. Я не рассчитывала, что после этого потребуется еще много времени. — Надеюсь, вы не возражаете, что я решила надеть его.

— Это ваше право — выбирать, как вам прийти на нашу дуэль, — сказал Флаффи. — Хочу обратить ваше внимание, что в этом отсеке действует саперное поле. Если вы взяли с собой метательное оружие, оно вам не поможет.

— Я не взяла с собой никакого оружия, — сказала я. — Вы сказали, что я могу выбрать здесь любое оружие. Я верила, что вы не оставите меня без выбора.

Флаффи указал на стеллаж с впечатляющим набором холодного оружия. — Это лучшее оружие, которое у нас есть. Как обычно, любое оружие, которое вы выберете, можете оставить себе, если у вас действительно будет такая возможность.

— Спасибо, — сказала я. Я подошла к стеллажу, и это не было ложью: на оружие там было просто приятно смотреть. Я не сомневалась, что если бы взяла его в руки, оно было бы безупречно сбалансированным, убийственно острым и способным нанести ужасающий урон — в том случае, если бы я смогла нанести удар. — Вы оказали мне честь выбором оружия, которое предоставляете.

— Вы — консу, — сказал Флаффи. — Меньшего вы не заслуживаете.

Я посмотрела на собравшуюся толпу. — Команда вашего корабля?

— Все, кроме нескольких, которые занимаются техническим обслуживанием корабля. Эта схватка также показывается на других кораблях консу в пространстве Феникса. Есть те, кто поддерживает Китти в этом философском споре. Есть те, кто поддерживает меня. Некоторым еще предстоит принять решение. Исход этого поединка будет поучительным для последних.

— Надеюсь, что так и будет, — сказала я.

— Тогда выбирайте оружие, Гретхен Трухильо, и начнем.

Я кивнула и отошла от стойки с оружием. — Я готова, — сказала я.