Организм 2.0

— Капитан Подлесный, — спускаясь по ступеням, представился командир группы штурмовиков. Замерев, обернулся на пятерку своих людей, замерших на площадке вверху. Трое из них были вооружены Калашниковыми, на перевязи на груди висело по паре гранат, двое других тащили ПКМ с сошками. Все в защитной одежде, бронежилетах и шлемах. — Устанавливайте пулемет.

Рябой небрежно, парой пальцев, козырнул.

— Сержант Резников. Докладываю: только что слышали стрельбу. — Переступив с ноги на ногу, он нерешительно спросил: — А помощнее машинку не нашли? Капитан Долин просил что потяжелее.

Подлесный нахмурился. Нервные, резкие движения выдавали его недовольство тем, что его — опытного командира, совершившего свыше сотни рейдов в город! — послали в подвал в качестве подкрепления людям коменданта и какому-то чужаку, только-только назначенному капитаном.

— Ага, будем мы демонтировать 'Утес', как же... — раздраженно произнес Подлесный. — Что за бред? Даже мелкашка пробивает кость, а этому гражданскому подавай бронебойные и станковый пуль. Да кем этот выскочка себя возомнил?

Рябой пожал плечами.

— Не могу знать. Мое дело сторожить подвал и исполнять приказы старших. Связистка велела передать, шо дела в подвале совсем скверные, вот мы и сообщили коменданту. — Он кинул взгляд на замерших на пролет выше людей Подлесного. — Капитан, разрешите поинтересоваться: это все ваши люди? Еще будет народ?

— А ты хочешь, чтобы я привел сюда весь взвод? — скривился Подлесный. — Где бы мы тут поместились?

— М-да, глупый вопрос, — согласился Рябой.

Заправив в пулемет ленту из коробки, стрелок захлопнул затворную планку, опустился на одно колено и упер приклад в плечо.

— Готов, капитан, — отрапортовал штуромвик.

Взглянув на наручные часы, Подлесный запустил большие пальцы рук за ремень.

— Ландо, ждем двадцать минут, потом идем в подвал.

— Капитан, не велено никого пускать, — замотал головой Рябой. — Приказ старшего коменданта. Даж связисточка Долина сказала, шоб никто не смел отпирать подвал.

— Твой комендант и Долин для меня никто, — резко кинул Подлесный. — Я подчиняюсь только майору или Салищеву. — Он развернулся к своим людям. — Ну что, бойцы, прошвырнемся до Тэц, посмотрим, кто смеет убивать наших?

Заулыбавшись, четверо вытянулись по стойке смирно, закивали. Пулеметчик похлопал по цевью, сказал:

— Охотно. Только надо что-то решать с этой бандурой.

— Ну, в подвале она точно не пригодится. Возьмешь что-нибудь покомпактней. — Ехидно ухмыльнувшись, Подлесный кивнул на четверку дежурных. — Оставим пулемет нашим доблестным стражам правопорядка. Пусть поиграются с нормальным оружием, почувствуют себя настоящими штурмовиками. Наверное, за все пять лет пандемии ни разу не выходили из убежища, а, Резников? Зомбака-то хоть вблизи видел?

Намек Подлесного на низкий статус комендантов не мог не задеть дежурных, и люди заволновались. Стянув шапку, Рябой взъерошил светлые, спутанные волосы и спокойно ответил:

— Наше дело — следить за порядком, а не с зомбаками воевать.

— Может, захватим их с собой? — в шутку предложил пулеметчик. — Посмотрим, что умеют наши коменданты.

— Хорошая идея, — кивнул Подлесный. — Эй, вояки, пойдете с нами? Покажете себя, буду ходатайствовать о вашем повышении до штурмовиков.

Пулеметчик хохотнул:

— Мочить зомбаков всяко интереснее, чем сторожить подвалы и лестницы. Так от вас хоть какая-то польза будет.

— Ежели старшие велят, пойдем мочить зомбаков, — не смутился Рябой. — А пока наше дело — охранять подвал и никого в него не пущать и не выпущать.

— Исполнительный какой, — насмешливо кинул один из штурмовиков.

— Ну дык самодеятельность это по вашей части. А мы люди простые, подневольные. Героев из себя не строили и не будем.

Подлесный прищурился.

— Мне послышалось или это была насмешка?

— Послышалось-послышалось, — закивал Рябой. — Столько стрелять, как вы — немудрено, что вам тепереча всякое слышиться.

Штурмовики помрачнели, тогда как коменданты заулыбались. Подлесный открыл было рот, чтобы начать новый раунд пикировки с чересчур смышленым сержантом, как дверь вдруг содрогнулась от трех несильных ударов.

Подпрыгнув на месте, стоявший перед ней комендант отскочил подальше.

Мгновенно умолкнув, все вскинули оружие. Пулеметчик направил дуло оружия вниз, четверо штурмовиков, рассредоточившись по лестнице вверху, перегнувшись через перилла, поймали в прицелы дверь.

Удары, больше похожие на стук, повторились. Негромкие, словно бы робкие, их точно не мог издавать мертвец.

— Как узнать, кто за дверью? — спросил Подлесный.

Рябой достал из подсумка камеру-эндоскоп. Обогнув капитана, размотал шнур и пропихнул камеру в дырку. После, нагнувшись, приложил к глазу окуляр.

— Вот те на! — пробормотал Рябой.

— Кто там? — деловито спросил Подлесный.

— Глядите сами, — передал ему камеру комендант.

Зажмурив один глаз, капитан взглянул окуляр.

— Ну и? Вижу пол.

— Там сбоку кнопка. Управляет камерой.

Нащупав кнопку, Подлесный нажал на нее, и изображение в видеоискателе задергалось. В окуляре мелькнули босые, ободранные до крови стопы, голый торс, кровоточащая рука.

Разобравшись с управлением, капитан направил камеру в лицо стоявшего за дверью и дрожащего от страха и холода человека, и мгновенно узнал своего товарища.

— Черт, это же Гардье! — воскликнул Подлесный.

— Живой? — поинтересовался пулеметчик.

— Живой-живой, — закивал Рябой. — Только выглядит как-то стремно.

Дверь снова зазвенела от ударов изнутри. Донесся приглушенный, дрожащий голос:

— Помогите... помогите... помогите...

— Гардье, ты один?! Где остальные?! — крикнул, не отрываясь от видеоискателя, Подлесный.

Услышав знакомый голос, Гардье принялся со всех сил барабанить в дверь, истерично заорал:

— Выпусти меня, Толик! Выпусти! Быстрее!

Бросив свой конец шнура, Подлесный взглянул на своих людей. Те кивнули.

— Отпирай! — велел капитан Рябому.

— Не могу, — упрямо замотал головой комендант.

— Там Гардье!

— Да хоть сам майор! Связывайся с комендантом и проси разрешения. Я отворю только Долину.

— Быстрее! — истерично заорал из-за двери Гардье. — Быстрее! Он хочет убить меня! Хозяин сердится! Он очень сердится!

— Отпирай! — крикнул Подлесный сержанту. — Это приказ!

— Да пшел ты со своими приказами! — отступая назад и вскидывая автомат, сказал Рябой. — Вызывай коменданта или Долина. Дадуть добро — отопру подвал.

— Сержант Резников, — со стальными нотками в голосе, произнес Подлесный, — это экстренная ситуация. Капитан Гардье является носителем важных сведений о враге. Мы обязаны вытащить его.

Рябой передернул затвор.

— Отойди от двери, капитан. Не заставляй брать грех.

— Тупая деревенщина, — зашипел Подлесный. Вскинув перед собой руку, он сжал пальцы в кулак — и все штурмовики направили оружие на комендантов. — Я ж сказал, что это экстренная ситуация. Принимаю командование на себя.

— Я буду вынужден доложить о нарушении устава, — пригрозил Рябой.

— Ключ. — Капитан протянул раскрытую ладонь.

Копаясь в кармане, Рябой велел 'рассказчику':

— Свяжись с новеньким капитаном. Выясни, что у них творится.

— Выпустите! Выпустите меня! — бился за дверью в истерике Гардье. — Заберите меня отсюда!

— Хватит тянуть время! — крикнул сержанту Подлесный. — Ключ! Быстро!

— Да подавись! — Рябой швырнул ключ в капитана.

Поймав попавший в грудь ключ, Подлесный пропихнул его в замочную скважину.

— Капитан Долин, — забормотал в рацию 'рассказчик', — мы видим Гардье. Выпустить его?

— Дык хоть коридор осмотри! — возмутился Рябой.

Вняв доводу, Подлесный снова глянул в видеоискатель и, удостоверившись, что позади Гардье никого, принялся проворачивать ключ.

Из рации донесся прерывистый, с придыханием голос Долина:

— Не выпускать! Ни в коем случае!

Провернув ключ до упора, Подлесный потянул дверь на себя. Отскочив от нее, вскинул 'Кедр', велел замершему на пороге Гардье:

— Сюда, быстро!

Сжавшись, обхватив себя руками, Гардье попятился назад, скосил глаза вверх. На его посиневших губах заиграла подобострастная улыбка.

— Вот дерьмо! — догадался обо всем Рябой и пнул открытую дверь, пытаясь захлопнуть ее.

В тот же самый миг, спрыгнув с труб, на пороге, закрыв собой пятящегося Гардье, тяжело приземлился мертвец.

Облик чудовища, воплощение ночного кошмара, не мог не напугать — коменданты отшатнулись. Вздрогнул и Подлесный, однако рефлексы и опыт заставили его действовать — не поднимая оружие, от бедра, капитан нажал на курок.

Затрещав, очередь из 'Кедра' наискось прошила грудь мертвеца, пошла вверх по его морде, выдирая куски твердой, огрубевшей кожи, застревая в ней и рикошетя от черепа.

Рванувшись вперед, протист всем телом врезался в захлопывающуюся дверь. Пытающегося налечь на нее Резникова отшвырнуло на сваленные под лестницей мешки.

Прикрываясь поврежденной рукой, второй протист вцепился в горло капитана. Сжал пальцы и повернул кисть, сломав мужчине шею.

Махнув телом капитана, протист разметал комендантов и, прикрываясь трупом, как щитом, прыгнул вверх по лестничному пролету.

Загрохотал пулемет и автоматы. Пробивая бронежилет и тело капитана насквозь, пули впились в грудь и морду протиста, однако утратив скорость они уже не могли причинить ему вреда.

Парой прыжков взлетев на площадку вверху, мертвец наступил на пулемет, погнув сошки, вдавил его в пол. Развернулся и из-за плеча запустил кровавое месиво, бывшее секунды назад капитаном Подлесным, в его подчиненных. А сам, облизав и смочив слюной когти, кинулся следом за импровизированным снарядом.

Сметя и сбив двух ближайших штурмовиков, тело капитана перевалилось через перилла и, кувыркаясь, шмякнулся на площадку внизу, прямиком на 'рассказчика'.

Выхватив пистолет, сидящий, прислонившись спиной к стене, пулеметчик принялся палить в спину протисту. Снизу вверх по лестнице бросился Рябой, двое его подчиненных только-только начали подниматься на ноги, 'рассказчик' пытался спихнуть придавивший его труп.

Вмиг взлетев к двум оставшимся на ногах штурмовикам, не обращая внимания на льющийся на него град пуль, протист полоснул одного по горлу, потянувшись, схватил второго за лодыжку, дернул на себя. Подтащив к себе бойца, мертвец вонзил когти между пластинами брони в его бок.

Схватив ближайшего из упавших штурмовиков, протист одной рукой перекинул его через перилла. Упав на поднимающегося Рябого, боец вместе с ним покатился по вниз.

Снова облизав когти, протист ткнул ими в бедро четвертого штурмовика и спрыгнул на площадку к менявшему пистолетные обоймы пулеметчику.

Увидев приземлившееся перед собой чудовище, парень бросил пистолет, сорвал с перевязи гранату и зубами вырвал чеку.

— Сдохни, тварь, — со злостью прошипел боец, раскрывая ладонь. Пружина бойка разжалась, скоба отлетела от корпуса, взведя запал с трехсекундной задержкой.

Глянув на гранату на ладони штурмовика, протист протянул лапу, схватил ее и бросил за спину.

Отскочив от ступеньки, граната приземлилась перед комендантами и за спиной поднявшегося и выцеливающего затылок протиста Рябого.

Оглянувшись на гранату, комендант с досадой произнес:

— Вот ты ж хитрожопый урод...

В следующий миг взрыв мошной противопехотной гранаты разметал комендантов, сотни осколков, со свистом рикошетя от стен замкнутого помещения, изрешетили их тела.

Наклонившись к пулеметчику, протист уставился в полные страха и ненависти глаза парня. Коснувшись кончиком когтя щеки под забралом, мертвец провел им вниз, расцарапывая щеку парня.

Скривившись, штурмовик плюнул в морду протиста, сорвал вторую гранату. Стиснув обрубками пальцев руку бойца с гранатой, не позволяя ему дотянуться до чеки, протист стал ждать, внимательно наблюдая за человеком. Когда спустя несколько секунд лицо парня начало кривиться, а глаза закатились, мертвец отпустил его руку и бросился вверх по лестнице мимо возрождающихся штурмовиков.

Двумя этажами выше дверь на лестницу распахнулась, из коридора на площадку выскочили тройка из дежуривших в гараже штурмовиков из группы Боштана.

— Эй, внизу, что у вас твориться?! — крикнул старший в тройке.

Не дождавшись ответа, он перегнулся через перилла и увидел, как на площадку внизу буквально взлетает набравший полный ход мертвец.

— Ох, ничего себе...

Научный отдел располагался на последних четырех этажах небоскреба. Три нижних — жилые помещения сотрудников и производственные цеха, последний — лаборатории.

В центральной, гематологической, лаборатории обычно всегда было людно. Но в этот день в просторном помещении, заставленном столами с ноутбуками, электронными микроскопами и склянками всевозможных форм и размеров, не было почти никого. При входе в углу за своими компьютерами корпело двое лаборантов, в расчищенном от всякой мебели и оборудования центре стоял растянутый между стальным каркасом ворот обнаженный протист. Невысокое, хрупкое на вид существо, в котором с трудом можно было опознать девушку, с невероятной силой дергало ногами и руками, примотанными цепью к углам каркаса, и однажды оторвало бы себе кисти, если бы не мягкие прокладки между кандалами и грубой, покрытой тонкими роговыми наростами кожей. Ее взгляд был прикован к спине лаборанта, по подбородку, капая на пол, сочилась слюна. В рот вставлена деревяшка, зафиксированная на затылке ремешком под спутанными, растрепанными волосами.

В самом дальнем углу за своим рабочим столом перед ноутбуком сидел Салищев. У него был свой кабинет, даже своя личная лаборатория, но он любил работать рядом со своими подчиненными. Ему всегда нравилась задумчивая, немного суетливая атмосфера научного отдела, нравилось слышать, как между собой переговариваются сотрудники, обмениваясь мнениями и теориями. Да и присутствие начальника на рабочем месте, полагал Салищев, лишь стимулирует ученых работать усердней и быть собранней.

Оторвавшись от экрана, Салищев постучал костяшкой пальца по стенке стоявшего рядом с ноутбуком террариума. Куча веток и листьев зашевелилась, из-под них вынырнула крохотная мордочка лягушки ядовито-желтой раскраски с абсолютно черными глазами. Улыбнувшись земноводному, Салищев положил пальцы на клавиатуру и продолжил набивать текст:

— ... факт размножения токсоплазмы митозом, клеточным делением, приводит к тому, что все следующие поколения микроорганизма, по существу, состоят из клональных линий, генетически и морфологически идентичных 'предку'. Более того, зараженный последующим поколением паразита организм всецело наследует поведение 'предка', также со временем проявляются физиологические сходства между организмами носителей. Проявляется некоторая степень подчинения 'родителю', что может являться следствием способности зараженного улавливать электромагнитное излучение мозга гомо сапиенс. Касательно штамма номер 2.28 данный факт не может не тревожить.