Война Смотрителя

"Флот — новый статус, — приказала Томико, когда я только осознал, что из столицы ударил мутно-зелёный луч, сходу унося двадцать процентов щита. — Коррекция залпа — коррекция щита — синхронизация накопителей, план Y3".

Где-то там, далёкие три лебы-верфи присоединили к "Провозвестнику" свои накопители и источники посредством головоломной смеси чар и ритуалов. В один миг щит флагмана подскочил до двухсот сорока двух процентов, духи на орбите синхронно прекратили борьбу с флотом и устремились вниз, а из столицы ударил новый луч.

"Запуск ритуалов — коррекция движения — коррекция щита — огонь на подавление по схеме Y3-1".

— Перегрузка второго энергоконтура, — доложил механик "Провозвестника".

"Общая коррекция, — немедля отозвалась Томико. — Продолжать подавление. Запрос-уточнение".

— Пять минут, и поправлю, — доложился механик.

"Общая коррекция. Флот — раскладка векторов-целей".

В верхних и средних слоях атмосферы завязалась жёсткая схватка духов, стремящихся прорваться к лебе, и флота прикрытия. Схватка медленно — соотносительно темпу событий — смещалась вниз, к лебе. Флагман, тем временем, аккуратно "сковырнул" парой залпов столичный щит и обрушил вниз несколько ритуалов духовного спокойствия, чтобы подавить всякую магическую активность. Активность подавляться не желала, сотней зелёных лучиков ударив в щит — слабее, чем один большой, но всё равно чувствительно.

"Раскладка по источникам, — доложился Симмонс. — Запрос действий".

"Параметры залпа. Параметры десанта".

В центр города устремились десантные корабли. Град белых молний разом подавил все источники зелёных лучей по краям столицы, заодно обратив их в руины. Схватка на небе заканчивалась — флот откатывался, отстреливаясь, к лебе, которая, в свою очередь, выпускала эшелон за эшелоном АЧБ, изредка озаряя небо водяными молниями. Духов стало слишком мало, чтобы представлять значимую угрозу.

— Используй полный стазис для захвата, — бросил я Томико, переключаясь с окружающей обстановки на общую картину.

Итак, здесь всё складывается успешно. В Варсаммате флот, системы обороны и лично Хоффен перемалывали одну из последних волн атаки (зачем Акнис так растянул удары?). В Иннори Гордан уже закончил с духами, пусть и с потерями, направился обследовать мёртвую базу. В Ризани Морган продолжал играть со стаей духов, умудрившись не потерять вообще ничего и одновременно не подпустить их к планете.

Лиодор. Здесь похуже, несколько колоний торопливо эвакуировались, покуда духи заканчивались с автоматической защитой, но, в основном, это были окраинные для государства миры, малонаселённые и малозначимые. Остальные миры дали духам решительный отпор, а в столице и паре соседних стационарные ритуалы уничтожили врагов за световой месяц от планеты (надо поинтересоваться у Владыки технологиями иилгских накопителей).

Ферет, на удивление, сумел отбить атаки всех стратегически важных точек, оперативно перебросив туда силы с вторичных направлений (стереть заметки о "неповоротливости" его армии и флота, координация выше всяких похвал), кое-где вмешался лично, демонстрируя неплохо уровень владения атрибутом.

Некоторые потери понёс Валаар, но оставленная на дежурстве леба позволила сократить их до минимума. Несколько независимых цивилизаций, не покинувших свои планеты или миры, прекратили существовать. В соседних секторах всё, на удивление, спокойно. Во Внешних Пределах, в целом, тоже — Илла перебрасывала своё "войско из двух чародеек" к Варсаммату тропой иллюзий. В Помещениях без изменений. Прекрасно.

— Томико, работаем по седьмому варианту.

— Старший, возможно, лучше третий?

Я задумался. Третий — более параноидальный, в то время как седьмой ближе к текущему ходу событий... Аваре права.

— Принято, третий. Я свяжусь с Лиодором, подготовь предварительный доклад по этим... зелёным.

— Любопытно, — молвил я, прохаживаясь вокруг неподвижной иллюзии — точной духограммы очередного существа в стазисе. — Идентификатор "лич", — да, Андра, в своё время, занимался несколькими задачами по программированию игр, заодно и ознакомился со сленгом. Духограммы "зомби" и "упыря" висели чуть дальше, уже осмотренные и разобранные по косточкам.

— Значит, "это" было волшебником среднего звена, — скорее для себя говорил я. Или не только для себя? Радана заинтересованно слушала — она вызвалась со мной посмотреть на результаты нашего рейда. — Усиление сродства с наиболее сильной стихией волшебника, знакомо, — я подсветил соответствующие области духограммы. — Здесь прошёлся аналог Ритуала Возвышения, а здесь Разделение Сути. Параметры... — я накидал атрибутом иллюзорную схему. — Примерно такие. Изменения затронули внешние слои души, здесь контакт с заменителем стихийного чувства. А здесь уже знакомая штука...

Взмах атрибута увеличил схему духограммы, разворачивая её на весь исследовательский зал лебы. Она повисла надо мной с Раданой, точно гигантская филлюда. Было что-то в схеме завораживающее, да. Творение в своём роде завершённое и гармоничное.

— Нейросеть. Вырезан центр разума. Свобода воли... врезана вновь, — знакомый почерк. Помню тех духов, что атаковали в самом начале моего прибытия в Лиодор. Акнис, сомнений нет, это Акнис. — И здесь и здесь скорректирована. Оригинально. А здесь практически вставлено целое мировоззрение, надо же! Любопытный метод упаковки... так, это что? А это разъёмы для духовных нитей. Здесь имплантирована база навыков. У вас делается примерно так же? — обернулся я к Радане.

— Не уверена, — покачала та головой. — Я недостаточно подробно изучала эту область. Я же не л'лутри. Но не думаю, чтобы кто-то из л'лутри вмешивался... так глубоко.

— А я думаю, — оглядел саму Радану, сменив спектр восприятия в высокие сферы духа. — Признаки налицо. Но у вас это более... тонко. Свобода воли практически не затрагивается напрямую. Акнис кое-где сделал так же, посмотри, — подсветил часть схемы. — Здесь он просто правильно скорректировал сети ассоциаций. Речь идёт скорее о свободе сознания. Вы делаете так же. Возможно даже, ненамеренно, в качестве побочного эффекта — полезного, но побочного. Слишком рано проходят первые принятия сути. Детское восприятие пластично, принятия достаточно легко его меняют, буквально встраивают новое мировоззрение. Но это происходит достаточно мягко, точно картина, наполовину нарисованная самим иилгом, наполовину сложенная из деталей, предложенных Кристаллом... так, предполагаю.

— Ты считаешь, что мы так сильно затрагиваем свободу личности? — кажется, ей не понравилось.

— Это не "сильно", — улыбнулся я. — Аналогично обычному плотному воспитанию. Как замена, ваш подход быстрее и чётче, но несколько менее гибкий. Впрочем, тот факт, что культура иилгов продолжает развиваться, говорит, что гибкости достаточно. А жёстко — жёстко здесь, — указал атрибутом на схему. — Здесь и мировоззрение по образцу, и несколько жёстких корректоров воли, и возможность прямого контроля со стороны. Впрочем, я отвлёкся. С душепрограммированием примерно понятно, пусть мои... опыты никогда не заходили так далеко. Перейдём к фундаменту.

Я изменил масштаб, и духограмма повисла перед нами цельным сплетением линий и надписей.

— Обрати внимания на связи с телом. Видишь, какие крепкие? У вас — хуже в десятки раз.

— Но почему...

— Почему л'лутри не сделали такие же? — угадал я вопрос. — Это достаточно просто. Естественным образом такие связи не формируются. Здесь требуется либо вмешательство мистических сил, наподобие Полномочий Смотрителя, — Радана непроизвольно оглядела меня, словно что-то могла различить под многослойным щитом. — Полноценную замену возможно создать со стороны с помощью Ключа — я занимался этим — либо высшими ритуалами, целым каскадом. Разумеется, для Акниса это слишком затратно, а живучесть повысить необходимо. Если нельзя усилить связи души с телом...

— Создать новые? Но как?

— Верно, — поощрительно улыбнулся. — Новые. Действительно, как? Для этого, казалось бы, "нет места", а разрыв старых ведёт к повреждению души... но повреждение-то Акнису некритично. Напротив, он использует феномен, чтобы повредить конкретные части души. Судя по вот этим следам, он последовательно разрушает части души, буквально "с мясом" выдирает её из тела. А затем прикрепляет снова, восстанавливая по необходимому образцу. Между прочим, обрати внимание вот на это, — я сместил спектр, подкорректировал окрас. — Видишь чёрные области? Не атрибут и не магия. Могу поклясться, это частицы Первой Симфонии. Эти области ответственны за внешнюю ауру и, частично, магическую силу. Именно поэтому рядом с... образцами ощущается подавленность и страх, а их магия — с очень неприятными... присадками. А вот эта часть обеспечивает устойчивость к простым иллюзиям и воздействиям на разум.

— Зачем ты мне это показываешь? — вдруг спросила Радана.

— Я думаю, — ответил честно. — Всё это очень интересно, у меня есть результаты исследования тех, кого можно назвать "банши" — мобильная тварь со способностями к маскировке, вескому слову, проклятиям и координации прочих... созданий. Есть то, что я назвал "нахцерер" — медлительное существо из нескольких душ, своеобразный "узел" армии, может обращать в зомби и упырей и вызывать несколько неприятных болезней. Есть стржига — мобильный аналог нахцерера. Упыри и зомби были вооружены, личи — ещё и экипированы. Помнишь те лучи? Их вызывали личи, используя ресурсы нахцереров. Судя по количеству планет, у Акниса появилась сильная армия, способная к восполнению практически на поле боя, используя неотлетевшие души и тела. Но у нас нет ключевого элемента. У нас нет полноценных трансформированных особей, способных создавать личей, нахцереров и банши. И у нас нет способа уничтожать этих тварей, кроме как вместе с планетами.

— Всё так серьёзно? — подобралась Радана.

— Ещё как, — невесело усмехнулся я. — Пока мы сидим тут в ускоренном времени, — возможности атрибута-Ключа плюс стационарные ритуалы лебы, — там медленно умирают планеты. Акнис потрудился на славу. Скоро мы захватим первые образцы полноценных... перерожденцев. Но "погонщиков", преданных ему Помощников, достать вряд ли получится. Отступят, создадут новую армию, вернутся.

— И Лиодор? — я лишь кивнул на обеспокоенный взгляд. — Чем я могу...

— Ничем, — пожал плечами. — Специалисты по пространственной магии сейчас не так уж нужны. Духология... в ней достаточно разбираются и ваши л'лутри, и Гильдия Жизни, но они ничего не подскажут в таких аспектах. Мне всё больше кажется, что пришло время пожертвовать малым.

— Что ты хочешь сделать? — судя по выражению лица — догадывается. Умная женщина... когда не надо.

— Зачистить их все, — наконец, отвечаю. — Всё, кроме Лиодора и Валаара. Все возможные источники ресурса для этой... нежити, кроме достаточно оригинальных цивилизаций.

— Но...

— Но я колеблюсь, — покачал головой. — Пока — колеблюсь. И думаю.

Глава 18.

Мы всё ещё находились в зале исследований "Провозвестника". Каждый из нас сообразил себе удобное кресло. Я — на основе телекинетических форм, покраской не заморачивался — в видимом смертным людям спектре так и вовсе уселся попросту на воздух. Радана — из знакомых мне чёрно-бело-зелёных узоров. Любопытная у неё родовая магия, разобраться бы... когда-нибудь позже. Я погрузился в расчёты и размышления, изредка задействуя главный вычислитель лебы, покуда Радана не отвлекла вопросом.

— Что такое — Персонал?

— Персонал... — протянул я это слово. — Персонал, — произнёс на Та-Рете, синхронно вычертив соответствующий символ. — Так понятней?

— Те-кто-служат-Дому/-обслуживают-Дом, — Радана попыталась перевести на иилгский. — Те-кто-стоят-на-страже. Неукоснительно-следующие-воле. Как интересно... Скажи, зачем Творец оставила вас? Кто вы такие, почему необходимы вселенной?

— Сайнур рассказывал тебе о хаотиках, — не вопрос, но утверждение. — Но это самый очевидный наш смысл, — медленно молвил я. — Можно сколько угодно говорить о воле Творца, о том, что мы должны ограждать виды разумных и редкие, перспективные цивилизации от уничтожения. О том, что должны следить за популяциями тварей Внешних Пределов, которые, в свою очередь, готовят нас к схваткам с хаотиками. Можно размышлять о стабилизации межмировых связей и сохранении единого пространства-времени целую вечность — это всё теория, — я потёр лоб. — Видишь ли, Радана, на практике лишь один человек определял методы и стратегические цели Персонала после ухода Творца.

— Ты сам? — в голосе её мешалось удивление и некоторое уважение. — Получается...

— Получается, что вся текущая ситуация, — переборол желание ещё раз потереть лоб, — это моя заслуга. За всё, что происходило в Доме после ухода Творца, ответственен я и прежде всего я. Не знаю, с чем сравнить, — вздохнул. — Как вести корабль сквозь шторм, и шторм никогда не закончится, корабль можно чинить только на ходу. Гаваней нет. И не будет. Капитан уплыл куда-то, оставив главным штурмана и боцмана в одном лице. Персонал — команда корабля, смертные — пассажиры.

— Всегда один... — а у неё хорошее воображение. Или это потому, что я приправил парой мыслеобразов?

— Не всегда, — покачал головой, вспоминая. — Даже во время Большой Ревизии, — заметил, что она не понимает, и соединил мыслеобраз с Та-Ретой. — Даже во время Большой Ревизии, — выразив, таким образом, тень событий, — со мной был Акнис. Во время постоянных прорывов хаотиков — со мной был Акнис, Ирвис, Савэри, Томико... нет, только Ирвис, мы с Акнисом уже... отдалились друг от друга.

— Кем он был тебе? — видимо, заметила, что я не прочь поговорить о прошлом.

На самом деле, таких интроспекций у меня много, случались часто — даже у меня-Андры. Но — в далёком прошлом. Просто в определённый момент ты начинаешь понимать всё так ясно, что нужда — отпадает. Вся душа под твоим внутренним взором. Ты гармоничен и цел. Ты принял, всё, что прошло и что будет. Это совершенное единение тэу и веэре. Действие-без-действия, выбор-без-выбора, осознание-без-осознания. Сейчас, однако, моя душа не нашла новую гармонию, не вошла в это состояние заново.

— Акнис Дораго, — имя, образ, сущность. — Он был Младший Смотритель, тогда как я — Старший, но, фактически, он разделял мою ношу. Он был вместе со мной в самом начале. Нас учил Творец, и он был одним из лучших учеников. Как и я, первосотворённый — наши души Она создавала первыми, вложила всё искусство и вдохновение. Мы вместе были раньше смертных, мы были друзьями, больше чем друзьями...

— Братьями? — подсказала Радана, удерживающая на лице маску спокойствия — но в голосе чувствовалась, что не просто интересно, а очень интересно.

— Нет, — хмыкнул я. — Неточно. Соучениками. Братьями-по-духу — какое-то время, недолгое. С самого начала он был... решительней. Решительней, быстрей, в чём-то проницательней и менее осторожней, а в чём-то — более слепцом и параноиком. Потом мы были... друзьями-по-делу. Товарищами? Соратниками? Что-то среднее. У нас был один смысл, одни цели и разные способы реализации, но мы были уверены друг в друге, как и в том, что там, где я не замечу или не справлюсь — заметит и справится он. И наоборот. Это более чем сближает, когда смысл — сохранность вселенной и воля Творца, — неторопливо излагал я. — Мы никогда не спорили из-за смысла или дальних целей. Я доверял его чутью, он — моему расчёту. Мы спорили из-за средств и методов, но не так уж и долго — тысячу-другую лет, потом — в редчайших случаях. Он был моим отражением. Где я лёд — там он пламя. Как, как мы могли разойтись так далеко? — пауза, возможно, гнетущая её и полная воспоминаний для меня.